Измена. Ложь, боль и слёзы

Глава 18

Ира.

Никогда не боялась врачей, не переживала перед сдачей анализов и не нервничала на приемах у специалистов.

Никогда, до недавнего времени.

Однажды столкнувшись с такими цифрами, которые могли перечеркнуть твое будущее и вести к одному из самых страшных диагнозов, навсегда пересматриваешь свое отношение к таким вещам.

Гордей поддерживал меня и старался писать чуднЫе сообщения, чтобы я не раскисала. Соколов со своими истериками прилично отвлек. Он названивал на телефон и писал сообщения в мессенджере, но я оставляла их непрочитанными. На глаза попадались только первые слова его посланий.

“Ты понимаешь как меня позор…”

“Твое поведение шлюхи неприем…”

“Мой адвокат оставит тебя без опеки и тр…”

“Ответь, мать твою!”

Зря он конечно вспоминал мою маму. Сам же говорил, что она ведьма. Может быть явится к нему в каком-нибудь кошмаре, да так чтобы Влад от страха в штаны наложил.

Только одна мысль об этом немного приподняла мое настроение.

Эта и то, что у Тима сегодня долгожданный день рождение.

Новости должны быть хорошими. Они просто не могут быть плохими.

За несколько дней я практически свыклась с мыслью, что моя жизнь вот-вот будет окончена. Когда нечто подобное нависает над головой развод не кажется чем-то страшным, а измена - не самый ужасный из возможных исходов.

- Проходите, - слышу как меня окликнули из-за двери и просовываю голову внутрь.

- Можно?

- Нужно, к тому же вы так громко переступаете с ноги на ногу, что вам либо очень сильно нужно в туалет, либо просто не терпиться поскорее отсюда убраться.

- Не сочтите за оскорбление, но Максим Леонидович, я думаю, что об этом мечтает примерно сто процентов ваших пациентов.

Он добродушно хмыкнул и указал головой, чтобы я присела на стул напротив. Врач был в хорошем настроении. Это ведь хороший признак? Он бы не стал сообщать плохие новости с выражением беззаботности и легкомыслия на своем лице. Это ведь просто неэтично. Так себя ведут если только ничего плохого не случилось.

- Ирина, должен вам сказать, что ваши опасения касательно самого страшного диагноза оказались напрасны. На данный момент никаких признаком развития онкологии у вас нет и последние анализы это четко показали, - проговорил Чернов, и кажется только после его слов я смогла выдохнуть.

Он посмотрел в монитор, что-то внимательно изучая то, что там было написано.

- Это ведь хорошая новость?

- Конечно, - кивнул и одобрительно улыбнулся.

- Тогда почему у меня есть такое нехорошее предчувствие, что сейчас скорее всего последует очень неприятное “но”.

- Потому что так и будет, Ирина. Не буду ходить вокруг да около. Ваши анализы сейчас в норме, а прошлы показали отклонение потому что вы их сдавали еще не полностью вылечив свою простуду. Физически состояние было удовлетворительным, но сами воспалительные процессы в организме не прошли полностью, этим можно объяснить отклонение. С другой стороны оно было достаточно сильным для той стадии заболевания.

То есть не все в порядке? Ну разве можно так долго подводить к сути, и подспудно добиваться, чтобы пациент уже сам себе навыдумывал невообразимых диагнозов, практически раскачивая свою нервную систему до шторма девяти баллов.

- Максим Леонидович, просто скажите как есть. Невозможно понять ваши загадки и полунамеки.

- Никаких загадок. Ваши анализы сейчас не вызывают опасений, но сам факт их отклонения в недавнем прошлом лучше проконтролировать. И лучше в нашей лаборатории. Сейчас у вас нет повода для беспокойства, но прошу вас прийти на обследование через шесть месяцев.

Я нахмурилась.

- У меня есть повод чтобы волноваться?

- Нет.

- Тогда зачем?

- По той же самой причине, по которой вы должны ходить на профилактические осмотры к стоматологу.

Он объяснял мне все это с терпением и тактом, хотя наверняка такая дотошность его раздражала. И все же последние слова Чернова меня немного успокоили.

- И что мне делать сейчас?

- Живите своей обычной жизнью. Работайте, отдыхайте, путешествуйте. Делайте все то, что обычно. И скройтесь с глаз моих, у меня куча работы, - он коротко кивнул и опять уставился в монитор на этот раз ловко и быстро что-то набирая на клавиатуре.

Я же по его совету быстро убралась из больницы, чтобы поспешить в кондитерскую за тортом на день рождение сыну.

