Карнавал тварей

Метка Дьявола.РИФФ

Я проснулся от звука голосов. Шепота. Приоткрыв веко, обнаружил инспектора манежа в нашей постели. Верхом на Мэг.

Тень одной рукой схватил ее за шею, а другую зажал между ее ног. Он был внутри нее, судя по тому, как ее ресницы трепетали, а губы приоткрылись в малейшем вздохе. Он вытащил пальцы из ее центра и поднял их так, чтобы она могла видеть, насколько она мокрая для него.

Мой член затвердел, когда он сунул пальцы в рот и высосал ее соки.

Когда он попробовал ее вкус, на его лице появилось такое свирепое выражение, что у меня по коже побежали мурашки.

— Никогда не забывай, Маленький Демон, я создал грех.

Алистер потерял контроль из-за нашей маленькой полукровки.

Он пометил ее. Он еще даже не обменялся метками спаривания с Демоном, а эти двое чертовски много трахались.

Эта розоволосая дьяволица околдовала всех нас, не прибегая к особой магии.

Мы знали, что он создал с ней связь, как только Алистер пронес ее через нашу дверь. Ее запах все еще принадлежал ей, сладкий и аппетитный, как сахарная вата. Но теперь в аромате появился новый слой — мужественный и мрачно-приторный, словно бренди и магия ада.

Он жестко трахнул ее. Она была вся в синяках — в какой-то момент он создал связь. И что-то огромное вцепилось в ее тело, оставив зловещий рубец, простиравшийся от ключицы до розового участка лобковых волос.

Кроме Демона, никто в труппе не видел истинную форму инспектора манежа. Какую бы форму он ни принял, она должна была быть огромной. Его укус охватил все ее бедро.

Я зажмурился и старался сохранить дыхание, чтобы не показать боссу, что я не сплю. Обычно чувства тени были слишком острыми, чтобы их можно было обмануть, но сегодня он слишком сосредоточился на своей новой паре, чтобы это заметить.

Они говорили о секретах.

О чем-то, что он скрывал от нее, и что-то, что они оба скрывали от меня и Раффа.

Что бы это ни было, судя по тому, как они перешептывались, это должна быть настоящая бомба.

Когда он задрал ее футболку и указал на свежую отметину, ее сердце забилось так сильно, что я почувствовал его у себя на груди. Ее эмоции были настолько сильны, что это было похоже на удар под дых.

Удивление.

Восторг.

Усталость.

И немного беспокойства, но в основном удивление.

Она не знала, что он пометил ее. Как, черт возьми, она могла не знать? Он принес ее в наш трейлер без сознания… Он трахал ее спящую?

Когда он ушел, кровать прогнулась — она осторожно выползла из-под переплетения конечностей инкубов и вышла из спальни.

Я не упустил из виду ее хромоту.

— Эй просыпайся. — Я попытался разбудить Раффа, который только перевернулся во сне и хлопнул меня хвостом, как будто я был назойливой мухой.

Закатив глаза, я взобрался на него сверху, оторвал его голову от подушки за рог и резко шлепнул по щеке.

Инкуб очнулся. Его рука потянулась к одному из моих ножей, торчащему из изголовья, и в мгновение ока он уже приставил лезвие к моему горлу.

Сначала в его глазах появилось узнавание, затем досада.

— Что?

Я указал на пустое место рядом с ним на кровати. Я чувствовал, как внутри Раффа поднимается знакомая волна беспокойства. Он тоже это ощущал. Необходимость держать ее рядом.

Никто из нас не мог объяснить почему, но в последнее время над «Грешники Сайдшоу» нависло что-то огромное. Что-то опасное, например, надвигающаяся смерть. Возможно, это было связано с секретами, о которых переговаривались Мэг и Алистер.

— Где она? — потребовал Рафф.

Прежде чем я успел ответить, из кухни послышался грохот, за которым последовала череда ругательств. Рафф дернул бедрами, и я слетел с кровати, приземлившись на корточки. Когда поднялся в полный рост, он стоял надо мной, скрестив руки, и смотрел на мои трусы-боксеры и выпуклость, которую этот тонкий материал с трудом удерживал.

