Ловкач. Часть 2

Глава XX

Примерно месяц спустя

Грохот с трибун, приветственные крики болельщиков, усиленный рупором голос ведущего были слышны даже в зоне ожидания, где находился Эспер с командой.

Стартовал Чемпионат Великобритании по плаванию, первый полуфинал. «Летняя Лига» проходила на стадионе водных видов спорта, где Эспер бывал уже шесть раз, и это место стало ему почти домом родным. Ожидалась отчаянная схватка за первенство. Сегодня Эспер был одним из тех, кто получил самое большое количество голосов и имел все шансы занять призовое место. Помимо него, среди пловцов их региона ставки делали на капитана команды. Победить должен был сильнейший.

Напряжение достигло максимальной отметки. Он был готов побороться за золотую медаль, на этот раз завоевав первое место в Летней Лиге.

Никогда прежде он так не волновался перед стартом, считая самообладание своей сильной чертой. Сегодня он докажет на что он способен не только себе, но и родителям, и всем тем людям, кто пришёл поддержать его.

Казалось, что нельзя быть более счастливым, чем сейчас. Эспер выделил среди множества лиц главных своих соперников в сегодняшней схватке. Кого-то он знал лично, кого-то видел во время трансляций, на кого-то был даже подписан в соцсетях.

Удалось скрыть конфликт внутри коллектива, и газетчики так и не прознали, что он был отстранён от тренировок за несколько недель до Чемпионата. Тренер и команда приложили все усилия, чтобы скрыть произошедшее в интервью.

Эспер прогонял в уме расписание и сегодняшние нормативы. «Летняя Лига» будет проходить пять дней, и на всё это время он получил отпуск за свой счёт.

Ему не нужна была сторонняя помощь, всё, что было необходимо, его собственный источник вдохновения и мотивации был всегда внутри него. Всего он сможет добиться только сам. Эспер ждал этой возможности ещё с зимнего чемпионата. Двухдневный турнир в мае был подготовкой к настоящей борьбе. По итогам Чемпионата будет сформирована сборная для участия в международных турнирах, и больше всего шансов среди пловцов их команды поехать на чемпионат за границу было у него и у Роя, а у Валери — уникальная возможность попасть в женскую сборную.

Самый молодой участник Чемпионата, всего на два года младше Эспера, должен был составить сегодня отличную конкуренцию другим юниорам. В первом этапе они двое должны были плыть на соседних дорожках.

Эспер разминал шею и плечи, не в состоянии устоять спокойно. Нетерпение подталкивало его в спину. Больше всего на свете он хотел сейчас оказаться в воде. Словно выброшенная на берег рыба, ему не хватало той живительной энергии, что давало ему полное погружение.

Наконец их команда разделилась, и Дэрвел под дружеский вой вышел на стадион — колоссальное по размеру крытое помещение бассейна в несколько этажей высотой.

Первыми в соревнованиях шли мужчины. Пятьдесят метров баттерфляем. Дэрвел готовится к старту. Следом женщины: пятьдесят метров брассом. До Эспера очередь дойдёт ещё нескоро. Он будет плыть двести метров брассом уже после комплексного заплыва.

Сейчас он наблюдал огромное количество других участников, пытаясь угадать, кто на что способен. Рой ободряюще похлопал его по плечу, капитан сам был взволнован не на шутку. Доуси пренебрежительно держался в стороне, Марло то и дело поглядывал на них с Роем, нервозно топчась на месте, казалось, мыслями приятель сейчас очень далеко. Что поделать, костяк их команды был разбит.

Когда Эспер понял, что от волнения сейчас уже сойдёт с ума, подошла его очередь. Мужчины, двести метров брассом. На этот раз удачи ему пожелали все, даже Доуси, державшийся особняком. С громким хлопком они скрепили ладони. Он так и не получил возможность плыть вольным стилем, но он был уверен, что Рой сделает всё верно.

Велев себе не отвлекаться, Эспер, не глядя по сторонам, прошёл к выходу из зала ожидания. Слыша, как нарастает гул за стенами, Эспер мысленно абстрагировался от шума. На миг прикрыл глаза, призывая все свои силы. После недель реабилитации он смог завоевать золотую медаль на отборочных в мае, сможет и сегодня. От нетерпения и радости у него перехватывало дыхание. На стадионе его уже ждут мама с отцом, дедушка, все те, кто пришёл поддержать его с командой.

