Кровавый полдень (СИ)

И вот чудовище, которое на не долгое время уснул, вновь пробудился и ликующе засмеялся.

Внезапно и быстро я прыгнула на байкера. Мои руки вцепились в его спину, обхватив широкие плечи. Я сделала вдох, и запах человеческой крови свел меня с ума. Внутренний монстр вырвался наружу и заставил меня делать то, что я не хотела.

Я впилась клыками в его грубую шею. Парень закричал и стал отдирать меня от себя. Его сопротивление почти не ощущалось. Я была охвачена жаждой. Вырвавшийся зверь заточил меня в плен и теперь вершил хаос.

Кровь стучала в венах быстрыми толчками пульса, сердце парня на несколько миллисекунд замерло от понимания неизбежной гибели, но затем, как в ускоренной перемотке, сокращение главной мышцы тела резко участилось, давая монстру во мне в полную силу насладиться теплым потоком красной густой жидкости.

Каждой клеточкой своего сознания и тела я ощущала тягучее движение по горлу, не достигнувшее желудка; живительная влага впиталась в стенки пищевода, проникла тонкими струями в легкие и другие органы, наполняя мою кожу приятными и теплыми оттенками жизни.

Несколько последних мощных ударов сердца байкера вытолкнуло остатки крови в мой рот, и огромное тело приглушенно рухнуло на дорогу.

Я резко встала на ноги. Слухом и боковым зрением я уловила беспорядочные движения второго байкера. Он что-то кричал.

Монстр внутри меня бодрствовал и ликовал. Глазами чудовища я смотрела на этот безжизненный кусок мяса с отвращением на мертвое, обескровленное тело. Все самое ценное и великолепное текло по моим венам, распределяясь по всему телу, заполняя его теплом.

Это был не конец. Жажда росла, не смотря на то, что еще несколько минут назад было легкое жжение. Но теперь же ощущалось все иначе.

Я хотела еще. Много крови.

Кровожадный зверь правил мною, и я развернулась лицом к заправке, где второй байкер продолжал что-то кричать. Он вопил себе под нос и стал садиться на байк.

Но я опередила его прежде, чем груда железа тронулась с места.

Черные глаза парня с огромным страхом смотрели на меня. Его сердце четко и ускоренно билось в груди, подвергая меня большему соблазну. Теплое дыхание байкера касалось моей кожи.

Я медленно втянула в себя воздух, напоенный сладким ароматом крови.

Одним резким движением я впилась в шею парня.

Монстр внутри меня снова радовался, ощущая вкус победы. Я тоже чувствовала, как по моим венам растекается безграничная власть и могущество, что приносило мне удовольствие.

Но я ничего не могла поделать ни с собой, ни с чудовищем, которое окончательно пробудилось во мне и захватило остатки того светлого, что сохранилось в моей голове.

Густая пелена жажды окутала меня.

Я погрузилась во мрак, из которого нет обратного пути.

Глава третья

Воспоминания

Внутри меня простиралась пустота — бескрайняя, непроглядно-мрачная, непреодолимая. Я не чувствовала, ровным счетом, ничего. Моя замерзшая душа больше не искала покоя, каменное сердце не терзало себя мучением оттого, что я натворила много ужасных вещей. Мой разум перестал мыслить разумно.

Жажда одержала вверх. Полноценную победу! И выхода из этого бесконечного лабиринта самых ужасных кошмаров нет. Вероятно, я навсегда погрязну в своих жестоких действиях и поступках, которые буду совершать в дальнейшем.

Моя душа перешла в руки дьявола и мрака, когда я убила первого человека. Я запятнала свое прошлое, которое так и осталось закрытым для меня.

Я ничего не помнила. Ни одного момента…

Прошло три дня.

Я продолжала убивать, выключив здравый смысл. Точнее это монстр заточил меня в плен, одержав власть над моим разумом и телом. Чудовище творило невероятные вещи, пропитанные особой коварностью и жестокостью. А я ничего не могла с этим сделать. Я была совершенно бессильна против своего внутреннего зверя, который каждую секунду желал лишь одного — крови.

Я не хотела этого. Но так должно быть. Я вампир, который, кстати, не боится солнца, и мне положено убивать людей, чтобы подавлять в себе непреодолимое чувство страшного голода и жажды.

Я не сдерживала себя эти три дня. Чудовище вершило хаос.

Я бродила у леса в поисках жертвы, так и не решаясь появиться в городе. Все же маленькая часть моего здравого рассудка, который скрылся за толщей мрака внутреннего чудовища, иногда просветлял кровавые мысли и твердил, что я должна быть осторожнее и добрее. Но этих призрачных убеждений хватало лишь на несколько минут, после чего зверь вновь загонял меня в угол, не оставляя никакого выбора.

Мною правила неконтролируемая жажда, не знающая пощады и сочувствия. Она разъедала меня изнутри, будто ядовитая кислота. Это было невообразимо больно и тяжело терпеть. Особенно тогда, когда ты не можешь справиться с этим и найти выход.

Жажда — это нечто ужасное и невероятно болезненное. Она рушит твой новый и прекрасный мир в считанные секунды, одаривая огромными порциями нестерпимых страданий. Она несет за собой полосу адского огня, который не сравнится ни с чем по своей силе и жестокости, сжигает все, прорастая вплоть до самых костей.

Я со стремительной скоростью кометы неслась по лесу, ловко и изящно избегая столкновений с возвышающимися деревьями. Посторонние звуки и шорохи заглушили голоса людей.

Сломя голову, я бежала на прекрасный аромат, который заставил мое горло вспыхнуть с новой силой. Аромат заполнил собой все пространство, и кровавая пелена помутнила мой рассудок. Монстр вновь вырвался наружу, он всем своим существом желал отведать свежей человеческой крови.

В трех милях протекала небольшая река, у которой остановилось стадо оленей. Их запах тоже доносился до меня, но он не был таким привлекательным и очаровывающим, как тот, что заставил меня моментально нестись к нему.

Я подбегала к реке, шириной примерно двадцать ярдов. Человеческий запах сразил меня как таран, как мощный взрыв. Грубая сила скапливалась внутри меня, я побежала еще сильнее.

Сделав толчок от полуметрового булыжника, я полетела через небольшую речку. Мой прыжок не занял больше, чем полторы секунды. Но я видела все с ясной четкостью, и могла прекрасно контролировать любое малейшее движение.

Стадо оленей не заметило моего молниеносного движения и спокойно продолжало пить воду из реки.

Я вытянула руки вперед и крепко уцепилась за толстый сук, потом ловко перепрыгнула на пару веток ниже. Мои легкие в очередной раз наполнились воздухом, в котором лучше всего ощущался запах человеческой крови. Побочные ароматы не вызвали у меня никакого интереса.

Похоже, что людей было несколько, так как утонченный смешанный аромат меда, ванили, самых прекрасных цветов, название которых я не знала, ощущался как никогда хорошо. Его было много, чудесный запах окутал меня в свои объятия, и жажда вновь полоснула горло.

Я стремительно и грациозно прыгнула на землю с седьмой ветки зеленой ели и понеслась на северо-восток. Запах исходил оттуда.

Я бежала около минуты, и когда самый сладкий аромат на свете казался очень близко, мгновенно остановилась.

Я осмотрелась. Совсем неподалеку я заметила большое здание посреди огромного поля, похожее на завод. Прислушавшись, я уловила голоса десяти людей: трех мужчин и семи женщин. Но они были не единственными, кто находился в том помещении. До меня доносилось, как минимум, биение пятидесяти людей, и каждое звучало по-своему уникально.

Я сглотнула и выдохнула.

Стоило только представить самый сладкий, самый ароматный запах из всех, что я чувствовала за свои четыре дня существования в качестве вампира, как мой рот наполнился ядовитой слюной, а желудок сжался от дикого голода, я напряглась, как пружина, готовясь к прыжку.

В горле колыхало неистовое пламя.

Я больше не могла размышлять. Моя задача была в том, чтобы, во что бы то ни стало заполучить этот восхитительный аромат, ощутить его божественный вкус и насладиться им сполна.

Я резко рванула вперед.

Через тринадцать секунд я уже стояла рядом с трехэтажным зданием. Я уловила оглушительные звуки работающих станков, грубый смех нескольких мужчин, слышала, как работники завода тащили в руках какие-то коробки.

Все усилилось до невероятной остроты. В том числе и отуманивший меня запах человеческой крови.

Я прошла немного вперед, взглянув за угол. Я увидела большие железные двери, высотой примерно три метра, раскрытые настежь.

Сомнение постигло меня, но его тут же прогнал внутренний хищник, который подталкивал меня вперед — на ужасный поступок. И бороться с монстром было бесполезно.

Мое тело рефлекторно понеслось вперед, и уже в следующее мгновение я стояла рядом с громоздкими железными дверями, заглядывая внутрь здания. Оно было оснащено станками и специальными приборами, поставленных в несколько рядов в строгой поочередности. Рядом с ними крутилось около двух десятков людей. Остальные работники таскали большие коробки, которые они еле удерживали в руках.

Никто не заметил меня. Чудовище внутри меня ликовало и радовалось, в ядовито-зеленых глазах загорелись азартные огоньки. Горло вспыхнуло от неутолимой жажды, и я облизнула губы.

Я собиралась убить всех, кто находился в этом здании, пока кровь не наполнит каждую клеточку моего неуязвимого тела, пока я не лопну от сытости. Монстр был сильно голоден, он жаждал заполучить много крови.

Я выплыла из-за дверей и тут же принялась за свое «грязное» дело.

Одного за другим, я убивала людей, не жалея никого. Для меня, точнее для чудовища, таящегося во мне, это превратилось в забавную игру. Сначала я закрыла огромные железные двери так, чтобы меня никто не увидел. И всех это ввело в заблуждение.

И тогда началась игра.

Сначала я убивала тех, кто находился отдельно от основной толпы людей. Теперь же мои действия были куда более аккуратными и быстрыми. Но зов крови настолько околдовал меня, что я напрочь забыла об осторожности. Мной правил хаос, точнее говоря, я сама его создавала.

С каждым убитым человеком мне становилось куда проще. Неограниченная сила растекалась по моим венам вместе с приятным теплом, которую приносила чудодейственная кровь.

Видя страх в глазах несчастных людей, монстр испытывал дикое удовольствие и ощущение полной власти над человеческими жизнями. Это нравилось ему, и сильнее вгоняло меня в ступор. Совсем малая часть моего рассудка, которая продолжала оставаться здравой, смотрела на весь этот кошмар, свершаемым чудовищем.

Монстр усмехался, смеялся, торжествовал. Ему нравилось причинять сильную боль людям.

Поначалу я убивала быстро и аккуратно. Но потом, когда людей осталось всего около десятка, я расслабилась. Им все равно было не убежать.

Расправляясь с одним, я начинала искать других, которые прятались в надежде избежать смерти.

Я была сыта. И мне даже казалось, что я раздулась от переизбытка крови в своем теле. Но я оставалась прежней, к сожалению, только внешне. Монстр не желал отпускать оставшихся людей, которых я продолжала искать с некоторой ленцой. Я должна была завершить начатое, мое альтер эго не позволяло уйти выжившим. Хищные инстинкты твердили мне, чтобы я не упустила оставшихся жертв и убила их, даже если это не принесет мне удовольствия.

Но как же кровь может быть не сладостной для меня — для монстра, который сидит внутри и вершит беспорядок?

Я сидела на грязном полу, лениво допивая кровь последнего человека, который слабо дергался в моих сильных руках. Удары сердца молодого мужчины утихали, дыхание замедлялось. Сладкая кровь сочилась из двух ранок, и я не могла остановиться, прервать этот великий соблазн.

Меня переполняла сила. Горло перестало гореть от жажды после двадцатой жертвы. Я была вдоволь сыта и полна энергии.

Вот, сердце моей последней жертвы замолкло, с трудом издав последние два удара.

Я откинула голову назад, вынув клыки из его шеи. Монстр внутри меня рассмеялся. Я закрыла глаза, и удовольствие переполняло меня. Мои окровавленные губы расплылись в широкой улыбке.

С отвращением и пренебрежением я откинула в обескровленное тело мужчины к остальной горе трупов, которая находилась в нескольких метрах от меня.

Прислонившись к стене, я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Было даже немного непривычно оттого, что горло больше не горит от неистовой жажды. Монстр, насытившись пятьюдесятью пятью людьми, перестал буйствовать внутри меня и уходил на покой.

Когда чудовище больше не управляло моим разумом, я начинала понимать, что натворила.

Убить пятьдесят пять человек — это, наверное, самое ужасное, что я совершала и еще совершу в дальнейшем. Жажда настолько поглотила меня, что я оказалась способной на такое… И монстр — он лишь подталкивал меня на сумасшествие и жестокость.

Я медленно опустила голову, убедившись, что внутренний монстр больше не контролирует меня. Мои глаза растерянно и с огромным ужасом бегали по горе убитых и обескровленных людей. Часть меня отказывалась верить, что этот зверский поступок совершила я. Конечно, можно сослаться на то, что это дело рук жестокого монстра, который взял надо мной контроль, но и я тоже виновата. Ведь это чудовище — теперь уже неотделимая часть меня, и все, что оно хочет, желаю и я.

С виду может показаться, будто я какая-нибудь психопатка с раздвоением личности… Если бы это было так… Во мне ведется борьба здравого рассудка и жестокого монстра не на равных силах, которая, отчасти, решает мое дальнейшее существование, и то, что я есть такое на самом деле.

И действия показывают то, что побеждает кровожадный монстр. Вероятно, что как бы я не старалась сохранить в себе человечность, о которой мне, по сути, ничего неизвестно, мое дьявольское Альтер-эго будет и дальше подчинять меня своей нерушимой воле.

Но где-то в глубине сознания существует надежда на то, что через какое-то время, когда я смогу хоть на чуть-чуть усмирить бушующее чудовище внутри, жажда утихнет, и мои моральные силы возрастут.

