Измена. Чтобы разлюбить

33 глава

— Но разве ты не собираешься со мной мириться? — удивлённо спросил Андрей.

— Что? — сначала мне показалось, что я ослышалась. Потом — я попыталась что-то сказать, но не могла издать ни звука. Потому что… Как? После всего он ещё на что-то надеется???

— Ой, да ладно! Ясно же, что Филипп Александрович не станет с тобой встречаться всерьёз! — Инночка истекала ядом и злорадством. — Что-то я не заметила, чтобы вы пришли вместе! Не нужна ты ему, вот и пришла опять окрутить Андрея! Только не выйдет!

По кислому от нежданной помощи Инночки виду Андрея было видно как раз, что выйдет. Если постараться. Поумолять, например. Побегать за ним. Показалось даже, что его как раз этот вариант устроил бы гораздо больше, чем тот, где он сам бегает за мной…

Но я уже не собиралась этого узнавать.

— Инна, я пришла не мириться, а просто поговорить с Андреем. Не с тобой. Я думаю, он сам в состоянии ответить.

Честно говоря, разговора я уже не хотела. Мне неприятно было общаться с этим человеком. Осталось только выслушать, что он ещё может мне сказать и окончательно закрыть эту страницу.

— Ты не могла так быстро уйти к другому, когда есть я. — уверенно сказал Андрей. — Вы же виделись всего ничего — когда бы вы успели договориться?

Слова, что мы знакомы давным-давно жгли мне язык, но я смолчала.

— Я понимаю — он. Увидел тебя на фото. Но ты? Так сразу? Разве можно было так мгновенно на него… запасть? Совершенно не зная его, как человека? — вопросил Андрей, обращаясь к девушкам офиса, которые только что не с попкорном следили за нашим разговором с горящими глазами (и забывая, по-видимому, что сам рассказывал, как влюбился в меня с первого взгляда).

Увиденное ему не понравилось. И услышанное тоже.

Филипп нравился практически всем. Его поклонницы — бо́льшая часть нашего женского коллектива — закатывали глаза, вздыхали и умилённо восклицали: «Он такой душка!»

— Не может этого быть! — продолжал он уже не так уверенно. — Неужели из-за денег? Ты же не такая!

— Ты не можешь знать, какая я.

И не узнаешь. — хотела добавить я, но не успела.

Меня вызвал Филипп.

Он остановился недалеко от моего стола, скрестив руки на груди, и буравил нас с Андреем тёмным злым взглядом.

Удивительным образом все сотрудники мгновенно оказались на своих местах. Вот странно, Дмитрий Егорович не оказывал такого влияния, с ним было намного свободнее. Может быть поэтому он и скинул почти всё взаимодействие с людьми на Филиппа? Чтобы оставаться белым и пушистым?

— Зайдите ко мне в кабинет, Ида Александровна. — сухо сказал он. Поиграл желваками, проткнул Андрея яростным предупреждающим взглядом, развернулся и стремительно вышел.

Я развела руками, как бы говоря, что всё всем видно и так — и пошла за ним.

— А хорошо у тебя получилось изобразить ревнивца! — восхитилась я, зайдя в кабинет. На какое-то мгновение мне стало даже жаль, что это неправда.

— А. Да. — Филипп сидел за столом, опустив голову, с очень деловым видом уткнувшись в бумаги. — Садись, посиди.

Он кивнул на диванчик.

— Просто посидеть?

— Просто посиди. Выйдешь, когда я скажу. А я пока поработаю. — он упорно не смотрел на меня. — Пусть все «догадаются», чем мы тут занимаемся.

Я села и примерно сложила руки на колени, как благовоспитанная девочка. Смотреть было особо некуда — в панорамное окно или на очень занятого Филиппа. И как только время нашёл оторваться от работы и выйти в зал!

Я, конечно, уставилась в окно. И честно рассматривала очень интересный пейзаж…

Пока не обнаружила, что пялюсь на Филиппа во все глаза. На его резкие и гармоничные черты. На тени от ресниц. На завораживающий рисунок губ. На чёткие брови вразлёт, сурово сдвинутые сейчас. На жгучие прекрасные чёрные глаза… которые смотрели на меня в упор.

Сердце трепыхнулось и гулко забилось.

Он смотрел, не отрываясь, прожигая взглядом, долго, томительно, до дрожи. У меня пересохло во рту, я сглотнула и разорвала этот взгляд — невероятным усилием. В ушах шумела кровь, сердце бахало как будто прямо в голове.

Филипп резко отодвинулся от стола и рывком встал. Я тоже почему-то вскочила. Он стремительно подошёл ко мне, затормозив буквально в нескольких сантиметрах от меня.

Поднял руку к моему лицу. Застыл на мгновение, и взлохматил мне волосы.

— Что… что ты делаешь? — неожиданно севшим голосом спросила я.

— Создаю. Видимость. — тихо, низко, будоражаще.

Я судорожно вздохнула. Филипп стал сосредоточенно расстегивать пуговички на моей блузке. Время стало вязким, горячим, пульс заглушал сорванное дыхание. Филипп застегнул блузку нарочито криво, выдернул края из джинсов и засунул обратно как попало.

Прикосновение его пальцев к моей талии заставило меня вздрогнуть и прикусить губу.

— Теперь ты. — прошептал он, глядя на меня шальными глазами. Его грудь ходила ходуном, дыхание частило.

Я медленно и заворожённо погрузила руки в его волосы. Он закрыл глаза и сглотнул. Кадык дёрнулся и мне нестерпимо захотелось его прикусить!

Дрожащими руками я разлохматила его безупречную причёску, наслаждаясь каждым томительных прикосновением.

Попыталась расстегнуть пуговки рубашки, но пальцы не слушались и у меня ничего не получалось.

Он накрыл мои руки своими.

— Я сам. — шепнул он, не отпуская моих рук своими ладонями — жаркими, горячими. Он жадно смотрел на мои губы и склонялся всё ниже и ниже…