Стараясь ни с кем не сталкиваться, Эспер начал обходить скопление у самого выхода из зала. В этот момент кто-то подрезал ему дорогу, и он ощутил колющую вспышку повыше левого колена. Всё произошло настолько быстро, что он даже не успел понять, как это произошло. Естественно, он даже не обернулся в попытке найти виновного. Мышцы ноги вмиг одеревенели. Эспер подавил в себе крик. Он двигался на автопилоте, не замечая никого вокруг. За кровавой пеленой в голове он даже не понимал, видел ли кто-то, что с ним произошло. Надеялся, что нет. Чувствуя, как быстро плавится от боли, на одном рефлексе преодолел оставшееся расстояние до входа в бассейн.

На стадионе на него обрушился всеобщий гул. От каждого шага ткань плавок всё сильнее пропитывала кровь. К счастью, на чёрном было незаметно.

Казалось, он попал в один из своих кошмаров, только наяву.

Нет, нет… такого просто не могло быть.

Ничего этого нет.

Только не сегодня, не сейчас.

Связная цепочка мыслей рушилась. В голове звучал истерический крик.

Боль буквально парализовала левую ногу выше колена. Мышцы бедра сводило. Эспер приложил все усилия, чтобы ничем себя не выдать. Он не изменился в лице, даже пытался улыбаться. Под плотно прилегающей тканью собиралась кровь, Эспер почти отключился от боли. Перерезанная мышца заставляла подволакивать ногу, ему стоило всей выдержки и самообладания, чтобы не рухнуть на колени.

Он проявил глупость, даже не рассмотрел лицо ранившего его. Даже не видел, парень это или девушка. Он вообще не смотрел, куда идёт.

Не замечая ничего вокруг, занял стартовое место на шестой дорожке. Нога почти онемела, всё не удавалось её согнуть. С немалым трудом поднялся на трибуну. Нагнувшись вперёд, заметил, что чёрные гидрошорты с полосками по бокам сильно потемнели, и тонкая струйка крови сочится ниже по колену.

Мысленно корёжась от невыносимой боли, Эспер занял позицию перед прыжком. В тот момент он был под прицелом сотен глаз, и он мог думать лишь о том, чтобы никто ничего не понял.

Воздух в зале охлаждал выступивший пот, заставляя кожу покрыться мурашками. Нет, похоже, его начинает колотить. Нужно быстрее в воду. Там никто ничего не заметит.

Все движения казались замедленными. В голове был какой-то багровый туман. Эспер почти не соображал. Он искренне верил, что плыть будет гораздо проще, стоило только дождаться стартового сигнала.

Если он не потеряет сознание раньше.

Пожалуйста, только не сейчас… У него был шанс доказать… он не может так просто потерять всё…

За стёклами очков стадион расплывался. На голубой воде откуда-то возникли красные круги. Сознание билось в истерике. Он не мог просто так сдаться!

После сигнала Эспер не прыгнул — свалился в воду. По крайней мере, ему так показалось, но прыжок вышел на удивление ровным. Он ещё мог притворяться, что всё в порядке. Главное не допускать ошибок. Каким-то чудом сразу же вырвался вперёд. Если он будет плыть очень быстро, есть шанс, что на его рану просто никто не обратит внимание. Прострел в левой ноге вынудил стиснуть зубы до ломоты в челюстях. Всего двести метров — должен справиться, он почти прошёл первую дорожку. Вода наполнилась яркими вспышками, а затем почернела. Звуки доносились до него, как будто издалека, а само помещение готово было провалиться куда-то вниз.

Ну нет, пожалуйста, нет, нет!!! Только не сейчас!

В тот момент за ним наблюдал целый стадион. Сквозь меркнущее сознание Эспер видел, как вода бассейна вокруг окрашивается кровью. Успел удивиться, что та не розовеет как во снах, а приобретает насыщенный красный цвет. Пока в глазах окончательно не потемнело.

Тут что-то изменилось в общем гвалте, и Эспер понял, что причина в нём. Раздался женский пронзительный крик, и всё разом стихло. Осталась только пульсация крови в голове.

* * *

Некоторое время назад

Эспер не представлял, как это выдержал.

Вернувшись с работы, мистер Бауэрман направился прямиком к дивану в гостиной, на ходу делясь впечатлениями от прошедшего дня. Не успев снять пиджак и галстук, мужчина тут же включил любимый канал и вытянул ноги в тапочках. Велико было его удивление, когда он увидел Эспера, за которым в комнату внеслись корги.

— Эспер? Что ты здесь делаешь, сынок? — мистер Бауэрман даже сел прямее, хотя из-за массы тела ему было это непросто сделать. — Ты разве не должен быть в тренировочном лагере?

Самое мерзкое — сейчас посыплются вопросы: почему ты здесь, что случилось?.. Не хотел ведь ехать. Дедушка уговорил, к тому же он давно не был дома.