Я продолжала с невыразимым сожалением смотреть на последствия своего кошмарного поступка. Если бы я могла чувствовать, если бы мое сердце было живым и бьющимся — оно бы разорвалось от дикого сожаления и отчаяния.

Я медленно поднялась с пола, не сводя пристального взгляда с горы трупов, и сделала шаг вперед.

На моей совести почти шестьдесят убийств… Будь я серийным убийцей, меня бы давно поймали и посадили в тюрьму. И это только в том случае, если бы я была человеком. Но я вампир. Какое мне нужно понести наказание, чтобы познать всю трагедию своих действий? В какие-то короткие моменты, когда чудовище внутри меня перестает контролировать мой разум, я начинаю чувствовать лишь ненависть к самой себе за то, что делала. Больше никаких эмоций за четыре дня я не наблюдала в себе.

Если бы я могла плакать — я бы давно разрыдалась на месте. Но ни одна слезинка не скатилась по моей твердой щеке.

Я вновь почувствовала знакомое ощущение неконтролируемой злости. Она стремительно надвигалась на меня. И через какие-то мгновения это чувство полностью овладело мною.

Я была зла, и сейчас мне хотелось все крушить вокруг не потому, что меня терзает голод, а потому, что ненависть к самой себе перешла все рамки возможного.

И неожиданно для себя я стала кричать. Отчаяние выливалось наружу вместе с пронзительным криком. И я не пыталась себя остановить. Это был единственный способ хоть как-то выплеснуть свою безграничную злобу, так внезапно появившуюся во мне.

Я стала крушить все вокруг себя: железные станки, какие-то приборы, названия которым я не знала, толстые стены… все казалось таким хрупким под воздействием моей грубой силы. Когда большое помещение было полностью разгромлено мною, я была вынуждена взять себя в руки.

Я покинула здание с мыслью о своей сущности. Теперь мне придется все время проводить в лесу, окончательно потеряв связь с внешним миром? Ведь иначе никак. Стоит только почувствовать запах человеческой крови — и можно сразу распрощаться со здравым рассудком, позволив внутреннему зверю вновь одержать власть. Я мгновенно потеряла себя, когда увидела несколько десятков человек. А что будет, если я выберусь в город? От моих смертоносных клыков погибнут целые тысячи людей!

Поэтому, ради их же безопасности я буду блуждать в лесу, но только до тех пор, пока голод не взорвет мое горло дикой жаждой вновь, и чудовище одержит надо мной власть.

Я очень долго бежала по лесной паутине. Время перестало существовать для меня, я полностью погрузилась в скорость, силу, окружающий мир. Отсутствие жажды дало мне шанс вновь насладиться красотой природы, ощутить ее близость и нежность прикосновений.

С каждой проделанной милей я изо всех сил старалась забыться от суеты и проблем, точнее от одной проблемы, которая не давала мне глотнуть прозрачного воздуха свободы. Зверь внутри меня затих, позволив мне обрести контроль над собственными мыслями и желаниями. Но мне ничего не нужно. Хотя, я желаю лишь одного — больше никогда не ощущать вкус раскаленной и обжигающей жажды в горле, не позволять внутреннему монстру занимать мои мысли своей жестокой кровожадностью и коварностью.

Внезапно я остановилась, заметив перед собой резкий обрыв. Высота была невероятная, и, вероятно, будь я человеком, то у меня обязательно бы закружилась голова. Но сейчас, смотря вниз, я ощущала непонятное удовольствие, расползающееся по телу.

На безоблачном небе пылал огненный закат.

Я повернулась к огромной сосне с массивным стволом и сделала плавный прыжок вверх. Ловко зацепившись за ветку, я стремительно поползла к самой вершине дерева.

Я удобно расположилась на предпоследней ветке и с удивлением посмотрела вдаль. Передо мной открывался невообразимо прекрасный вид густого зеленого леса, бескрайнего лазурного неба и пылающего солнца.

Больше всего меня поразил закат.

Первым делом в глаза бросился красноватый цвет заходящего солнца и такой же багровый цвет неба вблизи него. Посмотрев на заходящий за неровную линию горизонта солнечный диск, имеющий множество различных оттенков, постепенно переходящих друг в друга, я протяжно выдохнула. У самой линии горизонта солнце более ярко выражено карминным цветом, а в верхней части диска плавно переходит в более светлые и воздушные тона.

На какую-то миллисекунду я закрыла глаза, и в мыслях появился смутный образ красивой женщины. У нее были короткие волосы цвета теплого шоколада, большие и искренне-добрые глаза, длинные густые ресницы, чуть вздернутый нос; женщина широко и ласково улыбалась, вокруг ее губ и глаз собрались аккуратные морщинки.

Я вздрогнула. Этот милый образ никого не напоминал мне, но видя ее доброе лицо, я чувствовала, как в сердце зарождается странное и довольно приятное тепло.

Кто бы это мог быть? Может, это воспоминание из моего прошлого? Возможно, это женщина была для меня кем-то близким?

Резко отведя взгляд от солнца, я сделала рывок вперед и полетела вниз. Плавно и глухо ступив на бархатную землю, я опустила голову и снова закрыла глаза.

В мыслях вновь появился более отчетливый образ улыбающейся женщины. Я не открывала глаза, ожидая увидеть что-нибудь еще. Что-то, что, вероятно, поможет мне вспомнить прошлую жизнь.

Я замерла, всецело сосредоточившись на своих мыслях.

Вдруг рядом с улыбающейся женщиной я увидела мужчину с темно-коричневыми коротко-стриженными волосами, смутно-зелеными глазами. Он тоже улыбался. Вот, они любяще посмотрели друг на друга, и затем появилась другая картинка.

Женщина с милой улыбкой и мужчина с выразительными зелеными глазами стояли у окна, смотря на то, как крупными хлопьями на мокрый асфальт падает первый снег. В сильных руках мужчины сидела маленькая девочка в розовом платьице, лет пяти, со светлыми волнистыми волосами. Малютка заворожено смотрела на снег и заразительно смеялась.

Почему вдруг в моих мыслях всплыл образ этой семьи?

Я не открывала глаза.

Картинка вновь сменилась. Теперь я видела ту же женщину, мужчину, только вот девочка немного подросла. Они находились в просторной гостиной у большой красивой ели. Сейчас девочке на вид было около десяти лет. Всей семьей они украшали дерево разноцветными и расписными шарами, мишурой, различными фигурками. Все были счастливы.

Следующая картинка милее всего оказалась моему мертвому сердцу. Женщина сидела на краю кровати в знакомой до боли комнате и что-то говорила девочке из моих прежних мимолетных образов. И тут я смогла услышать голос этой женщины.

— Спи, мое солнышко, — разнесся ее мягкий голос, наполненный безграничной любовью, — ангелы будут оберегать тебя.

И женщина поцеловала в лоб девочку.

Я мгновенно распахнула глаза и тихо ахнула.

Кажется, я начинала вспоминать. Все.

Эта миловидная и радушная женщина — моя мама. Теперь я вспомнила ее. Тот мужчина — мой папа. А девочка — это я.

Через несколько затянувшихся секунд все само стало вставать на свои места. Я вспомнила тот день, когда мне было пять лет, и на улице пошел первый снег. Я помнила даже то, что чувствовала в тот момент.

А образ, где семья стояла у ели, — это было рождество. Тогда мне было десять с половиной лет. Мама, папа и я наряжали пушистую рождественскую елку. И это было единственное рождество, которое мы встретили в узком кругу семьи. Тогда я была очень рада.

Следующее воспоминание теперь тоже было открыто для меня. Когда я была маленькой, перед сном мама каждый раз заходила ко мне в комнату и говорила, что ангелы будут оберегать меня, и целовала в лоб.

Невероятно… Я вспоминала… свое прошлое, которое, казалось, теперь уже навсегда будет закрыто для меня. Моя прежняя жизнь… Мама и папа… что с ними сейчас? Знают ли они, что со мной? Вдруг, они думают, что я пропала? Сколько прошло времени с того, как я видела их в последний раз?

К сожалению, больше я ничего не смогла вспомнить. Но я была рада и тому, что теперь знаю и помню своих родителей, помню их заботу, любовь, понимание. Если бы мое сердце билось — оно бы взорвалось от переполняющих меня эмоций.

Я должна их найти. Но вдруг они думают, что я мертва, и мое появление сильно удивит их? Нет, я не должна рисковать. Прежде всего, мне надо окончательно вспомнить свое прошлое, и только потом я смогу решать, что мне делать дальше со своей дальнейшей жизнью.

Я растерянно смотрела по сторонам, будто что-то искала.

Судорожные выдохи вырывались из моих уст, хотя во мне не было никакой необходимости дышать. В мыслях раз за разом крутились образы мамы и папы, и я каждый раз с непреодолимым восторгом вспоминала их лица — такие родные и красивые.

Что ж, по крайней мере, я знаю, что у меня есть родители, что я не сирота. Но где мы жили? В какой школе я училась? Я вспомнила еще одну вещь — тридцатое августа мой день рождения. Кажется, мне исполнится восемнадцать лет. Ну, я так думаю.

Были ли у меня друзья? Родственники помимо родителей? А… парень? Я встречалась с кем-нибудь? Что, если да, и моя вторая половина тоже думает, что я либо пропала, либо умерла? Или же у меня никого нет, и я совершенно одна?

Я нахмурилась и опустила голову. Было трудно сейчас сосредоточиться на своих мыслях, так как эмоции переполняли меня, что казалось мне довольно странным. Впервые за четыре дня своего существования в качестве вампира я почувствовала радость, восторг, растерянность, непонятное ощущение в небьющемся сердце, которое нравилось мне.

Когда же ко мне вернутся остальные воспоминания? Скоро, или мне придется «немного» подождать?

Я закрыла глаза, все же надеясь, что какие-то образы из прошлого могут всплыть.

Сначала в мыслях вновь прокрутились картинки из моего детства, мамы и папы. Все это стало напоминать мне заевшую пленку, но через пару минут я стала видеть другие образы. Первая картинка представляла собой вытянутое четырехэтажное здание из темно-красного кирпича. Вероятно, это школа, так как вокруг скопилось много подростков. Главные двери здания были распахнуты, и туда вливались огромными потоками молодые парни и девушки. В голове появился гул их смешанных голосов.

Картинка сменилась.

Теперь я видела образ красивой девушки моего возраста. У нее были черные, как смоль, длинные слегка волнистые волосы, стройная фигура, выразительные карие глаза, обрамленные густыми и длинными ресницами. А губы расплывались в лучезарной улыбке.

«Мелисса» мгновенно пришло мне на ум.

Моя лучшая подруга… Мелисса… Мы дружили с самого раннего детства, были почти неразлучны. Ее образ восстанавливался в моей памяти, когда она была маленькой девочкой, затем взбалмошным подростком, и только потом я вспомнила ее во всей ее красе. Мелисса была очень красива, и в душе я немного завидовала ей.

Я вспомнила, как мы с Мелиссой несколько раз сбегали из дома. И однажды нас поймали. Наши родители вызвали полицию, которая обнаружила нас, гуляющими по ночному городу, и привела за ручку домой. Ох… сколько тогда было хлопот. Мои родители жутко волновались и кричали на меня, посадив под домашний арест на две недели.

Я улыбнулась.

Воспоминания о Мелиссе стали исчезать, и я испугалась, что картинки в моей голове исчезнут в темноте. Но нет. Следующее, что я увидела, это был образ молодого и довольно-таки симпатичного парня со взъерошенными коричневыми волосами, большими глазами, от которых у меня перехватило дыхание, но я не открыла глаза. Я видела следующий момент, где я и этот парень куда-то идем, и он широко улыбается мне, что-то увлеченно рассказывая, а я внимательно слушала его и улыбалась в ответ.

Могу ли я думать, что мы с ним встречались?

Да, это так. Потому что следующая картинка, всплывшая в моих мыслях, была тому подтверждение. Мы держались за руку и смотрели друг на друга, как влюбленные. Я даже вспомнила имя этого парня. Гордон. Его звали Гордон.

Последующие воспоминания, связанные с ним, полились рекой, заполняя мои мысли. Я вспомнила нашу первую встречу, наш первый разговор, первый поцелуй. Гордон был моим первым парнем, и единственным, кого я любила.

Хотя следующие образы дали мне понять, что любви между нами больше не было. Я вспомнила, как говорила ему, что больше не люблю его, и нам лучше расстаться. И я отчетливо видела свое лицо при этом. Я жутко переживала в тот момент и старалась говорить как можно мягче. Только Гордону не стало от этого легче. Я разбила ему сердце и чувствовала себя за это дико виновато. Но он не желал разрывать со мной связь, поэтому согласился остаться друзьями. Я понимала, что это невероятно тяжело для него, но и мучить себя, встречаясь с ним и не любя, я тоже не могла.

Первое время Гордон пытался вернуть меня — приглашал на свидания, в кино, в кафе, почти всегда был рядом, старался знать все о моей жизни. Но со временем это стало постепенно исчезать, угасать. Я не любила его, но дорожила им, как хорошим другом. А его чувства оставались такими же искренними и преданными. Правда вскоре Гордон стал встречаться с Мелиссой, но через несколько недель они расстались, и подруга мне призналась, что они были вместе только лишь из-за того, чтобы я ревновала его.

Я вспомнила тот жуткий разговор с Гордоном, когда говорила ему, что больше не стоит пытаться вернуть меня, что наша любовь в прошлом. Я видела боль в его глазах, и это ранило меня, но не в моих силах было решать, кого любить, а кого нет.

Хорошо, что мы все же остались друзьями. Правда, Гордон до последнего пытался оберегать меня, помогать.

Воспоминания о нем подошли к концу.

Было ли это все, что я могла помнить о своей прошлой жизни?

Нет. Это было только началом.

Я стала вспоминать, что мы с Мелиссой собирались пойти на карнавал, на который я не хотела идти, но подруга заставила меня. Я воспроизводила каждую деталь, каждое движение, каждое слово.