Мэг была особой поклонницей этой модели на мне, так как можно было различить форму пирсинга на моем члене.

Я ухмыльнулся Раффу.

— Как говорил тот человек? О да, сфотографируй, это сохранится дольше. К черту мозги.

— Это не та фраза.

— Да, ну, — пожал я плечами. — В конце я добавил туда свою маленькую изюминку.

— Надень что-нибудь, в чем ты будешь выглядеть некрасиво. Последнее, что ей сейчас нужно, — еще больше членов, даже если ее только что проснувшийся голод этого не понимает.

Я надулся.

— Но я хорошо выгляжу во всем.

Он открыл комод и порылся в нашей одежде. Он надел пару мешковатых черных спортивных штанов и бросил мне такие же.

— Хоть штаны надень.

— Окей.

Он выскочил из комнаты, и я запрыгал за ним, одновременно просовывая ноги в штаны. Мы нашли Мэг на кухне, стоящей на четвереньках перед шкафом и стаскивающей с полки сковороду.

Рафф скрестил руки на груди и прислонился плечом к стене, наблюдая за ней.

— Тебе нужна помощь, чтобы разбудить весь лагерь, Адская Летучая Мышка?

— Мне очень жаль… черт…

Она еще раз дернула ручку кастрюли, и она вылетела фонтаном случайных крышек кастрюль. Мэг поднялась на ноги, держа сковороду с победным выражением лица.

— Я не хотела вас будить, ребята. Я ищу колбаски.

Когда она повернулась к холодильнику, я открыл рот, чтобы высказать очевидный намек, но Рафф пнул локтем в мой бок раньше, чем я успел это сделать.

— Есть кое-что зарытое в глубине полок. Не говори Ларри. Он пытается заставить всех отказаться от свинины.

Она кивнула и начала рыться в холодильнике в поисках мяса.

Мы с Раффом переглянулись. Должно быть, он почувствовал исходящую от нее мощную волну нервов.

— Адская летучая мышка… — Он оттолкнулся от стены и присоединился к ней у холодильника, выхватив из ее рук упаковку колбасок. — Вот, позволь мне приготовить это для тебя.

— Я могу сделать это сама, — фыркнула Мэг.

— Тебе следует отдохнуть. После того, через что тебе пришлось пройти…

Ее сердитый взгляд остановился на мне.

— Ты не знаешь, через что мне пришлось пройти.

— Нет, мы не знаем. Не совсем. Но мы знаем, что Алистер пометил тебя. Это не могло быть… э-э, комфортно. Если предположить, что его истинная форма больше, чем наша или Демона.

Ее нижняя губа задрожала. Она держала смелое лицо, стараясь не показать слабости. Когда же она поймет, что может скинуть свои доспехи? Что она может быть мягкой и уязвимой, и за это мы будем любить ее только еще больше?

— Он причинил тебе боль?

Она покачала головой.

— Нет. Как бы. Я, черт возьми, не знаю. Тогда мне не было больно, но сейчас такое чувство, будто я горю.

Рафф швырнул мясо на сковороду, взяв на себя задачу приготовить для нее настоящую еду, не состоящую из похоти и спермы. Я взял ее за бедра и поднял на стойку так, чтобы ее ноги свисали.

— Дай-ка посмотреть.

— Не то чтобы вы, ребята, этого не видели, когда одевали меня спать.

— Мы это видели, да. Но нашей приоритетной задачей было одеть тебя и уложить в постель. А теперь перестань быть капризной и дай мне посмотреть, Предвестница.

Ее челюсть сжалась, но она не возражала, когда я поднял подол майки, в которую мы ее одели, до бедер. Она закусила нижнюю губу зубами, а я схватил ее за колени и медленно раздвинул ее бедра.

