Васина Екатерина Код фейри. Избранница Теней

Глава первая

— Он меня убьет, — проговорила я, наблюдая как под кожей медленно гаснет зеленоватое сияние. Прямо по рисунку вен. То еще зрелище, надо сказать. Наверное, со стороны я напоминала человека, который обмотался светодиодными лентами. Хотя здесь подобное зрелище вряд ли кого-то удивит.

— Ты говоришь это уже десятый раз за день. Уже нет того эффекта, — ответила Аерона устало. Она и Джиоллэйдх сидели на одном из десятков камней, что живописно расположились по всей долине. И черт нас дернул выйти на открытое пространство. Путь, называется, решили сократить. В итоге почти сразу на нас напали… напало.

Я посмотрела на тварь, что распростерлась возле моих ног. Нет, убивать мне не понравилось. До сих пор внутри подрагивало нечто мерзкое и скользкое. До последнего надеялась, что тварь передумает и убежит дальше. Но она не передумала.

А потом я испугалась, и все произошло. Опять спонтанный выброс магии, в виде темных дымных лент. Они опутали нападавшую, и буквально высосали ее досуха. Оставив нам любоваться на черные останки, которые и при жизни то выглядели не самым лучшим образом. Представьте себе собачий скелет, увеличенный в два раза, с остатками кожи и горящим внутри огнем. Плюс такая вот «собачка» оставляла за собой след, как комета. Огненно-дымный след.

— Давно я их не видел, — пробормотал Джиоллэйдх. Он опять пострадал больше всех. Тварь успела цапнуть его когтями за бок, где сейчас расплывалось кровавое пятно. Впрочем, рана медленно, но верно, затягивалась. Тут впору применять фразу: «Заживет, как на фейри».

— Кого «их»? — спросила я, опускаясь на теплую землю, где черный песок смешался с оранжевым и серым. Штаны и жилет от этого лучше не стали. За прошедшую неделю они из темно-зеленых с серебряной нитью превратились в нечто темно-серое. Но так даже лучше. Естественная маскировка.

С виду долина выглядела мирно: тут и там бурые и темно-коричневые блестящие камни, разноцветный песок и горы на горизонте. Впереди маячил лес, но это могла быть и иллюзия. Пейзаж в Пустоши был существом необязательным и переменчивым. Я уже успела в этом убедиться.

— Гончих прежней Дикой Охоты, — пояснил рыжий. Он чуть выпрямился и прикусил губу. Может, на фейри и заживало все быстро, но болевые ощущения никто не отменял. А тварь располосовала ему бок основательно.

Аерона после его слов встала и подошла ко мне поближе. Присела на корточки и без тени брезгливости потрогала останки.

— Точно, — проговорила, вскидывая брови, — я уже и забыла, как они выглядят. Значит, бродят еще. Но совсем одичали.

— Погодите, — я аж охрипла от их слов, — вы хотите сказать, что вот это — гончая Дикой Охоты. А кто тогда у Дорана?

— До прихода в Альвехейм, когда мы жили на Земле, Дикая Охота принадлежала Неблагому Двору. И во главе ее стоял Король Неблагих.

— Думаю, он расстроился, когда ситуация изменилась.

— Еще бы! — фыркнула Аерона. — Но сам виноват. Ошибка в переходе и все гончие оказались застрявшими между мирами. Ненадолго, буквально на пару часов. Однако этого хватило, чтобы вектор перемещения сместился и их выбросило туда, где теперь Пустошь. Ну и еще все они почему-то сошли с ума, перестали узнавать Неблагих и разбежались кто куда. Так что теперь здесь их порой можно встретить.

— Но почему, — я мотнула головой и поправилась, — как Доран стал главой Охоты? Если изначально ею владели Неблагие.

Джиоллэйдх чуть поморщился и положил ладонь на рану, побледнел еще сильнее. Обиднее всего, что целители могут лечить других, но не себя. Разве что совсем немного снизить болевой порог, да приостановить кровотечение, что рыжий сейчас и делал. В теории, я могла ему помочь, как в прошлый раз. Но на практике не стала бы. И вовсе не потому, что он, вместе с Хэдином, пытались меня выкрасть из Руадха. Просто мои силы мне не подчинялись. От слова «совсем».