Вот, мы оказались в центре какой-то шумихи, все кричали, танцевали, Мелисса вела меня куда-то. Далее появилась картинка, где мы с ней заходим в черный шатер, в центре которого стоял стол, и за ним сидела женщина с цыганскими корнями. Она задумчиво перемешивала в руках колоду карт и смотрела вдаль туманным взглядом.

Я вспомнила, как эта гадалка говорила мне, что я должна остерегаться встречи с тем, кто живет в ночи. Тогда мы с Мелиссой не придали этим словам никакого внимания. Тогда я чувствовала лишь легкое удивление. Мелисса тут же вывела меня из шатра, и мы ушли.

Затем в мыслях появились воспоминания, где я бродила в бесконечной толпе людей, надеясь найти выхода. Вдруг, кто-то резко схватил меня за руку. И когда я обернулась, то увидела перед собой высокого юношу, лицо которого скрывала черная маска. Я помнила, как мое сердце екнуло тогда. Парень пригласил меня на танец, на протяжении которого не сводил с меня глаз. Я так же пристально и с восторгом смотрела на него. После того, как музыка закончилась, парень что-то прошептал сладким голосом, поцеловал мою руку и исчез так же внезапно, как и появился.

Я вспомнила, что после праздника постоянно думала об этом парне. Картинки сменились, и теперь я видела себя, сидящей в кабинете за последней партой на ряду у окна. Тогда зашла наша преподавательница по истории — миссис Грин — с каким-то парнем. Мелисса говорила о том, что в школе появится новенький ученик.

Этот парень заворожил своей великолепной ангельской красотой не только меня, но и всех. У него были невероятные прозрачно-голубые глаза, завораживающие с первого взгляда, подтянутое мускулистое тело, светлые шелковистые волосы, идеальной формы губы алого цвета. Но что более удивительно и странно показалось мне на тот момент — это мертвенно-бледная кожа парня.

Я продолжала вспоминать.

Этого парня звали Дэниэл Брук.

Произнеся про себя это имя, я мгновенно распахнула глаза. Что-то пронеслось внутри меня — такое теплое и приятное. То же самое я ощутила, когда вспомнила о своих родителях. Я почувствовала любовь к этому парню, которая разгоралась все сильней в моем застывшем сердце.

Я прислонилась к грубому стволу дерева и скатилась вниз, обхватив колени руками. Вновь закрыв глаза, я откинула голову и вновь сосредоточилась на воспоминаниях.

Сквозь прошлое я могла отчетливо чувствовать, что этот парень — Дэниэл — сильно нравился мне. Я не сводила с него очарованного взгляда, все время думала о нем. Он не оставлял мои мысли в покое.

Я вспомнила, что куда-то и за чем-то шла, и откуда ни возьмись, появился Дэниэл, предложив подвести меня. Конечно же, я согласилась. Я отчетливо помнила неповторимый и мелодичный звук его красивого голоса, смеха. Даже сейчас, видя его прекрасное лицо в мыслях, я хотела как можно дольше удержать этот образ в своей голове.

Проходили секунды, минуты. Полностью сосредоточившись и блокировав вокруг себя все звуки и шорохи, я продолжала вспоминать о Дэниэле. В основном, все дальнейшие образы были только о нем. Я воспроизводила в мыслях все наши разговоры, взгляды, я начинала чувствовать сейчас все то, что чувствовала тогда, когда видела его, говорила с ним, думала о нем.

Это было странно и необъяснимо.

Затем в голове появлялись более смутные образы, но все же я могла их видеть. Я вспоминала, как в доме Саманты — подруги Мелиссы и моей одноклассницы — была вечеринка, на которую меня опять же уговорила придти Мелисса, как ко мне приставал какой-то парень, явно выпивший много алкоголя. На этой вечеринке случился пожар. Я помнила, как задыхалась, как мне не хватало воздуха. И когда я стала терять сознание, за стеной огня я увидела промелькнувшую тень.

Это был Дэниэл. Он спас меня.

Еще я помнила, как очнулась в больнице, находясь в полнейшей растерянности. Дэниэл пришел навестить меня, и тогда я потребовала у него объяснений. Ничего хорошего из нашего разговора не вышло. Дэниэл ушел. Еще я помнила, что его прозрачно-голубые глаза стали быстро темнеть, вскоре приобретя черный оттенок. Тогда это испугало меня.

Еще я вспомнила урок физкультуры. Мы с Дэниэлом уже нормально общались, и мне не хотелось вновь затрагивать тему о пожаре в доме Саманты. Во время игры в волейбол я упала, поранив колено. Дэниэл тут же оказался рядом, и когда он увидел кровь, его глаза стали дьявольски-красными, что вновь удивило меня. Затем Дэниэл ушел, ничего не сказав мне напоследок.

Я вспоминала свои чувства, предположения, мысли. Дэниэл казался мне очень странным, но в чем заключалась его особенность, кроме невероятной красоты, я не могла понять.

Я вспомнила, что идя по дороге к своей машине, я нечаянно выронила ключи. Следующая всплывшая картинка была о том, что на меня неслась машина, и я не могла шевельнуться, находясь в оцепенении. И кто-то молниеносный столкнул меня прямо из-под колес несущегося автомобиля.

И моим спасителем вновь оказался Дэниэл.

Я старалась не упускать даже малозначительных деталей. В мыслях я видела и знала, что этот парень точно что-то скрывает, и решила потребовать у него объяснений.

Этот парень оказался вампиром. Я чувствовала дикий ужас, видя и зная, кто он. Но страх потерять его оказался сильнее чувства самозащиты. Я любила Дэниэла. Сильно. И поэтому меня перестало пугать даже то, что он далеко не человек.

Я вспомнила тот вечер, когда Дэниэл рассказал мне все о себе, о вампирах.

Еще я вспомнила наш первый поцелуй. Мне удалось пронести это сладостное ощущение его поцелуя на своих губах сквозь время. По телу пробежался слабый электрический заряд. Кончиками пальцев я дотронулась до своих губ и медленно втянула в себя воздух.

Дальнейшие воспоминания открывались для меня с большей ясностью. Я вспомнила его сестру Мэри, которая оказалась такой же красивой и великолепной, как и сам Дэниэл. Я вспомнила его родителей — Виктора и Элизабет. Семья вампиров не убивала людей, чтобы продлить свою бессмертную жизнь. Для утоления голода им достаточно было донорской крови.

Я вспомнила, как однажды вечером узнала, что мои родители — вовсе не обычные люди. Они — охотники на вампиров, правда, в прошлом. И, узнав, что я встречаюсь с одним из них, мама и папа потребовали, чтобы я перестала общаться с ним.

Я вспомнила, что убежала после этого ужасного разговора. Тогда сестра Дэниэла — Мэри — решила помочь мне. Она стерла из памяти родителей то, что они вообще знают о вампирах.

На какой-то период моей прошлой жизни стало спокойно.

Затем в мыслях всплыл образ еще одного вампира — Ройса. Он похитил меня и рассказал мне истинную правду о Дэниэле: что его изначальное намерение было убить меня. Но даже это не повлияло на мою любовь. Я была готова отдать жизнь за Дэниэла.

Когда Ройс стал убивать меня, появился Дэниэл и в который раз спас меня от объятий смерти.

Следующим воспоминанием было то, что я попала в страшную аварию. Я помнила, как моя машина переворачивалась в воздухе, как она с сокрушительной силой врезалась в огромный булыжник, стоящий на пути, как автомобиль летел с крутого склона к бурной реке.

На какие-то секунды мои воспоминания прервались, и я подумала, что это были последние события в моей прежней жизни. Я думала, что именно после этой аварии я умерла, затем проснувшись в склепе на необитаемом острове.

Но нет. Образы вновь стали мелькать в моей голове.

И самым главным воспоминанием был Дэниэл и все, что с ним связано.

Я начинала вспоминать нашу совместную поездку с его семьей на остров Санта-Крус (Галапагосские острова). Я с мельчайшими подробностями вспоминала его взгляды, слова, прикосновения, поцелуя. Так же я вспомнила нашу первую ночь, которая произвела на меня особое впечатление.

В этот момент внутри меня стало происходить что-то непонятное. Я чувствовала в себе дикое желание вновь прикоснуться к его коже, обнять его, поцеловать…

Я помнила каждый день, проведенный на волшебном острове, где для меня существовал только Дэниэл.

Сейчас мне казалось, что это происходило не по-настоящему, что я, так страстно желая вспомнить свое прошлое, придумываю себе все это в надежде усмирить свой пыл. Но все воспоминания были настолько реалистичными и доступными моему новому разуму, что в моем прошлом не стоило сомневаться.

Так же мне стали доступны воспоминания о волшебном месте, куда привел меня Дэниэл после того, как мы вернулись с острова Санта-Крус. Это было место, наполненное красотой и необъяснимой магией, недоступной моему тогда еще человеческому разуму. С появлением солнца в том месте стали происходить странные вещи. Небольшая полянка и озерцо засверкали под солнечными лучами, все ожило.

Тогда Дэниэл сидел в тени, потому что солнечный свет мог убить его. Я вспомнила, что, прикоснувшись рукой к воде в крохотном озере с прозрачной теплой водой, в моих мыслях стали проноситься образы огромного благородного волна с белоснежной жесткой шерстью.

Следующим воспоминанием стал наш разговор с Дэниэлом о том, что я думаю о своем обращении в вампира. Даже человеком я не хотела становиться такой же, как его небольшая семья. Конечно, мысль о бессмертии и сверх-способностях соблазняла меня, но я не была готова отказаться от своей нормальной жизни ради этого. Я любила Дэниэла и хотела всегда быть рядом с ним, и только с ним. Но вечность… для меня это слово ничего не значило.

В мыслях вновь появился образ Мелиссы — немного повзрослевшей и еще прекрасней.

Я вспомнила парня со жгучими черными волосами, глубокими синими глазами, в которых плескался целый океан, высоченным ростом и внушающей страх мускулатурой. Его звали Эрик. Почему-то тогда этот парень показался мне довольно милым и простым.

Дальнейшие воспоминания выстраивались в цепь непредсказуемых событий.

Я вспомнила, как Дэниэл исчез на некоторое время, и эти дни без его присутствия рядом тянулись бесконечно долго. Чтобы как-то скрасить свое угнетающее одиночество я все время проводила с Мэри, которая медленно сходила с ума, не отрываясь от странных книг. Я ездила к Эрику. Познакомилась с его друзьями — Алексом, Домиником, Саймоном и Мэйсоном.

Мэйсон… это имя тут же пробудило во мне злость.

Я сжала кулаки.

Следующее воспоминание оказалось для меня самым ужасным. Я видела в своих мыслях то, как со страхом в душе возвращалась домой. Я не хотела знать правду, которая отобьет во мне всякое желание жить дальше. Но набравшись смелости, я переступила порог родного дома и услышала плач мамы.

В тот злополучный вечер мне сообщили, что Мелисса мертва. Ее растерзало дикое животное. Сейчас я переносила ту боль, что испытала тогда, с тройной силой. Во мне все обострилось, и призрачным слезам было не суждено скатиться по твердым щекам.

Я очень сильно переживала из-за смерти своей лучшей подруги. Я не могла поверить, что больше никогда не смогу увидеть ее белоснежной улыбки, ласкового голоса, звонкого переливающегося смеха, красивых глаз, не смогу услышать ее поддержки. Дэниэл всячески старался успокаивать меня, но боль в живом сердце лишь росла.

Я помнила похороны Мелиссы. Сейчас я понимала, что была слепа в те времена. Что мои чувства и эмоции были словно притупленными. Вспоминая эти ужасные моменты, мне хотелось крушить все вокруг себя. Я вновь чувствовала прилив злости и собственного бессилия, когда была человеком — беспомощным существом.

Мне с трудом удавалось смириться со смертью лучшей подруги. Единственной поддержкой для меня было то, что Дэниэл всегда находился рядом, готовый подать сильную руку помощи в любой момент. Я не представляла себе жизни без него. Даже секунда вдали от Дэниэла казалась мне мучительно долгой и невыносимой. Моя любовь к нему не знала границ. Для человека я любила его сильнее, чем кто-либо за всю историю жизни.

Так же я не прекращала свое общение с Эриком. Правда, мы редко виделись. Я помнила его нелепое признание в симпатии. Если бы я не любила всецело Дэниэла, если бы ему не принадлежали мое сердце и душа, вероятно, у меня бы что-нибудь получилось с Эриком.

Мы решили остаться друзьями, и, казалось бы, меня и Эрика вполне устраивала эта перспектива.

Я вспомнила, как Дэниэл ревновал меня к Эрику, хотя всячески старался скрыть это. Эрик казался ему «странным и опасным типом».

Образы в голове медленно переходили от одного к другому. Все продолжало выстраиваться в логическую и довольно запутанную цепь событий.

Я вспомнила, что гуляла в парке поздним вечером, когда на улице стемнело. И тогда, откуда ни возьмись, появился Мэйсон, который ненавидел меня каждой клеточкой своей несуществующей души. Я отчетливо запомнила его горящие дьявольски-красные глаза, таящие в себе море ненависти и злости. И каждый раз, замечая на себе яростный взгляд, я вздрагивала от дикого ужаса.

Этот парень следил за мной в парке. Мэйсон не скрывал того, что люто ненавидит меня и хочет убить. Я дико боялась его, и в то же время мне казалось, что его слова — это всего лишь слова. Я не могла предположить, что Мэйсон всерьез задумал убить меня.

И в тот же вечер «грандиозный» план Мэйсона разрушило появление Эрика и Алекса. Все, что я могла чувствовать в тот момент, это душу леденящий страх.

Я помнила их разговор, после чего произошло нечто невероятное. Мэйсон на моих глазах стал огромным угольно-черным волком после ослепительной и мгновенной вспышки белого света. И это гигантское чудовище надвигалось на меня, чтобы разорвать в клочья.

Но гиганту удалось укусить лишь мою руку, после чего я почувствовала резкий прилив адской боли, от которой не в силах была сдержать отчаянный крик.