Первое время Абигейл часто стучалась к нему в комнату, пару раз она вошла без стука. Он натягивал на глаза маску для сна, делая вид, что спит, и игнорируя все её порывы пообщаться.

Суббота. Он не хотел считать дни, но в своём желании он явно не преуспел. Каждая секунда превращалась в минуты, минуты — в часы, часы — в дни. Так всё время проходило в ожидании неизвестно чего. Послезавтра на работу. И больше никаких тренировок, никакого Клуба по плаванию, тусовок с ребятами в кафе Аманды.

Он собирался взять у деда пикап, чтобы добраться до Лондона, отец ни за что не подпустил бы его к своему автомобилю, боясь, что Эспер её угробит. Он опять поднял тему покупки машины: у него уже было достаточно средств, чтобы взять кредит, — каждый раз его отец реагировал странно и тут же жаловался, что Эспер своими «играми» вызывает у него мигрень.

У него уже здесь крыша ехала. Почти всё время он проводил за компьютером или в планшете — за играми или общаясь со своими подписчиками. Залил несколько летсплеев. Мама предлагала ему выйти на улицу — подышать свежим воздухом или пройтись до супермаркета. Эспер брал с собой планшет и шёл.

Планшет… телефон, даже свой старенький плеер 2007 года, — что угодно, что позволяло ему отвлечься.

На автомате.

Каждый вечер он пил бренди с бабушкой и дедом, до поздней ночи они играли в карты, смотрели какие-то шоу и ситкомы. Бабушка Гленда знала, наверное, больше сотни анекдотов, она постоянно курила и сыпала остротами или цитировала актёров из комедийных сериалов. Она баловала его любимыми молочными напитками со вкусом шоколадных батончиков и пыталась вникнуть в игровые термины, когда ему было не лень обсуждать свои видео.

Сразу же после приезда, как только он почувствовал, что к нему снова вернулись силы, он занялся уборкой в своей бывшей спальне, обошёл городок, фотографируя, наверное, всё подряд. Собаки постоянно были подле него. Казалось, если он останется один хотя бы на минуту, и хотя бы минуту за ним никто не будет присматривать или ему нечем будет заняться, он сойдёт с ума. Размышляя о том, что произошло; медленно и мучительно изводя себя.

В первый же вечер, застав отца в гостиной, он рассказал, что его отстранили от тренировок. «Порадовался» вместе с мистером Бауэрманом, который был несказанно рад, что теперь у его сына освободилось время для более важных занятий. Можно подумать, отец видел его руководителем одного из отделов. Но Эспер не хотел никем руководить, он просто хотел плавать… хорошо, он просто хотел работать там, где сейчас. Место личного помощника директора крупной дизайнерской компании его полностью устраивало. Даже тот факт, что Эспера выгнали из лагеря за драку, мистера Бауэрмана нисколько не огорчил.

От Абигейл ему достались поджарая стройная фигура, в остальном он был похож на отца, те же карие глаза и тёмные волосы, разве что не был склонен к обильной волосатости так, как Бауэрман-старший.

Его отец занимался ландшафтным дизайном участков для гольфа. Но на деле это была больше работа с документами и отчётами. Основное время тот проводил в своей конторе, занятый бумажной волокитой. Мистер Бауэрман занимал высокую должность, при этом только и думал о том, как подняться ещё выше. Собственное отношение к работе тот навязывал своему сыну.

Эспер слишком хорошо знал своего отца и его неукротимое стремление к повышению и преумножению счёта в банке. Его отец мог часами расхваливать перед гостями особенно удачное приобретение, а за ужином распинаться о том, как начальник выделил его перед остальными.

Эспер понимал, что до этих людей ему не достучаться, они видели только то, что хотели, и не осознавали, что происходит с ним. Отец даже сходил в магазин за вином, желая отметить приезд сына, но на самом деле Эспер знал — этот праздник в честь его исключения из рядов пловцов. Вино оказалось безвкусным; перед глазами возникало лицо Райвена, подносящего бокал с красным полусладким к губам, так деликатно, словно тот познал тайну сотворения вина; его взгляд, его лёгкая улыбка проносились перед мысленным взором, и Эспер понимал, что не может выносить даже вида самой бутылки.

Бабушка с дедушкой всячески старались его развлечь, даже, пускай, это были несмешные ток-шоу и настольные игры, в которые он играл лет в десять. Он словно вернулся в детство. И уж точно там не было место для взрослых переживаний и для великолепных мужчин. Он хотел назад, в детство, к пони и диснеевским мультикам. А вместо этого ему нужно было решать кучу навалившихся проблем.

