Это был безмятежный день.
Идеальный день.
Только мы вдвоём.
Тихо, спокойно, вместе, не размыкая объятий, не отвлекаясь ни на что, лицом к лицу, в мареве нежности, одни во всём мире.
Мы молчали. Мы говорили о пустяках. Мы смотрели фильмы и просто лежали, укрыв друг друга собой. Мы пили чай. Мы воровали друг у друга из тарелок кусочки еды.
Мир вне пределов квартиры сегодня не существовал — за исключением курьеров, доставляющих нам еду, конечно. Телефоны были выключены. Друзья предупреждены. Для всех мы уехали по делам. Далеко. Туда, где не ловит связь.
Да так оно, в общем-то и было.
Мы не говорили об отношениях.
О нас. Обходили стороной острые темы. Гасили слова, горевшие внутри. Говорили лишь взгляды.
Долгий, долгий, долгий день! И всё же — такой короткий.
И вечером, когда летние южные сумерки затемнили окна, я взглянула тревожно на часы, проверяя, сколько времени. И атмосфера неуловимо изменилась. Не разбилась, но… как будто дала трещину. И мы очнулись от сказки. Филипп всё понял. Я стала собираться домой.
Каждую минуту, каждую секунду я ждала, что он позовёт меня. Попросит остаться. Придумает что-нибудь!
Но эти предательски быстро утекающие мгновения закончились.
Наше время закончилось.
И началось другое время.
Теперь я жила как прежде. Почти.
Во избежание неловких ситуаций сразу объявила родным, что мы с Филиппом расстались. Мама только тяжело вздохнула и обняла меня, спросив, не обидел ли он меня. И успокоилась, узнав, что нет. «Милые бранятся…» — тихо пробормотала она.
Папа с бабушкой отреагировали гораздо экспрессивней, дошло чуть ли не до скандала — как же, разве можно было упустить такого удачного мужика? Так что временно пришлось перестать с ними общаться. Хотя, думаю, такую с их точки зрения неудачу, припоминать мне будут долго!
На работе мы друг друга не игнорировали. Здоровались, прощались, общались по поводу рабочих моментов. Но на этом и всё. Ни совместных обедов. Ни уходов вместе после рабочего дня. Ни сорванных украдкой поцелуев за закрытыми дверями его кабинета.
Но, правду сказать, в офисе началось такое горячее время, что поначалу этого никто и не заметил. На обед почти никто не уходил, еду заказывали прямо в офис, работали допоздна, чтобы успеть подчистить все хвосты, чтобы исправить недочёты, доделать, переделать, перепутать, поорать, что ничего не получается, мы ничего не успеем, поругаться, помириться, опять поругаться…
Проект близился к завершению. Все носились в мыле.
И лишь через несколько дней, когда я, усталая, не помнящая себя, с гудящей головой, собиралась уже уходить домой после безумно тяжёлого рабочего дня — мне в спину прилетел вопрос.