Как во сне

Глава 17

– Ты точно дойдешь сама? – обеспокоенно спросил мой спутник.

– Да, мне уже получше. Извини, что так вышло.

– Забей. Бывает. Встретимся в другой раз.

Я улыбнулась. Какой Кирилл все-таки милый. Ясно же, что этот вечер он планировал закончить если не в моей постели, то хотя бы как-то продвинувшись в ее направлении. Я же, сославшись на мигрень, сбежала еще до того, как нам вынесли горячее. Собственно, из-за этой мифической мигрени мне пришлось согласиться, чтобы Кирилл подбросил меня до дома, а свою машину бросить у ресторана. Хоть бы не поцарапали теперь…

– Спасибо, что подвез, – улыбнулась я, выскакивая из машины. По закону подлости – прямо в лужу.

– Ч-черт!

Это все Калоев! Именно после разговора с ним все пошло по одному месту. Что особенно обидно, потому как я неделю настраивалась на этот вечер. Убеждала, что так будет лучше. В конце концов, Кирилл был мне на самом деле симпатичен, тогда как с Эльбрусом у меня тупо не было шансов. Я же видела. Я все понимала… Хотя и ждала… Чего? Наверное, что он все-таки обратит на меня внимание. Не случилось. А значит, не судьба. Оставаясь здоровой девушкой с нормальной самооценкой, я понимала, что не было никакого смысла увязать в том, кому мои чувства стали бы в тягость ровно в тот момент, как он бы о них узнал.

Словом, рассуждала я очень здраво. Прямо не придерешься. Только от этого боль в груди и какая-то совершенно ненормальная потребность в нем не становились меньше. Я чувствовала себя глупой фанаткой, которая ловила каждый взгляд, каждый жест своего кумира. Однозначно, с этой нездоровой фигней следовало заканчивать. Жили же мы как-то до этого. Плодотворно работали, говорили о чем-то отвлеченном, смеялись. И ничего даже не екало.

– Как погуляла?

– О господи! – обернулась, схватившись за горло. – Как же ты меня напугал! Тебе не говорили, что к людям нельзя подкрадываться? Что ты здесь делаешь?! – дернула с претензией бровью.

– Я не смог до тебя дозвониться.

– И что?

– Дома поговорим.

– Я не помню, чтобы приглашала тебя в гости.

– Так пригласи. Или у тебя сегодня план – отморозить придатки?

У меня буквально челюсть отъехала от его слов. И екнуло сердце, заколотившись потом с опасной для жизни скоростью.

– Что смотришь? Пойдем.

– Очень неожиданно, – пожала я плечами, семеня к парадной. Ноги на шпильках подкашивались. Я молила бога, чтобы позорно не растянуться. Ну, или хотя бы не взвизгнуть, потому как… Ему же было не все равно, да, я правильно понимаю? Ему было не все равно… Может быть, Эльбрус даже ревновал. Может, тоска по жене все же не мешала ему испытывать ко мне какие-то чувства?!

Ах, как узнать?! Вот чтобы железобетонно.

Я все-таки поскользнулась, нелепо взмахнув руками. От того, чтобы пропахать носом асфальт прямо на глазах у Эльбруса, меня спасла лишь его мгновенная реакция.

– Зачем шпильки нацепила, если не умеешь на них ходить?!

– Я умею! Здесь просто скользко! – возмутилась я.

– Никогда тебя на каблуках не видел.

– Видели. На корпоративе.

– Ну, это праздник, – буркнул Эльбрус, распахивая дверь и пропуская меня вперед. Даже в бешенстве он был до тошноты галантен. И следовал правилам этикета. Фиг знает, почему это чем дальше, тем сильнее меня бесило. Просто выводило, блин, из себя.

– Сегодня тоже праздник, – процедила сквозь стиснутые зубы.

– Это какой же?

– Свидание.

– Судя по скорости развития событий, оно у тебя как-то не задалось, – скосил на меня взгляд Калоев.

– А может, мы быстро справились?! – несло меня. – Дело, знаете ли, молодое.

– Глупости говоришь зачем? – поиграл желваками Эльбрус, вот только его строгий тон меня лишь сильнее раззадорил.

– Почему глупости? Я молодая свободная женщина. Ничего никому не должна…

– Правда так думаешь?

– А разве нет? – пожала плечами. Провоцировала его и молилась – «Ну, скажи, а? Ну просто скажи «нет»! И я бы ждала столько, сколько бы потребовалось. Я бы…»

– Да, конечно. Прости. Я не в праве от тебя ничего требовать. Просто не теряй голову.