— Так что там с Охотой? — спросила, чтобы отвлечься от кровавого зрелища.

— Да там все просто, — ответила Аерона, все еще сидя на корточках и водя пальцами по гончей. Ее черные волосы чуть шевелились под теплым ветром. — Доран заключил союз с Хаосом и призвал к себе жеребца Дикой Охоты. А раз он явился, значит мой брат — достоин стать главой. Но Неблагие тогда очень злились. Очень.

Имя Дорана болезненной пульсацией отдалось в голове и в сердце. Неделю назад я была вне себя от злости, а сейчас она сменилась глухой и неутихающей тоской. Еще и Аерона не давала расслабиться. Обернулась и спросила с интересом:

— Аврора, ну ты хоть скажи, за что тебя убивать?

Я посмотрела на нее взглядом: «А то ты сама не знаешь»? Аерона в ответ лишь пожала плечами и пояснила с таким видом, словно объясняла простейшие вещи какой-нибудь дурочке:

— Дорогуша, ну не убивают у нас тех, кто предназначен в пару. Максимум, затрахает до бессознательного состояния. Но думаю ты и сама не будешь против.

Я закашлялась и решила больше тем не поднимать. Тем более светло-серое с серебряными всполохами небо постепенно темнело. И пора было убираться куда-то в укрытие. Ночью в Пустошах, если верить фейри, водилось такое, на что лучше не смотреть. Дикая неконтролируемая магия за сотни лет породила самые необычные вещи.

Еще раз посмотрела на гончую и мысленно попросила у нее прощения. Да, знаю, она собиралась нас сожрать. Но все равно, все равно.

С места вынужденного привала мы смогли тронуться лишь спустя двадцать минут, когда у Джиоллэйдха рана затянулась настолько, что он смог идти прежним темпом. Я обратила внимание рыжего на то, что с наступлением сумерек, многие камни начали светиться изнутри бледным оранжевым светом. Словно огромные спящие светлячки-мутанты.

— Не обращай внимания, — последовал ответ.

Когда мы добрели до леса, который, к счастью, остался лесом, уже окончательно стемнело. Хорошо хоть деревья не сильно отличались внешним видом от земных, разве что в воздухе висела нежная блестящая пыльца. И от этого весь пейзаж выглядел несколько нереально. Невольно вспомнился ночной Руадх, и я споткнулась. Но тут же взяла себя в руки. Лишь прикусила губу и постаралась не отвлекаться.

Сейчас надо было найти укрытие на ночь. Тем более в лесу там и тут начинали раздаваться подозрительные звуки. От которых по коже пробегал мороз, а волосы начинали шевелиться сами по себе. Вот справа послышался легкий хруст. Такой могут издавать гигантские стрекозиные крылья. Показалось, что с той стороны промелькнуло нечто тонкое и быстрое. Я вздрогнула и прибавила шаг. Хорошо, что в лесу не было поваленных деревьев и кустов. Все так красиво и чисто, прямо как в сказке.

«Дорогая, ты и есть в сказке. Тут даже Король-тиран вместо прекрасного принца, и заунывный вой вместо нежных серенад. Главное не останься в ней навсегда».

Укрытие мы отыскали неожиданно: деревья словно расступились, и мы увидели несколько огромных валунов, поросших пушистым мхом, в котором сверкали мелкие белые цветы. И вся эта красота образовала довольно глубокую пещеру. Пустую. Аерона предусмотрительно создала блуждающий огонек и отправила его исследовать окрестности. Прежде такие огоньки заманивали симпатичных путников в объятия фейри.

— Чисто, — проговорила сестра Дорана, щелкая пальцами и уничтожая огонек. И я выдохнула с облегчением: тело уже ныло от усталости. А еще хотелось спать. И есть.

— Аерона, что у нас с припасами?

Я устало села прямо на пол, пока брюнетка создавала блуждающие огоньки и отправляла их под потолок. Вскоре пещера оказалась освещенной голубоватым подрагивающим светом. Чисто, на полу все тот же мох, чуть пружинящий и мягкий. Так что спать будет удобно.

— Аерона, так что с едой?

