Кровавое пробуждение

Глава 4

Киопори кружилась на задней террасе величественного дома Наполеана, восхищаясь красотой небес. Даже для одной из первых Небесных Созданий наблюдать такое событие было равноценно чуду. Исключительно редкое благословление, дарованное им Небесным Божеством Драконом. Эмоции Принцессы сменялись от почтения к благоговению, а затем к отрицанию.

Несмотря на полное истребление, женщины ее расы когда-то были действительно очень могущественны. Настолько, что создали проклятье, которое существовало до сих пор, спустя двадцать восемь сотен лет.

Легкий ветерок, развевающий ее волосы, мягко шелестел листвой осин, растущих вокруг террасы, и Киопори закрыла глаза, отдаваясь чудесному мгновению. Последним воспоминанием, до того как Маркус нашел ее, был темный корабль, входящий в порт незнакомой земли. Братья остались в Старом Свете, привычное окружение уничтожено, жизнь навсегда изменилась. Когда Фабиан накладывал на двух оставшихся в живых женщин заклятье, она понимала, что проснется в совершенно другой жизни, но даже в самых невероятных снах никогда не представляла себе новый мир. Никогда не представляла, что встретит Маркуса.

Воин, являвшийся ей во снах, оказался абсолютно реален. И он нашел ее.

Киопори почувствовала, как холодная волна прокатилась по позвоночнику и мурашки пробежали по рукам. Маркус — гордый и непоколебимый Воин, лидер по натуре и рождению, необузданный и вспыльчивый, божественное воплощение дикой животной сути. Под суровой внешностью которого скрыта редкая неуловимая внутренняя красота, указывающая на что-то более глубокое. Душу — закаленную в огне, мудрость — приобретенную с жизненным опытом, силу духа — уходящую корнями в древние законы, и любовь к братьям — превосходящую все остальное. Любовь, которая теперь охватывала и ее.

Киопори улыбнулась, погрузившись в свои мечты и всплывающие перед внутренним взором воспоминания о необыкновенно красивых темно-синих глазах и восхитительных черных волосах Маркуса. Она, как наяву, слышала бархатистый тон его голоса, который снова и снова звучал в голове отчетливой и гипнотически трогательной мелодией.

Сосредоточившись, она увидела твердые очертания челюсти и идеально вылепленные губы, совершенные черты лица и твердые как камень линии тела, словно высеченного из гранита руками искусного скульптора. Воистину, наложив Проклятье, ее сестры создали великолепный, непревзойденный вид.

Киопори рассмеялась в голос, как только вспомнила полное отсутствие у Воина умения вести себя в обществе, а также его постоянный анализ простых острот. Он просто не улавливал в разговоре юмор или тонкие нюансы, но, как ни странно, Киопори считала это очаровательным. Фактически, именно этими качествами она восхищалась больше всего, потому что они смягчали такого подавляющего мужчину.

Она еще раз внимательно посмотрела в небо. Какая чудесная ночь. Она нашла вторую половинку — мужчину своей мечты. А сейчас и другой Воин дома Джейдона, прямой потомок ее любимого брата, получил аналогичный шанс обрести вечную любовь.

Девушка была так захвачена мыслями, что не замечала Наполеана Мондрагона, присоединившегося к ней на веранде, до тех пор, пока он не заговорил.

— Приветствую, Принцесса, — произнес Наполеан официальным тоном, как обычно говоря с ней на Старом Языке.

— Это было невероятное зрелище, не так ли?

Киопори повернулась к Монарху и слегка склонила голову.

— Милорд. — Затем снова повернулась к небу. — В самом деле, это великолепно. Я никогда не наблюдала ничего более впечатляющего.

Наполеан улыбнулся, его мерцающие серебристые глаза сверкали, как лунные кристаллы, великолепные длинные волосы плавно качнулись при королевском движении.

— За свою долгую жизнь я видел Кровавую Луну в небе более тысячи раз, и, тем не менее, каждый раз мне кажется, что я смотрю на нее впервые. Я рад, что Вы способны увидеть это.

Киопори подарила ему удивленный взгляд.

— А разве могла не увидеть?

Наполеан пожал широкими плечами.

— Кровавая Луна — это знамение, знак, который появляется только перед мужчинами, перед потомками Джейдона и Джегера.

— Моих братьев, — уточнила Киопори.

