Королева мафии

Глаза распахиваются, и я обнаруживаю себя лежащей на спине, с раздвинутыми ногами и головой Миллера между моих бедер.

— Что ты делаешь? — спрашиваю хриплым голосом.

— Заткнись, я ем. — Он поднимает руку, чтобы размять и поиграть с моим соском, пока его рот поглощает мою киску. — Ммм, вкусно.

Я закрываю глаза, когда он проводит языком по клитору. Запускаю пальцы в его темные густые волосы и с силой сжимаю их.

— Продолжай, — стону я, удерживая его голову на месте. Я опускаюсь еще ниже и широко раздвигаю ноги. Боже, у него волшебный рот. Открываю глаза, отпускаю его волосы и приподнимаюсь на локтях, чтобы посмотреть.

Он смотрит на меня сверху, пока ест мою киску. Мне нравится, что его рот полон меня. Когда Миллер высовывает язык и облизывает, я чуть не теряю сознание.

— Я люблю твою пизду.

— Для такого хорошего мальчика у вас грязный рот, сенатор.

Он покусывает мой клитор, заставляя меня глубоко вдохнуть.

— Губернатор, — поправляет он.

Я ухмыляюсь и подмигиваю. Он останавливается и отодвигается назад.

— Какого черта ты делаешь? Почему ты остановился, я еще не кончила.

— И не кончишь, пока не назовешь меня губернатором.

Ублюдок использует это для собственного эго.

— Отлично.

Одной рукой я раздвигаю губы своей киски, а другой тереблю клитор. Рот Миллера находится всего в нескольких сантиметрах от моей киски, и он мог бы легко убрать мои руки, чтобы продолжить. Вместо этого он смотрит и ждет.

— В эту игру могут играть двое.

Он встает на колени и берет свой член в руку, накачивая толстый эрегированный ствол вверх и вниз.

— Можно и вдвоем, но гораздо веселее, когда в этом участвуют игрушки.

Я наклоняюсь к прикроватному столику и беру вибратор с кроличьими ушками. Встаю на колени, опускаясь на вибратор. Включаю его и начинаю вращать бедрами.

— Нет ничего лучше, чем игрушка, которая не разговаривает.

— Господи. — Миллер останавливается, чтобы посмотреть на меня. — К черту это. — Он хватает меня за бедра, поднимает и переворачивает. — Отсоси это.

Он нависает над моим телом, прижимает голову к кровати и засовывает вибратор мне в рот, одновременно насаживаясь в меня одним быстрым движением.

— В следующий раз, когда ты захочешь воспользоваться игрушкой, я заставлю тебя сосать ее, пока трахаю тебя.

Боже, мне нравится, как грубо и властно он со мной обращается. Моя киска наполняется отчаянием. Часть меня ненавидит то, как я отзывчива, когда он такой. Вкус себя на игрушке посылает через меня сумасшедшие волны шока.

— А теперь будь хорошей девочкой и трахай игрушку ртом, пока я трахаю тебя.

Он сильно вдавливается в меня, я закрываю глаза и стону от желания.

— Не могу дождаться, когда снова буду владеть этим. — Я чувствую, как он проникает в мою задницу пальцем. И ощущаю себя такой полной. Мой рот, моя попка и моя киска — в них что-то есть. Я хочу больше, больше его, заполняющего меня.

Мои бедра двигаются в собственном ритме, я отталкиваюсь, находясь на грани оргазма.

— Будь хорошей девочкой и кончи.

Я кончаю так сильно, что все мое тело вибрирует. Миллер крепче сжимает мои бедра и сильно надавливает, пока наконец не кончает.

— Черт, — бормочет он.

— Что?

— Я не надел презерватив.

— Мне перевязали трубы, так что не беспокойся о ребенке.

Джереми выходит из меня, и я переворачиваюсь на спину. Он опускается рядом со мной на кровать.

— Почему тебе перевязали трубы?

— Потому что не хочу детей, — уверенно говорю я.

Джереми избегает моего взгляда и вздыхает.

— Ладно.

— Я не спрашивала твоего мнения. — Делаю резкий вдох и отталкиваюсь от кровати. — Мне нужно подготовиться к дню. Тебе лучше уйти.

Я направляюсь в ванную.

— Вау, какой способ заставить мужчину почувствовать себя особенным.

— Если ты хочешь особенного отношения, то можешь нанять шлюху, — кричу я из ванной.

— Невероятно, блять, невероятно, — слышу ворчание Миллера.

Я не могу не улыбнуться.

— Если тебе нужны сердечки и цветы, лучше найди девушку из маленького городка, которая захочет помассировать тебе ножки, — кричу я. Он бормочет что-то невнятное, и я смеюсь. Когда заканчиваю, выхожу и вижу, как Миллер одевается. — Тебе не обязательно надевать один и тот же костюм, в моем шкафу есть половина одежды для тебя.

На его лбу появляются глубокие морщины.

— Ты купила мне одежду?

Я подхожу и целую его губы.

— Я подумала, что раз уж сожгла твой дом…

Он проводит рукой по волосам и бормочет: — Невероятно, блять, невероятно. — Он смотрит на меня и хмыкает. — Ты постоянно меня удивляешь.