Скрывать, что его отстранили от плавания, не имело смысла. Его трансляции и фото в Instagram, где он в Чиппинг-Кэмпден гуляет с корги, уже видели, наверное, все. Он не рассказал родителям только об одном: с самого начала подписчики образовали что-то вроде группы поддержки и постоянно выкладывали отзывы на страничках их Клуба в соцсетях. Валери сразу же после его отъезда написала целую петицию и оставила ту на их сайте, где приводила аргументы в его защиту и заявляла, что не Эспер был зачинщиком драки. То, насколько горячо его поддерживали совершенно посторонние люди, многих из которых он знал только по социальным сетям, с кем и вживую-то никогда не общался, поразило его во всех смыслах. Он не ожидал, что десятки людей заступятся за него. Их поддержка придала ему сил, и, поборов своё уязвлённое эго, он решил поговорить с тренером и убедить того изменить решение.

На улице накрапывал дождик, назойливый, моросящий. Надо ли уточнять, что все эти дни шёл дождь?

В толстовке, доходившей ему до колен, Эсперу было вполне комфортно, под низ натянул домашние широкие шорты, и в таком виде он пошёл прогуляться во двор. В наушниках играла «Sun goes down» Дэвида Джордана. Выйдя во двор с корги, прошёлся по блестящему от влаги газону. Чувствуя, как моросит, натянул поверх наушников капюшон. Переступая в шлёпанцах по траве, Эспер ощущал, как мокнут его ноги, по голым икрам стекал дождь. Он не брился с самого дня приезда, ему и не нужно было часто это делать, но сейчас он уже начал помаленьку зарастать щетиной. В этих шортах он спал, а он ненавидел гладить одежду, в которой спал, потому что она все равно помнётся, поэтому те были жёванными. Он даже в магазин ходил, не переодеваясь. Стало плевать на всё. На то, как он выглядит, даже на то, чем он пахнет. А пахло от него неизменно мокрой псиной, домом бабушки и дедушки, бренди, старыми пледами.

За эти дни его сердце почти стало хрустальным, и каждый сигнал на телефоне не от того человека заставлял то звенеть, готовое в этом момент разбиться вдребезги. Ему всё время снился Райвен, став наваждением. Утром он просыпался и понимал, что тот просто исчез, затем моментально приходило осознание настоящей реальности. Сразу после пробуждения он хватался за мобильник, словно ему звонят.

Больше всего Эспер боялся утратить воспоминания или то, что Райвен растворится в воздухе, словно его никогда и не было. И, похоже, самый большой страх начал уже воплощаться в жизнь.

Несмотря на моросящий дождик, щенки носились по траве за облепленным грязью мячом. Пожалуй, с собаками ему было проще, чем с людьми.

Из пальцев Эспер не выпускал телефон из рук. Он переписывался с Джи, делясь своими соображениями. Он собирался найти бассейн, где он сможет плавать, пока не вернётся в команду. Может быть, поговорить с мистером Солсбури в ближайшие дни. Он не желал верить, что от него решили избавиться так легко. Он показывал отличные результаты и ещё не пропустил ни одного соревнования. Парни из плавательного клуба постоянно устраивали между собой разборки, и какая-то стычка с Доуси послужила причиной дисквалификации. Это несправедливо, в конце концов. Капли попадали на экран, и Эспер то и дело смахивал их. В разговоре с девушкой он опустил суть того, из-за чего у них произошла размолвка с лучшим другом. Имоджен терпеливо выслушивала поток его сбивчивой возмущённой речи, пока, наконец, он не выпустил весь пар.

Запустил собак в дом и сразу прошёл на кухню — налить себе воды. Зычный голос Купера Бауэрмана был слышен уже в коридоре. Они с мамой устроились в гостиной перед телевизором. Эспер слышал, как его отец рассказывает какой-то случай с работы. В кухне сдёрнул с головы беспроводные наушники и отложил на стол. Залпом выпил целый стакан воды из холодильника.

Мобильник с урчанием поехал по столу. Это, наверное, Джи. Эспер взялся за телефон и с удивлением отметил, что у него пропущенный вызов. Тут мобильный ожил, и на экране высветился входящий звонок. Номер определился. Эспер едва не выронил стакан.

«Самая прекрасная муза».

По телу прошла дрожь, заставив кожу покрыться мурашками. Трясущейся рукой он принял вызов.

— Выйди. Я у твоего дома, — в голосе Райвена в равной степени смешались строгость и теплота. Даже сейчас он не мог изменить своей привычке отдавать приказы.

— П-привет, — буркнул в ответ Эспер.

— Красноречиво, — отозвался мужчина в своей обычной ироничной манере. — Я жду.

Как давно он не слышал этот голос!

— Я скоро! — бросил родителям в гостиной, на ходу натягивая капюшон.

