Карнавал тварей

Воплощение смерти.МЭГ

В мерцающем свете костра черты Смерти были окутаны тенью и пламенем.

Он высокий мужчина с крепкими мускулами и худощавым телом. Кожа у него была цвета пепла, бледная с легким сероватым оттенком. Его длинные черные волосы напоминали мне волосы Алистера, не хватало только движения теней. У него острая челюсть, высокие скулы и нос с маленькой горбинкой, от которой у меня учащался пульс.

Он красив. Если подумать, «красивый» — не то слово, Смерть невероятно горяч.

Возможно, не в общепринятом смысле. Но для любого, кто питал слабость к древним злым демонам, как, например, я, он был темным совершенством. Единственное, что мне не нравилось, это его черные, бездонные глаза. Он пронзил меня взглядом, обнажая мою плоть, и то, что он видел в моих глубинах, заставило его облизывать губы.

— Ты знаешь, кто я, девочка?

Я изобразила растерянный взгляд, зная, что так залезу ему под кожу.

— А я должна знать тебя?

Он пригвоздил меня тираническим взглядом, наполнившим мое тело тревожным онемением.

— Я — воплощение смерти. Один из старейших и самых грозных высших демонов, когда-либо живших на свете.

Он выглядел устрашающим. Его сила была настолько разрушительной, что омыла мой язык и наполнила рот своим едким ароматом. Любой другой человек в моей ситуации подумал бы о том, что говорить.

Прежде чем смогла остановиться, я слишком сильно ему ухмыльнулась.

— Ух ты. Типа, ты знаменит? Когда закончишь меня убивать, оставишь автограф на моем трупе?

Почти слышала, как Демон ругает меня за мой язык в такой ситуации.

Удивление выглядело неестественно на его лице, как будто он никогда раньше не носил такого выражения. Чуть позже он восстановился. Затем его губы исказились в улыбке, которая встревожила меня до глубины души.

— Ходили слухи о твоем непослушном рте и о других его способностях.

Его ботинок сильнее надавил на мое горло, медленно раздавливая.

Это именно та часть, где мне нужно заткнуться и сохранить свой драгоценный воздух.

— П-просто чтобы ты знал, я очень хороша в этом.

Блядь. Демон был прав. Мой язык представлял собой угрозу, и мне нужно было надеть намордник.

Всадник Смерти ухмыльнулся мне, но это не коснулось его бесцветных глаз.

— Мы мазохисты, да? Может, мы пара, заключенная в аду?

Он поднял руку, чтобы я увидела окровавленную культю на том месте, где я отрезала ему большой палец. Его четыре оставшихся пальца сжались в кулак, и из раны сочилась черная кровь, капая мне на лицо, горло и носок его ботинка.

— Потому что видеть тебя, залитую моей кровью, делает меня твердым.

Воздух в моих легких кристаллизовался. Он был чертовски жутким, но в нем было темное обаяние, которое напомнило мне Алистера. Всадники рождались из тени дьявола, верно? Так что сходство имело смысл.

— Если тебя это так возбуждает, я всегда могу сделать больше.

Я сильнее сжала меч и взмахнула им, целясь в его ногу, поскольку его ботинок на моем горле ограничивал мою подвижность.

Теневые щупальца вырвались из земли, обхватив мои запястья и лодыжки, прижав к холодной траве.

Он также владеет теневой магией.

Мускулы на его шее напряглись, когда он наклонился ближе, от восторга его глаза засверкали, как сталь, ударяющаяся о кремень в темноте.

— О чем слухи о тебе не упомянули, так это о том, что ты, похоже, унаследовала порочный характер своей матери.

— Я совсем не похожа на свою мать. — прорычала я под его ботинком.

Смерть поднял голову, его волосы цвета воронова крыла рассыпались по плечам. Он убрал ботинок с моего горла, чтобы беспрепятственно видеть мое тело. У меня по коже побежали мурашки, когда его глаза скользнули по моему откровенному наряду, скользя по каждому обнаженному изгибу и участку тела.

— Нет… — задумался он. — Это не так, верно?

Я вздрогнула, и по моей коже побежали мурашки. Его взгляд был так же осязаем, как физическая ласка.

— Почему ты так на меня смотришь?

— Как так? — Смерть облизнул ухмыляющиеся губы. — Как будто ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел?

Ой-ой. Этот ублюдок действительно запал на меня.

