Карнавал тварей

Конфеты «Сладкий страх».АЛИСТЕР

Я знаю, что произошло в первый вечер, когда Мегера пришла в «Грешники Сайдшоу». Это будет не первое ее убийство. Но очаровать вампира, чтобы он пронзил себя ее мечем означало защитить честь другого. Теперь же Мэг убьет троих мужчин ради своей собственной… Не то чтобы в таком месте, как «Грешники Сайдшоу», было много чести.

Она знала, что лишение жизни этих людей окажет на нее иное влияние, чем убийство вампира. Это было ясно по тому, как ее нежно-розовые глаза скользнули по столам, к которым были прикованы цепями трое работников дома с привидениями. Она не получила никакого удовольствия от убийства вампира. Но это? О, ей понравится.

— П-пожалуйста. Нам очень жаль, — Слабо вскрикнул один из монстров, его цепи звенели, пока он боролся на столе.

Другой сильнее забился в свои крепления.

— Какого черта мы сделали? Это все из-за шлюхи-полукровки? Она суккуб. Ее надо трахнуть!

Древняя, адская ярость кипела во мне, словно горячая кислота, и мне пришлось побороть желание превратить их в красные лужи слизи, как сделал это с оборотнем. Если бы их убил я, их души не вернулись бы обратно в ад. Смерть от моей руки окончательная. Абсолютная.

Но я бы позволил этим душам гнить в аду несколько эонов (прим. период времени состоящий из нескольких эр), если бы это сделало их смерть более мучительной. Не говоря уже о том, что мне придется наблюдать, как Мегера наслаждается их последними вздохами страданий. Мысль о том, что она вся в их крови, пронзила мое тело.

Мэг стиснула зубы и подошла ближе к столу, к которому был прикован наименее сожалеющий из троих.

— Ты будешь гореть в аду очень долго.

Монстр издал истерический смех, наполненный болью, а его зияющие глазницы истекали кровью.

— Я верный последователь Раздора, сука. Мой темный бог любит меня. Он будет охранять мою душу. Не то чтобы такая смертная шлюха, как ты, могла это понять.

Мои губы медленно изогнулись.

Взгляд Мэг метнулся ко мне и отразил мою улыбку.

— Ты прав про охрану твоей души. Но не думаю, что он любит тебя так сильно, как ты думаешь.

Ее хвост хлестал воздух позади нее, когда она подошла к стене, наполненной всевозможными инструментами, которые заставили бы позеленеть от зависти даже самого развратного мастера пыток. Мой трейлер имел свой характер. Прошло много времени с тех пор, как он обслуживал кого-либо, кроме Демона и меня, и, похоже, воспользовался возможностью, чтобы развратить Мэг.

Она выбрала пилу для костей и вприпрыжку вернулась к столу. Монстр замер, когда она начала расстегивать его штаны.

Смятение исказило лицо ублюдка.

— Ч-что ты делаешь?

— А что? Разве не этого ты хотел? — Она вытащила его член и несколько раз погладила его. Через несколько секунд он стал твердым как камень и монстр начал задыхаться.

Поскольку он был слеп, он не мог видеть, как она поднесла пилу к его яйцам.

С первым ударом склад заполнил пронзительный крик. Монстр умолял Мэг остановиться, но она, конечно, этого не сделала. Грязь, как он, не заслуживала ее милосердия. Движения отпиливания были намеренно медленными, в то время как ее другая рука продолжала дрочить его член.

— Тебе нравится, детка? — Спросила она соблазнительным мурлыканьем, достаточно громким, чтобы можно было услышать сквозь его крики.

Услышав, что их ждет, один из других монстров попытался сдвинуться с места, пытаясь убежать, но обнаружил, что цепи, выкованные моей теневой магией, удерживают его в человеческом облике. Другой тихо рыдал и, судя по темному пятну на штанах, обмочился.

Глаза Мэг светились, и воздух вибрировал от ее тайной энергии.

— Ты кончишь для меня.

Эякуляция во время отпиливания члена старинной пилой для костей казалась невероятной, но Мэг использовала свою магию суккуба. Под действием заклинания очарования его тело подчинено ее воле.

Она гладила его с безумной скоростью, кровь из того места, где она пропилила, действовала как смазка. Он яростно дернулся в темных цепях, и когда начал выпускать поток жемчужно-белой жидкости, она полностью отрезала его член.

— Открой.

Его челюсть разжалась по ее команде, и она прижала член к его рту, позволяя нити его собственной спермы, смешанной с яркими каплями крови, стечь по его губам, подбородку, языку.

— Хороший мальчик, — Практически пропела демоница. — А теперь глотай.

Мало, что могло поставить на колени такое древнее проявление тьмы, как я.

Это был такой случай.

Я с мрачным трепетом наблюдал, как моя маленькая богиня-полукровка приступила к работе. Как у тени, у меня не было сердца, но блин, что-то внутри меня болело, пока я смотрел на нее. Я чувствовал подобное только с Демоном, и даже тогда это было не так сильно.

