Космический роман. Сирота и гендиректор

Глава 11

Биологический отец у меня в ногах, но не из-за раскаяния, что оставил в приюте. Нет. Обо мне ни мысли, ни переживания.

Я сделала шаг назад. Михаэль пополз за мной.

– Ты готов на что угодно, лишь бы спасти своего сына? – спросила я, голос дрогнул.

В ответ услышала такое яростное, горячее:

– Да!

И я сорвалась на крик:

– Тогда почему поступил так со мной?!

Михаэль нахмурился на миг, потом словно откинул неприятную мысль в сторону:

– Ты жива и здорова, стоишь тут, бед не знаешь. А твой брат скоро не будет существовать. Ты хоть это понимаешь?

Бед не знаю? Ха!

Да знал бы он, через что я прошла.

Я присела на корточки, чтобы быть на одном уровне с ним, и проорала:

– А ты понимаешь, что я каждый день боролась за существование?!

Михаэль подался торсом назад:

– Там кормят и поят. Там крыша над головой. Там безопасность. Ты в полном порядке.

Я хотела содрать с себя верх одежды и показать клеймо. Проорать, что я не в порядке. Рассказать, через что я проходила каждый день.

Но посмотрела в его глаза и поняла, что он ничего не услышит. В его глазах есть только сын, дочери там нет. Может, и никогда не было.

Я покачала головой:

– Ты мне не отец. Нет. Мои родители умерли, поэтому я оказалась в приюте. Они никогда бы меня не бросили.

– Да что ты все о себе да о себе? Твой брат в беде! – Михаэль Лисчу вскочил на ноги и попытался схватить меня руками в наручниках за плечо.

И тут же вскрикнул, сложился пополам и лег на пол в позу эмбриона. Похоже, заряд от наручников сделал свое дело.

Хлопнула дверь. Картер обнял меня за плечи, развернул и повел на выход.

Я шла и не видела дороги. Не слышала ничего.

Как оказалась в карте Вина, не помню. Он посадил меня рядом с собой, прижал голову к плечу, и тут я разревелась.

Рыдала навзрыд. Выла. А он поглаживал меня по плечу и ничего не говорил.

А потом меня как прорвало:

– Козел! Гад. Я никогда больше, даже в мыслях, не назову его отцом. Говорил только о сыне. Чтобы его спасти, он готов на все. Я для него ничто – что тогда, что сейчас.

– Для меня ты все, – тихо сказал Картер.

– Не смеши! У тебя кровать не успевает остывать от разных женщин.

– Сама щупала? – раздался смешок.

– Знаю! Ты такой же.

– Не сравнивай меня ни с кем, Лана. – Тон рантарианца тут же похолодел.

– А что, не так? Тогда скажи, сколько длились твои самые долгие отношения, – сказала я и повернулась, чтобы взглянуть в его лицо.

Картер досадливо поморщился:

– Это другое.

– Сколько?

Не отстану.

– Три дня.

– Вот! О чем я и говорю. Добился, переспал, наскучила, выкинул.

– Я никого не выкидываю. Женщинам со мной хорошо – спроси любую. Они уходят с подарками, довольные и счастливые.

– Счастливые? Это когда сердце-то разбито?

Картер удивленно посмотрел на меня. Я же себя похвалила за то, что смогла не связаться с таким придурком. Он даже не чувствует разницы. Не понимает ее!

Надо высказать все сейчас, пока могу:

– Сделай мне одолжение – оставь меня в покое. Мы не подходим друг другу. Я не девочка, которая будет рада прыгнуть в постель к богачу, чтобы через три дня уехать от него на подаренной машине, с новой сумкой и коммуникатором. Понимаешь? Мне другие мужчины нравятся.

Губа Картера хищно дернулась:

– Какие?

– Надежные.

– Которых ты можешь контролировать.

– Нет. Те, которые меня не бросят.

– Которых ты кинешь сама?