Мне не нравилось, что он даже смотрел на меня. Это пронзало меня холодом до мозга костей. От мысли о его руках на мне тошнило.

Внезапно все мои метки загорелись, прогоняя лед из моих костей. Каким-то образом Смерть почувствовал их жар и присел рядом со мной. Его рука скользнула вверх по моему бедру, сдвинув юбку, открывая брачную метку Алистера.

Смерть поднял брови.

— Ну выебите меня в моей могиле. У Раздора есть пара.

Я тяжело сглотнула, бесполезно напрягая свои теневые оковы.

— Да, мы стали парой. Так что можешь забыть о плане навязать ему метку Лилит.

Плечи демона задрожали от смеха.

— О, ты очаровательна.

Его рука прошлась по моему животу и скользнула между грудями.

Я дернулась в теневых кандалах.

— Отойди от меня.

Не обращая на меня внимания, Смерть пальцами зацепился за глубокий вырез моей майки, и движением, столь быстрым, что я едва могла уследить, разорвал ее прямо посередине.

Я вскрикнула от удивления, и он со смехом стянул с моего тела испорченную ткань, бросив ее тряпкой возле моей головы. Мое тело напряглось, когда его пальцы скользнули по моей груди, его похожие на когти ногти царапали пирсинг в соске, прежде чем продолжить свой путь на моем плече. Подушечка его указательного пальца потерла шрам Демона.

— Ты знаешь не хуже меня, что демон может иметь более одного партнера.

Он просунул руку подо мной и вытянул крылья из-под меня, расправив их на земле. Я ненавидела то, насколько беззащитной я себя чувствовала. Этот ублюдок не заслуживал прикосновения к какой-либо части меня, особенно к шрамам, которые оставили мои партнеры.

— Четыре метки, — удивился он, когда его указательный палец провел по метке Раффа, а затем — Риффа. — Занятая девушка.

Он откинулся назад, отстраняясь от меня, чтобы расстегнуть черный плащ и обнажить грудь. Там, где был след Голода, остался двойной след укуса зубов. Блеклый. Они уже давно установили свою связь. Но метка все равно была там.

— Видишь? У меня тоже есть такая. — Он постучал по месту на шее, противоположному тому, где его укусил Голод. — Разве твоя метка не выглядела бы очень красиво прямо здесь?

Я уставилась на него, совершенно потеряв дар речи.

Его предложение было мягким, как бархат, но оно не скрывало жестокости, скрытой в темных глубинах его глаз.

— В этот момент ты с таким же успехом можешь поднять ногу и поссать на меня, поскольку это самое близкое к тому, чтобы пометить меня, доступное тебе.

— Смелые слова, исходящие от связанной женщины.

Страх закипал в моем желудке, но гнев поднялся внутри меня, как цунами, заглушая все остальные эмоции.

— О, тебе лучше не знать о чем я думаю. У меня есть привычка — я люблю рубить насильников и скармливать им части тела, которые они не умеют держать при себе. Можно сказать, это даже фетиш. Ты хочешь, чтобы я начала? Сожри свой собственный член, Смерть. А еще лучше подавись им.

Улыбка демона немного померкла, но холодное веселье прилипло к уголкам его рта, словно тени.

— Сука-полукровка. Я понимаю, почему ты обвела вокруг пальца так много мужских членов. Ты такая соблазнительная, аж непристойно. Когда все это закончится, я планировал бросить твой труп Войне. Он не против холодной киски. Но… — его губы сжались, уверена, в выражении искренней задумчивости. — Думаю, сделаю тебя своей. Моей старой пары больше нет, а я не привык к пустой постели.

Его взгляд стал отстраненным. Смерть мертвая зона для моих способностей чтения ауры, как и Алистер, но боль так явно сквозила в каждом его слоге. Бросивший его Голод оставил раны.

Голод казался полуприличным демоном.

Зачем ему так долго оставаться со Смертью, если глубоко под его пепельной кожей не спрятано что-то хорошее?

— Тебе не обязательно этого делать, — выпалила я. — Тебе не обязательно предавать своего бога. Ты действительно думаешь, что помогаешь ему, не так ли? Вы думаете, что поступаете правильно для своего рода, отправляя его обратно в Нижний мир. Но, ты ошибаешься. Он становится другим, но это не делает его слабым. И Голод, вероятно, вернется обратно, если ты…

Смерть устал от нашего разговора или, по крайней мере, от моего участия, потому что его рука — та, у которой не было большого пальца — ударила меня по щеке.