— Сейчас посмотрим.

У каждого из нас был рюкзак из плотной кожи, что не пропускала воду. Вчера закончилась еда, что лежала у меня.

— Недели на две хватит, — проговорила Аерона, доставая небольшие желтые брикеты, похожие на сливочное масло. Внешне, по крайней мере. Сухпаек фейри, кто бы мог подумать. Вполне недурной на вкус, особенно если запивать водой. К счастью, ее в Пустоши хватало.

— Предлагаю отдохнуть, а утром обсудить как двигаться дальше, — предложил Джиоллэйдх. Он скинул одежду и потянулся всем сильным гибким телом. Как и у большинства фейри, оно было безупречным. И как у большинства выделялся один недостаток. Впрочем, вероятно, для кого-то это было вполне себе достоинством. Большим таким достоинством с приличным утолщением на конце. Мне даже плохо стало, когда я увидела его впервые. Вот и сейчас: посмотрела, покраснела и поспешила отвернуться.

— Хорошо, что днем искупались, — проворчала Аерона, стягивая пропыленную одежду, — а то в темноте таскаться абсолютно не прельщает. Хотя я слышала где-то журчание поблизости.

Я доела брикет и допила остатки воды из кожаной фляжки. Она явно была зачарована, так как воды туда набиралось литра три, а вес при этом оставался совсем небольшим. Все, глаза же слипались.

— Я поставлю защиту, — услышала голос Джиоллэйдха, а потом провалилась в сон. Как в темную воду. И спала крепко, очень крепко, до момента, когда что-то словно толкнуло изнутри.

С тех пор, как мы покинули Руадх, я спала нервно. Нет, засыпала быстро, но просыпалась часто и прислушивалась к темноте вокруг. Вот и сейчас: приоткрыла глаза, чувствуя, как в груди бешено колотится сердце. Под потолком одиноко светил один огонек, оставленный в качестве ночника, вход в пещеру чуть поблескивал магической защитой. А неподалеку раздавались звуки, от которых краска бросилась в лицо. Даже уши запылали. А ведь можно уже привыкнуть. Аерона с рыжим занимались этим каждую ночь.

Я держалась минут пять, потом не выдержала. Украдкой приоткрыла глаза и чуть повернула голову, хотя разум предлагал не совершать подобной глупости. Зачем подглядывать? И все равно меня словно кто-то подталкивал.

В полумраке, наполненном вздохами и легкими всхлипами, двигались два тела. Аерона уперлась руками в грудь Джиоллэйдху и двигала бедрами. Рыжий подавался навстречу, хрипло дышал и поглаживал ею всю. У сестры Дорана оказалась идеальная грудь: высокая, не слишком большая и с напряженными от вожделения сосками. Кажется, рыжему она тоже пришлась по душе, иначе почему он так ее мял.

Все, это сильнее меня. Я зажмурилась и резко отвернулась. Только подумала, что надо и уши закрыть, как услышала мурлыкающий голос Аероны:

— Рора, ну, может, хватит уже? Просто расслабься и присоединяйся к нам.

Мои глаза мигом распахнулись и округлились до размеров блюдечек. Что? Вот так запросто? Машинально развернулась снова в сторону любовничков. Аерона продолжала сидеть верхом на рыжем, а он приподнялся на локтях и очень внимательно смотрел на меня. Зеленые глаза чуть посверкивали в полутьме, как у кошки. Ага, рыжий огромный мартовский котяра с внушительным достоинством ниже пояса. Черт, взгляд туда съезжал сам собой.

— Ч-ч-что? — о, я уже заикаться начала. Плохая, плохая фейри, которая не понимает свободного секса.

— От тебя же пахнет желанием, — хрипло проговорил Джиоллэйдх, — иди сюда. Иди к нам.

Все же голос у ганконера звучал так, что внутри мигом все запульсировало от желания. Я даже прикусила кожу на запястье, чтобы боль слегка протрезвила затуманившееся сознание. Так нельзя, так неправильно! Нельзя поддаваться гормонам только потому, что меня хотят.

— Вам и двоим… — я сглотнула пересохшим горлом, кое-как выдавила, — неплохо. Я… я буду спать.