– Ты всерьез так думаешь? – вернула его вопрос и выбежала из лифта, потому что двери наконец-то открылись. В ушах шумела кровь, и гремели шпильки. Трясущимися руками не без труда отыскала в сумочке ключи. Но всунуть ключ в замок в таком состоянии не было никакой возможности. Я просто не попадала. Возвращая самообладание, сделала глубокий вдох, сорвавшийся в жалкий всхлип. Истерично рассмеявшись, я коснулась лбом дверного полотна. И заорала во всю глотку:

– Трус!

– Повтори в глаза, – потребовал Калоев, который, оказывается, все это время стоял у меня за спиной, а теперь схватил за руку.

– Не буду!

– Серьезными обвинениями раскидываешься, женщина. Повтори. Ты это мне сказала?

Удерживая за плечи, Эльбрус силой развернул меня к себе. Зажатая между дверью и его двухметровой тушей, я дрожала, словно трусливый заяц. И ведь не потому что боялась. Нет. Я же знала, что ничего плохого он мне не сделает. Просто…

– Трус, – прошептала, облизав губы. – Трус… Трус. Трус! Еще хо…

Заткнули меня поцелуем. Которого я, чего уж скрывать, и добивалась. Ни капли не сопротивляясь такому насилию, я обхватила Эльбруса за лохматую голову, притягивая его к себе еще ближе. Вкус Калоева был шокирующе-приятным. Незнакомым. Особенным. Горьким. Мои чувства к этому мужику в принципе горчили. Не имея абсолютно никакого опыта, я все же понимала, насколько это неправильно. Но, наверное, еще верила, что все можно исправить.

Раскатисто рыкнув, Калоев резко оторвался от моих губ. А я, не помня себя, стала целовать все, до чего могла дотянуться: заросшие щеки, шею, ключицы, до которых можно было добраться, оттянув поло.

– Ключи дай.

Точно. Ключи… Разжала ладонь. Терпеливо дождалась, когда Эльбрус справится с замками, и шагнула за ним, готовая ко всему. Вот только сделав пару шагов вглубь квартиры, Калоев остановился, словно резко передумав заходить. Перехватывая инициативу, я сама подошла к нему. Сама обвила руками за пояс. И сама стала покрывать поцелуями со спины опять же все, до чего дотягивались губы.

– Уль, у меня от тебя крыша едет.

– Ну и пусть!

– Нельзя же так…

На языке вертелось банальное «почему?». Но ответ был и так понятен – слишком мало времени прошло после смерти Риммы. Поэтому я спросила:

– А когда будет можно?

– Уль, ну это же не условия контракта, которые я должен выполнить к определенной дате. Это другое.

– Разве у траура, который носят люди, нет каких-то конкретных сроков?

– Я сейчас не о трауре напоказ!

– Ясно, – прошептала я, натягивая на руки рукава кофточки. Как-то зябко мне стало. А ведь если так разобраться, на что я вообще рассчитывала? – Просто, если бы ты обозначил, как долго это еще будет длиться, мне было бы легче…

– Легче что, Уля?

– Легче тебя ждать.

В глазах Эльбруса мелькнула совершенно непонятная мне эмоция. И, кажется, он беззвучно выругался в бороду.

– Я же не просил тебя… ждать.

Вздрогнув, я скрестила на груди руки в защитном жесте, но тут же их уронила вдоль тела. Не просил? Тогда какого черта он за мной поехал?!

– Да? Точно. Ты трусил. Ну… Тогда не задерживаю, как говорится, – я отступила к стене и дурашливо поклонилась, махнув рукой в сторону входной двери.

– Ты не понимаешь, – запрокинул голову к потолку Эльбрус.

– Ты тоже. Какой-то разлад случился в нашей коммуникации. Думаю, будет лучше, если я напишу заявление по собственному.

– При чем здесь одно к другому?

– При том, что сложно работать с человеком, которого совершенно перестал понимать.

Впившись в меня чуть сощуренным взглядом, Эльбрус недоверчиво покачал головой.

– Не делай этого.

– Чего?

– Того, о чем пожалеешь.

– Знаешь, как говорят? Лучше пожалеть о том, что сделал, чем о том, что нет. Впрочем, судя по всему, у тебя другие мысли на этот счет, – добавила мстительно.

Калоев сделал решительный шаг ко мне. Сжал пальцы на запястье.

– Ты же специально, да, нарываешься?

