Карнавал тварей

Сочувствие к дьяволу.АЛИСТЕР

— Если они дернутся и причинят вред моему новому питомцу, я лично отправлю их в ад. Меня не волнует, сколько денег они приносят, — Пробормотал я себе под нос, наблюдая, как одевается Демон.

Адская гончая бросил на меня многозначительный взгляд через плечо, застегивая штаны.

— О чем ты бормочешь?

— Ни о чем, — сказал я с достаточной притворной невинностью, чтобы не показаться подозрительным, попав на радар собаки. — Просто размышляю о чем-то, что видит моя тень.

Демон щелкнул челюстью, но не стал допытываться. Какая-то часть его понимала, что он не захочет знать. Он всегда был проницательным.

Адской гончей придется научиться сосуществовать с другими товарищами Мегеры, но сейчас было не время. Ему не нужно отвлечение. Не тогда, когда ему было необходимо сосредоточиться на убийстве Астрид.

— Астрид будет сражаться с тобой в своей истинной форме. Тебе придется сделать то же самое.

Демон напрягся при упоминании о перевоплощении. Он страстно ненавидел своего адского зверя, но знал, что эта сила — самое смертоносное оружие в его арсенале.

Адский пёс напряг плечи, заставляя его покрытую чернилами плоть дрожать.

— Ее форма монстра похожа на бесов?

Мои мысли вернулись к тому, чему стала свидетелем моя тень, прятавшаяся в углу трейлера Демона, охваченная тревогой. Инкубы могущественные существа в своей полной форме. Ужасающие черепа с острыми зубами. Мощные, мускулистые тела. Одаренные. Они могут разорвать Мегеру на части, если не будут осторожны. Однако в конечном итоге мне придется позволить им пометить ее как свою пару.

Потому что Демон сделал бы то же самое.

Если она сможет пережить спаривание близнецов, возможно, все-таки сможет пережить Демона.

— Да. Хотя Лилит будет сильнее. Она намного старше.

Я закрыл глаза, вспоминая последний раз, когда видел форму Лилит. Это была одна из ее многочисленных попыток меня соблазнить. Я с трудом мог вспомнить, либо потому, что это было так давно, либо потому, что я изо всех сил старался полностью выбросить из головы вид Лилит, выставляющей себя дурой.

Возможно, я бы пожалел ее, если бы поверил, что она действительно меня любит.

Она этого не сделала. Эта ледяная гарпия не способна на любовь. С другой стороны, о ее похоти, особенно о ее жажде власти, ходили легенды. Если бы она стала моей спутницей, она бы заняла самое высокое положение, какое только возможно. И, как мою партнершу, связь, питала бы ее большей частью моей силы. Что-то вроде волшебной пуповины.

Отказ от ухаживаний Лилит выходил далеко за рамки моей неприязни к ней. Я оказал услугу всем людям и монстрам, ограничив ее способности.

Матрас прогнулся, и сильная рука сжала мое горло. Меня вырвало из глубокой трясины разума, и я обнаружил, что на мне сидит Демон. Его золотые глаза засияли горячим светом, когда он наклонился, его горячее дыхание омыло мою прохладную плоть.

— Ты не обращаешь на меня внимания, Алистер. Ты отвлекся, пока я тебя трахал. Будь ты кем-то другим, я бы свернул тебе шею за то, что посмел отвести от меня взгляд.

Его губы дернулись в злой ухмылке, когда он почувствовал, что мой член снова начал твердеть. Я всегда питал глубокую привязанность к существам, которые меня не боялись.

Не имело значения, что никто из моей труппы, кроме Демона и Мэг, не знал, кто я на самом деле. Навыки выживания подсказали каждому живому существу держаться от меня подальше. Но не им.

Они были единственными, кто мог возбудить мою мертвую плоть.

Самым интересным было то, что меня впервые привлекла женщина. Нет… Это было больше, чем просто влечение. Мое влечение к ней глубоко смутило меня и безмерно заинтриговало. И как самого старого из существующих демонов меня мало что удивляло.