— Но ты же хочешь! — удивилась Аерона. Я проследила взглядом за тем, как она кончиками пальцем обводит соски Джиоллэйдха и кивнула:

— Хочу, да. Но это будет предательством по отношению к Дорану.

Стоило произнести его имя, и болезненно-сладкая пульсация внутри притихла, спряталась.

— Предательством? — теперь уже изумился рыжий. — Рора, ты думаешь, как человек. Или считаешь, что Король думает, как и ты?

— Важно, как думаю я, — ответила тихо, — приятного времяпровождения.

«Считаешь, что Король думает, как и ты»?

Вот об этом я старалась вообще не задумываться. Гнала от себя подобные мысли, но после фразы Джиоллэйдха они хлынули в голову отравленной волной. А богатое воображение лишь сделало их отчетливее. Как-то уже отстраненно слушая звуки разворачивающихся рядом игрищ, я все сильнее погружалась в самую что ни на есть черную ревность. Доран Король. А при дворе много красоток. Ладно, будем честными, все фейри красотки. И на некоторые недостатки никто внимание не обращает.

Гадкое воображение продолжало подкидывать сцены, от которых внутри все замерзало: Доран и три красотки на его постели. Где он обнимал меня. Почему нет? У них ведь своя мораль, свои взгляды, в которые я не могу вписаться.

С другой стороны, очень хотелось верить, что у Короля мозгов все же больше, чем у среднестатистического фейри. И вся кровь от головы в член не уходит.

* * *

— Мой Король, не мне вам говорить о том, что в Пустоши найти беглецов практически нереально. Серьезные помехи от дикой магии и…

— Кахир, — тихий голос Дорана заставил Тени съежится и замереть в углах просторного кабинета в сиренево-серебристых оттенках, — Я прекрасно осведомлен, какая ситуация в Пустоши.

Он совершенно черными глазами разглядывал нового советника. Тот хоть и побледнел, но взгляд не отвел. Молодец, трус на его посту долго не задержался бы. Но одобрение промелькнуло и исчезло под гнетом совершенно иных чувств. Тех, что раздирали его уже неделю. И которые приходилось скрывать ото всех.

— Моя пара сбежала, — он скрипнул зубами, понимая, что на пределе, — вместе с моей сестрой и рыжим Благим ублюдком. Поэтому просто заткнись и прикажи магам готовить портал в Пустошь. Просто. Заткнись. Кахир.

Советник чуть склонил голову и насчет рассуждений о поисках в Пустоши заткнулся. Только уточнил:

— Портал для Дикой Охоты в полном составе?

— Да.

Кахир явно порывался сказать что-то еще. Но посмотрел на Дорана, замершего у прозрачной стены, откуда открывался вид на Руадх, на Тени и ограничился еще одним кивком.

— Да, мой Король, скоро все будет сделано.

Доран не шевелился, пока советник выходил из кабинета. И лишь за ним закрылась дверь, как с шумом выдохнул и пробормотал проклятие. Впервые кабинет давил на него каменными стенами, мешал дышать. Странное состояние преследовало Короля почти во всем дворце, ненадолго стихая в спальне.

— Я прямо горжусь твоей выдержкой.

Хаос возник посреди кабинета. На этот раз явился в виде огромной, почти полутораметровой совы с круглыми и слегка выпученными глазами. Вокруг него, едва слышно потрескивая, то и дело сыпались искры. Испарялись, не долетая до пола.

Доран промолчал, не желая срываться. Руадх при сером дневном свете напоминал бело-сиреневую, с черными вкраплениями, шкуру дикого животного. Многочисленные Тени сейчас носились по городу. Случись что экстраординарное — сразу доложат Королю.

— Доран, ты не найдешь ее в Пустоши.

— Я ее почувствую.

Хаос совсем по-совиному заухал, выражая сомнение, потом продолжил:

— Ну, допустим, ты их найдешь и даже поймаешь. Дальше что?

— Мне надо убедиться, что она в порядке.

— На твоем месте, — ровным голосом сообщил Хаос, — я бы все же переборол влияние гормонов. И попытался рассуждать логически. Женщина от тебя сбежала, найдя в твоем лице непонимание и упрямство. Может, стоит пересмотреть свои взгляды?

