Королева мафии

— Привет, — говорю брату, входя в офис. — Собирайся.

— Куда? — Он отрывает взгляд от своего ноутбука, на лбу у него глубокая V-образная складка.

— У нас встреча.

— С кем?

— Сакко, Огаст и Венанци.

— Мне нужно быть там? Я завален работой, и примерно через час мне нужно отправиться в Darkness и Destruction.

— Что ты будешь делать в клубах?

— Есть некоторые несоответствия с продуктами и продажами. Я собираюсь сам провести инвентаризацию, чтобы понять, в чем проблема. Я действительно нужен тебе на встрече?

— Было бы хорошо, если бы ты был там. — Я прислоняюсь к столу и скрещиваю руки на груди. — Но будет лучше, если ты разберешься с этим. — Я многозначительно смотрю на ноутбук, за которым работает Роум.

Я оглядываю кабинет и качаю головой.

— Все это должно быть закончено в ближайшие день или два.

— Ты назначила застройщику крайний срок, и он не успел.

— Ага. — Роум смотрит на меня, его брови приподняты, на лице вопросительное выражение. — Что?

— Ты же не собираешься… — Роум поджимает губы. — Убить его, да?

Он заканчивает предложение с напряжением, от чего я смеюсь и качаю головой.

— Нет, я не собираюсь убивать его за хорошую работу, Роум. Господи, за кого ты меня принимаешь?

Он поднимает руки в знак капитуляции и откидывается на спинку кресла.

— Просто, я знаю, какой крутой задницей ты можешь быть.

Я развожу руки в стороны.

— Я разумная крутая задница. Он кое-что делает для меня, и только потому, что это заняло больше времени, чем я ему дала, не значит, что собираюсь убивать его. Но… — Я склоняю голову набок. — Если он обидит меня, тогда это уже другой разговор.

— Напомни мне оставаться на твоей хорошей стороне.

— Ты мой брат, — говорю я, чтобы облегчить его беспокойство.

Он смотрит на меня широко раскрытыми глазами и натянуто улыбается.

— Еще раз, напомни мне оставаться на твоей хорошей стороне.

Я издаю смешок, прежде чем повернуться и направиться к двери.

— Я попрошу Джи собрать для тебя команду.

— Что ты имеешь в виду?

Я останавливаюсь у открытой двери и поворачиваюсь лицом к брату.

— Ты больше никуда не пойдешь один, Роум.

— Никто не знает, что я здесь, и работаю с тобой.

Я качаю головой и цокаю.

— Если они не знают сейчас, то узнают достаточно скоро, а это значит, что теперь ты мишень. Для всех. Семьи, федералы, даже некоторые из моих людей, захотят достать тебя.

— Зачем я твоим людям?

— Потому что некоторые из них думают, что я не должна быть на этом месте.

— Как на похоронах отца.

— Именно так.

Я дважды стучу по двери, направляясь на поиски Джи. Он на кухне, потягивает кофе и разговаривает с Майей. Джи видит меня и ставит свою кофейную чашку на стол.

— Мне нужно, чтобы ты собрал команду для сопровождения Роума.

— Кого ты хочешь?

— Мне нужны трое наших лучших ребят.

— Это же я, — говорит он с намеком на юмор. — Но я не собираюсь переходить к твоему брату. Прости, Фрэнк.

Я несколько раз моргаю, глядя на Джи.

— Не нужно извиняться. Просто подбери ему хорошую команду.

— Я все устрою.

— Это нужно сделать сегодня.

Джи уже держит в руке телефон, отправляя инструкции.

— Картер, Дуччо и Абеле. — Он отрывает взгляд от телефона. — Это мои избранники.

— Картер? — спрашиваю я и поднимаю брови.

— Может, он и не нашего происхождения, но он доказал свою преданность.

— Он чужак, Джи.

— И он был с твоим отцом с пятнадцати лет. А сейчас ему тридцать, и он продвигается по служебной лестнице. Я доверяю ему.

Мне не нравится, что кто-то занимает столь высокое положение, но, как сказал Джи, Картер работает с нами более пятнадцати лет.

— Тогда пусть будет Картер, — говорю я.

— Я попрошу парней встретиться здесь сегодня днем, и ты сможешь поговорить с ними. Но… — Он засовывает телефон в карман и смотрит на свои золотые часы. — Нам нужно ехать на встречу.