Рафф бросил на меня острый, как стекло, взгляд сквозь пар, поднимавшийся от сковороды. Я ответил своим взглядом, в котором говорилось: «Разве ты не видишь, Алистер сильно ее разорвал! Я не чертово животное».

Его взгляд говорил обо всем без необходимости слов. Какаю-то часть меня не волновало, насколько ей больно.

Монстр внутри меня всегда жаждал ее.

Сделав глубокий вдох, я обратил внимание на след от укуса, окружающий всю верхнюю часть бедра Мэг. Кончики моих пальцев скользнули по колотым ранам. Она вздрогнула — звук превратился в стон, когда мое прикосновение переместилось на внутреннюю часть ее бедра, а костяшки пальцев задели ее обнаженные половые губы.

— Это более грубая метка, чем любая брачная метка высшего демона, которую я когда-либо видел. — Я не мог скрыть любопытство или голод, пропитавшие мои слова. — Эти следы клыков безумны. Насколько он был большим, Мэг?

Румянец залил ее щеки.

— Э-э… Большим.

— Насколько? — Мои брови поднялись при изменении ее тона. Я поднял руки ладонями друг к другу и медленно развел их в стороны. — Скажи мне, когда остановиться.

Когда мои руки были вытянуты настолько далеко, насколько это было возможно, я засмеялся.

— Ладно, это просто невозможно с научной точки зрения, детка. Даже у самой Лилит нет такой растянутой вагины.

— Я… это был не обычный секс, ясно? Это было странно. Я… — Ее голос дрогнул и прервался. Она начала теребить кончик хвоста между ухоженными пальцами, ее взгляд, погруженный в мысли, пронзил меня.

Напряжение кипело в пахнущем колбасками воздухе. Черт возьми, чего бы я только не отдал, чтобы оказаться мухой на стене, когда Алистер спаривался с Мегерой. Что-то произошло. Что-то чертовски грандиозное.

Тысяча вопросов горела.

Как выглядела истинная форма тени? Что он сделал в постели, чтобы лишить демона секса дара речи? И о чем они шептались раньше? Какую тайну он скрывал от нее?

Какую тайну они скрывали от нас?

Как бы я ни жаждал ответов, я подавил свое любопытство и осторожно взял ее руку в свою.

— Ты рада, что у тебя есть его метка?

Она кивнула.

— Хорошо. Это все, что имеет значение, верно?

Она снова кивнула, на этот раз, выглядя менее уверенной в себе, что совсем на нее было не похоже.

Я открыл рот, чтобы узнать еще немного о том, что она скрывала от нас, но Рафф кинул на меня косой взгляд, предупреждая, чтобы я не давил на нее.

Он бы запел другую песню, если бы подслушал то, что я услышал.

Рафф выключил плиту, положил колбаску на тарелку и передал ее Мэг вместе с вилкой и салфеткой. Я сдержал улыбку. Посмотрите на него, такой домашний и все такое. Эта девушка меняла нас.

Она меняла всех нас.

— Итак, ммм, расскажите мне о себе, ребята.

Я моргнул. Какой странный вопрос. Конечно, мы знали ее всего чуть больше месяца, но, черт возьми, это было совсем не так. Она могла прочитать каждую нашу эмоцию и запомнила каждый дюйм наших тел. Она увидела мою истинную форму, и в конце концов она увидит и Раффа. Вскоре наши метки присоединятся к метке Алистера. И сделают ее нашей навсегда.

— Что еще нужно знать, Адская Летучая Мышка? — спросил Рафф одновременно нежным и веселым тоном. — Мы любим пиццу и фильмы ужасов.

— Ножи и огонь, — добавил я.

— Мы любим тебя и этот цирк.

Я опустил голову между ее раздвинутых ног, мое лицо было так близко к ее расплавленной плоти, что я мог видеть, как ее клитор дернулся под моим взглядом. От запаха спермы Алистера, сочащегося из ее щели, у меня подкосились колени.

— И эту киску. Мы чертовски любим эту киску.