Я иду в гардеробную за джинсами и футболкой, возвращаюсь в спальню и надеваю их. — Просто поторопись и уходи.

Миллер вскидывает руки в знак капитуляции, заходя в гардеробною комнату, а я спускаюсь вниз.

Я могу позволить ему контролировать меня в спальне, но нет ни единого шанса, что он будет контролировать меня где-нибудь еще.

— Что ты собираешься делать с девушкой? — спрашивает Джи, попивая кофе.

Я поднимаю взгляд от ноутбука и вскидываю бровь.

— Не знаю, — честно отвечаю я.

— А политик? Хорошо ли, что он остался здесь?

— Он никуда не уйдет.

— Он помеха, как и девушка.

Дверь открывается, в кабинет входит Роум. Он окидывает взглядом комнату и останавливается, не доходя до своего стола.

— Что происходит?

— Говорим о девушке и политике, — говорит Джи.

— А что с девушкой? — голос Роума жесткий.

Я на мгновение отключаю ноутбук, пока Джи отвечает Роуму: — Ей и этому политику было бы лучше не находиться рядом с нами. Особенно учитывая, что девушка — Огаст. — Джи смотрит на меня и поднимает брови. — Я могу разобраться с двумя проблемами.

— Нет, — с силой говорит Роум. — Ты ничего не будешь делать.

Интересно. Мой брат неравнодушен к девушке.

— Она — помеха, — добавляет Джи. — Как и политик.

Я бросаю взгляд на Роума, чья челюсть напряжена, а глаза расширены от ярости.

— Я сказал — нет, — отвечает Роум. — Девушку никто не тронет.

— Она не может здесь оставаться, — говорит Джи.

— Она никуда не денется, — утверждает Роум.

— Она может доставить неприятности только из-за своего имени. Ты действительно хочешь привести все остальные семьи к нам на порог, Фрэнк? Я могу сказать тебе прямо сейчас, это будет война не только между нами и Огастами, но подумай о Сакко и Венанци. Мы не вмешиваемся в дела семей. Это то, о чем все четыре семьи договаривались.

— Мне плевать на то, о чем все договорились. — Вена на шее Роума напряглась. — Ее никуда не отправят.

Джи встает и направляется к Роуму. Это плохо кончится для них обоих.

— Я…

— Хватит, — говорю едва ли не шепотом. Они оба останавливаются и смотрят на меня. — Ни девушка, ни политик никуда не денутся.

— Какого черта, Фрэнк? Мы что, превратились в приют?

— Хватит, — повторяю я, заставляя Джи замолчать.

— Фрэнки…

Я перевожу взгляд на брата и вскидываю бровь.

— Я сказала, хватит. С политиком проблем не будет, а девушка просто испуганный, беременный ребенок. Давай выясним, почему она оказалась на улице, а там посмотрим. Но никому из них не будет причинен вред. — Я смотрю на Роума, который кивает, потом на Джи, ожидая его подтверждения.

Джи облизывает губы и качает головой: — Это ошибка.

— Если тебе это не нравится, то можешь идти на хуй, — говорит Роум.

Я хлопаю руками по столу как раз в тот момент, когда Джи поворачивается, чтобы замахнуться на Роума. Оба останавливаются и смотрят на меня.

— Ты, иди и успокойся, мать твою. — Я указываю на Роума.

— Но…

— Иди. — Снова хлопаю рукой по столу. Я в двух секундах от того, чтобы убить собственного брата, потому что он ведет себя как мудак. Роум несколько раз переводит взгляд с меня на Джи, прежде чем покинуть кабинет. — Что, блять, с тобой не так?

— Со мной? Ты думаешь своей киской, а он членом. Вы оба подвергаете эту семью риску. — Джи вышагивает перед моим столом и проводит рукой по волосам. — Твой отец позаботился бы о них обоих.

— Я не мой отец.

— Очевидно, — насмехается Джи.

— Тебя это не устраивает? Если да, то я могу легко найти для тебя новую должность.

Я обхожу стол и встаю перед Джи.

— Мы чертова семья, Фрэнк.

— Да, это так. Мы не убиваем невинных только потому, что они не вписываются в наши планы. Вместо этого мы перегруппировываемся и смотрим, смогут ли они вписаться в нашу динамику. Если они не могут или не хотят, тогда мы… — Я делаю паузу и опускаю голову. — Тогда мы об этом позаботимся.

— А что насчет Роума? Кажется, он неравнодушен к девушке.

Да, это так.

— Он поймет, бизнес есть бизнес.

Джи вздыхает и качает головой.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Фрэнк, потому что это может плохо кончиться для всех нас.

— Знаю. — Я прислоняюсь к столу и складываю руки. — Ты в этом бизнесе с тех пор, как я родилась. Мы оба знаем, что в том, чем мы занимаемся, нет ничего безопасного. И Роум, и девушка тоже это знают.

— А как же политик?

Я втянула его в эту жизнь, несмотря на то кто он, и он должен понимать последствия.

— Сможешь ли ты нажать на курок, если дело дойдет до этого?

Смотрю Джи прямо в глаза и отвожу плечи назад: — Без сомнения, мать твою.

Я думаю.