Дальнейшие события этого вечера оказались мутнее, чем остальные. Я помнила только две вещи, что мне было дико больно, что рука горела и пылала, и этот огонь разносился по всему телу. И что между двумя гигантами — белым и черным волком — происходила устрашающая схватка. Земля содрогалась под их мощными телами.

Так же я видела, как Алекс, который еще секунду назад помогал мне встать с грязной земли, побежал вслед за гигантским угольно-черным чудовищем, стал еще одним огромным волком с более светлой и мягкой окраской.

Тогда я находилась в полном замешательстве, и эта растерянность лишь на сотую долю затмевала сильную боль в руке. Так же сквозь смутную пелену я видела продолжение злополучного вечера.

Я заметила еле заметный образ лежащего парня. Не раздумывая, я тут же пошла к нему. И этим парнем оказался Эрик. Мне хотелось потребовать объяснений, но он, что-то тихо пробормотав, побежал прочь, скрывшись в непроглядной темноте.

В тот вечер я сильно плакала. Из-за адской боли в руке, из-за того, что я видела сегодня в парке. Страх прошлой жизни передавался через воспоминания, только сейчас я не боялась.

Я вспомнила, что на следующий день отправилась к Эрику, чтобы все выяснить. Парень не хотел мне ничего рассказывать, но я была настроена весьма решительно и не отступала до последнего. И тогда Эрик сдался, пообещав мне все рассказать.

И тогда я узнала, кто такой Эрик, Алекс, Доминик, Саймон и… Мэйсон в действительности. Все они Лугару. Сильные, величественные, мощные, огромные существа.

— Мы, своего рода, потомки Богов, — сказал он мне тогда.

Я помнила каждое слово из истории о Лугару. Так же я вспомнила о Бессмертных, которые послужили причиной окончательной гибели их когда-то величественного народа. И выживших Лугару осталось только пятеро. Каждый — представитель своего клана.

Тогда я ничего не говорила Дэниэлу, боясь его ответной реакции. Но когда мое самочувствие стремительно ухудшалось из-за укуса, я была вынуждена все рассказать ему. Отчего Дэниэл пришел в ярость.

Я помнила, как с каждой секундой, с каждой минутой, с каждым часом и днем мне становилось хуже. А боль в руке продолжала расти. Так же в памяти всплыли моменты, когда Дэниэл и его семья стали Древними вампирами — солнце больше не представляло для них угрозы.

Так же я вспоминала, как со страхом в душе шла к дому Эрика вместе с Дэниэлом, чтобы попросить у него помощи. Я отчетливо помнила яростное лицо своего друга, его слова, все его жесты, колкости, брошенные в наш адрес. Я понимала его злость, поэтому знала, что мне не заслужить прощения.

Но Эрик сам пришел на помощь. Он переступил порог дома вампиров, чтобы поддержать меня. Даже не смотря на обиду, Эрик был готов протянуть мне руку помощи, потому что я была его другом.

Мое состояние продолжало ухудшаться. Дэниэл и его семья, Эрик и Алекс были рядом со мной. И не смотря на дикую боль, я была рада, что не одна, что меня окружают дорогие моему сердцу люди.

Я умирала. Медленно и мучительно. С одной стороны я желала смерти — это единственное избавление от страданий и адской боли. С другой стороны я боялась конца — смерть навсегда разлучила бы меня с Дэниэлом. И… меня до дрожи пугала неизвестность.

Воспоминания продолжали бурной рекой вливаться в мое безграничное сознание, занимая пространство. Я не шевелилась, не дышала, мои глаза были по-прежнему закрыты.

Я помнила приход Мэйсона. Тогда Эрик с Алексом встали на нашу сторону — пошли против своего брата. И это привело Мэйсона в еще большую злость. Он ушел, навсегда отрекся от своих друзей. Я чувствовала себя виноватой перед парнями, так как из-за меня они потеряли друга.

Но это был не конец моим воспоминаниям. Была еще одна очень важная вещь, не меньше устрашающая всех тех событий, что стали происходить со мной в последнее время.

Мэйсон отправился к Бессмертным — к злейшему врагу народа Лугару. Он решил все им рассказать.

Но даже эту новость затмила очередная неизбежность, от которой мне уже точно не суждено было скрыться. Виктор сказал мне, что совсем скоро я умру. Что яд Лугару, попавший в мой организм, когда Мэйсон укусил меня, отравляет мою кровь.

— Любая минута может стать последней, — мрачно заявил мистер Брук. — Она изнеможенна. Мы должны быть готовы ко всему. Ее организм на грани изнеможения. Она не сможет долго продержаться.

Я с острой ясностью помнила каждое слово, которое наносило грубую рану моему и без того израненному сердцу.

Я помнила, как сильно переживал Дэниэл, как с непреодолимой грустью и болью наливались его прозрачно-голубые глаза, когда он смотрел на меня. И я была совершенно бессильна. Любое мое слово не означало, ровным счетом, ничего. Я не могла хотя бы на крохотную долю облегчить его страдания.

Я помнила, как со страхом понимала, что меня ждет смерть. Конец. И другого шанса уже не будет.

Последние дни моей человеческой жизни казались для меня ближе всех остальных. Я вспомнила, что разговаривала с мамой, говорила, что люблю ее, и мое сердце разрывалось на мелкие кусочки от безысходности. И тогда я попросила Мэри о том, чтобы она стерла из памяти моих родителей, что у них была дочь. Я позаботилась о том, чтобы мама и папа не потеряли смысл жизни, когда я умру. Я хотела, чтобы они всегда были счастливы. И заставить их забыть обо мне — это единственный способ избавить их от боли.

Я досконально помнила свой последний день жизни в качестве человека. Перед тем, как умереть, я сохранила в своей памяти лица Виктора, Элизабет, Мэри, и самый главный образ в своей жизни — прекрасный лик Дэниэла — моего любящего ангела.

Делая последний вдох, я смотрела в его прозрачно-голубые глаза, но уже не слышала бархатного голоса, ласкающего мой слух. Темнота стала поглощать меня, и я старалась бороться с ней, чтобы хоть на мгновение задержать взгляд на идеальном лице Дэниэла.

Я успела сказать ему самое главное, что люблю его. И услышала эти драгоценные слова, за которые не трудно отдать жизнь, в ответ.

Темнота окончательно поглотила меня, и я перестала чувствовать, видеть, слышать. После чего в мыслях всплыли образы моего пробуждения, случившегося четыре дня назад.

Я распахнула глаза и сделала глубокий резкий вдох. Мои легкие наполнились пустым воздухом, и я разжала кулаки.

Я все вспомнила — свое прошлое — до самых мельчайших подробностей.

Я с изумлением поняла, что окружающий мир изменился. Изменилась и я сама. В застывшем сердце поселилось приятное тепло. Перед глазами застыл великолепный образ Дэниэла. Как же я раньше не могла вспомнить его? То, что он ворвался в мою жизнь, кардинально изменив в ней все? Как я могла забыть то, что безумно и всецело любила его, отдаваясь каждому проведенному с ним мгновению с непреодолимой заботой и нежностью?

Я поняла для себя одну довольно очевидную вещь.

Во что бы то мне ни стало, я должна найти его.

Глава четвертая

Вера

Когда мое прошлое было открыто для меня, наступила пора действовать.

Я решила отправиться в штат Мэн, город Портленд — город, в котором я жила, когда была человеком. Правда, я смутно помнила название улицы и номер дома. Но в целом я знала дорогу. Проблема была в том, что я совершенно не знала, как мне добраться до Портленда. Сейчас я находилась неподалеку от города Форт-Сент-Джон. Единственный способ был появиться в городе, сесть на самолет до Портленда.

Но этому варианту препятствовала одна немало значимая вещь. Стоит мне почувствовать человеческий запах, как у меня тут же снесет крышу. Я потеряю разум, потеряю всякую связь с драгоценными воспоминаниями из прошлого. Все просто померкнет перед кровожадным величием неутолимой жажды.

Сейчас, когда внутренний зверь ушел на покой, и мне удавалось трезво мыслить, я дико боялась потерять рассудок, выпустить на волю чудовище, которое не будет знать пощады. И я боюсь, что даже воспоминание о Дэниэле не сможет остановить меня.

Хоть я сейчас не была голодна, но жажда может мгновенно вспыхнет, если я почувствую запах сладкой крови.

Солнце скрылось за неровной линией горизонта. На лес опустились мрачные сумерки. Мой супер-острый слух тут же уловил то, что половина шорохов исчезли. Некоторые животные затихли, так же как и птицы. На дереве, располагающемся в нескольких метрах от меня, на ветке сидел дятел, издавая быстрые и ровные удары о жесткую кору сосны. Жуки и насекомые продолжали копошиться на листве и на земле.

С севера подул ветер. Я вдохнула в себе свежий воздух, почувствовав бесконечный, тянущийся на запад, запах зрелого леса.

Мне нужно было уловить запах цивилизации, людей. Я знала, что очень рискую, решив появиться в городе среди тысяч людей, но только так я могла добраться до Портленда. Аромат крови будет сводить меня с ума, пробуждать внутреннего зверя, лишать здравого рассудка, но я буду стараться изо всех сил, чтобы остановить в себе дикое желание вонзить в чью-нибудь шею свои клыки и испить неповторимый эликсир бессмертия.

Я метнулась в ту сторону, откуда прибежала.

Было очень легко бежать обратно, с невероятной точностью следуя моему оставленному запаху. Он был для меня компасом. Мне удавалось нестись на невероятной скорости сквозь помрачневшую лесную паутину, видеть при этом каждую деталь, слышать все звуки, и размышлять.

Дэниэл. Я снова и снова прокручивала его идеальный, даже для вампира, образ. Он казался мне таким родным, и одновременно далеким. Мне жутко хотелось найти его, взглянуть в его прозрачно-голубые глаза, увидеть, как расплываются в ослепительной улыбке его ангельские губы.

Если я не увижу его, то мне начнет казаться, что все, что происходило со мной, что все люди, которые окружали меня, — лишь плод моего разыгравшегося воображения. Я боялась, что мое прошлое может оказаться сном, или выдумкой, нереальностью.

Я понимала, что не смогу увидеть родителей, хотя тоже очень сильно хотела этого. Мэри — сестра Дэниэла — стерла из их памяти меня, поэтому будет выглядеть довольно странно и необычно, если я заявлюсь к ним со словами, что я их дочь. Вероятно, теперь я могу лишь украдкой взглянуть на них, заставить свое мертвое сердце разрываться от отчаяния.

Еще я жутко тосковала по Мэри — по этой невероятной девушке. Она стала одним из самых дорогих и близких мне людей, окружавших меня, когда я была человеком. Несмотря на свою сущность, Мэри смогла без особого труда найти со мной общий язык. Даже больше — мы стали лучшими подругами за последние месяцы моей прошлой жизни. Она была так же прекрасна и уникальна внешне, как и Дэниэл. У нее были длинные, густые волосы до поясницы темно-бардового цвета, ангельское мертвенно-бледное лицо, выразительные темно-карие глаза, стройная фигура. Я помнила, как каждый ее шаг был неповторим и изящен.

Будучи человеком, я не могла понять, как вампиры могут двигаться с такой плавностью, почему у них острое зрение и слух, невероятная скорость и сила. Даже сейчас, став одной из них, я не понимала, как мне достались эти способности, о которых может мечтать любой человек.

Внезапно я заволновалась. Причиной тому стали очередные воспоминания о Дэниэле.

После того, как я узнала, что мне осталось жить сравнительно недолго — каких-то жалких несколько дней — Дэниэл сказал мне одну вещь.

— Я не смогу без тебя, — в отчаянии прошептал он, накрыв мою руку своей ладонью.

— Ты сможешь. Ты сильный и со всем справишься, — мой голос содрогался на каждом слове. — Ты будешь жить дальше, со своей семьей. У тебя все будет хорошо.

— Мне не нужна вечность без тебя, — он крепко зажмурил глаза.

Я отчетливо помнила, с какой непреодолимой болью Дэниэл произносил каждое слово. И эти воспоминания ранили мою замерзшую душу.

Дэниэл не хотел жить после того, как я умру. И я умерла. А что стало с Дэниэлом? Жив ли он вообще? Если да, то как он справляется? Где он? С кем он? Может, он уехал из Портленда? Один, или со своей семьей? Если же это так, то где мне его искать, если не найду в Портленде?

А что, если Дэниэл… Нет! Я не должна так думать. Он жив, с ним все хорошо. Он должен был жить. Ради меня, ради себя, ради памяти о нашей любви.

Но если он с собой что-нибудь сделал, то я не представляю своего дальнейшего существования. Сейчас, когда у меня есть маленькая надежда на то, чтобы вновь быть рядом с Дэниэлом, преобразилась другими красками тусклая вечность. Если я найду его, то все встанет на свои места. Каждая секунда бессмертия, проведенная рядом с Дэниэлом, будет проведена не напрасно.

Если мы будет вместе — перед нами откроется счастливая вечность.

Я вновь вспомнила наш разговор с Дэниэлом о моем обращении в вампира. Конечно, я не желала становиться им, но меня соблазняла мысль о том, что обратившись, я смогу всегда быть рядом со второй половинкой моего сердца и души. Тогда мне казалось, что настоящего будет достаточно. Я не думала о будущем. Ведь никто не знает, что произойдет с ним дальше. Если бы я согласилась стать вампиром — ничего ужасного бы не произошло. Некоторое время я провела бы вдали от родителей, училась бы контролировать жажду. Все было бы хорошо. Но случилось так, как могло произойти только в самом кошмарном сне.

Моя смерть разлучила нас с Дэниэлом. Она убила наши отношения. Но любовь осталась нетронутой. Это чувство вновь греет мое сердце, наполняя его счастливыми моментами из прошлого.

И тогда меня настиг вопрос, который терзал ранее. Если я умерла, то почему ожила? Все же Дэниэл меня обратил? Но Виктор говорил, что этот вариант бессилен. Яд Лугару неизлечим.