— Я сам решу, что мне пересматривать.

— Ну-ну, — пробормотал Хаос, — хорошо, тогда отвлекись от душевных терзаний и скажи мне: ты узнавал насчет сайфор? Кто это?

— Ни в одной из наших книг, где записана история Волшебного Народа, нет о них упоминания. И это еще один повод отправиться в Пустошь. Там живет Симидх — старый маг, очень сильный. Я знаю, что он изучал самые редкие расы Волшебного Народа, проводил над ними эксперименты, за что и был нелюбим Благими и Неблагими. Возможно, он захочет мне что-то сказать. Ну или я его заставлю.

— Заявишься к нему во всем блеске Дикой Охоты?

— Зато он сразу поймет, что я настроен серьезно. И мне не дает покоя, что с похищением Роры был связан фейри из Благих.

— Думаешь, ниточка может привести к их Королеве?

— Орния — хитрая сука, и изворотливая, но умной ее можно назвать с натяжкой. Тем не менее, я посматриваю в ее сторону.

— Переспи с ней, — посоветовал Хаос, — у вас же это без проблем происходит. А она давно на тебя облизывается. Вроде самочки становятся более разговорчивыми после половой близости?

Как у него это легко выходило. Самочки… близость… разговорчивость. Доран посмотрел на руки и уже без удивления увидел, что кулаки сжаты до боли в костяшках. Но эта боль была лишь хилым отголоском того, что происходило внутри. Где внутренности и кости скручивало и поливало кислотой, жгучей и разъедающей все, включая мысли. Король даже обратился к целителю, но тот, внимательно осмотрев своего повелителя, сообщил, что физически все в порядке. А про психику Доран решил не уточнять. Итак, понимал: с ним что-то не так. И это «не так» началось с появлением Роры в его жизни.

— Если бы Аврора была здесь, — пробормотал Хаос, словно отвечая на его мысли, — то могла бы взять у тебя анализ крови. Могу поспорить, нас ждало бы удивительное открытие. Кажется, люди называют это любовью.

— Это слабость, — разлепил крепко сжатые губы Доран.

— Не буду с тобой спорить, ибо не ведаю, каково это — любить.

«Это ад, судя по ощущениям. Я заживо сгораю снова и снова».

Рора в дикой Пустоши, наедине с рыжим уродом, с нестабильной магией и без законченной энергетической привязки к своей паре. От такого у Дорана на миг потемнело в глазах, уже который раз за сутки. Безумно хотелось схватить Джиоллэйдха за голову и проверить, насколько крепко она держится на шее. А потом оторвать руки, ноги и, самое главное, то, что у него между ног. Одна только мысль о том, что Рора поведется на ганконера заставляла разум мутиться, а перед глазами начинала колыхаться красноватая дымка едва сдерживаемого бешенства.

— Правильно я сказал, — проговорил он с трудом, — любовь — слабость. Она заставляет действовать необдуманно. И ясность мыслей теряется. Я никогда такого не чувствовал. Фейри не ревнуют и не любят.

— Или не любили, — поправил Хаос, — человеческая сущность Роры пробудила то, что уснуло здесь, в Альвехайме. Вы ушли с Земли, где вас почитали. И стали постепенно исчезать из человеческих мыслей и легенд. Видимо, сама природа решила, что вам более незачем существовать. А рядом с Ророй ты ожил. Мне тяжело беседовать на твоем уровне. Я пошел.

— И другие оживут, — процедил Доран, — я поклялся защищать свой Двор.

Хаос вытянулся, превратился с резко похудевшую сову и пропал. Доран остался стоять, по-прежнему глядя на Руадх сверху вниз.

Перед взглядом возникла Тень, мысленно сообщила, что возле кабинета стоит Арин.

— Впусти ее, — вслух ответил Король. Да, он сам велел дворцовому стилисту явится к нему в назначенное время.

Арин, переступив порог, склонилась почтительно, не спеша выпрямилась и цокнула языком. Стилист выглядела как всегда великолепно: стремительная, легкая, в полупрозрачном летящем наряде. В длинных темных волосах сверкали серебристые и сиреневые пряди, глаза казались еще огромнее из-за искусной подводки.