Дело даже не в ее обаянии. Что бы ни привлекло меня в дочери Лилит, это было нечто гораздо более глубокое, чем просто магия суккуба.

Это, несомненно, было как-то связано с тем фактом, что Лилит изначально решила задумать ее как подношение мне.

Хватка Демона усилилась, и моя улыбка стала шире.

— Осторожно. Повредишь эту кожу, и следующей я надену твою.

Адская гончая закатил глаза, изображая раздражение, но я не упустил из виду, как дернулась выпуклость в его штанах. Он любил, когда ему угрожали, поскольку ни у кого в труппе, похоже, не хватало смелости сделать это. За исключением наших местных демонов секса.

— Отлично. Сделай это. Тогда, возможно, ты действительно сможешь трахнуть Мегеру. Поскольку ты не думаешь, что это тело достойно прикосновения к ней.

Я задумчиво кивнул. Демон присутствовал при моем разговоре с Мэг, когда она вчера вечером пришла в мой фургон. Она попыталась меня соблазнить, и, по моему мнению, у нее почти получилось. Это было нечто большее, чем просто ее желание снять пояс верности. Мэг чувствовала это притяжение между нами, каким бы оно ни было. Если бы я не носил шкуру главаря торговли людьми в целях сексуальной эксплуатации, я бы забрал ее девственность себе.

— Когда вернешься со своего задания, ты сможешь найти мне тело, которое будет достойно прикоснуться к ней.

Хватка Демона на моем горле ослабла, и он сдвинул брови.

— Ты не позволишь мне убивать невинных людей. Итак, ты хочешь, чтобы я нашел кого-то, кто заслуживает смерти, но чье преступление не оставляет кислого привкуса во рту при мысли о том, что ты трахаешь ее своим членом? Я должен выследить какого-то великодушного миллиардера, виновного в уклонении от уплаты налогов, строящего колодцы в Африке или какое-то такое дерьмо?

— Нет. Ты найдешь мне архидемона. Того, кто будет благодарен пожертвовать свое тело своему богу. Любой из моих учеников ухватился бы за эту честь.

Губы Демона скривились. Мы думали об одном и том же. Возможно, в прошлом мои архидемоны воспользовались бы такой честью. Но я был вдали от Раздора уже двадцать лет. Верность Раздору уже не та, что раньше. Даже на Верхней стороне я слышал шепот. Слухи о том, что меня больше увлекает человеческий мир и живущие в нем монстры, чем себе подобные.

И это правда.

Однако у меня все еще есть обязанности. Если я хочу сохранить свою власть и свое положение, мне нужно уничтожить таких проблемных демонов, как Лилит, прежде чем они превратятся в более серьезные проблемы.

За время своего пребывания в Раздоре я совершил несколько действительно добрых дел. Любой другой на моем месте был бы намного хуже.

Сохранение статуса в интересах всех.

— Отлично. — Демон сполз с меня, нашел на полу свою рубашку и натянул ее. — Обещаешь не трогать ее, пока мы не найдем тебе подходящую человеческую форму?

Я сел, мои глаза сузились до смертоносных осколков. Альфа не вздрогнул, но мурашки побежали по его коже, когда он заметил предупреждение в моем взгляде.

— Смог бы ты дать такое обещание такому существу?

— Нет…

Я встал, моя одежда материализовалась вокруг меня. Сегодня я выбрал простую черную классическую рубашку и черные брюки. Я подошел к тому месту, где стоял Демон, и потянулся, чтобы провести пальцами по его шее, где ошейник — тот, который я надел на него много лет назад — находился так долго.

Все заметят его на шее Мэг и поймут, что альфа претендует на нее.

Все мои питомцы могли спариваться и метить друг друга в свое удовольствие.

Но на самом деле, в конце концов, они все были моими.

Демон знал это. Мэг знала. И вскоре это узнают и близнецы-клоуны.

— Тебя злит, что я дал ей твой ошейник? — Прошептал Демон, его лоб прижался к моему, его глаза всматривались в мои, как будто он мог видеть, куда блуждали мои мысли.

— Нет. Это сделало бы меня лицемером, не так ли? Учитывая, что я планирую делить с тобой твою настоящую пару.