Кто я?

Казалось бы, вполне обычный вопрос. Но только не в моем случае. С одной стороны, у меня все признаки того, что я — вампир — скорость, ловкость, острый слух и зрение, я никогда не устаю, дикая жажда крови, я убивала людей, выпивая их кровь. Но есть одно «но». Как я смогла открыть глаза и сделать вдох? Если же меня не обратил Дэниэл, то, кто же тогда сделал это?

Вероятно, Виктор ошибался относительно своих предположений о том, что яд вампира не сможет излечить человека от укуса Лугару. И я тому подтверждение. Но окончательно во всем разобраться я смогу лишь тогда, когда найду семью Дэниэла, и мы все вместе разберемся в сложившейся ситуации.

Довольно скоро я добралась до того завода, где жестоко и безжалостно убила пять десятков людей. Запах крови полностью растворился в сильном ветре.

Я резко остановилась и медленно осмотрелась по сторонам, прислушиваясь и принюхиваясь.

Краем уха я услышала шум проезжающих машин, с осторожностью скользящих по гладкой трассе. Похоже, мне стоит поймать автомобиль, чтобы добраться до города. Но как мне это сделать?

Ох, не стоило мне тогда оставлять белый внедорожник. Сейчас бы он пришелся мне как раз кстати…

К счастью, был еще один вариант. Я могла добраться до дороги, и вслед за машинами бежать по нужному направлению.

Да, именно так я и поступлю. И мне не придется убивать людей.

Я метнулась в сторону, откуда исходили доносящиеся звуки. Молниеносно преодолев расстояние в несколько ярдов, мне вновь предстояло преодолеть небольшую речку. Для этого потребовалось сделать один несильный толчок, и пару секунд я летела над текущей водой.

Через несколько минут я подбегала к дороге. Когда мое зрение могло уловить движение машин, я остановилась.

К заводу я вышла с востока. Следовательно, мне надо двигаться на запад.

Не прошло и пары секунд, как я вновь сорвалась с места.

Я следовала за темной иномаркой, которая ехала очень медленно. На улице становилось темнее. Небо приобрело мрачно-синий оттенок, засияло несколько ярких звезд. Лес засыпал, и его жители тоже.

Через пару часов я добралась до конца зеленой паутины, заметив огромное поле с множеством двухэтажных и одноэтажных домов. Темная иномарка скрылась за резким поворотом, да и мне уже было не обязательно следить за ней.

Я заметила табличку «Три километра до Форт-Сент-Джон». Еще чуть-чуть, и я буду в городе.

Я задумалась на секунду. Готова ли я появиться в толпе людей, окруженная человеческими запахами? Что, если я все-таки не удержусь и начну убивать всех подряд?

Я закрыла глаза и сделала небольшой вдох. Нет. Назад пути нет. Я не должна отступать. Тем более желание увидеть Дэниэла росло с каждым мгновением.

И теперь уже никакие сомнения не останавливали, стоило мне вновь вспомнить образ Дэниэла.

Я побежала вперед, стараясь оставаться незамеченной, мелькая мимо домов. Для большей уверенности и безопасности людей, я задержу дыхание, когда появлюсь в городе. Буду стараться изо всех сил продержаться как можно дольше.

Когда частные дома остались позади, мне предстояло преодолеть небольшой пролесок, после чего я увидела мост, за которым вдали простирался город, возвышались дома, горели ночные огни. Машин, проезжающих по гладкой асфальтированной дороге, стало вдвое больше.

Из-за туч появилась большая белая луна.

Теперь мне больше негде было прятаться. Я поправила одежду, пригладила пышные волосы рукой и задержала дыхание.

Я шла по краю широкой дороги к мосту. Несколько раз останавливались машины, водители предлагали подвести меня до города. И я с трудом сдерживала себя оттого, чтобы не наполнить свои легкие воздухом, наполненным ароматом человеческой крови, и не натворить ужасных вещей.

Каждый шаг давался с трудом, так как напряжение вокруг меня нарастало. Я чувствовала каждой клеточкой своего тела присутствие людей, их голоса витали в воздухе, в голове отдавались глухие биения трепещущих сердец. Я слышала, как по их венам бежит свежая кровь, и это медленно и мучительно сводило меня с ума.

Каждый раз, как в голове появлялась мысль о жажде, я начинала думать о Дэниэле — потому что только он мог заставить меня забыть обо всем на свете.

Я не была голодна. Мое горло не горело адским огнем. Но вездесущее присутствие людей вгоняло меня в тупик, из которого нет выхода. Я чувствовала себя одичавшей. Мне казалось, будто я не появлялась на людях целую вечность. Все казалось для меня совершенно другим.

Проходя мимо людей, я замечала на себе их удивленные взгляды. Поначалу я не понимала, в чем причина вызванного шока. Но потом увидела, что моя серая майка, клетчатая рубашка поверх нее и темные джинсы были запачканы кровью. Странно, что я не обращала на это внимание раньше.

Для начала мне стоило бы переодеться. Но у меня нет ни цента, чтобы купить себе одежду. Да и было ли это важно? Для меня самое главное — это добраться до аэропорта, сесть на ближайший рейс до Портленда и улететь.

Я только входила в город, но уже прошла сквозь толпы людей, сумев сдержать себя в руках. Монстр внутри меня жаждал вырваться наружу и завладеть моим здравым рассудком, но желание увидеть Дэниэла как можно скорее оказалось сильнее жажды, поэтому я, не смотря ни на что, продолжала свой нелегкий путь.

Я с нескрываемым удивлением оглядывалась по сторонам, смотря на возвещающиеся здания, дома, магазины, общественные заведения. Все это было для меня в новинку, а так же помогало отвлечься от мыслей об убийстве.

Медленно и с осторожностью идя по улице, я прислушивалась к окружающим звукам. Проходя мимо небольшой забегаловки, я слышала громкие голоса посетителей — в основном там были мужчины — их грубые голоса довольно-таки хорошо доносились до меня.

Затем я шла мимо ряда магазинов с одеждой, парфюмерией, косметикой, канцтоваров, принадлежностей для дома, продуктовыми лавками. Я по-прежнему не дышала, и было странно и неудобно не чувствовать окружающих запахов. Это еще сильнее усложняло мое и без того нелегкое положение и притупляло мои ощущения.

Вероятно, город был не таким уж и маленьким, каким я себе представляла его. И неизвестно сколько времени уйдет на поиски аэропорта. Даже с супер-зрением, слухом и скоростью я не смогу быстро найти правильный путь.

Над Форт-Сент-Джоном сгустилась темнота. Ночь вступила в свои законные права и стала управлять всем миром. Миллионы звезд, словно сияющие бриллианты, рассыпались по черному небу.

Мимо меня прошла компания молодых парней, которые были явно пьяны. Они пристально смотрели на меня и что-то громко говорили, затем заливаясь противным хриплым смехом. Один даже пытался клеиться ко мне, но я сделала вид, будто ничего не видела. Для них же лучше, если будут держаться как можно дальше. Не позавидую тому, кому хотя бы на миг удастся увидеть меня в гневе, или когда я голодна.

Около часа я бродила по улицам, осматривая окрестности.

Похоже, что я буду блуждать всю ночь…

Спустя еще пару часов я начинала ощущать в себе раздражение. Мне казалось, что если я сейчас не найду дорогу к аэропорту, то уже никогда не смогу выбраться из этого городишки.

К моему счастью, или сожалению, мимо проезжал парень лет двадцати пяти на красном мустанге.

— Девушка? — обратился он ко мне, замедлив ход.

Парень спустил окно, положив руку на дверцу.

Я машинально повернула голову, сверкнув диким и раздраженным взглядом. Кажется, это немного испугало парня, но он не собирался отступать.

— Вам нужна помощь? — широко улыбнувшись, спросил он, обнажив ряд ровных белоснежных зубов.

Этот парень мог показаться симпатичным. Смуглый, светловолосый с голливудской улыбкой и большими хрустальными глазами.

Я старалась не дышать и не делать резких движений.

— Как вас зовут? — продолжал он.

Я игнорировала его вопрос. Отвернув голову, я сжала руки в кулаки и клацнула зубами.

— Нужно куда-нибудь подвести? — парень оказался весьма настойчивым.

Я задумалась. А ведь он действительно мог оказать мне большую услугу и довести меня до аэропорта! Только вот… жажда. Она могла вспыхнуть в любой момент. Но если я буду вести себя очень сдержанно и не дышать, то, надеюсь, удастся обойтись без жертв.

Я остановилась. Парень проехал несколько метров вперед и тоже остановился. Он высунул голову наружу, с задором посмотрев на меня.

— Можешь подвести меня до аэропорта? — проговорила я сквозь сжатые зубы, при этом стараясь потратить минимальное количество воздуха.

Лицо парня озарила лучезарная улыбка.

— Без проблем, — сказал он бодрым голосом. — Садись!

Я прошла к красному мустангу и села с пассажирской стороны. Я старалась не смотреть на парня, но краем глаза видела, как его удивленный взгляд скользит по моей одежде. Автоматически я повернула голову в его сторону. Лицо парня тут же изменилось, немного вытянувшись, и после нескольких секунд молчания он улыбнулся.

Парень завел машину, и та глухо заревела, тронувшись с места. Я пристально смотрела в окно, пытаясь не думать о том, что салон автомобиля наполнен манящим ароматом человеческой крови.

— Как тебя зовут? — вопрос парня отвлек меня от размышлений.

Я стрельнула глазами в его сторону.

Несколько секунд он смотрел на дорогу, а затем посмотрел на меня, так как я упорно молчала.

— Не хочешь говорить? — с долей разочарования в голосе поинтересовался он.

— Мия, — выдавила я и моргнула.

Сердце парня издало резкий скачок, а затем он вздохнул с облегчением.

— Я Ник, — пробормотал он. — Приятно познакомиться.

Парень протянул мне свободную руку, а я странно посмотрела на него. Снова не дождавшись моей ответной реакции, он сжал ладонь и поджал губы.

— Ты не очень общительная, — буркнул Ник, пристально глядя на дорогу. — А по виду не скажешь…

Я призадумалась над его словами, но так и не поняла их смысла.

Дальнейший путь до аэропорта мы провели в полном молчании. Сначала парень старался завести разговор, но потом понял, что это бесполезно. Я молчала, что бы он ни говорил. Если бы не боязнь стать одержимой дикой жаждой, я бы не вела себя столь грубо по отношению к попутчику. Парень оказался очень даже вежливым и добрым.

Вот, мы подъезжали к большому зданию с огромной надписью «Главный аэропорт Форт-Сент-Джона». Парень остановил красный мустанг перед главным входом и заглушил двигатель. В салоне автомобиля повисла гробовая тишина.

Я чувствовала себя обязанной этому человеку, но не знала, как могу отблагодарить его. Самая лучшая плата за его помощь будет то, что я незамедлительно избавлю его от своего общества. Если бы он только знал, кто я на самом деле…

Я медленно сжала руки и повернулась к Нику. Он с ожиданием смотрел на меня. Его сердце отбивало несвязный ритм, которое глухими ударами отдавалось в моей голове.

— Спасибо, что подвез меня, — поблагодарила я певуче и даже натянуто улыбнулась.

В легких не осталось воздуха. Но я не дышала.

Парень слегка вздрогнул, когда я произнесла слова благодарности. Пульс подскочил, а дыхание стало судорожным. Ник слегка закусил нижнюю губу и сделал глубокий вдох.

— Пожалуйста, Мия, — проговорил он робко. — Был рад помочь тебе.

Я резко кивнула и открыла дверцу автомобиля.

Выйдя из машины, я на секунду встретилась взглядом с хрустальными глазами парня и снова улыбнулась.

— Пока? — неуверенно крикнул он мне, когда я направилась к главным прозрачным дверям большого здания.

Я обернулась и слабо помахала рукой. Не дождавшись, когда красный мустанг поедет дальше, я зашла в здание аэропорта. К моему счастью, там не оказалось людей, поэтому напряжение спало. Но я все так же могла позволить себе сделать вдох.

Только сейчас меня насторожила одна вещь. Я совершенно одна, без денег, без вещей… как мне удастся попасть на самолет? Никто не вручит мне билет бесплатно…

И тут я вспомнила, что Мэри и Дэниэл применяли на моих родителях гипноз. Вампиры могут внушать людям любые свои желание. Правда говоря, я не имела ни малейшего понятия о том, как правильно делать это.

Но разве у меня были другие варианты?

Я подняла взгляд с гладкого пола и направилась к кассе.

— Здравствуйте, я могу вам чем-нибудь помочь? — раздался вежливый голос девушке. На ее лице появилась натянутая улыбка, которая всем своим видом выражала усталость.

Я подавила в себе желание сделать вдох и приблизилась к кассе.

— Какой самый ближайший рейс до Портленда, штат Мэн? — тихо спросила я.

Девушка кивнула и устремила взгляд на светящийся экран компьютера.

— Хмм… — промычала она, не поднимая на меня взор. — Есть один рейс. Вылет через полтора часа. В 03.35, — наконец, ее миндалевидные глаза посмотрели в мою сторону. — Вас это устроит?

Девушка смотрела на меня, ожидая ответа. А я тем временем постаралась всецело сосредоточиться на своем взгляде, устремленном на нее.

— Мне нужен билет на этот самолет, — медленно, четко, с внушительным доверием проговорила я эти слова, не отрывая взгляда от глаз девушки.

Мы пристально смотрели друг на друга. Девушка молчала. Поначалу я думала, что мои «чары» не сработали, и что сейчас меня выставят из аэропорта. Но через секунду зрачки миндалевидных глаз девушки расширились, став болезненно большими, и вскоре снова стали обычными.

Могу ли я считать, что все получилось?

Я продолжила.

— Мне нужен билет, — с большей уверенностью проговорила я.

Зрачки девушки вновь расширились.

— Хорошо, — медленно, под внушением, сказала она и кивнула.