— Эй, куда ты? — услышал он удивлённый голос отца.

— Сейчас вернусь!

Эспер выбрался из дома и поспешно закрыл за собой дверь. Часто моргая из-за стекающих по лицу капель, он направился к тротуару. Только сейчас сообразил, что похож, должно быть, на чучело. Впрочем, вид Райвена ужаснул его не меньше, чем собственное отражение сегодня утром.

Мужчина стоял у края дороги под огромным чёрным зонтом, рядом блестел покрытый влагой мерседес. В чёрном костюме и ослепительно белой рубашке, которая лишь подчёркивала серость кожи, воротничок слегка примят, как будто Райвен спал, не раздеваясь, растрёпанные волосы обрамляют хмурое лицо.

Дэвис помахал рукой, привлекая внимание.

В груди екнуло, и сердце тяжело забилось. Эспер закусил губу. Огосподибожепомоги!

При взгляде на мерседес и рядом стоящего мужчину в чёрном костюме что-то оборвалось внутри. Эспер никак не мог разобраться в собственных реакциях. Словно что-то не давало сосредоточиться и постоянно ускользало от него, совсем как выученное назубок школьное правило, слова которого повылетали из головы, стоило выйти к доске.

Дождь набирал обороты, капюшон промок почти насквозь.

Райвен Дэвис в Чиппинг-Кэмпден. Только один вопрос. КАК?

Не произнося ни слова, Райвен опустил зонт на тротуар, открыл дверь справа и сел за руль.

Повинуясь какому-то негласному призыву, на негнущихся ногах Эспер приблизился к автомобилю. Сохраняя внешнее спокойствие, обошёл тот и открыл дверцу со стороны пассажирского сиденья. Заработали «дворники», разгоняя водные потоки по лобовому стеклу. Эспер забрался в тёплый салон. Он был мокрым с головы до пят, голые ступни хлюпали в шлёпках. Класс. Вот воды-то сейчас натечёт. Эспер молча буравил взглядом спутника, потом он не выдержал и со вздохом откинулся на спинку кресла. Судя по деловому костюму, Райвен прямиком из офиса. Ах да, он весь в работе даже в выходные дни. Постойте, у муз ведь нет выходных. Волосы беспорядочно завивались от влаги, так хотелось провести по ним рукой…

Почувствовал его взгляд, Дэвис обернулся к нему и в тот же момент наклонился вперёд. Эспер не успел и пикнуть, как его губы смяли. От чужого напора дыхание перехватило. Прижавшись к нему своим ртом, Райвен судорожно втянул воздух. По телу прошла волна жара. Райвен не сводил глаз. Его взгляд сейчас метал искры. Эспер сдавленно пискнул, растворяясь в его огромных зрачках.

Мужчина с лёгким шорохом коснулся его подбородка и тут же прижался губами к колючей щетине. Ох… Эспер запрокинул лицо и прикрыл глаза, одуревая от этих поцелуев. Райвен опустил ладонь ему на шею, и ниже, скользнул по груди. Жар его рук, энергия, бьющая через кожу, жгучее наслаждение… Собственные пальцы после прогулки под дождём были ледяными. Райвен вздрогнул, когда Эспер коснулся его живота. Свободной рукой дотронулся до лица. О, да, эта кожа… Эспер с готовностью подался навстречу, лихорадочно целуя мужчину в губы, в подбородок, глубоко проникая языком, торопливо, жадно. В груди будто взрывались фейерверки. Беспорядочно, как подростки, дрожа от похоти и не контролируя себя. Это был самый неловкий, торопливый поцелуй, но Эспер таял от каждого прикосновения. Его била дрожь то ли от возбуждения, то ли из-за мокрой одежды. Обжигающие ладони Райвена уже шарили по его телу, забирались под толстовку, оглаживали бёдра. Проворные пальцы оттянули ворот сзади, и Эспер невольно откинул голову назад. На губах Райвена блестела слюна, они оба задыхались.

Постепенно натиск ослаб. Райвен облокотился о спинку его сиденья, не прекращая целовать Эспера — на этот раз нежно, чутко ловя его дыхание. Мужчина смаковал каждый миг, словно пробовал дорогой напиток. Губы Райвена переместились на шею, и Эспер понял, что тот претендует на нечто большее, нежели поцелуй. Райвену удалось подавить его скованность, Эспер смог забыть про свой внешний вид, грязные волосы и эти позорные шорты. Он перестал дрожать всем телом и расслабился. Всё шло к одному. Эспер изнывал от нетерпения. Но в самый последний, казалось бы, момент Райвен отстранился. Облизал губы и откинулся на спинку кресла.

Внутри всё кипело, словно только что глотнул энергетика.