Джи встает рядом со мной, и когда мы подходим к входной двери, он открывает ее для меня. Дарио уже ждет у машины, и как только я сажусь на заднее сиденье, а Джи оказывается рядом со мной, Дарио едет по длинной подъездной дорожке к воротам безопасности.

— Мне нужно, чтобы ты присмотрел за Петро на встрече.

— Я буду следить за всеми этими ублюдками. Огаст, Сакко, Венанци. Я никому из них не доверяю.

— Мне не нравится Петро Если кто-то случайно всадит ему пулю между глаз, я не буду скучать по нему.

Джи смеется.

— Это можно устроить. — Он смотрит на меня. — От 15-ой еще нет новостей?

— Ничего.

— Для наемной убийцы она, блять, не торопится.

Хоть я предпочла бы уже получить информацию, я знаю, что должна ждать, иначе могу начать войну, которой не хочу. Особенно учитывая, что Миллер стал занозой в моей заднице.

— Я знаю, но… — Поднимаю руку, жестом призывая его успокоиться. — Я хочу, чтобы все было сделано правильно.

— Это единственный способ двигаться вперед, — говорит Джи с легким раздражением из-за того, что поиски занимают так много времени.

— У Миллера крепкие яйца, — говорю я, меняя тему. — Ублюдок послал в дом своего друга из ФБР. Должна признать, мне нравится его стиль.

— Может быть, нам удастся устроить два убийства по цене одного с ним и Петро.

Я поворачиваю голову набок, чтобы свирепо посмотреть на Джи.

— Никто его не тронет, — говорю я.

— Эй, полегче, Фрэнк. — Джи поднимает руки, защищаясь. — Если его нужно будет убрать, то так и будет.

Я наклоняюсь ближе к Джи, глядя прямо в его жесткие глаза.

— Никто не тронет Миллера, — повторяю медленнее. Мои мышцы напрягаются, а пульс учащается.

Джи качает головой и поправляет галстук.

— Понял. — Он ерзает на сиденье, прежде чем выпрямиться. — Есть что-то, о чем я должен знать? — Я высокомерно поднимаю подбородок. — Что-то случилось прошлой ночью, когда ты видела его?

— Нет.

— Я что-то упускаю? Потому что, если бы это был кто-то, кто создает нам проблемы, мы бы планировали его смерть.

— Ты ничего не упускаешь. — Я отворачиваюсь и смотрю в окно, решив закончить этот разговор, пока меня еще о чем-нибудь не спросили.

Джереми Миллер — заноза в моей заднице, но я не собираюсь его убивать. Я обязательно его сломаю, чтобы он стал моим.

— Мне это не нравится, Фрэнк. Мы не на нашей территории, — говорит Джи, идя к клубу Петро.

— Он попросил о встрече, так что мы все встречаемся здесь.

Один из людей Петро стоит у двери. Он, должно быть, весит фунтов триста и выше меня на целую голову. Может быть, даже больше.

— Мисс ДеЛука, — признает он, когда мы подходим к нему. Он открывает дверь, и Джи идет впереди меня, чтобы осмотреть клуб. У входа стоит еще один из людей Петро. Он выходит вперед и металлодетектором сканирует тело Джи. Устройство пищит, парень подбородком указывает убрать оружие.

— Ни за что на свете, — говорю я.

— Дон Огаст настоял на том, чтобы все сдали оружие, — говорит он так, словно отдает приказы.

— Правда? — спрашиваю я.

— Хм. — Его охрана высокомерно оглядывает меня с ног до головы.

Ублюдок.

Я осматриваю клуб и пока никого здесь не вижу.

— Он может позвонить мне, когда будет готов поговорить как большой мальчик. — Я смотрю на Джи. — Пошли.

Джи и я поворачиваемся, чтобы уйти.

— Фрэнки, — слышу скрипучий голос гребаного старикашки.

Я делаю несколько шагов к двери, отказываясь подчиняться такой нелепой просьбе, как сдать наше оружие.

— Позвони мне, когда будешь готов стать чертовым мужчиной, — говорю я через плечо. Я знаю, что мои слова могут вызвать кровавую бойню, но я Фрэнки ДеЛука, и никто не указывает мне, что делать.