***

- Привет, - выпалила я с порога вручая Асе торт из кондитерской.

За ворохом всех навалившихся проблем и событий я не успела заказать для Тимофея что-то специальное и пришлось выбрать витринный вариант. Обычный круглый тортик в шоколадном креме и с начинкой «сникерс». Сын ее просто обожал.

Утром я успела его поздравить и даже заобнимать и зацеловать. Он морщился, отмахивался, говорил, что уже «слишком взрослый» для таких нежностей, но сам же крепко обнял мне в ответ со словами: «Спасибо, мамуль!»

- Привет. А по какому случаю у нас праздник?

- У Тимофея день рождение. Разве он не сказал? - Я озадаченно смотрела на соседку снимая пальто и скидывая ботинки. Настроение было на высоте, подарок упакован, осталось только именинника за уши тянуть.

Ася и вовсе притихла, ушла на кухню, чтобы поставить торт на стол.

- Он действительно ничего не сказал мне. Просто собрался и ушел.

Я замерла на месте.

- Как ушел? Куда?

- С отцом ушел. Сказал, что тот ему позвонил и позвал погулять, отметить.

От этой новости я просто опешила. Не ожидала такого поворота событий, потому что еще вчера мы с Тимом договорились, что вечером отметим его день рождение дома, а уже завтра он встретиться с отцом.

Но почему? Почему он так поступил, уехал и не предупредил меня.

Ноги почти перестали держать и я только-только успела добраться до дивана на кухне. Ася смотрела на меня встревоженно.

- Ира, есть какая-то проблема почему твой сын не должен был уходить с папой? - спросила она. Соседка была достаточно проницательной, чтобы все понять. - Мне нужно было позвонить тебе?

Да. Нет. С какой стати?

Я бы и хотела разозлиться на Асю за то, что она отпустила Тима с Владом, но были ли у меня на то веские основания? Конечно нет. Она нам совершенно посторонний человек, тем более, что знает нас совсем недавно. И не к ней мне следовало предъявлять претензии за то, что ребенок ушел с отцом.

Странно, что я вообще волновалась. Ведь Соколов не станет же вредить собственному сыну. Он просто хотел поздравить его с праздником, просто провести с ним время, просто подарить подарок.

Но внутри червячком скручивалось нехорошее предчувствие. Словно я что-то упускала.

- Ира, ты не переживай. В конце концов не в каменном веке живем. Позвони своему не благоверному и спроси когда он вернет ребенка. И на будущее предупреди, чтобы он заранее сообщал когда соберется забирать Тима. А то как-то и мне перед тобой неудобно.

- Ася, извини. Я не хотела тебя обидеть.

- Я знаю. Но теперь тоже думаю, что может быть зря мальчишку отпустила без единого вопроса.

Покачав головой я вернулась в прихожую и нашла в сумочке телефон. Ни одного пропущенного звонка, ни одного сообщения от Влада или Тимофея. Вот засранцы.

- Сейчас я им позвоню и узнаю, когда они вернуться.

Но у сына телефон оказался выключенным. Мне ответил равнодушный голос автоответчика, что сразу показалось ненормальным.

Пересилив свою неприязнь я все же нашла в телефонной книжке контакт мужа и нажала кнопку дозвона. В отличие от Тимофея Соколов ответил почти сразу.

- Слушаю.

- Ты забрал сына не спросив меня.

- Ему десять, кажется достаточно, чтобы я спрашивал его, - усмехнулся Влад в трубку.

Его было не очень хорошо слышно, зато на заднем фоне стоял шум и гам.

- Где вы? Когда вернетесь? - спросила я, но то, что услышала вместо ответа заставило меня замереть на месте.

“Заканчивается посадка на рейс SU-247 Москва-Стамбул. Просим пассажиров пройти к выходу пятьдесят шесть. Повторяю…”

- Соколов, ты что собираешься увезти нашего ребенка за границу? Кто тебе разрешил? Я не давала согласия! Ты совсем…

- Ира, пойми уже, что ты проиграла. К тому же зачем Тиму мать, которая совсем скоро умрет.

***

Моя злость и оторопь моментально улетучивается и все становится кристально понятно. Ясно как день, как то, что солнце встает утром, а садиться вечером, как то, что зебра полосатая, а ели вечно зеленые.

Владом двигал страх и желание вернуть все, как было раньше.

Эта злость, эти мерзости, которые он изрыгал из себя и это очевидное желание перетянуть на свою сторону Тимофея не более чем неловкие уловки привлечь мое внимание.