Эспер обратил внимание, что сжимает его ладонь. Мужчина тоже обратил на это внимание, но продолжал сидеть, не двигаясь, только поглаживал пальцем заживающие костяшки.

Неужели он заводил Райвена даже в таком виде?

Ну и почему он теперь остановился? Он разве нарисовался в Чиппинг-Кэмпден не для того, чтобы снять напряжение с доверчивым олухом?

Эспер потянулся вперёд и коснулся сексуально-припухших губ, и не почувствовав сопротивления, мстительно укусил Райвена.

А мне не было больно?! Он же муза, что с него взять? Он же все равно ничего не понимает…

— Это ещё что? — Райвен недоумённо касался нижней губы, поверх которой выступила кровь.

— Ничего особенного. Я так думаю, вообще пустяк, — съязвил Эспер, так и не дождавшись от Райвена каких-либо объяснений своего исчезновения.

Хм, по вкусу ну самая обычная кровь. А корчит из себя…

Сев прямее, Райвен отрывисто бросил:

— Мы едем. Я тебя забираю.

Как водилось, тот одним словом был способен выдернуть из грёз с их розовыми облаками и пони, или голубыми облаками.

— Отвезу тебя в Лондон.

— Я планировал сам сесть за руль, — возмутился Эспер, обалдевая от этого уверенного тона.

Его самоуверенность, граничащая с наглостью, просто убивала, но сейчас, в закрытом пространстве автомобиля, после нескольких дней расставания подействовала совсем не так, как Эспер ожидал. Дыхание сбилось, как во время поцелуя, в груди разлилось тепло, в паху потянуло. Реагирует даже на простую фразу, без какого-либо подтекста. У него гормональный всплеск или что-то с головой?

— Дождь не прекратится ещё два дня, и скоро он станет сильнее. Я не дам управлять машиной в ливень.

— Ах, ну да, вы же синоптик, — а потом вспомнил о родителях и разозлился ещё сильнее. — Да что у вас всех, пунктик, на вождении?! Вообще-то я осторожен на дороге в дождь, и я люблю такую погоду. Я в принципе люблю воду. Ладно, делайте, что хотите. Откуда вы вообще узнали, что я здесь?

Ты же обещал, что не дашь меня в обиду!

— Прости, что не вписался в твои планы. Мне было по пути, решил заехать. Эспер, я проделал весь этот путь до Чиппинг-Кэмпден ради тебя, этого мало? Прекрати цепляться к каждому моему слову.

— Я не цепляюсь, да как я могу к вам… — вместо нормального голоса вышел какой-то писк, но он же не мог не оставить последнее слово. — Ладно, забейте. Вы как всегда появляетесь неожиданно и с треском.

В салоне автомобиля было удивительно комфортно: тепло, сухо, пахло свежестью. Не хотелось никуда. Он принялся изучать панель напротив, протянул к ней руку, трогая дерево и кожу.

Эспер не мог не признать: если бы Райвену было плевать на него, тот бы сюда не приехал.

— Мне был известен адрес дома твоих родителей. Я узнал, что ты не появлялся в Лондоне и отправился в Чиппинг-Кэмпден. А погодные сводки мне докладывают каждый день, так как я часто в разъездах. Никакого волшебства, если тебя это напрягает.

И опять в точку.

Эспер сник. Что толку спорить? У Райвена готов ответ на всё в этой жизни.

— Что произошло, почему ты не в лагере?

Неужели есть что-то, чего ты не знаешь?

— Вы уехали, ничего не сказав, — обвиняюще бросил парень. Нет, на этот раз он не отпустит Райвена без объяснений. — Вы сами сказали, чтобы я ценил то, что вы для меня делаете. Я и ценю. То, что вы сделали. А вы просто… уехали.

— Прости. — Райвен потёр лоб. — У меня возникли неотложные дела. И это действительно так, я вынужден был уехать.

Эспер откинулся назад и шумно выдохнул.

— И вы даже не могли предупредить? Да вы хоть… Вы хоть знаете, что произошло и почему я торчу здесь?

Мужчина очень внимательно посмотрел на него.

— Вы могли бы хотя бы сообщение прислать. Вы не думали, что мне так сильно нравитесь, и что мне небезразлично, куда вы пропали? Вы же… вы не знаете. Мне так нужна была ваша поддержка… да уже не важно!

Он имел право злиться. Райвен его бросил!

— У вас свои информаторы, я понял, — произнёс уже спокойнее. Оставалось надеяться, что Добролесна не имеет к этому отношения, и Райвен не заставляет её следить за ним. — Мы с вами… разве в таких отношениях?

— Эспер, по-моему, между нами всё ясно и так.