Ее красивые розовые глаза излучали жар, но я опустил ее майку обратно на бедра и сделал шаг назад, прежде чем нарушу свое слово не прикасаться к ней сегодня вечером.

— Э-э, я имела в виду, расскажите мне о своем прошлом.

— Ну, э-э… — Рафф потер ладонью затылок, отчего его яблочно-зеленые волосы торчали во все стороны.

— Алистер завербовал нас в «Грешники Сайдшоу» около пяти лет назад.

— До этого рассказывать особо нечего, — добавил я. — Мы были артистами, по сути, придворными шутами напыщенного ублюдка, высшего демона по имени Чума. Одного из четырех всадников апокалипсиса.

— Подождите, Всадники Апокалипсиса реальны?

— Ага. Раздор создал их, чтобы уничтожить мир.

— Почему они еще не сделали этого?

Мы с Раффом синхронно пожали плечами.

— Он передумал. Они все ужасные, древние, несостоявшиеся ублюдки. Предположительно, они испробовали практически все, чтобы заставить его изменить свое решение, поскольку они не могли сделать это без разрешения монарха Ада. Все, что их волнует, — уничтожить Верхнюю Сторону. Думаю, ты не можешь их винить, поскольку именно для этого они были созданы.

— Итак, что заставило вас решить покинуть дом и работать на Алистера?

— Ну, у тебя нет особого выбора, когда тебя продают тому, кто предложит самую высокую цену.

Мэг перестала жевать колбасу. Ее глаза округлились.

— Продают? Подождите. Вы были рабами? Я думала, вы, ребята, сказали Алистер завербовал вас.

— Купил, завербовал. Помидор, томат какая разница.

— Нет, к черту помидоры. Есть огромная разница. Свобода воли и принуждение — есть разница.

Мэг закончила завтракать и протянула пустую тарелку Раффу. Он взял ее, сурово взглянув на нее, прежде чем положить в раковину.

— Не забывай, тебя тоже купили, Адская летучая мышка.

Ее покрасневшие щеки стали еще ярче, а аура расцвела разочарованием.

— Это другое. Я продала себя. Это был мой выбор.

— Поверь мне, детка. То, что Алистер купил нас для цирка, было лучшим, что когда-либо с нами случалось. Если бы мы не присоединились к «Грешникам Сайдшоу», мы бы никогда не встретили тебя.

— Даже если мы все еще рабы, Алистер чертовски хорошо скрывает этот факт. Нам платят. Мы можем бродить по Верхнему миру в свободные вечера. Нам больше не нужно заниматься сексом с теми, кого мы не хотим.

Рафф бросил на меня еще один ядовитый взгляд. Дерьмо. Мне следовало бы пропустить последнюю часть.

Ее губы раскрылись в беззвучном вздохе ужаса.

— Подожди. Чума заставлял вас заниматься сексом?

Взяв ее за бедра, я стянул ее со стойки и поставил на ноги между мной и Раффом. Она так плотно прижалась к нам, что наши громыхающие сердца бились как одно, а воздух из легких, казалось, смешался.

— Не надо, — сказал я, затаив дыхание, потерявшись в ее розовом взгляде. — Не жалей нас. У нас все в порядке.

Рафф выгнулся и прошептал ей на ухо:

— Особенно теперь, когда у нас есть ты.

Ее зрачки расширились, а ресницы затрепетали, когда слова, казалось, проникли глубоко внутрь нее, проникая в самую душу.

— Я начинаю думать, что не заслуживаю вас двоих.

Рафф выразил возмущение этим приговором, но я встретил ее заявление понимающей ухмылкой.

— Почему? Потому что ты хранишь от нас секреты?

Мой близнец смущенно посмотрел поверх головы Мэг, но я проигнорировал его.

Рот Мэг принял форму буквы «О», когда пришло осознание.

— Ты не спал.

— Правильно, Предвестница. Мне достались места в первом ряду на твое маленькое грязное свидание с боссом. Итак… — Я прижал палец к ее подбородку, поднимая ее взгляд на мой. — Что за секрет об Алистере?

19