— Мой Король, вы отвратительно выглядите. Давайте я немного приведу вас в порядок. Вы меня за этим вызывали?

Во взгляде Арин горела спокойная преданность. Но и Хэдин когда-то был ему предан. А затем предал. До сих пор внутри свербело, что не смог допросить бывшего советника и целителя.

— Я улетаю с Дикой Охотой, так что не стоит приводить меня в порядок.

— Тогда зачем я вам? — удивилась Арин, — хотя… вы хотите привести себя в порядок в другом смысле? Хотите секса? У вас же есть свои фаворитки.

Доран посмотрел на нее так, то стилист мигом потупилась и пробормотала какие-то извинения за свою глупость.

— Какие слухи во дворце? — поинтересовался Доран.

— Мой Король, вы можете узнать и от Теней.

— Но я спрашиваю тебя. Ты и твои помощницы — самые болтливые фейри при Дворе. Что говорят подданные?

— Если вы имеете в виду Рору, то особых слухов нет, — пожала плечами Арин, — Для многих она по-прежнему в статусе рабыни. А сбежавшие рабы не так важны обществу, как, например, сбежавшая Королева.

— Ну да, — пробормотал Доран, который особо не распространялся о происхождении Авроры.

— Что ей нужно?

— Простите?

— Вы обе женщины, Арин. Как думаешь, что ей нужно? Какого Хаоса она сбежала?

Стилист потянулась к лицу, словно собиралась почесать кончик носа, но в последний момент спохватилась. Поправила волосы, проговорила тихо:

— Король, она воспитывалась людьми, она считала и, скорее всего, до сих пор считает себя человеком. А вы же знаете: людской род всегда славился своими непонятными поступками. Но судя, по всему, ей хотелось свободы. На Аврору слишком многое свалилось, она просто запуталась.

— Хорошо запуталась! — рявкнул Доран, так что Арин подпрыгнула, — и решила удрать. Отличное решение! Достойное пары Короля!

Он махнул рукой в сторону выхода:

— Иди отсюда.

Миг, и Арин след простыл, только в воздухе повис фруктовый запах духов, разработанных ею самой. Приятный, кстати, аромат, волнующий и напоминающий о лете. О настоящем земном лете. Здесь, в Руадхе, смены времен года не было. Всегда сумрачная и теплая погода. Тогда как у Неблагих — стылая зима, а у Благих — приторное лето с бабочками, стрекозами и танцующими единорогами.

Но фруктовый запах быстро исчез, его вытеснил тот, от которого внутри все начинало то болеть, то сходить с ума, а то и вызывал яркую злость. До сжимания кулаков и выплесков магии, чего с ним не случалось уже сотни лет.

Запах Роры. Ее собственный, смешанный с нежным, лавандовым. Именно таким ароматом она предпочитала пользоваться здесь. И теперь он врезался в сердце, остался незаживающей раной. Глубокой и пульсирующей от малейших воспоминаний.

Она не зарастет, пока он не вернет Рору себе. Любовь — слабость. Хотя бы потому, что у влюбленного есть уязвимое место. И пока Аврора вдали от него, она в опасности. Если кто-то из Высших убедится, что беглянка — его пара, то может попытаться воздействовать через нее на Двор Теней. Ставки повышались при условии, что кто-то может узнать о его чувствах. О том, что он научился чувствовать.

Взмахом руки Доран убрал прозрачную стену, в лицо ударил теплый ветер, насыщенный пряными запахами Руадха.

А у стен дворца уже запевала свою песню Дикая Охота. Она звала главаря, приветствовала наступление гона. И от зова внутри закипала кровь, магия начинала звучать в унисон.

Ярче любого оргазма. Ярче самой удачной победы. Слаще любой власти.

Дикая Охота…

Доран раскинул руки и просто упал вниз, чувствуя, как за спиной распахиваются туманные крылья.

Охота звала его сейчас. И еще сильнее был ее призыв, потому что сегодня добычей могла стать Рора. Адреналин и магия растекались по венам расплавленной лавой. И звали вперед, в погоню.

Беги, Рора, беги. Тем приятнее будет тебя поймать и доставить обратно.

Загрузка...