— Знак, который появляется только перед мужчинами из рода Ваших братьев, — поправился Наполеан с очевидным благоговением к ее происхождению. — Милосердие для потомков Джейдона, одиноко влачащих свое существование. И потому люди никогда не видят этот феномен — для них небеса сейчас абсолютно обыденны. Луна выглядит всегда одинаковой.

Он подошел, встал рядом с ней и замолчал, подбирая верные слова.

— Так как Проклятье Вас не затронуло, я не был уверен, сможете ли Вы увидеть Кровавую Луну.

Киопори вздохнула и бросила взгляд на лес, при этом они оба прислонились к перилам.

— Я поняла вашу точку зрения, милорд. Тем не менее, я Небесное Создание чистой крови, одна из последних оставшихся в живых потомков богини Сигнас и ее человеческой пары, Матео, поэтому, конечно же, могу видеть знамение, все, что происходит на небе — происходит в доме моих предков.

Наполеан смотрел на нее задумчиво — открыто изучая лицо.

— Вы знаете, я помню Вас, Принцесса Киопори… с прошлых времен.

— Простите? — удивилась она.

Улыбка Наполеана была самодовольной.

— Я помню Вас в Румынии.

Киопори обернулась к нему и сложила ладони в извиняющемся жесте.

— Я боюсь, что не разделяю этих воспоминаний, Сир Мондрагон, пожалуйста, расскажите подробнее.

Наполеан рассмеялся. У него был приятный баритон.

— Вы и не вспомните, Принцесса, мне было всего десять лет, когда наступило Кровавое Проклятье. — Он вздохнул. — Я видел Вас лишь однажды. Прямо перед тем как начались жертвоприношения, когда наш мир еще был благоприятным местом для жизни. После особенно удачного сбора урожая, на одной из церемоний чествования. Вы были со своим отцом, Королем, хотя я не помню, чтобы видел Вашу сестру или мать. Но Вы, Вы стояли позади своего отца на платформе, одетая в самое изысканное платье, которое я когда-либо видел. Не забывайте, мне было только пять лет. — Он слегка улыбнулся. — Я помню, как таращился на шелк, развевающийся на ветру, бледно-лилового цвета, как полевые колокольчики. Солнце светило так, что складывалось ощущение, будто Вы сияете. Я был всего лишь ребенком и искренне полагал, что наш Король — Бог. Пристально разглядывая Вас на той платформе, я был уверен, что Вы тоже Богиня.

Киопори рассмеялась.

— Ну, это очень трогательный комплимент от того, кто вырос столь могущественным лидером. Я уверена, что многие из детей здесь думают так же о Вас.

После минутного молчания она осмелилась добавить:

— Если Вы не возражаете, могу я спросить из какого Вы Дома? Я имела в виду Ваш род до Проклятья?

Наполеан посмотрел вдаль и вздохнул, так как уже давно старался не вспоминать об этом.

— Я единственный в моей семье, кто выжил — последний оставшийся из чистокровных Небесных Созданий. — Он посмотрел на нее и улыбнулся. — По крайней мере, так было до сих пор.

Киопори кивнула.

— Я прямой наследник рода, происходящего от союза богини Андромеды и ее человеческого супруга, Деметриуса Мондрагона.

Дыхание Киопори перехватило.

— Вы происходите из очень сильного Дома магии, Милорд, я не понимаю…

— Все в порядке, — ответил Наполеан. — Сейчас у меня слишком мало времени, чтобы практиковаться, управление Домом Вашего брата, занимает все мое время.

Киопори скрестила руки на груди.

— Тогда должна признать, я рада, что мы с Вами теперь вместе, Лорд Мондрагон из дома Андромеды. Очень неприятно ощущать себя совершенно одиноким.

Наполеан склонил голову, но не ответил.

— Кстати, — Киопори жестом указала на небо. — Мне очень интересно, что за мужчина был сегодня благословлен Богами? Кому улыбнулся Лорд Дракон? Вы уже знаете, кто его пара?

Наполеан откашлялся, а затем его лицо приняло абсолютно непроницаемое выражение, полностью лишенное эмоций.