Затем, девушка посмотрела на монитор, ее пальцы что-то быстро набирали на клавиатуре.

— Ваше имя и фамилия, — пробормотала она, не смотря на меня.

— Мия Эндрю, — тут же ответила я.

Девушка кивнула и снова что-то напечатала.

Пока она занималась своим делом, я с восторгом думала о том, что у меня получилось гипнотизировать. Мне казалось, что это будет сложным, но внушать оказалось так же легко и просто, как дышать, видеть и слышать. Теперь к своим супер-способностям я могла добавить умение гипнотизировать людей.

Через минуту девушка протянула мне мой билет.

— Спасибо, — сказала я и слегка улыбнулась.

— Желаю вам приятного полета, — на автомате отозвалась она.

Я собиралась отходить от кассы, но остановилась, вновь повернувшись лицом к девушке.

— Да… и… — потянула я, вновь глядя в ее миндалевидные глаза, — забудь то, что произошло сейчас. Хорошо?

Снова оказавшись под моим внушением, девушка бессильно кивнула и громко выдохнула.

Я резко развернулась и направилась к сидениям.

Мне предстояло ждать ровно час до того, как самолет до Портленда приземлиться в аэропорте. Номер рейса — 243.

Я просидела в одном положение ровно час. Лишь в последние минуты до посадки в здании стали появляться люди. И я вновь впала в напряженное состояние оцепенения. Мне с трудом удавалось заставлять себя делать шаги.

Посадка прошла успешно. Правда бортпроводник и пару стюардесс с нескрываемым интересом смотрели на меня, точнее на мою одежду. А вот мне было все равно, что они думали. Заняв свое место в самолете, я уставилась на иллюминатор.

Мне повезло. Во время полета место рядом со мной оставалось свободным. Самолет был заполнен наполовину, и почти все люди спали. Я смотрела в иллюминатор, думая о том, что вскоре попаду в Портленд — город, где все началось, и где все закончилась.

Сейчас я немного завидовала людям. Они могли закрыть глаза и унестись в сон. А для меня эта возможность была закрыта. Пять дней я не моргнула и глазом, но так и не ощутила прилива усталости и сонливости. Меня переполняли силы и жизненная энергия.

Полет занял около трех с половиной часов. Когда стюардесса объявила о скорой посадке, все стали медленно и с некоторой ленцой пробуждаться ото сна и копошиться на своих местах. Я не могла дождаться того момента, когда самолет приземлиться в Портленде, когда я окажусь в пределах родного города.

Небо светлело, преображаясь в светлые и более нежные тона. Солнце еще только начинало восходить. Как же я была рада, что оно не представляло для меня смертельной опасности.

Мысль об этом вновь заставила меня усомниться в том, кто я есть.

Я помнила, что только Древние вампиры могли не бояться солнечного света. Дэниэл и его семья стали ими, когда Солнце и Луна воссоединились на небе при закате, и обрели возможность не страшиться дневного светила.

И всем им не меньше трехсот лет! Дэниэлу — триста девяносто лет, Мэри — триста семьдесят пять, Виктору и Элизабет — гораздо больше. А мне нет и недели, но я могу с уверенностью заявить, что солнце не причиняет мне ни малейшего вреда! Может, я упустила тот момент, когда это уникальное явление Солнце и Луны коснулось меня? Но дело в том, что оно случается раз в двадцать пять лет.

И очередная странность настигла меня.

Вот уже выпустили шасси, и самолет коснулся асфальта, при этом сделав резкий толчок.

Я с нетерпением высматривала через иллюминатор знакомые очертания портлендского аэропорта.

Через пятнадцать минут многотонная груда железа остановилась. Стюардесса объявила, что пассажиры могут покидать салон самолета, и пожелала дальнейшей удачи.

Я покинула самолет одной из первых. Солнце наполовину вознеслось на небо, озарив город своими щедрыми лучами, которые несли тепло.

Пройдя через здание аэропорта, я вышла с другой стороны и остановилась, медленно осматривая окрестности. В голове всплывали моменты, когда я раньше бывала здесь. Особенно ярко выражались образы того дня, когда мы с Дэниэлом прибыли сюда, чтобы полететь на Галапагосские острова, и когда я ждала возвращение Мелиссы из Огасты, но подруга так и не вернулась.

Я встряхнула головой. Теперь мне все казалось знакомым, так как я помнила абсолютно все из своего прошлого. Мои ноги уверенно понесли меня на противоположную улицу.

Теперь я не обращала внимания на то, что каждый проходящий мимо меня человек с удивлением пялился на мою одежду. Мои глаза с некоторой радостью и облегчением глядели по сторонам, не упуская ни один дом. Каждая улица таила в себе массу воспоминаний.

Я очень ясно помнила дорогу от аэропорта до дома. Если бы у меня была машина, то я бы добралась за двадцать минут. Но поскольку я без транспорта, то путь до дома займет не меньше часа.

И этот час я потратила за внимательным и детальным просмотром улиц, переулков, домов, магазинов. Я прошла через центральный парк, где скопилось много народу. Маленькие детишки бегали по игровой площадке, веселились на аттракционах. Мои легкие были опустошены, и я не могла почувствовать окружающие ароматы, которые пробудили бы во мне зверя. Теперь, находясь в Портленде, я просто обязана держать себя под строжайшим контролем. Если я что-нибудь натворю, убью кого-нибудь, может, кого-то из знакомых, то никогда себе этого не прощу.

Я прошла мимо школы, где училась на протяжении десяти лет. К сожалению, мне так и не удастся окончить среднюю школу города Портленда по нескольким причинам. Первая, и самая главная — я вампир. А это уже многое объясняет. Вторая причина — вероятно, для всех я либо пропала, либо умерла, либо вообще уехала. Мои родители теперь думают, что у них нет, и никогда не было дочери.

Я жутко боялась вдохнуть хотя бы крошечную долю воздуха. Я боялась, что мгновенно потеряю над собой власть и стану чудовищем. Почему меня мучает такая дикая жажда? Ведь я новообращенная. А Дэниэл мне рассказывал, что недавно обращенные вампиры почти ничем не отличаются от людей — они наполовину сильны, ловки, быстры. Почему же меня распирает от силы и энергии? Или, может, это мне так кажется… Но самое главное, что в самом начале вечного пути жажда не должна мучить новообращенного вампира. Голод усиливается с годами. Почему у меня все наоборот? Получается, что Дэниэл врал мне? Пытался смягчить ужасающую правду?

Я замедлила небыстрый шаг, когда приближалась к парку. Взглянув за черные возвышающиеся ворота, распахнутые настежь, я вгляделась внутрь. Здесь, как и всегда, было мало народу, а вечером парк вообще пустовал, что всегда нравилось мне.

Я вспомнила тот вечер, когда Мэйсон проследил за мной в этом злополучном парке и укусил.

Недовольно поежившись, я пошла дальше.

Вот, перейдя на другую сторону улицы, я подходила к своему дому, где прошло мое детство, где таится множество приятных и неприятных воспоминаний. Я остановилась, мое тело оцепенело от волнения. В голове со стремительной скоростью проносились вопросы. Как я появлюсь в доме? Что я скажу? Какой будет реакция мамы и папы, когда они увидят меня? Уж точно, радушных объятий не стоит ожидать. Они не помнят про меня… Что, если я, увидев их, растеряюсь, сделаю вдох, и внутренний монстр выйдет из-под контроля? Если я причиню им вред…

«Так, Мия, возьми себя в руки» говорила я про себя.

Я мягко ступила вперед и целенаправленно последовала к дому. Пройдя по каменной дорожке, я остановилась на крыльце. Снова осмотрев дом, я нерешительно протянула руку и издала несколько неуверенных стуков по деревянной двери.

Я слышала звук работающего телевизора, слышала, что кто-то готовит на кухне. Почему-то мне подумалось, что папа, как обычно, развалился на диване перед телевизором, а мама экспериментирует с едой на кухне. Это вызвало у меня крошечную улыбку. Мысль о том, что сейчас я увижу лицо мамы, или папы, согревало мое ледяное сердце.

Похоже, что никто не слышал, что я постучалась в дверь.

Я сделала это снова.

Наконец, я услышала приближающиеся шаги. Все внутри замерло.

За эти короткие секунды я успела прокрутить в голове всевозможные варианты ответов, когда распахнется дверь.

Вот, кто-то повернул ручку, и деревянная дверь медленно распахнулась передо мной. Я немного приоткрыла рот и сильно удивилась, увидев вместо мамы или папы совершенно незнакомое лицо какой-то женщины. На вид ей было лет сорок, каштановые волосы, небрежно убранные назад, острые черты лица, большие черные глаза, тонкие губы.

Женщина медленно осмотрела меня с ног до головы и остановила свой взгляд на моем лице.

— Ммм… я могу вам чем-нибудь помочь? — раздался ее удивленный и немного смущенный голос.

Я смотрела на нее с широко распахнутыми глазами и не знала, что ответить.

— Мне нужны мистер и миссис Эндрю, — растерянно пробормотала я, стараясь не дышать.

— Ох, — выдохнула женщина, и ее сердце забилось чаще, — вы опоздали. Они съехали из этого дома около недели назад.

— Куда? — спросила я.

— Если я не ошибаюсь, то в Льюистон, — ответила она. — Миссис Эндрю получила в том городе хорошую работу, и они с мужем переехали туда.

Я опустила глаза. Все надежды рухнули с оглушительным грохотом. Неделя… какая-то неделя… я могла увидеть их…

— Могу я узнать, кем вы им приходитесь? — вежливо поинтересовалась женщина.

Но я пропустила ее вопрос мимо ушей, медленно развернулась и пошла прочь.

— Мисс? — крикнула она мне.

Я свернула налево и быстрым шагом пошла прямо, стараясь как можно скорее скрыться из виду той женщины.

А ведь все получилось так, как я хотела. Чтобы мама и папа были счастливы. Они решили уехать из Портленда. И это было верным решением. Возможно, это даже к лучшему — что я не увидела их. Кто знает, что я могла натворить по глупости и неопытности, растерявшись перед ними.

Сожаление достаточно быстро испарилось, и ему на смену пришло спокойствие. Самое главное, что у родителей все хорошо.

Следующим моим действием было отправиться к дому Дэниэла.

Впервые за несколько дней, которые я заполняла жестокими и безжалостными убийствами, во мне появилось столько эмоций и чувств, что казалось, они разорвут меня на части. Стоило мне подумать о том, что я скоро я увижу Дэниэла, меня пробирала трепещущая дрожь. Я с непреодолимой силой желала, чтобы все наладилось. Чтобы у меня появился смысл вечности, смысл для того, чтобы измениться в лучшую сторону. Я чувствовала, что люблю, и всегда буду любить, что хочу быть лишь с одним человеком всю нескончаемую вечность. Я бескорыстно и преданно любила Дэниэла. Теперь, когда прошлое было открыто для меня, у меня появились желания, стремления, цели. Хотя еще пару дней назад мне казалось, что не существует ничего, кроме жажды крови.

Я очень скоро добралась до знакомого дома, растворяющегося в ландшафте. На этот раз во мне было больше уверенности. И я прямиком направилась к дому.

Поблизости не было людей, поэтому я с неуверенностью сделала крошечный вдох. Я была права. В воздухе не было и намека на присутствие поблизости людей. Это облегчило мое положение, но и так же привело меня в тупик.

Находясь в нескольких ярдах от дома Дэниэла, я ощутила странный запах, который инстинктивно навел меня на мысль, что дом пуст.

Нет. Они не могли уехать. Может, они куда-то отлучились и вскоре вернутся? В любом случае, я должна проверить.

Я подошла к дому максимально близко. От входной двери меня разделяло всего пару метров. Несколько секунд я сильно сомневалась в правильности своих действий. Но и ждать я больше не могла.

Дверь была закрыта. В воздухе по-прежнему витала пустота. Мне не хотелось применять силу, но по-другому никак попасть в дом. Для этого мне понадобилось сделать лишь слабый толчок вперед, и входная дверь мгновенно распахнулась передо мной.

В доме стояла гробовая тишина. Ни единого звука, шороха. Ничего. Я осторожно прошла вперед, зайдя в гостиную и осмотрев ее. Здесь явно никого не было. И, судя по запаху, около двух недель. От лавандо-персико-медового аромата остался лишь еле уловимая ниточка, которая вот-вот оборвется.

Меня настигло разочарование и растерянность. Куда они уехали? Почему? Сопоставив некоторые факты, я пришла к тому решению, что семья Дэниэла покинула этот дом сразу после того, как я умерла. И, вероятнее всего, именно они похоронили меня в том мрачном склепе, где я очнулась. Но знали ли они, что я очнусь?

Но что, если на переезд из Портленда их сподвигнуло совсем другое? Вдруг, что-нибудь случилось с Дэниэлом? И его семья решила навсегда оставить этот город и больше никогда не возвращаться?

Мысль о том, что с Дэниэлом в действительности могло произойти что-нибудь ужасное, заставила меня содрогнуться. Его слова о том, что он не собирался жить после того, как я умру, снова и снова стали прокручиваться в голове.

Отчаяние стало стремительно перерастать в злобу и ярость. Мне хотелось все крушить вокруг себя от навязчивых и ужасных мыслей о Дэниэле, которые разрывали на части мое небьющееся сердце.

Что же мне теперь делать? Куда идти дальше? Да и как существовать в этом опустошенном мире? Где мне теперь искать Дэниэла и его семью? Я осталась совершенно одна…

Мне хотелось закричать во все горло от раздирающего разочарования, упасть на колени, обнять себя руками и зарыдать. Так бы я сделала, если бы была человеком. Но вампирам это не под силу. Поэтому мне оставалось лишь стоять на месте, переживая всю бурю эмоций внутри.

Я медленно втянула в себя воздух, в очередной раз наполнив свои легкие пустотой и резко выдохнула. Мои глаза медленно скользили по гостиной.