– Почему кину? Ты меня не слышишь! Видишь, мы даже не понимаем друг друга, когда разговариваем.

– Мне кажется, ты сама не знаешь, кто тебе на самом деле нужен. Зато я знаю.

Картер схватил меня за подбородок и жестко впился в мои губы.

Не хочу!

Я с силой укусила его за губу, схватилась за ручку двери и дернула. Закрыто.

– Открой!

– Лана.

– Открой, кому говорят!

– Ла-на. – Тон Картера был терпеливым, и это только сильнее злило.

Я обернулась. Он стер большим пальцем каплю крови с нижней губы, но она тут же появилась снова.

– Не надо было лезть. – Мне стало стыдно, я выпустила колючки.

– Надо, Лана. Прекрати истерику. Что тебе опять не так? Я бросил все дела, примчался сюда, нарушая все правила, по правительственной аэростраде. Использовал связи, чтобы ты поговорила с тем мужчиной. И что? Я не заслужил даже поцелуя?

– А ты всегда все делаешь за что-то?

– Всегда.

– Так не делай. Не надо ради меня ничего делать. Я не хочу быть должной. А то вот так раз – и надо постелью расплачиваться. Верно?

– Лана, не перекручивай. Не пойму, что ты от меня хочешь? Я же тебе нравлюсь. Я это вижу. Ты не хотела, чтобы я тебя покупал, – не пихаю в нос цветы и подарки. Хотела, чтобы сам защищал, – сделал. Что еще ты от меня хочешь? Мне наизнанку вывернуться? Скажи!

Картер в конце сорвался на крик.

– В твоих глазах все так. Ты весь расстарался, а я зараза такая. Но в моих глазах я изначально не хотела с тобой отношений.

– Почему? Можешь объяснить? Потому что я нормальный мужчина, а не слюнтяй? Так поверь, тебе понравится.

– Потому что ты меня кинешь! Как ты не понимаешь? Меня уже родители бросили. Я не жила в приюте – я выживала. Каждый день был борьбой, в которой я не имела права на защиту. Хотят – унижают. Хотят – бьют. Хотят – ругаются и орут. А ты сосредотачиваешься только на том, чтобы не остаться без еды, потому что только так можно дальше дышать. Я не хочу еще раз пройти через это. А если я влюблюсь, а ты меня бросишь – я снова пройду через ад.

Меня вывернуло откровением от боли. Вместе с криком из меня словно весь воздух и все силы вышли.

Картер замолчал. В карте повисла оглушающая тишина.

Мы оба не двигались.

Прошло пять минут или десять, не знаю, но рантарианец отмер и отдал команду с коммуникатора. Мы полетели в абсолютной тишине.

Так я и знала. На это сказать ему нечего.

Все к лучшему. Нам не по пути.

Мы слишком разные.

До апат мы добрались, не сказав друг другу ни единого слова. Я не знала, радоваться этому или нет. Просто надеюсь, что на этот раз Картер меня понял.

Он открыл мне дверь, проводил до входа, а я вошла не оглядываясь.

Вот и все. Вот и кончился мой космический роман, который так и не начался. Не надо гендиректорам связываться с сиротами.

***

В следующие три дня я утонула с головой в работе. Запрещала себе даже на секунду думать о Картере.

Успешно? Не очень, но загруженность спасала.

Я сконцентрировалась на жителях планеты, их осознанных и неосознанных предпочтениях. И это было дико увлекательно. Формат исследований всегда меня привлекал. Тем более «в поле».

Мы с Зарой посетили двадцать самых популярных мест столицы с проходимостью миллион единиц в день. Были в общественном транспорте. Слетали на фирменном космолете «Флай» на соседнюю планету среди одних рантарианцев. Наблюдали, чем их кормят, чем поят, как обслуживают, но самое главное – как они себя ведут.

Вытягивают ли ноги? Спят? Как часто пользуются туалетом?