— Киопори, как я могу рассказать об этом? — Он повернулся лицом к ней. — Обязанность Короля — видеть все происходящее в Доме Джейдона, хорошее или плохое. Мне известны мысли, намерения и страхи всех мужчин, каждый выбор, который они совершают в конкретный момент, но как-либо влиять или даже озвучивать эту информацию мне не позволено Богами. Вмешательство в жизни подданных привело бы к изменению будущего… или отмене предназначенного судьбой. Не говоря уже о том, что это было бы серьезным нарушением неприкосновенности частной жизни. Я смогу нарушить данный запрет только в случае какой-либо угрозы выживанию или для защиты земли, но в других — не имею права.

Киопори уважительно склонила голову, возможно, она вышла за рамки.

— Простите меня, Милорд, я не имела права спрашивать об этом…

Наполеан улыбнулся и покачал головой.

— Нет, Принцесса, вовсе нет. Созвездие, к которому принадлежит мужчина — это общедоступные сведения в Доме Джейдона, а вот идентификация его пары — нет. Следовательно, я могу ответить на Ваш первый вопрос, но не на второй. — Он глубоко вдохнул. — Это Мастер Воин Маркус, его созвездие осветило небо этой ночью. Он избран одним из Драконов.

Киопори заколебалась:

— Вы же не имеете в виду Маркуса Силивази? — спросила она, словно знала больше чем одного вампира по имени Маркус.

Наполеан кивнул, его лицо стало чистым как небо.

— Да, Древний Мастер Воин, Маркус Силивази.

Киопори ухватилась за перила, ноги ее не держали. Она замерла, ошеломленно повернувшись к Наполеану. Он повторил имя дважды, но ей все равно было сложно поверить в то, что услышанное — правда.

— Вы имеете в виду мужчину, который был здесь сегодня, брата Накари, этого Маркуса Силивази?

Спокойствие Наполеана казалось безграничным.

— Да, это его созвездие.

Киопори приложила руку ко рту, чтобы не переспросить в третий раз. На это ушло все самообладание, она стояла на веранде и смотрела на Короля так, словно целый мир просто рухнул в одночасье.

— Если Вы будете любезны, мне бы хотелось побыть сейчас одной, — ее голос был пустым и далеким, словно слова произнес кто-то другой.

Наполеан слегка поклонился, его лица не выражало ничего.

— Конечно.

Киопори подняла руку:

— Мне бы хотелось, поговорить с Мастером Накари, если Вы не против. Пожалуйста, пришлите его поскорее. — Она сглотнула комок в горле и попыталась умерить дрожь, охватившую тело.

Наполеан утешающе положил руку на ее плечо, но не произнес ни слова. Киопори и так понимала: Суверен дома Джейдона уже знал, и не собирался задавать никаких дальнейших вопросов, потому что провидение все сделало по-своему — хорошо ли, плохо ли — неизвестно. Безучастный Король абсолютно нейтрален, всего лишь наблюдатель.

— Я сейчас пришлю Накари, — сказал он успокаивающим голосом.

Киопори ждала, нетерпеливо меряя шагами веранду. Хотя прошло всего пять минут с тех пор, как она попросила позвать Накари, казалось, что минула целая вечность. Наконец, Маг появился, и гордой поступью направился в ее сторону.

— Вы хотели видеть меня? — обеспокоено спросил он.

Киопори попыталась поймать его взгляд, но глаза застилали слезы, и она отвернулась. Накари все знал — это читалось по его лицу, ну конечно, он все знал, ведь Маркус его брат и, кроме того, Маг видел их вместе. Киопори пыталась подобрать слова, но не смогла.

— Мне жаль, — наконец, шепнул он, — не только Вас, но и брата.

Киопори глубоко вдохнула и заставила себя посмотреть ему в лицо.

— Тогда Вы знаете, кто… эта женщина? — она словно выдавливала из себя слова.

Накари кивнул, мягкие линии его лица ожесточились.

— Да, когда я недавно пытался связаться с братом, то почувствовал ее энергию. Так что, она хорошая знакомая нашей семьи, я понял это сразу.

Киопори заплакала и, устыдившись, прикрыла лицо руками.

— Пожалуйста, не смущайтесь, — вздохнул Накари. — Что бы Вы не чувствовали, мой брат чувствует то же самое.

Киопори вытерла глаза.

— Накари, он, правда, испытывает что-то ко мне?

— Правда, Киопори.

Принцесса всхлипнула и попыталась вернуть себе самообладание.

