Измена. Ложь, боль и слёзы

Глава 21

Оставаться в этом бедламе не хотелось категорически, но выбора не было.

Я написала сообщение Гордею о том, что произошло, после чего почти двадцать минут выпроваживала его, нарисовавшегося в дверях взломанной квартиры, уезжать встречать дочь.

- За ней может съездить водитель, - утверждал он, ощупывая мои конечности, словно это меня разбили, а не мою прикроватную вазу с сухоцветом лаванды.

- Нет, не может.

- Я часто в командировках, так что она привыкла.

- А сейчас ты в городе и нужен ребенку.

- Тебе я тоже нужен, - возразил почти уговорив меня сдаться. Но все-таки я нашла в себе силы настоять на своем. Еще не хватало, чтобы Алиса чувствовала себя брошенной из-за почти незнакомой женщины.

- Нужен, но давай ты сейчас расставишь приоритеты так как следует. Сначала дети, потом все остальное.

Он смотрел мне прямо в глаза, кажется пытаясь разглядеть там женскую хитрость, попытку манипулировать и таким вот образом проверить его на “вшивость” и твердость собственных намерений. Но я и близко не была к таким игрищам. Не мое все это.

- Пиши хотя бы раз в полчаса, - говорит он, целуя меня.

- Хорошо.

- Я серьезно. Иначе потом всыплю.

И звучит весьма устрашающе. Подозреваю, что сделать Гордей это может прямо как полагается по попе и ремнем. С одной стороны жуть какая-то, с другой очень… интересный может быть опыт.

Выпроводив Масловского ловлю на себе заинтересованный взгляд Аси.

- А говорила, что ведешь тихий образ жизни. Ни проблем, ни беспокойства, а тут прямо вулкан и страсти.

- Прости. Я не специально.

Голову опускаю, но улыбка с лица не сходит. Казалось, что после неудачного замужества и предательства я уже не смогу вновь поднять голову и, взглянув в на себя в зеркало, увидеть как светятся глаза. Но нет, вот я - действительно улыбаюсь - беззаботно и счастливо.

Ну, почти.

Беру себя и телефон в руки. Смотрю на часы и открываю приложение Flightradar, где ввожу номер рейса и нахожу нужный желтый самолетик. Около получаса до посадки, точно никуда не успею.

Через десять минут появляется участковый, осматривает и фотографирует комнату над которой совершили надругательство. Опрашивает меня и Асю.

По деловому, коротко и четко.

- Дверь взламывали?

- Конечно, замок сломан.

- Что-то пропало?

- У меня нет, - отвечает Ася.

- У меня тоже, по крайне мере то, что могли искать не нашли.

- А что могли искать? - теперь допрос сосредоточен на мне, а протокол пополняется только с моих слов.

- Не знаю, я просто учитель музыки.

- Ранее вам поступали какие-то угрозы?

- Нет.

- Может быть недовольные родители? - предполагает этот человек с великолепной дедукцией.

- Что? Думаете кто-то решил выкрасть мой любимый экземпляр энцклопедии о великий композиторах, или Хрестоматия для фортепиано за четвертый класс? - грубо шучу, хотя участковый не заслужил.

Он выглядит молодо, возможно только закочил ВУЗ, пытается все делать как положено.

- На доме есть камеры, мы проверим записи и сообщим о результатах, - говорит представитель закона.

- У нас есть доступ, и я уже посмотрела, там все стерто, - встревает Ася.

Участковый кивает.

- Да, камеры с вашего подъезда почистили, но те, которые стоят на соседних домах - нет. Уверен, что хотя бы на одной да засветилась незнакомая машина, ранее не малькавшая в этом дворе, - говорит он ободрительно. - Мне пора, а вы если что-то вспомните - звоните. И почините замок до ночи, чтобы не дежурить у двери по очереди.

Ну надо же, с юмором попался. И кажется, что действительно собирается над всем этим поработать.

Когда за ним закрывается дверь с сорванным замком я вновь включаю приложение и понимаю, что самолет уже пропал с экрана,а значит приземлился. И почти сразу приходит сообщение от Тима:

“Мамочка, мы сели. Скоро приеду”.

В этот момент я шумно выдыхаю и начинаю плакать.

***

Ася меня успокаивает и гладит по спине.

- Ира, ну что ты, все же хорошо. Прилетел твой малец, а значит и папаше его понавставлять можешь. А еще лучше принца своего попроси. Он же травматолог? Знает где и что качественно сломать, чтобы и больно и не срослось долго-долго и мучительно.