Я размышляла над тем, где мне стоит искать семью Дэниэла и вспомнила про Лос-Анджелес. Это была единственная и последняя зацепка. Там находится дом Элизабет и Виктора. И это, на мой взгляд, последнее место, куда они могли отправиться.

Отчаяние отступило на второй план, уступив место уверенности. По крайней мере, сейчас не все так безнадежно, как кажется на первый взгляд. Есть некоторые плюсы. Первый — теперь у меня нет ограничений во времени. Я бессмертна, и семья Дэниэла тоже. Загвоздка состояла в том, что меня томило неудержимое желание увидеть лицо своего прекрасного ангела, который внес бесчисленное количество ярких красок в мою человеческую жизнь.

Во мне просыпалась уверенность в себе, в своих силах, и в том, что все обязательно получится.

Я покинула дом Дэниэла, который напоминал о моем человеческом прошлом.

Первым делом я решила посетить магазин одежды. Для отвода глаз я должна была выглядеть, как нормальный человек, и все должны думать, что я, как и все остальные, волнуюсь о своем внешнем виде. Так поступают все люди.

Я посетила ближайший магазин одежды. Взяв первые попавшиеся вещи, я за пару секунд примерила их на себе, чтобы убедиться, что они подходят мне по размеру. Затем я была вынуждена применить способность гипнотизировать. Во-первых, у меня не было ни цента, и мне надо было как-то расплатиться за одежду. Во-вторых, мне нужны были деньги на билет до Лос-Анджелеса. К сожалению, пришлось заставить молодую девушку добровольно отдать мне все деньги из кассы и заставить ее забыть обо мне.

Вот уже в нормальной одежде я покинула пределы магазина и быстро пересчитала деньги. Этого было более чем достаточно на билет.

Я напрочь забыла о жажде, заполнив свою голову о предстоящей поездке в Лос-Анджелес. Сейчас для меня было самым важным найти Дэниэла и его семью, и я пообещала себе, что сделаю все для этого.

Снова примчавшись в портлендский аэропорт, я купила билет на ближайший рейс до Огасты, после чего мне стоит сесть на другой самолет и лететь в город вечного солнца.

Мне предстояло ждать около часа. Потом, объявили посадку на мой рейс, и я буквально сорвалась с места. Мне приходилось сдерживать себя во всем — в скорости, в силе, а так же контролировать свой голод.

Полет до Огасты занял не более часа. Приземлившись в аэропорту столицы штата Мэн, я поспешила к кассе, чтобы купить билет до Лос-Анджелеса. Мне повезло, рейс 254, летевший в Калифорнию, должен был прилететь через тридцать минут. К счастью для меня это было ничтожной цифрой. Я подошла к окну и замерла в одной позе, так и простояв до самого объявления о посадке на самолет, в то время как люди, которые должны были лететь со мной одним рейсом, эти полчаса метались по аэропорту, не зная чем себя занять.

Я не знала, сколько часов мы летели, с учетом того, что самолет останавливался в нескольких городах. Но в Лос-Анджелес мы прилетели поздней ночью, когда огромный город озаряли ночные огни.

Как и в первый раз, когда я была в Лос-Анджелесе, этот город очаровал меня своей великолепностью и внушающими размерами.

Сразу же, как только я вышла из аэропорта, то поймала такси, указав ему нужный адрес. Пришлось вести себя вдвойне осторожней, так как пришлось ехать в одной машине с человеком.

Я была заворожена невероятными высотами небоскребов, роскошностью улиц, множеством магазинов, ресторанов и других общественных заведений. Такого уж точно не увидишь в Портленде, и во многих других городах…

Такси ехало очень медленно, я бы могла добежать вдвое быстрее на своих ногах.

Примерно через двадцать минут машина остановилась у роскошного двухэтажного дома. Я отдала водителю последние деньги, что оставались у меня, и этого оказалось больше, чем нужно, но я настояла, чтобы он оставил их себе. Водитель остался довольным, я поблагодарила его и вышла из такси.

Когда автомобиль отъехал, в воздухе повисла тишина.

Сквозь прозрачные застекленные стены дома родителей Дэниэла и Мэри я догадалась, что он тоже пуст. Свет не горел, я не уловила никаких движений, шорохов и голосов.

Медленно пройдя вперед, я остановилась у широких стеклянных дверей и без особого труда открыла их. Снаружи и внутри дом остался таким же прекрасным. Здесь ничего не изменилось, что обрадовало меня. Все такая же просторная огромная гостиная с белым кожаным диваном в форме буквы «Г», с напротив стоящим стеклянным столиком, на котором лежало несколько глянцевых журналов и прозрачная ваза с цветами. Парочка ультрасовременных кресел из той же белой кожи располагалось по бокам дивана. На стене висела огромная плазма с заполненными полками дисков под ней. В другой зоне огромного помещения так же была кухня, выполненная в супермодном современном стиле. Крутая стеклянная лестница вела на второй этаж.

Я протянула руку вверх и щелкнула включатель. Просторный первый этаж дома озарил яркий свет.

Я сделала вдох.

Здесь присутствовал тот же лавандо-персико-медовый аромат, который ощущался более отчетливо и свежее. Похоже, что семья Дэниэла была здесь недавно. Примерно около двух-трех дней назад.

Ну куда, куда же они отправились? Сколько может продолжаться эта глупая игра в прятки? Но если надо будет искать их по всей планете, то я переверну все вверх дном, но найду Дэниэла.

Запах, оставленный ими, поможет мне. Я могу следовать по лавандо-персико-медовому аромату и в конечном итоге выйти на его владельца.

Я воспользовалась человеческими потребностями. К примеру, душ. От принятия ванны я не почувствовала каких-либо изменений, но это помогло снять некоторое напряжение. Я немного полежала в спальне Дэниэла, и это тоже ничего не дало мне. Вероятно, потому, что я не уставала. Во мне по-прежнему кипела сила и энергия. Большинство способов, которые помогают человеку расслабиться, не приносят пользы вампирам. Теперь я понимала, почему Дэниэл никогда не спал. Хотя, признаться, мне бы хотелось ощутить предвкусие усталости и сна, вновь почувствовать на себе давящее чувство утомления. Мне немного не хватало этого.

Я бродила по огромному дому, осматривая каждую комнату. Так же мне пришлось позаимствовать из спальни Мэри парочку вещей, оставленные ею перед отъездом. В основном, это были платья. Но я нашла синие джинсы, темно-красную футболку с вышивкой и толстовку. Я еще удивилась, почему у Мэри есть подобные вещи.

Я больше не собиралась задерживаться в этом доме. Напоследок осмотрев его, я выскользнула за стеклянные двери и остановилась.

Мне понадобилось около минуты, чтобы среди тысяч запахов найти тот, который был нужен мне. И вот я смогла уловить этот лавандо-персико-медовый аромат, что ощущался мною в доме Дэниэла в Портленде и в доме мистера и миссис Брук. Этот запах тонкой, но отчетливо ощутимой нитью тянулся с запада.

И я последовала за этим ароматом.

Мне пришлось двигаться с человеческой скоростью, так как было бы странно, если бы я неслась через весь город с астрономической быстротой.

Запах вел меня через улицы Лос-Анджелеса. Я бродила несколько часов по районам, стараясь не упустить лавандо-персико-медовый аромат.

И я была сильно удивлена и разочарована, когда запах вывел меня к аэропорту. Он заканчивался у входа. Затем в мои легкие просочились бесчисленные человеческие ароматы, которые вскружили мне голову. Внутренний монстр стал вырываться наружу, вступая в борьбу со здравым смыслом.

Но мне не было никакого дела до жажды. Огромной волной меня захлестнуло и унесло в пучину мрака отчаяние. Дэниэла и его семьи нет в Лос-Анджелесе. Они снова уехали, оставив меня теряться в догадках. Я была без малейшего понятия о том, где они могли быть — да, в сущности, везде!

И где же мне теперь искать их?

Ясный образ Дэниэла в моей голове стала медленно затмевать кровавая пелена жажды, которая вырывалась на первое место, овладевая всем моим вниманием. Трезвость рассудка покинула меня, и внутреннее чудовище почти одержало надо мной победу. Адский огонь вспыхнул в горле.

Мне нужно было уйти как можно дальше отсюда — от места, где так много людей — пока я не убила их всех.

Глава пятая

Странники

Я убежала. Как можно дальше.

Жажда терзала мое горло. Монстр надсмехался над моими жалкими сопротивлениями против него. Он подталкивал меня на ужасные поступки, которые я не хотела совершать, не смотря на дикий голод, так внезапно появившийся.

Я скрылась в лесу, держась как можно дальше от города, от людей, от соблазна. Невозможно было выразить то, что творилось внутри. Кровожадное чудовище ликовало оттого, что жажда доставляла мне дикую боль. Помимо этого меня разрывало отчаяние. Я упустила Дэниэла и уже неизвестно когда смогу найти его.

Мне казалось, что мир рушился прямо на моих глазах, и я не могла этому воспрепятствовать. В этом я была совершенно бессильна.

Когда я убедилась, что убежала достаточно далеко от шумного города, и что из воздуха полностью исчез человеческие запахи, я остановилась. Над лесом сгустился непроглядный мрак. Я слышала приглушенный шорох совиных крыльев над головой, как свистит слабый ветер, как шелестит зеленая листва.

Все вокруг раздражало, пробуждало злость, и мой гнев лишь подкармливал внутреннего зверя.

И я закричала. Так громко, что спугнула птиц, которые защебетали и полетели прочь. Мой отчаянный крик разнесся протяжным эхом по всему лесу. После этого я услышала массу шорохов. Пробудились животные, закоптились насекомые и жучки.

Ярость внутри меня росла с каждым мгновением. Я вырвала с корнями ближайшее десятиметровое дерево и отшвырнула его в сторону. То же самое я проделала с несколькими молодыми осинками. Злость лишь добавляла мне сил. Я была готова разгромить весь лес, да и то не буду уверена, что мой гнев утихнет.

Я не знала, где мне найти успокоение. А я должна была остановиться, пока монстр во мне окончательно не обретет власть, затмив своей безжалостностью все. Если я все же не смогу обуздать в себе безграничную ярость, то потом, когда приду в себя, с ужасом буду вспоминать и бесконечно винить себя за то, что сотворила.

Ненависть разрывала меня. Я продолжала метать деревья по сторонам, словно пушинки.

Я надеялась, что мысли о Дэниэле помогут мне успокоиться. И оказалась права.

Правда, взять себя в руки оказалось невероятно сложно. Я вступила в борьбу с кровожадным чудовищем, которое сидело внутри меня, и победила его. Оно не было таким сильным, когда жажда больше не сжигала мое горло. Тогда бы я была совершенно бессильна.

Я перестала вырывать с корнями мощные деревья, замерев на месте. Перед глазами всплыл отчетливый и такой родной образ Дэниэла. Его невероятно прозрачно-голубые глаза, которые с любовью заглядывали мне в душу, его губы, обнажающие ряд ровных белоснежных зубов.

Постепенно я стала забываться, думая о нем. Его безупречный ангельский образ усмирял во мне дикий пыл ненависти.

«Где же мне искать тебя?» с бесконечным сожалением подумала я про себя и шумно выдохнула.

В любом случае, я не должна отчаиваться. По крайней мере, у меня есть мировой запас времени, которые я потрачу на поиски семьи Дэниэла. Моя застывшая душа и мертвое сердце не обретут покой, пока не увидят прекрасный лик Дэниэла.

Почувствовав, что ко мне возвращается здравый рассудок, и злость быстро отступает назад, я осмотрелась. Вокруг простирался необъятный лес, поглощенный мрачной пеленой ночи.

Я побежала вперед.

Несясь с баснословной скоростью и без труда лавируя между деревьями, я снова и снова прокручивала в своем просторном, глубоком разуме все, что мне когда-либо говорил Дэниэл. Из всего этого я пыталась найти хоть одну зацепку. Но я так и не вспомнила, чтобы кто-либо из семьи Брук рассказывал о своих знакомых и друзьях. Они могли быть где угодно.

Что мне оставалось делать? Жить дальше? Но зачем мне целая вечность без Дэниэла?

Нет. Я ни за что и никогда не сдамся без боя. Я буду искать до последнего момента. Даже если наступит конец света, я не опущу руки. По крайней мере, я буду знать, что сделала все, что было в моих силах, чтобы отыскать свою любовь.

Я блуждала по лесу, совершенно не думая о том, куда направляюсь. Мой мозг был занят переработкой информации и поиском выхода из непростой ситуации.

Вдруг, я что-то уловила. Что-то такое, что заставило мое тело мгновенно оцепенеть. Я невольно сделала глубокий вдох, и мои легкие поймали невообразимый прекрасный смешанный аромат яблока, ванили и самого восхитительного цветка на свете.

Все, над чем я трудилась, мигом рухнуло.

Жажда охватила прочным и тугим кольцом мое горло, заставив меня поежится от боли. Дикий огонь растекся по застывшим венам, заставляя меня напрячься. Внутренний монстр добился своего — он овладел моим здравым рассудком, заняв собой все пространство.

Я больше не могла ни о чем думать, кроме как о яблочно-ванильно-цветочном аромате, околдовавшем меня. Даже мысли о Дэниэле больше не спасали меня от бескрайнего океана болезненной жажды и неутолимого голода.

Я перестала чувствовать ответственность за свои дальнейшие действия. Теперь мною управляло безжалостное чудовище, которое жаждало лишь крови.

Я мгновенно сорвалась с места и с молниеносной скоростью понеслась на манящий запах.

Жажда взяла полный контроль над моими мыслями и действиями.

С каждым оставленным позади километром я все больше чувствовала в себе необходимость вонзить клыки в чью-нибудь шею и испить человеческую кровь. И это желание росло с каждым мгновением.

Я резко остановилась, заметив в тридцати ярдах от себя трех человек — двоих парней и одну девушку. Они развели костер, поставили две палатки и о чем-то разговаривали, греясь у огня.