– Я не знаю! – вскрикнула я. – Как тут вообще разобраться, а?! Ты говоришь, что я тебе не нужна, но не даешь мне встречаться с другими. Ты утверждаешь, что все еще любишь жену, но когда целуешь, кажется, только дай – сожрешь меня вместе с косточками. Может, это какие-то намеки, но, как ты понимаешь, у меня совершенно нет опыта в-в-в эт-том. Й-а-а-а сбита с толку и не знаю, что делать дальше.

К моему ужасу, к окончанию фразы мои плечи затряслись.

– Да какие намеки, девочка? Тщ-щ-щ. Ну что ты? Я без всяких намеков тебе говорю – ни к чему тебе эти проблемы. Только одни сплетни стихли. Начни мы сейчас встречаться, и только представь, какой разверзнется ад!

– Мы можем не афишировать наших отношений. Но ведь сплетни – не единственное, что тебя останавливает? – горько усмехнулась я.

– Скрывать тебя было бы нечестно. Ты достойна гораздо большего.

– На словах… Ладно, Эльбрус Таймуразович, я поняла. Извини, что все так. Глупая я, наверное.

– Глупая, – просипел он. – Но не по той причине, о которой ты думаешь.

В его глазах было столько нежности, что мне захотелось их выцарапать. Нельзя так смотреть, когда послал женщину на хер. Это, блин, запрещенный прием. И вообще… Доигрывай роль мудака до конца, раз уж начал!

– Я хотела бы отдохнуть, – сцепив зубы, кивнула на дверь. Эльбрус отзеркалил мой жест. И послушно вышел, тихонько прикрыв за собой дверь.

«Как твоя голова?» – тренькнуло сообщение от Кирилла.

«Получше. Наглоталась колес, уже в кровати».

«Спи тогда. Не буду мешать». И вдогонку – поцелуйчик-смайлик.

Вот. Вот на ком мне нужно было сосредоточиться. Хороший ведь парень, ну? Без проблем. И всего на год старше. Думаю, подкати он ко мне раньше, ситуация с Калоевым была бы исключена полностью. Но сначала Кирилл был занят, потом, расставшись с подругой, пустился во все тяжкие. Вот и получилось, что он только сейчас созрел для новых отношений.

«Спокойной ночи», – настрочила я и вместо того, чтобы завалиться в кровать, пошлепала на кухню. Приготовила себе чай, чтобы смыть вкус поцелуев Калоева. Но как их стереть из памяти? Трясло ведь всю, стоило только вспомнить. Какой же он… Как удобно, когда не надо наклоняться, целуясь. Не знаю, может, у них и была какая-то особенная духовная связь с женой, но вот физически я ему подходила гораздо больше.

Прости, Римма. Ты знаешь, что я ничего такого… Никогда! Там на небе ты точно знаешь!

Допив чай, я свернулась комочком. И думала, думала, думала… Говорят, любишь – отпусти. Без понятия, можно ли назвать любовью те чувства, что я испытываю. Но держаться за того, кто тебя отталкивает – последнее дело. Равно как и на что-то надеяться, когда тебе уже не раз дали понять, что ничего не будет.

Так для себя решив, утром в понедельник я написала заявление на расчет и, дождавшись приезда Эльбруса, вошла к нему в кабинет, чтобы поставить точку в нашей истории. С глаз долой – из сердца вон. Я действительно верила, что так будет лучше для всех.

– Уль, что-то срочное?

– Нет. Я принесла заявление на увольнение.

– Что за детский сад? Мы же все обсудили! – почему-то взъелся Калоев. – Ты, в конце концов, просто подставляешь меня, бросая.

– Я отработаю положенные две недели и подготовлю себе замену. На этот счет можешь не переживать.

Калоев стиснул зубы. Резко пододвинул мое заявление и оставил внизу размашистый росчерк.

– Довольна?

Как будто ножом по сердцу… Я не думала, что будет так больно.

– Спасибо. Вам кофе сделать?

– Нет.

– В четыре часа придут первые кандидаты на должность. Найдете время их посмотреть, или доверите моему опыту?

– Быстро же ты все обтяпала!

– Так и подготовка замены займет не один день.

– Уля, остановись! Я тебя по-человечески прошу…

– Я тоже. Я тоже человек, понимаете? У меня чувства есть. Мне будет сложно. Это не месть, не попытка манипулировать…

– А что тогда?!

– Попытка избежать боли. Как-то неожиданно это все. И так сильно, что я просто не справляюсь.