— Фрэнки, — зовет он сердитым голосом.

Я двигаюсь к двери. Слышу его тяжелые шаги, приближающиеся ко мне. Сдерживаю ухмылку, потому что знаю, что ему, должно быть, что-то очень нужно, раз он спотыкается о собственные ноги, пытаясь догнать меня.

— Дон ДеЛука, — зовет он. Его правильное обращение заставляет меня остановиться и обернуться. Я поднимаю голову, чтобы посмотреть на него свысока. Петро мгновенно замедляет шаг и прочищает горло. — Должно быть, произошло недоразумение. — Он смотрит направо и мотает головой в сторону парня с металлодетектором. Другой парень достает пистолет и стреляет в голову тому, кто махал над нами палочкой. — Приношу свои извинения за недоразумение.

Чертов Петро убил одного из своих людей за то, что тот следовал его указаниям. Я не сомневаюсь, что приказы отдавал Петро, но теперь он должен сохранить лицо.

Свихнувшийся ублюдок.

Я смотрю на мертвого парня на полу и перевожу взгляд на Джи, чьи высокие плечи говорят мне, что он в состоянии боевой готовности.

— Извинения приняты. — Я слегка киваю Джи, чтобы убедиться, что он все понимает.

— Я держу тебя, — говорит Джи, протягивая мне руку, чтобы я могла перешагнуть через тело.

Петро несет чушь о чем-то, к чему я на самом деле не прислушиваюсь. Мы с Джи следуем за ним по узкому коридору и поднимаемся по лестнице, которая ведет в огромный кабинет. Здесь убого, на столе счетчик денег, повсюду разбросаны весы с остатками белого порошка и пачки презервативов. Мебель устаревшая и отвратительная.

— Сэр, дон Сакко прибыл, — говорит человек Петро.

— Хорошо, хорошо, проводи его. — Он смотрит на меня и жестом приглашает сесть. Я морщу нос, испытывая абсолютное отвращение от того, что он считает это место подходящим для встречи донов. — Выпьешь?

— Нет.

Я ни за что, блять, не притронусь ни к чему, что он мне предлагает, потому что, боюсь, придется сделать прививку от бешенства. Или отравиться из-за того, насколько грязное это место.

Дверь открывается, и входит кроткая девушка. На ней крошечное платье и каблуки, которые выглядят смехотворно высокими. Ее волосы свисают, как одеяло, на опущенную голову. Я не вижу ее лица, но она выглядит такой хрупкой.

— Ах, Елена, я рад, что ты приехала.

Елена? Его дочь? Она выглядит намного худее, чем когда я видела ее в последний раз. Я осматриваю ее руки в поисках каких-либо отметин, но, кроме пары синяков на предплечьях, почти ничего не вижу. Я хочу, чтобы она подняла голову, чтобы могла убедиться, что ее не бьют.

— Елена, рада снова тебя видеть, — говорю я, делая шаг вперед и протягивая ей руку для пожатия.

Ее рука дрожит, когда она тянется к моей. Холодная, миниатюрная рука Елены оказывается в моей, и она вяло пожимает ее.

— Я тоже рада вас видеть, мэм, — говорит она тихим голосом, не поднимая головы. Волосы продолжают скрывать черты ее лица.

Острая боль пронзает мою челюсть, когда я внимательно оцениваю обстановку. Петро наливает себе выпить, в то время как Елена выглядывает из-под прически.

— Почему твоя дочь здесь? — спрашиваю я, надеясь избавиться от нее до того, как мы поговорим о делах.

Петро поднимает бокал и подносит его к губам.

— Тебе нужна жена, Джи? — Он мотает головой в сторону дочери. — Она невинна.

Меня бесит, что он все еще пытается выдать ее замуж.

— Нет, не нужна, — отвечаю я с ядом. — Возможно, девушке следует быть дома.

— Елена должна остаться, — раздраженно отвечает Петро.

Я поднимаю брови и киваю один раз.

Извини, малышка, я пыталась увести тебя отсюда.

Дверь открывается, и входит Дон Сакко, оглядывая комнату. Он подходит ко мне и целует в обе щеки.

— Быть доном тебе к лицу, — говорит он.

Доминик, его заместитель и племянник, подходит и целует меня в обе щеки.