Вновь втянув в себя воздух, яблочно-вально-цветочный аромат немного перебивал горький запах костра. Я поморщила нос и подобралась ближе.

«Давай же, напади на них, вонзи в них клыки!» твердил внутренний монстр. «Тебе же это так нравится!».

Я замешкалась на долю секунды. Маленькой частичкой своего необъятного разума я понимала, что не хочу убивать тех людей. Но разве у меня были хотя бы ничтожный шанс вступить в сопротивление с чудовищем?

Я приблизилась еще на пару метров, издав при этом легкие шорохи. Туристы услышали это, и все в раз повернули головы в мою сторону. Никто из них не видел меня, а вот я могла отчетливо разглядеть сквозь темноту панику и страх, отразившуюся на их лицах.

Мне, точнее внутреннему монстру, понравилось это — процесс преследования и игры.

— Вы слышали это? — испуганно спросила девушка на вид лет двадцати с огненно-рыжими волнистыми волосами.

Два парня, сидящие по обе стороны от нее, растерянно бегали глазами по темноте.

Юноша с коричневыми слегка вьющимися волосами усмехнулся.

— Да брось, Камилла, — сказал он, все еще усмехаясь. — Тебе просто показалось.

— Я тоже слышал это, Майкл, — пробормотал второй парень с зелеными глазами и черными волосами, зализанными назад.

— Ох! — первый парень закатил глаза и откинул голову. — Ну и ты туда же… Круто…

На некоторое время я замерла, внимательно наблюдая за каждым движением туристов. Рыжеволосая девушка прижалась к парню с коричневыми волосами. Вероятно, они встречались.

— Эй, хотите, я расскажу вам одну страшилку? — с энтузиазмом проговорил парень с зелеными глазами.

— Сам-то не испугаешься, — рассмеялся другой.

— Иди к черту Майкл!

— Ладно, ладно. Давай, валяй.

Я заметила, как девушка сжалась и слегка вздрогнула.

— Однажды группа подростков вместе с преподавателем отправились на экспедицию в лес, — с притворным ужасом начал рассказывать черноволосый парень.

Я блокировала в своей голове продолжение этой глупой и очевидной страшилки, метнувшись в сторону. Мои движение повлекли за собой очередные шорохи.

Парень замолк, и все трое вновь замерли. Я притаилась за небольшим кустом, не сводя глаз с людей.

— Ну вот, опять! — завопила девушка. — Мне страшно, Майкл!

С этими словами она уткнулась головой в плечо своего парня, тот накрыл ее плечо своей большой рукой и настороженно взглянул в мою сторону.

— Хорошо, я посмотрю, что там, — с неохотой пробормотал черноволосый парень и встал с земли. Он отряхнул штаны и развернулся спиной к своим друзьям.

— Не ходи туда, Деррик! — вскрикнула девушка. — Может, просто уйдем отсюда?

— Не переживай, Камилла, — успокаивающим тоном проговорил ее парень. — Наверное, это какой-нибудь безобидный зверек.

«Если бы» насмешливо подумал монстр.

Черноволосый парень сделал неуверенный шаг вперед. Он раздвинул руками кусты и прошел несколько ярдов. Когда он окончательно скрылся в темноте, и его друзья больше не видели его, я решила действовать.

Благодаря своему безупречному зрению я могла спокойно отслеживать каждое движение парня.

— Эй, здесь есть кто-нибудь? — негромко сказал он, и его голос слегка дрожал.

Я подобралась к нему достаточно близко, чтобы отчетливо слышать его сердцебиение, считать вдохи и выдохи. Парень не видел меня и оглядывался по сторонам.

Я снова проскользнула мимо него, оставив за собой легкий ветерок и шуршание листвы. Парень резко обернулся, и его сердце забилось вдвое быстрее.

— Это… не смешно… — пробормотал он. — Майкл, если это твои очередные шуточки, то уже, черт подери, совершенно не смешно!

В ответ он услышал лишь молчание.

Монстр внутри меня не желал больше ждать.

Я медленно сделала вдох, и мое горло запылало с новой силой.

Одним резким прыжком я набросилась на парня, плотно закрыв ему рот своей рукой. Второй рукой я обнажила его шею, где почувствовала сильную пульсацию. Обнажив клыки, я прокусила тонкую кожу. Теплая кровь поступала ко мне в рот, усмиряла пылающий огонь в горле, скользила по всему организму, оставляя за собой приятное ощущение.

Парень пытался вырваться, но его жалкие попытки нанести мне какой-либо вред были ничтожны. Вскоре он ослаб и потерял сознание, его сердце замедлило быстрый ход, дыхание стало очень тихим.

На этот раз я разделалась с парнем, даже не запачкав свою одежду его кровью. Вытерев тыльной стороной руки кровь с губ, я оттащила тело парня в кусты.

Притаившись за невысоким деревцом, я стала наблюдать за паникой молодой пары.

— Почему Деррик так долго? — паниковала девушка, не переставая оглядываться по сторонам.

— Не знаю, — задумчиво произнес ее парень. — Может, он решил испугать нас?

— А вдруг с ним что-нибудь случилось?! — я могла отчетливо видеть в глазах девушки сильный страх. Ее живое и трепещущее сердце отбивало несвязный ритм.

Я бесшумно пронеслась мимо них, остановившись у массивного дерева, ветви которого свисали над их палатками. С легкостью взобравшись на него, я притаилась в густой кроне ярко-зеленой листвы.

Неожиданно парень встал с бревна.

— Сиди здесь, а я проверю, куда пропал этот сорванец, — пробурчал юноша с коричневатыми волосами и нахмурился.

— Нет! — взвизгнула девушка, поднявшись следом за ним. — Я никуда не отпущу тебя! Прошу, давай уедем отсюда! Мне страшно!

— А как же Деррик? — парень с негодованием посмотрел на свою возлюбленную. — Сначала найдем его, а потом смотаемся отсюда, идет?

— Ладно, — неуверенно пробурчала она.

— Иди ко мне, — он притянул к себе девушку и обнял.

«Чего ты тянешь? Убей их!» внутренний монстр не оставлял меня в покое.

Я слегка потрясла дерево и притаилась на ветке за толстым слоем листвы.

Сердца парня и девушки забились чаще. Я впитывала их страхи и беспомощность, играла образами смерти в их воображении, давала шанс убежать, но при этом зная, что страх все равно сковывает их тела в нерушимых оковах паники.

Они замолкли, оглядываясь по сторонам. Я дождалась того момента, когда парень отодвинется от своей девушки, и тогда я смогу утащить его.

Моя охота превратилась в увлекательную игру. Такое часто наблюдаешь в фильмах ужасов. Только это — реальность, и я — плохой герой.

Мне пришлось терпеливо ждать около минуты. Вот, девушка лишь на какой-то миг отвернулась, и в это время я резким движением потянулась вниз и схватила парня с шиворот. Он так же, как и его друг, не успел издать и звука, когда я молниеносно впилась клыками в его шею, при этом закрыв ему рот.

Краем глаза я увидела, как девушка обернулась.

— Майкл? — испуганно вопросила она. — Майкл, где ты? Это не смешно, черт возьми!

Мне нравилось, что ее сердце бьется с такой скоростью, что под такой ритм можно было отбивать чечетку. Пока рыжеволосая девушка крутилась по сторонам и что-то вопила себе под нос, я медленно и с превеликим удовольствием высасывала из ее парня последние капли крови.

Разделавшись и с ним, я отвращением сбросила мертвое тело парня с дерева. Оно упало сзади девушки, которая, услышав грохот, резко обернулась.

— А-а-а! — закричала она.

Ее милое лицо исказилось от огромного ужаса. Монстр внутри меня ликовал.

Вдруг, девушка сорвалась с места и побежала в лес.

Конечно, я не собиралась упускать ее.

Игра продолжалась.

С диким воплем она бежала вперед, не разбирая дороги, а я тенью следовала за ней. Иногда девушка спотыкалась и падала, находясь в окружении непроглядной темноты. Ею овладел неистовый страх и ужас, который передавался мне, только от этого внутреннее чудовище получало удовольствие.

Поначалу преследовать свою последнюю жертву заводило меня. Но через несколько минут бессмысленной беготни я неожиданно появилась перед ней и вонзила клыки в шею. Я не стала сдерживать ее пронзительный крик, который вырывался из ее уст.

Девушка довольно быстро ослабла. Ее кровь была самой сладкой и вкусной.

Разделавшись с ней, я спрятала ее тело под листвой и незамедлительно скрылась с места преступления.

Оказавшись достаточно далеко от разбитого убитыми мною туристами лагеря, я остановилась. Я утолила свой голод, жажда исчезла, не осталось даже легкого жжения. Монстр внутри меня остался довольным. Теперь же мне оставалось ждать, когда чудовище уйдет на покой, и здравый смысл вновь вернется ко мне, после чего я буду чувствовать себя дикой виноватой.

Лишь спустя несколько минут до меня стал доходить весь ужас кошмара, который сотворила я. Монстр затих, и теперь у меня появилась возможность трезво и по всей жесткости оценить страшную ситуацию.

Мне стоит смириться с тем, что я буду убивать людей. Это не избежать. И это была одна из немногих причин, почему я не хотела становиться вампиром. Жажда и бесконечный голод — это ужасная вещь, особенно когда ты не человек.

— Дэниэл… — на длинном выдохе прошептала я и закрыла глаза.

Лишь мысль о нем могла хотя бы на сотую долю затмить во мне мысли о том, как ужасна и отвратительна моя новая жизнь. Я уверена, что будь сейчас рядом со мной Дэниэл, он бы не позволил мне вершить этот ужас.

Как бы могло измениться мое дальнейшее существование, если я, только открыв глаза, увидела Дэниэла и его семью. Они бы не допустили того, чтобы я стала безжалостно убивать людей. Они бы остановили меня в любом случае. Но сейчас, когда я совершенно одна, и за мной некому следить, внутренний монстр будет пользоваться этим положением и заставлять меня сильнее ненавидеть свою жизнь.

Больше не было никакого смысла оставаться здесь.

Наверно, будет совершенно неважно, куда я отправлюсь дальше. Мне нужно немного времени, чтобы полностью воспринять свое прошлое, тщательно разобраться в нем, и решить, в конце концов, где искать Дэниэла и его семью.

Я побывала вблизи Хьюстона, Далласа, Сан-Франциско, Рико, Портленде штат Орегон, Сиэтле, Ванкувере; такими темпами я пересекла границу и оказалась в Канаде.

Время перестало существовать для меня, и я полностью отдалась непрерывному и стремительному бегу.

Я летела сквозь зеленые леса, лишь иногда выбиралась в ближайшие города. Питалась первыми попавшимися людьми. Даже не задумываясь, я вонзала в них свои острые клыки и высасывала кровь, чтобы утолить необузданную жажду.

Проходили дни.

За неделю я успела пересечь Соединенные Штаты Америки. Я старалась не позволять себе думать о чем-то, что могло бы хоть на чуть-чуть усложнить мне существование. Мне хотелось хоть на некоторое время отвлечься от забот, от бесконечных потоков угнетающих вопросов, которые почти не давали мне покоя. Единственное, что для меня имело значение, это тоска по Дэниэлу. Я все с таким же рвением и желанием хотела найти и увидеть его. Правда моя мнимая уверенность угасала с каждой прожитой секундой.

Я остановилась где-то между Ванкувером и Эдмонтоном.

На потемневшее бархатное небо выплыл узкий полумесяц, освещая желтым свечением деревья, кусты и землю. Звезды мерцали и подмигивали, словно рассыпанные на черной бесконечной ткани неба сверкающие бриллианты. Прохладный нежный ветерок касался всего, что обитало вокруг, и листва со скромной деликатностью шелестела под потоками душистого воздуха, наполненного яркими ароматами леса.

Я сидела на огромном камне овальной форме, задумчиво смотря на бурную реку, стремительно утекающую вдаль. После беспрерывного недельного путешествия я, наконец, решила немного «отдохнуть». Сейчас я находилась за сотни тысяч километров от цивилизации. Было хорошо. Я не слышала ничего, кроме того, как быстро течет река, как ветер шелестит листву, как ночные птицы беспокойно шуршат крыльями вблизи.

В душе возникло непонятное, но довольно-таки приятное ощущение покоя, вселенской умиротворенности. Я очень ясно и четко смогла ощутить эту тонкую, почти неуловимую, грань. Правда, не сразу. Мне пришлось несколько часов просидеть в полной тишине, не совершая никаких движений. Зато сейчас я чувствовала себя спокойно, свободно. И мне нравилось это.

Но как бы я ни старалась отогнать от себя мысли о прошлом, настоящем, и будущем, они все равно врывались в мое сознание, занимая уйма места. И мне приходилось на что-нибудь отвлекаться, чтобы не думать о жизни.

Стоило мне хоть на миг представить себе прекрасное лицо Дэниэла, как последующая цепь событий стремительно воспроизводилась и начинала прокручиваться снова и снова, словно заевшая кассетная пленка.

Я закрыла глаза и сделала медленный глубокий вдох, стараясь прогнать от себя тоску и тревогу.

Но вместо этого я уловила нечто необычное и довольно противное.

Запах, который слабой нитью доносился до меня, был очень горьким, отдавал гнилью, сыростью и псиной. Я невольно поморщила нос. Этот запах перебивал все остальные, что инстинктивно насторожило меня.

Вслед за этим противным ароматом последовали странные шорохи.

Примерно в полумиле отсюда, кто-то с невероятной быстротой пронесся мимо кустов, оставляя за собой череду наводящих подозрения звуков.

Неожиданно для себя я тут же соскочила с места и огляделась. На какое-то время вновь воцарилась тишина.

Но не прошло и минуты, как вновь послышались шорохи, слышавшиеся более громче и яснее.

Я машинально приняла оборонительную позу. Еще несколько раз я с особой внимательностью осмотрела окрестности, чтобы увидеть своих преследователей. Да, именно преследователей — я слышала их, чувствовала противный горький запах. Могу с уверенностью заявить, что их было несколько.