Мы с Зарой много работали на выезде, а потом я приезжала в офис и проводила там полночи. Все чертила, чертила, чертила. Вручную и в программе, в мыслях и на бумаге. И через три дня смогла показать команде проекцию салона.

Он отвечал всем моим требованиям: имел пространство впереди и создавал иллюзию пространства с боков. Сзади же была стенка, разделяющая ряды.

Все перегородки предполагалось изготовить из материала, который я смогла найти только на этой планете.

И это оказалось настоящим открытием.

Как посадить большого рантарианца в коробку и создать эффект пространства? Казалось бы, это невозможно. Ведь стены есть стены.

Мы с Зарой наткнулись на решение случайно. На ремесленном рынке увидели полотно, сплетенное из местного растения – криписа. Оно пропускало свет, оставаясь достаточно плотным. При этом было приятное на ощупь, довольно твердое и упругое.

Когда мы с Зарой показали полотно команде, все повскакивали с мест. Это было возможностью. Да, призрачной. Да, могло не зайти. Но мы должны были попробовать.

Дальше дело за тем, поверят в эту идею инвесторы или нет. А чтобы поверили, мы засели за проект и за изготовление образца ряда сидений и перегородок.

Лукас Гноц не спешил с выводами, но дал главное – небольшое финансирование на попытку. И я собиралась на неделю погрязнуть в работе, но одно сообщение от Картера поменяло все планы.

«Спускайся. Я расскажу о деле твоего брата».

И у меня все полетело из рук.

Я пыталась сосредоточиться. Убеждала себя, что мне это неинтересно. Но я хотела это знать.

В итоге бросила все на рабочем столе и спустилась, закутавшись в палантин. На улице стоял шикарный карт. Сколько же у него их?

Я села внутрь, пока не передумала. Рантарианец был за рулем.

– Привет. – Картер смотрел на меня странно.

Ни разу не видела у него такого выражения лица. Обычно резкий взгляд стал пытливо долгим.

– Привет, – ответила я и поджала губы.

– Как дела? – Картер проследил глазами за моим движением.

– Прекрасно. – Я врала – это знали мы оба.

Воздух в карте наполнился чем-то неосязаемо тягучим. Я заерзала на сиденье под его взглядом. Почти забыла, какое воздействие он оказывает на меня.

– А ты как? – спросила я, стараясь подавить волнение.

Дурацкий разговор, да?

Еще и Картер смотрит так, словно видит меня насквозь.

– Не очень, – ответил он.

– Почему?

Я бросила на него быстрый взгляд. Все еще смотрит так, словно думает, не поставить ли все фишки на красное.

– Не люблю себя ограничивать, – произнес Картер наконец.

– Так не делай этого.

Ничего не понимаю. О чем он?

Картер протянул руку к моей ключице, а когда я опустила голову, чтобы проследить за ним взглядом, легко дотронулся до моего носа.

Какая детская дразнилка!

– Хочу попробовать, – сказал он.

– Зачем?

– Потому что хочу.

С этими словами рантарианец поднял карт в небо.

– Мы куда?

– Ко мне. Я готов дать тебе дом и чувство безопасности. Тебе понравится. Обещаю.

«Вот еще!» – хотелось крикнуть мне.

Но я посмотрела на Картера, и язык отказался шевелиться. Он выглядел круто в этой своей решительности дать кров. Очень круто.

Мне нравились его слова, черт побери! Звучали мощно.

Но…

Значит ли это, что Картер все обдумал и готов к серьезным отношениям? Для меня чувство безопасности – это уверенность в том, что меня не бросят. А для него?

Промолчу и посмотрю.

Мы подлетели к высокой башне в центре города. Приземлились прямо на крыше.

Я не спешила выходить, поэтому рантарианец покинул карт первым и открыл мою дверь:

– Прошу в мой пентхаус. Можешь тоже парковаться здесь. Места достаточно.