Его шантаж не сработал.

Извиняться он не умел и не хотел - считал выше своего достоинства.

Менять образ жизни - нет, ни в коем случае не собирался.

Соколов хотел вернуть все то, что было раньше. Меня домой, как самую достойную, спокойную и тихую из всех возможных вариантов. С такой как я не стыдно выйти в люди, со мной не страшно набрать кредитов, даже если мои доходы в сравнении с его ничтожны - я бы не бросила Влада в случае трудностей в бизнесе. Нужно было просто держать свой хер за закрытой ширинкой, или тщательнее выбирать любовниц.

Немых или менее амбициозных.

Но Соколову хотелось обожания, хотелось поиметь эффектную и яркую женщину, надеясь, что никаких последствий и следов от той связи не будет.

Ну какой идиот!

“Заканчивается посадка на рейс SU-247 Москва-Стамбул. Просим пассажиров пройти к выходу пятьдесят шесть.” - еще раз услышала я с той стороны трубки.

- Дай телефон сыну, Влад. Я хочу поздравить его с днем рождения, - произнесла я как можно спокойнее.

Я понимала, что сейчас у меня нет рычагов влияния на Тимофея. Он мечтал об этом дне. Мечтал оказаться на матче любимой команды и видимо отец смог найти слова, чтобы вымолить прощения у пока что единственного ребенка. У меня не было права портить ему праздник.

- Ты же не станешь говорить всякие глупости?

- Это ты, а не я сейчас улетаешь с ним в Европу. Я знаю, что ты любишь Тима и не станешь делать глупости.

- Твои билеты на следующий рейс у тебя на почте, - внезапно предложил Влад. - Я могу сказать ему, что ты приедешь и мы проведем каникулы как настоящая семья, или сказать, что ты выбрала другую семью, другого мужчину и его дочь, Ира. Решай сама.

Связь отключилась.

Меня затрясло. Но не от страха, в этот раз от настоящей ярости.

- Я его уничтожу, - выдохнула, наверно еще не до конца понимая, что именно сказала.

Ася, стоящая напротив наклонила голову и скрестила руки на груди.

- Это твой муж? Что он натворил?

- Ничего из того, с чем я не смогла бы справиться.

- Расскажешь?

И я рассказала про то, что произошло. Так было проще - я не могла держать все в себе бесконечно, не могла полагаться на Гордея, потому что он хоть и казался надежным и правильный, и наверно был хорошим, но мне нужно было выговориться женщине. Той, что не осудит, и которая меня и Влада почти не знает.

Мне нужен был еще один человек на моей стороне.

- Это все смахивает на какой-то роман про нерадивого мужа, грязную наглую любовницу и жену, обманутую в лучших чувствах, - наконец-то подытожила Ася.

Мы открыли бутылку вина, заказали суши и доедали запеченый сет. Так мы просидели несколько часов.

Она тоже рассказала про одного из своих бывших, от которого у нее сводило зубы, кружило голову, а ноги превращались в желе, стоило ему только взглянуть на нее с нежностью. Но он был самым ужасным бабником, и не мог пройти мимо юбки.

- Чем обычно заканчиваются все эти романы? - спросила я, когда мы добрались до праздничного торта.

- Обычно мужики остаются с голой жопой, любовницы превращаются в потасканных кошек без перспектив замужества и средств к существованию, а жены получают развод, нового принца и целое царство в придачу, - Ася улыбнулась, осушила кажется третий бокал, а потом саркастически добавила, - вот только в жизни все не так, Ира. Не рассчитывай на принцев и неизбежный бумеранг для всех, кто поступил с тобой неправильно. Хочешь получить свое, возьми все в свои руки. Не знаешь как? Найми того, кто поможет, и если он справиться просто хорошо ему заплати.

В ее словах и интонациях чувствовалось больше горького опыта, чем она хотела показать. Но так же в них было и то, что я не могла пропустить - бесценный совет рассчитывать лишь на себя.

- Спасибо, Ася. За то, что выслушала и рассказала свою историю.

- Да не за что. Просто не сдавайся, Ира.

- Не буду, - ответила я, обещая это не только ей, но и себе.

А через мгновение мой телефон известил о новом сообщении в мессенджере.

“Мам, мы в Стамбуле, у нас пересадка. Прости, что не позвонил. Прости, что уехал. Я позвоню, когда мы доберемся до отеля. А через четыре дня я уже буду дома. Очень скучаю.”