Её отповедь меня забавляет. Мне очень повезло с арендодателем, поэтому собираясь к машине я не переживаю. Ася сама может и слесаря вызвать и проследить за заменой личинки. Тут скорее я сама была бы более беспомощной.

- Ты все-таки позвони своему парню, - наставительно провожает она.

- Он мне не… - запинаюсь, потому что на самом деле мы с Гордеем не вешали никаких ярлыков на эти отношения. - Не важно. Я сегодня приведу Тимофея ночевать сюда. Если надо силой вытащу. Но приберусь сама, Ась, хорошо?

Она согласно кивнула и закрыла за мной дверь на “собачку”.

Добравшись до дома, где я прожила столько лет заметила, что свет в квартире горит, но машины Влада на месте нет. Да и не могли они так быстро добраться из аэропорта. Подниматься туда с одной стороны не было никакого желания. Там Света и ее сын, скорее всего уже обжились на новом месте, разложили вещи по шкафам, поставили свои зубные щетки, обувь, туалетную воду, игрушки.

Меня совсем не волновал тот факт, что в том доме я больше не хозяйка, но… получается я не хозяйка больше нигде.

Это так странно и непривычно.

Не понимаю что делать с внезапным открытием и чтобы не углубляться в него набираю сообщение Гордею. Одно, второе, треть, но каждое стираю. Снова и снова, потому что все, что пишу кажется вызовет у него зуд в одном месте и немедленное желание приехать меня забрать, увезти и спрятать в своем доме.

Есть в нем что-то первобытное. Прямо как пещерный человек, готовый за свою женщину всех отдубасить.

Наконец останавливаюсь на нейтральном варианте.

“Тимофей и Влад вернулись. Я приехала забрать сына. Вернемся к Асе и я позвоню тебе. Пожалуйста не волнуйся и не срывайся с места.”.

Отправляя сообщение искренне надеюсь, что он внемлет голосу разума и моим словам.

Продолжаю ждать, но время тянется медленно, а вопросы продолжают рождаться один за одним. У Светы есть ответы - если не все, то хотя бы часть из них. Тем более, что она сама мне позвонила и сама предлагала встретиться. Так чего же я боюсь? Из-за чего откладываю. Сейчас лучшее время, пока Соколов не сможет давить своим присутствием ни на одну из нас.

На месте усидеть становится тем сложнее, чем дольше тянуться минуты.

Проиграв-таки борьбу со здравым смыслом, выхожу из машины и двигаюсь в сторону подъезда. У меня с собой запасной комплект ключей, то есть тот, что мой, поэтому внутрь попасть труда не составляет, а вот дверные замки они могли и сменить. Впрочем вламываться у меня намерения нет.

Ключ прячу в карман, нажимаю на звонок. Света подходит к двери и открывает почти сразу. Неожиданно она выглядит хуже, чем я предполагала. Уставшей и вымотанной. Так словно не спала несколько суток. Хотя возможно я преувеличиваю.

Едва я делаю шаг внутрь новая любовь Влада сереет и несется в уборную.

Все еще мучает токсикоз?

Делаю шаг внутрь, отмечая, что действительно в квартире произошли изменения. Пропали все семейные фото, которые раньше видели на стене. Композицию из шести изображений заменили на абстрактный триптих в холодных тонах.

Прохожу в сторону кухни. Здесь тоже что-то изменилось. На столе коробки из заказной еды, множество брошюр с пиццами и суши и (да, я заглянула внутрь), почти пустой холодильник с прокисшим молоком и засохшими вареными макаронами.

Света, тяжело дыша, выходит из ванной.

- Как же это достало. С Сережей такого не было, так почему сейчас меня тошнит каждый долбаный час.

Оставляю ее вопрос без ответа и от этого она только что пятнами не идет.

- Я приехала за Тимофеем.

- Так они еще не явились, только выехали из аэропорта.

- А Сережа где?

- У отца на каникулах. Развлекаются в Калининграде, завтра должны вернуться.

- Ты хотела со мной поговорить. Я здесь, Влада нет, - наконец-то перехожу к самому важному.

- А что, ты до сих пор не в курсе, что твой муж сделал? Или давно не проверяла свою кредитную историю?

От этих слов я почти перестала дышать. Не мог Влад так поступить со мной. Ведь не мог же! Или…