Он вложил в этот эмоциональный порыв столько силы, что громкий звук пощечины раздался у меня в черепе.

— Что ты знаешь о демонах? У всех нас есть цель. Моя задача — уничтожить этот мир.

Я ахнула, пошатнувшись от его удара.

— Что это за цель?

— Грандиозная. Это царство мусора отравило разум великого демона, которого я когда-то боготворил. Теперь я знаю, почему моя цель — сжечь этот мир дотла. Поэтому он вернется домой и снова станет Раздором.

Он перекинул меня через плечо и поднялся в полный рост. Прежде чем я успела нанести ему удар в спину, теневое щупальце выбило меч из моей руки и швырнуло его в траву. Еще больше теней окутало мои запястья и лодыжки, заставляя меня замереть, пока Смерть двинулся к горящему трейлеру.

— Он не вернется.

— Именно поэтому мы здесь. Чтобы помочь твоей матери спариться. Благодаря силе, которую она получит благодаря их связи, она сможет очаровать его, заставив делать все, что она захочет. Если ты будешь вести себя хорошо, я позволю тебе посмотреть, как она его трахнет. — он рассмеялся холодно и жестоко. — Это станет шоу.

Я ненавидела его.

Нет, ненависти было недостаточно, чтобы описать то, что я чувствовала к этому демону. Я ненавидела Алистера за то, что он отослал меня, за то, что он думал, что я слишком слаба, чтобы помочь ему и Демону в предстоящей битве.

Но Смерть? Все, что я могла выразить к нему, — это глубокое, черное презрение. Презрение настолько чистое и неподдельное, что оно было почти интимным в том, как сильно оно пронзило меня.

— Пошел нахуй.

Его рука скользнула под мою юбку и сжала мою задницу так сильно, что у меня на глазах выступили слезы.

— Ооо, ты пойдешь. Как только я помогу обеспечить брачную связь твоей матери с Раздором. Ах да, мне придется убить остальных твоих товарищей. Я не из тех, кто делится своими игрушками.

— Что вообще в тебе видел Голод?

Я поняла, что задела его за живое еще до того, как слова сорвались с моего языка.

Он замер на месте. Невозможность увидеть его лицо и понять, о чем он думает, нервировала меня.

— Мы оба обожаем боль, — ответил он спустя, казалось, короткую вечность. — Нам нравилось причинять друг другу боль. Иногда это единственное, что могут чувствовать такие демоны, как мы. Ты тоже такая, судя по тому, что вылетает из твоего рта. Не волнуйся, маленькая полукровка… — я подавила всхлип, когда его ногти пробежали по моей ягодице — достаточно сильно, чтобы оставить болезненные следы — двигаясь внутрь, к моему самому нежному месту. — Я сделаю тебе больно.

Лед в его голосе был настолько холодным, что пронзил мои кости и охладил мой мозг.

Его прикосновение было разрушительным для моей системы. Я не могла это точно объяснить. Как будто мое тело знало, кем он был. Даже шепот его дыхания на моей коже заставлял мои человеческие клетки сжаться, в то время как моя сторона суккуба воспламенялась при контакте.

Возбуждение капало из моего центра, стекая по бедру.

Я зажмурилась и помолилась Раздору или другому богу, который меня слушал, чтобы Смерть не заметил предательства моего тела.

Он выругался себе под нос, его палец переместился к складке, где моя задница переходила в бедро, и провел по капле возбуждения. Судя по тому, как Смерть причмокнул губами, он попробовал на вкус.

— Кто знал, что полукровка может быть такой вкусной. Неудивительно, что ты покрыта метками спаривания. Ты восхитительна.

Мои глаза лихорадочно осматривали пылающий палаточный лагерь, отчаянно ища любые следы Риффа и Раффа. Сбегая, мы были на другой стороне лагеря. Им понадобится некоторое время, чтобы найти меня. Даже если бы они нашли, что они сделают?

Если нападут на Смерть, их души разобьются в дребезги.

Мой разум превратился в циклон безумных мыслей и полуслепленных планов. Что мне делать? Как, черт возьми, выбраться из этой ситуации?

Я сдерживала панику, поднимавшуюся в моей груди.

Должен же быть какой-то выход.

Холодный страх пробежал по моему телу, когда я заметила вдалеке две пары светящихся глаз. Одни зеленые. Другие синие. Близнецы выследили нас.

Они направляются к нам.

44