— Это вам ясно, а мне ничего не ясно. И какой у меня статус-кво? Я какой по счёту? Двухсотый в вашем списке?

— Каком списке, Эспер?

Серьёзно не понимает? Или дурака корчит?

— Любовных достижений. Свершений. Побед, — слегка вспылил парень, дёрнулся и, конечно же, приложился локтем о дверцу.

Райвен фыркнул.

— И каким же ты хочешь быть в моём списке?

— Единственным, — пробормотал Эспер, вдруг ощутив всю абсурдность этого разговора. Он ведь хотел подгадать момент, чтобы эта минута стала особенной. Он хотел признаться совсем не так.

Тут Райвен коснулся его лица, того места, где после драки с Доуси оставалась ссадина, она почти зажила, но видимый след ещё оставался. Погладил щёку, заросшую мелкой щетиной.

Ну давай, давай, давай, не молчи!

— Для начала ты можешь стать лучшим из тех, кто у меня когда-либо был, — Райвен нежно касался его лица, но Эспер всё же ощутил, как дрожит у того рука. — Что произошло в лагере?

— Можно я потом расскажу?

Несколько долгих мгновений они так просидели, проникновенно глядя друг другу в глаза.

— Я всё это время думал о вас, — признался Эспер. Нужные слова вырвались вместе с обидой. — Я хочу нормальных отношений, — сделал он упор.

Нашёл время признаваться. Так долго не мог решиться. Лучшего момента я, похоже, выбрать не мог. О, Господи…

Эспер хмыкнул, с трудом сдерживая трясущуюся челюсть. Втянул воздух и вдруг прыснул со смеха.

Ужасно неловкий момент.

Вот сейчас Райвен рассердится.

Должно быть, вид у него сумасшедший. Сердце колотилось, как безумное. Эспер облизывал губы, одновременно пытаясь унять смех и страшно волнуясь.

— Ты хочешь встречаться со мной? — уточнил мужчина.

— Вы же свободны, — и переспросил, заметно нервничая, — ведь так? У вас даже нет подопечного, и уже не будет.

Брякнул, не подумав. Идиот…

— Извините.

— Да нет, ничего, — громче обычного ответил Райвен. — Ты прав.

По интонации Эспер понял, что ступает на зыбкую почву.

— То есть вы согласны?

— Мой ответ можно расценить как-то ещё? По-моему, я достаточно освоил этот язык, — Райвен сделал глубокий вдох, закрыл глаза, а потом взглянул на него в упор. — Я не стану тебя отговаривать только по одной причине: потому что и сам этого желаю.

— Вы согласны! — у парня приоткрылся рот. Он не представлял, что ещё сказать, он был способен издавать сейчас одни нечленораздельные звуки. Расслабив грудную клетку, Эспер мягко выпустил воздух. Спокойно. Только спокойно. Наверняка, его лицо озарила самая глупая ухмылка. — Обалдеть, вы согласны! Вы будете моим бойфрендом. Я же вам нравлюсь… я всегда вам нравился. Знаете, как сложно было попросить вас об этом? — тараторил он без остановки.

— А я всего-то просил звать меня по имени, — пробормотал мужчина со смешком. — Кажется, это самая неравная сделка в моей жизни. Хорошо. Ты сделал меня. Я заслужил. А теперь идём.

— Куда? — находясь на верху блаженства, удивился Эспер.

— Представишь меня своим родителям.

— Что?! — Эспер выбрался из машины вслед за водителем и глухо хлопнул дверцей. — Я не имел в виду…

— Успокойся. Я не собираюсь рассказывать им о нас или о том, что их сын — гей. Но я хочу немного побеседовать с твоей семьёй. Твои родители меня очень заинтересовали.

— Чем же? — О, чёрт! Райвен сведёт его с ума! Когда-нибудь — точно!

— Скажем так, у меня свой интерес.

— Что вы хотите сделать? — похолодел Эспер. — Мои родители обычные. Пожалуйста, Райвен…

— Ты успокоишься? — мужчина схватил его за локоть и удержал на месте. — Я не собираюсь никак вредить тебе или твоим близким. Иначе в нашем сегодняшнем разговоре вообще смысла не было.

Рука Райвена с локтя переместилась на плечо. Мужчина приобнял его, так они и двинулись под дождём: Райвен держал правой рукой зонт, левой — прижимал Эспера к себе, чтобы тот не вымок под дождём.

— Как вас представить? — тихим голосом поинтересовался Эспер, слегка оцепенев от его жеста. Во влажной одежде, нечёсаный, заросший щетиной он прижимался к человеку в костюме за кругленькую сумму, что само по себе было нелепо. И тот фактически его ещё и подталкивал вперёд.