Под навесом стояли еще пять крутейших картов разных форм и размеров. Гоночный, представительского класса, вместительный и даже воздушный дом.

Сколько же у него денег?

Это производило впечатление.

И напрягало.

За все надо платить.

– Это мой небольшой парк, – махнул рукой на карты рантарианец. – Спустимся вниз. Покажу, где сплю.

Сплю. Очень важная характеристика.

Мы попали в огромный дом с панорамным видом на город. Красота безумная!

Высота потолков тут была метров пять, и мне сразу стало немного неуютно в таком большом пространстве.

Современный стиль хорошо сочетался с характером Картера Вина. Спокойные тона подчеркивали дороговизну материалов: белый, черный, серый. Но здесь так не хватало ярких красок.

– Красиво, – вслух произнесла я.

Обстановка словно из портфолио дизайнера интерьеров – не хватает души. Здесь будто никто не живет, а только экскурсии водит.

Экскурсии в постель?

Картер стал водить меня по дому, знакомя с расположением и называя:

– Гостиная, кухня, ванная комната, кабинет, гардеробная, мастер-спальня, спортзал, игровая, винная, бассейн, спа-зона, аварийная комната.

Передо мной открывался мир богатых. Я в жизни не видела таких предметов или помещений подобного назначения. Особенно последнего – аварийной комнаты.

Это было укрепленное помещение на случай нападения. Здесь не было окон, а стены, казалось, в метр толщиной. Дверь сюда была скрыта и сделана из непробиваемого волокна. Тут же была дверь в эвакуационную шахту.

У Картера есть враги. Серьезные.

– О чем задумалась? – спросил рантарианец.

– Каково быть тобой? Да, ты много зарабатываешь. Но тебя многие хотят убить. Иначе зачем все это?

Картер повернул меня к себе за плечи и сказал, глядя мне прямо в глаза:

– Быть мной круто. Меня не напрягает власть. Я кайфую от нее. А власть – это ответственность. И я хочу взять ответственность за тебя. Живи здесь, наслаждайся. Тут самое безопасное место на Рантаре. Можешь не переживать.

Звучало сказочно. Даже не верилось.

– В чем подвох?

Картер улыбнулся:

– Какой подвох? Я дам тебе все. А ты отдай мне себя.

– Что ты имеешь в виду?

– Всего лишь нормальные отношения мужчины и женщины.

У меня было подозрение, что мы по-разному на них смотрим. Только как это узнать?

– Постель? – спросила я.

– Только для секса есть миллион других женщин. Мне нужно все твое внимание, вся твоя ласка.

Значит ли это, что он влюбился?

Все внутри задрожало от волнения.

– Под «все» ты имеешь в виду свободное время?

– Лана, ты как маленькая девочка. Я похож на лоха, который будет приходить после сложного дня в пустой дом, куда потом приходит уставшая после работы женщина?

– Это значит нет работе?

– Зачем тогда мне тут кто-то еще, если я и так ем один? Зачем мне снимать стресс с человека, когда с меня его никто не снял? Нет. Женщина рядом со мной встречает меня отдохнувшей, кормит, наполняет энергией, поддерживает. Она ласковая и нежная в вертикали и страстная и дикая в горизонтали.

– Да тебе нужен обслуживающий персонал!

– Напротив. Подумай сама. Я могу заказать еду из лучших ресторанов или нанять повара, который будет готовить вкусно ровно к моему приходу. Домработница вычистит дом. Мне нужна женщина. Ты кайфанешь со мной, поверь.

– Быть функцией?

– Быть женщиной, Лана. Ты будешь защищена, как никогда в жизни. Тебя никто не посмеет обидеть. Ты будешь расслабленна, потому что займешься собой, а потом с удовольствием займешься мной. Ты будешь стонать в постели множество раз, а потом лежать сытой и счастливой. Обещаю.

Меня словно бросило в огонь.