Он поймал мое запястье, поднес костяшки пальцев ко рту и прикоснулся к прохладной коже к своими горячими губами. Он всегда был таким теплым.

— Помнишь, когда мы встретились?

Я приподнял бровь, любопытствуя, что он заговорил об этом сейчас. Никогда не забуду тот день, когда я нашел дикую адскую гончую, самого опасного из всех, кто когда-либо бродил по Нижнему миру. Он убил свою пару и впал в ярость. Всегда буду помнить день, когда встретил своего самого близкого и дорогого спутника.

Но он помнил это как день, когда убил ту, которую считал своей настоящей парой. Конечно, она вовсе не была его. Если бы была, его пламя не причинило бы вреда.

Я кивнул.

— Помню. Многие из моих воспоминаний о том давнем прошлом исчезли в бескрайних просторах моего разума, но не это. Оно навсегда запечатлелось в моем мозгу.

Демон усмехнулся, его дыхание щекотало костяшки моих пальцев.

— Ты поймал меня и надел намордник.

Я вздохнул, эта конкретная часть воспоминаний жгла, как раскаленный клинок, вонзённый в сердце, которого не было.

— Я тебя выпорол и пытал…

Адская гончая был не единственным, кто сожалел о том монстре, которым был много жизней назад.

— Ты приручил меня и научил ценить послушание.

Демон сильнее сжал мою руку, оставляя синяки, в то время как его голос звучал гладко и нежно, тон, на который я даже не подозревал, что он способен.

— До тебя я был не чем иным, как диким, кровожадным животным.

— Ты все еще такой.

— Да, но теперь это оружие, которое я довел до совершенства. Когда ты снял с меня намордник, и я обрел достаточно контроля, чтобы впервые вызвать свой человеческий облик, я поклялся тебе всем. Помнишь?

Воздух между нами стал жарче и пьянее, чем несколько минут назад, когда он был внутри меня.

— Помню…

Другой рукой он обхватил меня за шею, удерживая мой взгляд так яростно, что я не мог отвести глаз.

— Повтори, что я сказал в тот день.

— Все, что у меня есть, твое. Навсегда.

— В тот день я не клялся в верности просто потому, что ты — Раздор. С того момента мы связаны узами, Алистер. Все, что у меня есть, это благодаря тебе. Даже Мэг. Я хотел, чтобы ты выгнал ее, но ты отказался. Возможно, я не владею ею полностью, но такая женщина не может быть привязана к одному мужчине. Если я научусь делить ее с чертовыми клоунами, смогу разделить и с тобой.

Я мог сосчитать по пальцам, сколько раз более низкое существо лишало меня дара речи. Это один из таких случаев. Обычно Демон не был со мной таким уязвимым. Откуда это взялось? Это из-за того, что произошло прошлой ночью? Он был в форме пса, пока Мэг была в моем трейлере и подслушал наш разговор? Она спросила, люблю ли я Демона. Хотя на самом деле она не ставила это как вопрос. Она знала. Я подтвердил.

Столько раз я задавался вопросом, может ли дьявол любить. Во многих человеческих книгах меня изображали как злобное, мстительное существо. Ангел, который пал и проливал слезы по своему отцу, отвергнув его. Он оплакивал свою утрату. Горевал. А что такое горе, как не потерянная любовь?

Эта история была не чем иным, как вымыслом, но я изучал ее бесчисленное количество раз на протяжении многих лет, пока она почти полностью не потеряла свой смысл. Я прочитал почти все о дьяволе, что смог найти. Искал то, чего, как я знал, никогда не найду в человеческих текстах. И все же я искал.

Наконец-то я нашел ответ, и он был не в пыльной старой книге.

Его прошептала суккуб-полукровка своими прекрасными губами. Ты любишь его.

— Что ты хочешь? — Я засмеялся, покачав головой настолько, насколько позволяла его хватка. — Ты такой только тогда, когда чего-то от меня хочешь. Ты меня уже трахнул, так что дело не в этом.