Мне хотелось защитить ее как от жестокого мира, вращавшегося вокруг меня, так и от себя самого. Это была бы трудная задача, учитывая, что я не хотел ничего, кроме как залезть в нее и никогда, блядь, не выходить.

Неудивительно, что Демон заставил меня пообещать не трахать ее. Я не хотел прикасаться к ней смертной плотью, принадлежавшей торговцу людьми, но древние желания пробудились к жизни, и я обнаружил, что меня все меньше и меньше заботит то, чем я ее трахну. Пока я смогу ее трахать.

Однако, если слишком увлекусь, моя истинная форма вырвется на свободу. И я не питался достаточно, чтобы держать это под контролем. Итак, пока Мэг распиливала своих жертв, я стоял в углу вместе с остальными тенями и тихо вел войну внутри себя.

Когда последний из трех монстров испустил последний вздох, пила для костей выпала из ее руки и с грохотом упала на пол у ее ног. Ее лицо стало призрачно-белым, когда она, казалось, оправилась от своей кровожадной, кровавой бойни — того факта, что она ее устроила — и полностью погрузилась в себя.

— Как ты себя чувствуешь?

— Я… я чувствую себя… — На ее лице отразилось смятение. — Хорошо. Слишком хорошо.

Я слишком хорошо знал выражение ее глаз. Она питалась их страхом. Из-за этого мой член затвердел, а яйца заболели. Она потрясающая. И ее трясет. Я хотел прижать ее к своему телу, но не доверял себе.

— У них были все намерения изнасиловать тебя, Мегера. Они заслужили свою судьбу.

— Я знаю это. Но это не делает меня меньшим монстром.

— Да, ты монстр. Однако не путай это с мыслью, что ты такой же монстр, как и они.

Ее подбородок качнулся в серии легких кивков.

— Ты прав. К черту их. Они могут гнить в аду вместе со своим другом-оборотнем.

— Они не будут. Он ушел навсегда.

— Что ты имеешь в виду?

— Я убил его. Когда я убиваю, независимо от того, смертный или бессмертный, душа уничтожается навсегда.

Ее глаза округлились.

— Ой. Окей, черт.

От нее исходила новая волна сладко-конфетного страха, плотно обвившаяся феромонами суккуба. Как я мог забыть, что моя маленькая демоница возбуждалась от страха, особенно от собственного? Блядь.

Моя жажда этой дерзкой маленькой полукровки была действительно опасной. Мне хотелось сожрать каждую ее частичку и вылизать чертову тарелку дочиста.

Между нами повисла горячая, кипящая тишина. В комнате царил непрекращающийся голод, и я не мог перестать представлять, как срываю с нее одежду, окутываю ее своей тенью и хороню свою холодную мертвую плоть в ее тепле.

Я был мертвой зоной для ее сил. Мэг не могла уловить мою страсть, но увидела, ее отражение на моем лице, судя по тому, что ее улыбка стала самодовольной.

— Ты смотришь на меня так, словно хочешь меня съесть.

Я сделал шаг к ней, не в силах противостоять себе.

— Я хочу тебя съесть.

Она отодвинула посеревшие останки в сторону, чтобы освободить место на столе, и запрыгнула на край, свесив ноги. Раздвинула бедра и подняла юбку, показывая мне, что под ней ничего нет.

— Тогда съешь меня.

Мэг была в таком блаженном неведении о монстре, скрывавшемся под моей поверхностью. Или она чувствовала опасность, в которой находилась, и была гораздо более заинтригована. Демонов секса больше всего привлекали другие демоны. Чем смертоноснее, тем заманчивее перспектива спаривания.

Какой опасный инстинкт для смертного суккуба.

— Я не могу.

Нахмуренная гримаса скривила ее лицо и коснулась губ.

— Почему?

— Ты знаешь почему. Я сказал тебе вчера вечером. Если трахну тебя в своей форме монстра, ты умрешь. Мне нужно больше попитаться, прежде чем я смогу даже подумать об этой мысли. И я отказываюсь сочетать тебя с этой недостойной смертной плотью.

— Кто сказал что-нибудь о том, чтобы трахнуть меня. Все, что я хочу, это поцелуй.

Она шевельнула бедрами, показывая, какие губы ей хотелось бы, чтобы я поцеловал.

Ебать. Черт меня побери, если я еще этого не сделаю.

В мгновение ока я оказался перед ней. Мне не следовало ее трогать. Не стоит поддаваться искушению, если мои темные побуждения вырвутся на свободу. Но все, что я обещал Демону, это держать член подальше от нее, пока либо не накормлюсь, либо не найду более мощную человеческую форму, которая удачно справится с сохранением моей тьмы.

Итак, я медленно опустился на колени. Я был настолько высоким, что моя голова находилась на одном уровне с ее центром. Руками обхватил ее колени и медленно двинулся вверх, пока не схватил ее пухлые бедра. Между растопыренными пальцами я увидел следы ее татуировки в виде пылающего циркового шатра. Мои прикосновения коснулись внутренней части ее бедер, и у нее перехватило дыхание, когда я проследил заживающие раны — имена, которые вырезали близнецы.