Я чувствовала себя униженной. Все мои желания ни во что не ставились. Все мои достижения растаптывались. Всё свелось к одному – к ублажению господина космического гендиректора.

Я переспросила:

– Счастливой? От того, что всем смыслом моей жизни станет ожидание тебя дома?

– Ты можешь проводить свободное время в свое удовольствие. Заниматься собой. Ходи в спа и по торговым центрам, салонам красоты. Плавай, наконец.

– А если удовольствие мне доставляет работа? Моя работа в «Авенсе».

– На которой ты терпишь постоянные домогательства босса? Лучше унижаться перед ним каждый день, верно? Ты готова подчиняться ему за оклад, но не мне за безлимит?

Звучало хлестко и жестко. Даже на полминуты выбило меня из колеи.

– Ты совсем дурак, Картер Вин? – Я невероятно разозлилась. – Я ему не подчиняюсь!

– Да? Он сказал тебе сесть рядом с собой в бизнес-классе – ты села.

– А чем ты лучше? Сделал то же самое!

Я прекрасно помнила этот билет и предложение неслыханной щедрости.

– Я не заставлял тебя садиться рядом. Ты могла сесть где угодно. Вкусно есть и хорошо отдохнуть во время полета. Вместо этого ты предпочла сесть у туалета между толстяком и мамашей с орущим младенцем. Это твое понимание счастья? Понравилось?

Звучало так, словно я глупая гордячка. Но как ему объяснить, что я по-другому себя уважать не буду? Достоинство – это все, что у меня есть.

– Это мой выбор. Ты можешь его уважать? – Я едва контролировала голос, чтобы не сорваться на крик.

– Выбор сидеть у туалета? Выбор терпеть домогательства урода? Я предложил тебе работу у себя – ты не захотела. Почему?

Потому что твоя фирма не даст мне гражданства. Значит, я не сведу клеймо. «Космострой», может, и первый, но только «Авенс» дает такие привилегии своим сотрудникам.

Но я не могу рассказать об этом Картеру Вину. Вместо этого скажу другое, но тоже правду:

– Почему ты должен своим приходом перевернуть всю мою жизнь, а я в твою должна войти незаметно?

– Потому что я мужчина. Потому что я могу дать тебе всё.

– Всё ли?

Клеймо, может, и сведет благодаря связям. Но что, если я расскажу о его эффекте и Картер будет пользоваться им? Что я о нем знаю, в конце концов? Только то, что он космический пуп земли. А какой он на самом деле?

– Всё. Я могу дать всё. Вывернусь наизнанку, если надо, но ты это получишь. Конечно, если будешь ласковой кошечкой.

У меня вырвался нервный смешок. Я спросила:

– А свободу?

– Какая свобода в отношениях? Хочешь изменять?

– Хочу сама выбирать, что делать. Иметь право на усталость после работы, на растрепанные волосы и на ужин из того, что нашла в холодильнике. Хочу заниматься любовью по желанию, а не по обязанности ублажить великого и могучего, но перетрудившегося господина.

– Ты не понимаешь, о чем говоришь. Счастлива вкалывать до упаду? Серьезно? Это лучше, чем чистить перышки?

– Представляешь, да! Не у всех женщин интересы крутятся вокруг своей жопы.

– Хорошо. Конструируй тут, дома. Никто не мешает. Куплю все необходимое.

– То есть ни с кем не общаться?

– Да ты меня не слышишь!

– Нет, Картер Вин, это ты меня не слышишь! Я не удобное приложение в коммуникаторе, которое можно свернуть и развернуть, когда хочется развлечься. Я живой человек. У меня есть свои желания и увлечения.

– Так и занимайся ими. Никто не мешает.

– Но потом обязательно ублажай тебя, да?

– В этом и есть смысл отношений мужчины и женщины.

– Да? Тогда мне не нужен такой мужчина.

Я развернулась и пошла к выходу.