— Дон ДеЛука, — с уважением говорит он.

Джи встает рядом со мной, словно защищая, и тоже пожимает руку Доминику. В комнате царит напряжение, пока мы ждем прибытия Витале. Ведутся разговоры о наших делах, не раскрывая секреты. Проходит немного времени, и в комнату входит Витале с двумя своими сыновьями. Его младший босс Алессандро и средний сын Майкл. Они приветствуют меня с тем же уважением, что и люди Сакко.

— Ах, Алессандро, Майкл, вы знакомы с моей дочерью Еленой? — Петро подходит к ней, обхватывает ее за плечо и дергает к братьям.

— Мы познакомились, когда ты пытался выдать ее за меня замуж в ресторане Дона ДеЛука. Упокой, господи, его душу. — Алессандро осеняет себя крестом.

— Да, да, упокой Господь его душу. — Петро быстро крестится, затем смотрит на Майкла. — У меня есть невеста для тебя, Майкл. Она хорошая девушка, чистая и готовая подарить тебе наследников.

Майкл выгибает бровь и щелкает языком. Я бросаю взгляд в сторону Елены и вижу, как трясутся ее плечи. Он пытается продать бедную девчонку, как гребаный скот.

— Ты созвал это собрание, чего ты хочешь? — спрашивает Майкл.

Мне нравится его дерзость. Петро рычит на свою дочь и делает знак своему человеку вывести Елену из кабинета. Его мужчина хватает ее сзади за шею, заставляя Елену вскрикнуть от боли, и выталкивает за дверь.

— Убери от нее свои чертовы руки, — говорю я и становлюсь перед девушкой. Парень смотрит на меня и поворачивается, ожидая дальнейших указаний от Петро. Он не отпускает Елену. Стиснув зубы, я повторяю: — Убери свои грязные руки от нее.

Люди Сакко расстегивают пиджаки и выходят вперед, Витале и его сыновья встают в полный рост и тоже приближаются ко мне. Джи рядом со мной.

— Остынь, — шепчет Джи.

Петро не двигается. Если он не отдаст своему человеку приказ прекратить рукоприкладство, он в итоге будет мертв. Его может убить мой пистолет, а может, кто-то другой. В любом случае, он в меньшинстве.

— Убери от нее свои руки, — говорит Петро с наигранной свирепостью. У меня нет сомнений, что он плохо обращается с ребенком. Черт возьми, он все еще пытается свести с тем, кто ее возьмет.

Напряжение в комнате спадает, как только Елена уходит и мы начинаем собрание. Но хоть мужчины, кажется, расслабились, я не могу перестать думать о бедной девушке и о том, как она страдает от рук своего отца.

— Хватит нести чушь, Дон Огаст, зачем ты созвал это собрание?

Сакко усмехаются. Петро бросает на них убийственный взгляд. Доминик достает сигарету и закуривает.

Петро сдерживается, чтобы не зарычать на меня, потому что знает, что какой бы ни была причина этой встречи, я нужна ему больше, чем он мне. Несмотря на то, что нам нужно пройти через его территорию.

— Садись. — Он многозначительно смотрит в сторону диванов, прежде чем подойти и сесть в единственное кресло. Я делаю глубокий вдох, смотрю на Джи, прежде чем подойти и сесть на край одного из диванов. Рубен передразнивает меня и плюхается с другой стороны, а Витале садится на второй диван. Остальные наши парни встают каждый за своим доном.

— У меня проблема, которая требует внимания.

— Похоже, это проблема, о которой тебе самому следует позаботиться, — говорит Алессандро.

— Скала дышат мне в затылок.

Хорошо, пусть они уберут его.

— Скала? — спрашивает Дон Сакко. Я ловлю короткий взгляд между ним и Домиником. Это было так быстро, что уверена, никто другой этого не видел, но я заметила.

Они обеспокоены.

— Что тебе нужно? — задаю вопрос, который, уверена, интересует всех.

— Мне нужно, чтобы они исчезли.

— Я не буду поддерживать войну со Скала, — говорю прямо. Челюсть Петро подрагивает, когда он смотрит на меня, затем на Сакко и Венанци. — Что ты сделал, чтобы Скала начали на тебя охоту?

— Ничего! — быстро отвечает Петро. Легко заметить, что он о чем-то умалчивает.