— Ты видел, как они это сделали, не так ли? Твоя тень была там.

— Видел.

Она искала на моем лице следы гнева.

— Ты не злишься на них?

— Как я мог злиться на них, когда это явно доставляло тебе столько удовольствия? Кроме того, раны заживут.

Я наклонился вперед, наслаждаясь тем, как она напряглась, когда я провел губами по струпьям. Я нанес серию медленных дразнящих поцелуев на ее бедро, каждый из которых приближался к ее вершине. Я посмеялся над ней, когда мурашки побежали по ее коже, и высунул язык, чтобы почувствовать их текстуру.

Ее голова упала на плечи, и с ее губ сорвалось хриплое «блядь», когда я, наконец, лизнул ее щель. Руки взлетели к моей голове, пальцами она зарылась в темные пряди моих волос.

Это первый раз, когда я пробовал самку, но каким-то образом знал, что она особенная. Ни одна другая женщина не имела такого вкуса, как она. Никакая киска не будет так хороша, как ее.

Я тихо выругался на инфернальном, заставив ее бедра дрожать вокруг моей головы, а мое пьянящее дыхание пронеслось над ее центром.

Я посмотрел на Мэг и обнаружил, что она смотрит на меня с мрачным почтением. Или, может быть, это была моя собственная преданность ей, отраженная в розовых глубинах ее глаз.

— Ты выглядишь чертовски великолепно, вся в крови проклятого, Маленький Демон.

Ее пульс участился. Ее дыхание стало прерывистым. Она кивнула, подбадривая меня. Не каждому хотелось бы быть съеденным самим дьяволом, но она так жаждала моего рта, что ее киска плакала от желания. Ее соки скользили по складкам и капали на стол, смешиваясь с кровью тела, которое все еще лежало в нескольких дюймах от нее.

Теневые щупальца появились из темных углов комнаты, извиваясь по ее коже, словно змеи, и обвились вокруг ее рук и рогов. Один зацепился за ее футболку и поднял ее, обнажая грудь. Восхитительный всхлип вырвался из ее уст, когда еще двое щупалец обвились вокруг мягких холмиков, а концы присосались к ее соскам. Металл пирсинга на ее сосках все еще можно было увидеть сквозь тени.

Мой язык обвёл ее клитор, и я поразился тому, насколько чувствительным оказался бутон плоти, судя по тому, как она корчилась и стонала.

О, я собирался повеселиться со своей любимицей.

Мои губы прижались к ее дырочке, и я почувствовал следы близнецов и Демона.

Было почти забавно, насколько я был собственником своих вещей. В каком-то смысле я все еще был им, но в тот момент, когда Мегера пробилась в нашу труппу, все изменилось. Вкус других моих питомцев внутри нее вызвал мою темную и злую сторону.

Я погрузил язык в нее, и ее стеки сдержали мое вторжение, будто пытаясь втянуть глубже. Как бы это ощущалось, если бы мой член вошел внутрь? Неудивительно, что близнецы и Демон были одержимы.

Ее сладкая киска была настолько близка к Небесам, насколько это вообще возможно для таких демонов, как мы.

— О, блядь! — Она задыхалась. — Алистер. Трахни меня сейчас. Черт возьми, сделай это!

Ее тон стал резким и требовательным, ее когти впились в мою голову.

Ой. Как мило. Моя маленькая питомица думала, что она здесь главная.

Я вскочил на ноги, и слишком большое удовольствие проявилось в шоке и страхе, которые быстро отразились на ее лице. Моя рука схватила ее горло чуть выше ошейника Демона, и на мгновение я восхитился тем, как мои пальцы образовали почти такое же красивое ожерелье на ее нежной шее.

Возможно, если бы я когда-нибудь пометил ее, я бы разместил шрам прямо на ее горле, чтобы все могли видеть. Если бы я мог сделать это, не убивая ее. Если не буду осторожен и случайно сломаю ей шею, я не смогу забрать ее из Нижнего мира. Если я убью ее — это конец. Она уйдет навсегда.

От этой мысли у меня снова заболела грудь.

Я расслабил пальцы, позволив ей вздохнуть.

— Алистер…

— Давай проясним одну вещь, Питомец. Я не подчиняюсь приказам ни от кого, кроме Демона, и только тогда, когда он на глубине восьми дюймов внутри меня. И пока я буду между твоими бедрами, ты будешь называть меня тем, кто я есть. «Мой Мастер». Поняла?

Ее розовые ресницы затрепетали, пульс участился, а феромоны стали более мощными. Мой маленький демон любит, когда над ней доминируют.

— Д-да.

Я приподнял бровь.

— Да, что?

Она облизнула ухмыляющиеся губы, и легкий блеск ее клыков заставил меня погрузиться в головокружительный вихрь похоти.

— Да, Мастер.

12