— Но почему? Почему ничего нельзя изменить? Кто-нибудь пробовал? — девушка понимала, что вопрос прозвучал безнадежно, но уже не волновалась об этом. — Конечно, я не связана Проклятьем. Должны же быть какие-то исключения, тем более Наполеан из Дома Андромеды, он может походатайствовать перед Богами, если кто-то и может, то только он.

Накари посмотрел в сторону леса, тщательно подбирая слова:

— Честно говоря, Киопори, я бы хотел, чтобы так и было. — Он покачал головой и взъерошил рукой темные шелковистые волосы. — В данной ситуации слишком много неизвестных, но, Принцесса, Проклятье Крови — не одно из них. Так же как и жертва, которую брат обязан принести до конца Кровавой Луны. — Он замер и глубоко вздохнул, прежде чем продолжить. — Кристина Райли — суженая, избранная Богами, единственная женщина, которая сможет дать ему то, что нужно.

Его слова причиняли боль, вонзаясь в нее, словно ножи. Киопори понимала, что он не хотел никого обидеть, но слова еще никогда не ранили так глубоко. Не желая сдаваться, она набралась смелости и, демонстративно расправив плечи, повернулась к статному Магу.

— Простите мне мою настойчивость, Накари, но Вы просто не знаете всего. Маркус мне рассказывал, что есть только одна женщина, которая сможет выносить детей без страданий и ужасной судьбы, и это — суженая. Но есть кое-что неизвестное Вам, причины, по которым мы с Маркусом верили, что сможем быть вместе.

Ее голос затих. Нет смысла пытаться убедить Накари в правильности их союза. Она должна опираться на факты, на логичные аргументы.

— Ведь правда, что в венах женщины, носящей отпечаток созвездия мужчины на запястье, течет некоторая часть небесной крови? И именно эта кровь делает их совместимыми для рождения детей?

— Да, это часть Проклятья, — уступил Накари, — но…

— Тогда разве во мне не больше небесной крови, чем в любой из тех, кого выберут Боги его суженой?

Накари склонил голову. Сострадание в его глазах было настолько сильным, что сводило с ума, причиняя боль.

— В Вас уйма небесной крови, Киопори. Но ваша кровь дана богиней Сигнас, не так ли? Суженая Маркуса рождена под созвездием Дракона, и кровь Дракона течет в ее венах, символизируя их супружество. Только кровь Дракона совместима с кровью Маркуса.

Киопори долго смотрела на деревянные доски веранды, набираясь смелости. Потом подняла голову и попробовала снова.

— И все-таки, Мастер Маг, со всем возможным уважением, Вы просто не знаете, возможно ли это, поскольку у ваших мужчин не было других вариантов. До сих пор здесь не было ни одной другой женщины с небесной кровью. — Девушка вздохнула и подняла руку. — Предположим, что то, что Вы говорите, правда, и я не смогу подарить Маркусу… детей. Но по окончанию Кровавой Луны, когда Проклятье заявит на него права, я могу оспорить их. — Ее голос начал колебаться. — Накари, безусловно, те, кто наложил проклятье, не станут причинять мне вред. Я одна из них. Одна из Первородных Женщин — первичная причина проклятья. Даже Боги должны признать это.

Накари посмотрел на небо.

— Киопори, будучи той, кто Вы есть, Вы должны быть женщиной крепкой веры, не так ли?

— Конечно, да. Это только мой взгляд…

— Вы верите, что Боги знают и видят все?

— Конечно, верю. Все в их ведении.

Накари посмотрел в ее глаза.

— Тогда они знают о том, что Вы здесь, или не нет? И что Маркус любит Вас, а Вы любите его. Они точно знают, кто Вы и откуда, но все равно сделали это. — Он жестом указал на небеса. — Простите меня за прямоту, но после того как они заставили его ждать пятнадцать веков, почему боги выбрали именно этот момент для Знамения? Как будто спешили, чтобы не позволить вам двоим соединиться. Если Вы верите в божественное, тогда тут нет совпадения.

Киопори побледнела от его рассуждений. Он был прав.

Закрыв глаза, девушка прижала сцепленные руки к животу. Если Боги на самом деле знали все, тогда они должны понимать, что она не может отпустить Маркуса сейчас, когда нашла его, и будет бороться за своего Воина до самого конца. И никогда не примет такой кары.

Киопори Демир готова была пойти с ним в Долину Смерти и Теней, если это будет необходимо.