— Я поддерживаю Дона ДеЛука, — говорит Рубен Сакко.

— Это не моя война, — добавляет Витале. — Я ухожу.

— Если мы не объединимся, то Скала уничтожит меня, а когда они захватят власть, то не позволят тебе пройти через мою территорию. — Петро напуган ими, но что-то подсказывает мне, что за этим кроется гораздо больше, чем он показывает.

Я встаю и отхожу на шаг от дивана.

— Это твоя проблема. — Я многозначительно смотрю на других донов и киваю им всем. — Доброго вечера, джентльмены.

Джи уже опережает меня, открывая дверь, чтобы мы могли уйти.

К тому времени, как мы оказываемся перед клубом, Дарио подъезжает на машине. Дверь клуба открывается, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть выходящих Рубена и его племянника.

— Фрэнк, — зовет он. Я перестаю идти к машине и жду Рубена. — С Петро что-то происходит.

— Я подумала то же самое.

— Мне не нравится, как он обращается со своей дочерью. — Я выгибаю бровь и жду, что он скажет дальше. — Я знаю, тебе это тоже не нравится. — Я пожимаю плечами, как бы говоря, что такова жизнь. Рубен оглядывается и ухмыляется. — Я думаю, нам нужно заняться делом.

Понятно, Дон Сакко хочет, чтобы мы объединились с ним и избавились от Петро.

— Венанци?

— Ему тоже не нравится, как Петро обращается со своей дочерью.

— Она не наша ответственность.

— Нет, не наша. Но если он так обращается с ней, как он обращается с товаром в своих борделях?

То, о чем я тоже думала.

Провожу большим пальцем по нижней губе и киваю.

— Возможности безграничны, не так ли? — говорю Дону Сакко с легкой улыбкой на губах. Я хлопаю его по плечу, прежде чем повернуться, чтобы уйти. — Нам нужно встретиться. — С этими словами я сажусь на заднее сиденье машины, и Джи закрывает дверь. Как только Дарио садится в машину, мы уезжаем из клуба.

— Ты не можешь начать войну со Скала. — Джи поворачивается на своем месте лицом ко мне. — Они могущественная семья.

— У меня нет намерений что-либо делать со Скала. Я не в восторге от того, как они ведут дела. — Я щелкаю языком. — Но мне также не нравится, как Огаст обращается со своей дочерью.

Брови Джи приподнимаются.

— Никому из нас это не нравится, — говорит он. — Я видел, как племянник Рубена усмехнулся, когда они грубо обращались с девушкой. — Джи тихо посмеивается. — Теперь, если ты захочешь убрать Огаста, я уверен, что другие не будут возражать.

— Я ни с кем не собираюсь начинать войну, Джи.

— Ты сказала Сакко, что вам следует встретиться.

— Да, — подтверждаю я.

— Но ты не собираешься встречаться с ним? — Легкое покачивание головой и быстрое моргание Джи говорят мне, что он сбит с толку.

— Если он свяжется со мной, я встречусь. Но пока посеяла семя, и он сделает одно из двух.

Джи обдумывает мою фразу, прежде чем до него наконец доходит.

— Он либо сообщит Огасту, либо нет.

— Именно.

— И если он это сделает…

— Тогда он враг, которого нужно уничтожить.

— Твой отец всегда хорошо ладил с Сакко.

— Я не мой отец. И, кроме того, Сакко тоже меня проверяют. Им нужно знать, что я человек слова. Они будут внимательно следить за мной. Я не стану их врагом, если только не буду вынуждена. Но сейчас знаю, что Огаст нестабилен, и ему нужно уйти.

— Что мешает Сакко начать войну?

— Мы оба знаем, что папа не позволил бы им жить, если бы они этого хотели. Обстоятельства изменились, и, возможно, теперь, когда папы не стало, они захотят того, что принадлежит мне.

— Эта встреча оказалась не такой бесполезной, как я думал, — говорит Джи, поворачиваясь всем телом вперед.

— Встречи никогда не бывают бесполезными, Джи. Я всегда чему-то учусь, и в данном случае важно, насколько далеко Сакко зайдут, чтобы избавиться от меня или Петро Огаста.

Мой отец пользовался большим уважением среди других семей. Теперь все по-другому, и я должна проявить себя.

Так или иначе.