— Я хочу, чтобы ты пообещал, что не тронешь Мегеру. Ты не хочешь трахаться с ней в человеческой форме, поэтому я боюсь, что твой монстр возьмет верх. Если ты потеряешь контроль над своей истинной формой и заявишь права на нее…

— Я убью ее, — Сказал я, перебивая и заканчивая за него мысль. — Знаю.

Он был прав. Темные побуждения внутри меня возьмут верх, если я подойду к ней слишком близко. В последнее время мы не продавали так много мест смерти. Все приходили посмотреть на нашу новую хедлайнершу и хотели дожить до нее снова. Мучая души и питаясь их страхом, я все еще оставался сильным.

Но я не доверял способности контролировать себя в этом состоянии, и Демон тоже.

— Итак, пообещай мне, что не тронешь ее, пока я не вернусь. Тогда я смогу помочь тебе найти новую человеческую форму.

Я наклонился к нему так близко, что наши губы почти соприкоснулись, и знал, что все, что он мог видеть, — мой яркий изумрудный взгляд.

— Я не даю обещаний, Питомец. Даже тебе. Я заключаю сделки.

Он стал жестко настроен против меня.

— Хорошо. Не прикасайся к ней…

— Конкретнее.

— Держи свой член подальше от ее киски. По крайней мере, до тех пор, пока ты как следует не поешь или пока мы не достанем тебе новое человеческое тело.

— А что я получу взамен?

Его руки опустились, и он отошел на несколько шагов, пристально глядя на меня.

— Я поставлю на тебе свою метку.

При упоминании его метки где-то глубоко внутри меня вспыхнул огонь. Я протянул руку, и мой цилиндр образовался из теней, выпав из воздуха на мой согнутый указательный палец. Я надел его на голову, опустив подбородок так, чтобы поля скрывали водоворот эмоций, бушующих в моих глазах.

Я веками умолял своего пса дать мне метку. А я — Раздор. Я, черт возьми, не умоляю.

Он бы разозлился, если бы подумал, что я собираюсь создать брачные узы просто потому, что он использовал это как рычаг, чтобы гарантировать безопасность Мэг.

— Я не причиню ей вреда. Для этого нам не нужно заключать сделку. Я уже говорил тебе раньше, что мне нужна твоя метка, потому что ты любишь меня, а не потому, что ты продаешь себя, чтобы гарантировать…

Я не мог вымолвить ни слова. Он прервал меня, рванувшись вперед, пальцами впился в мою рубашку и прикоснулся губами к моим в поцелуе, который поглотил всего меня.

Когда он разорвал поцелуй, впился взглядом в мои глаза. Умоляя меня.

— Заключишь со мной сделку, Мастер. Или нет. В любом случае, я поставлю на тебя свою метку. Но ты знаешь что, я поставлю ее и на Мэг тоже.

Я кивнул, эмоции сдавили мое горло, сделав речь почти невозможной.

— Хорошо. Это сделка, — Это все, что я смог выдавить между несколькими судорожными вздохами, переплетавшимися с его дыханием.

Он снова поцеловал меня — на этот раз мягче. Мои губы преследовали его, затем он вырвался и направился к двери. Амулет Астрид, тот самый, который приведет его к своему владельцу, свисал с его кулака.

— Мне неприятно думать о том, что клоуны сделают с Мэг, пока меня нет, поэтому буду настолько быстрым, насколько смогу.

Я подавил смех, который обжигал мое горло. Если бы он только знал, что они делают с ней прямо сейчас, в его постели. Тем не менее, я не сказал об этом ни слова. Он сам узнает достаточно скоро. Сейчас ему нужно было направить свой гнев на Астрид, а не на близнецов.

— Не торопись, Питомец. Помни, Астрид — сама Лилит, старейшая из ныне живущих суккубов. Она попытается отобрать у меня тебя, Мэг и весь этот чертов цирк, если это означает сохранить метку.

— Я не позволю этому случиться. — Демон сжал кулаки до хруста костяшек пальцев. Адская ярость охватила его, заставляя татуировки светиться, а дым поднимался над кожей. — Я скорее сожгу весь этот мир дотла.

6