— А что ты там плёл своим друзьям? Что я — друг твоего босса, приятель по бизнесу. Вперёд. Если я правильно понял, кто твои родители, эффект будет потрясающий.

Эспер удивлённо косился краем глаза на спутника. И кто из них тут самый сумасшедший?

— А вот этого делать не нужно, — когда они остановились на дорожке, выложенной гравием, Райвен отстранил его руку, которая вроде лежала на талии, но потом сползла по пиджаку. — Если у меня встанет на пороге дома твоих родителей, вот будет незадача.

— О, Господи, — вырвалось у парня, — у вас язык совсем без костей? Или у вас нет совести? Вы меня первым поцеловали, а потом прижали к себе, но сейчас вам помешала какая-то рука. «И если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки её и…» — Райвен отмахнулся от слов Священного Писания:

— Ну всё, хватит.

Внутри уже всё бушевало. Интересная из них получится парочка.

Мистер Бауэрман, точно заколдованный, тут же начал суетиться — Эспер только удивлённо провожал отца глазами. Предложил гостю кофе с коньяком, нанёс из кухни пирожных и печенья. От коньяка Райвен отказался из соображений безопасности.

— Благодарю, я за рулём. Но от кофе, пожалуй, не откажусь.

Толстый неповоротливый глава семейства довольно проворно крутился вокруг гостя, делая всё, чтобы тому было удобно. Освободил от подушек лучшее место, убрал зонт сушиться, принёс лучший сервиз.

Помогла не магия. А банальное слово «директор», вмиг что-то сотворившее с мозгами, а заодно и с манерами его родителей.

Пока в гостиной Абигейл расспрашивала Райвена об их знакомстве с её сыном, Купер Бауэрман успел надеть свои лучшие часы, причесать волосы и привести воротничок и манжеты домашней рубашки в божеский вид — за чем наблюдал Эспер, который вышел вслед за отцом. На моменте, когда тот защёлкивал браслет дорогих «настоящих» часов, он попросту хотел увести Райвена из дома и убраться самому.

— Почему ты не сказал, что к тебе должен приехать генеральный директор такой крупной компании? — насел на него отец, заметив сына, стоящего в дверях. Разумеется ни о какой «D.S. Group» мистер Бауэрман никогда не слышал. При этом он продолжал поправлять свою одежду и волосы. Кажется, папа не понимал, насколько смехотворны его ужимки. Напоследок мужчина отогнул штору в кухне и выхватил взглядом автомобиль Райвена — такую махину не увидеть на дороге было невозможно. Хорошо, что папа был занят своими передачами и поглощением кофе с ликёром — или чем там, с коньяком? — и не выглянул на улицу, когда Эспер подозрительно долго не возвращался. У него была бы уникальная возможность увидеть, как его сына обнимает этот самый «директор крупной фирмы».

— Он любит крепкий, — подсказал Эспер, с тоской глядя на перевоплощение отца. — Без молока. Но, знаешь что… — в нём проснулся непонятный злой задор, — сыпани ему пять ложек сахара. В последнее время он здорово потрепал мне нервы. И дай сюда, я сам отнесу.

— Нет-нет, я сделаю всё сам, — отмахнулся от него Бауэрман-старший, деловито выплясывающий у плиты с кофейником. — И не говори «потрепал нервы» о таком ценном клиенте.

— Пап, чей он клиент? Твой, что ли? — Ну всё. Это радушие переросло в настоящий цирк.

Когда они вернулись в гостиную, миссис Бауэрман добралась уже до темы церемонии, куда её сын был приглашён и о чём рассказал ей сам. У Эспера спёрло в груди.

— Так вы — тот инвестор! И вы наследник «лесного» магната.

Понеслась…

— Мам, можно я покажу мистеру Дэвису свою комнату?

— А это ещё зачем? Наград там твоих нет. Те, что ты не забрал в Лондон, я вынесла из детской, там сейчас игровая для наших собачек. Эспер съехал и уже давно живёт самостоятельно. И всё для того, чтобы учиться в спортивном колледже, — следом Абигейл начала расхваливать щенков, решив, что тема колледжа её сына не самая достойная тема для разговора.

К счастью, она же сама и подкинула наживку. Райвен сразу заинтересовался комнатой для собак. Самих собак он тоже пока не видел.

— О, так вы любите корги! Эспер вам рассказывал что-нибудь о моей специальности?

Прекрасно, им с мамой есть о чём поговорить часа на три.

— Такой джентльмен, — шепнула ему Абигейл, уже в дверях гостиной, разве что в спину его не подталкивая.

Вдвоём, оба — и мама, и отец, они могли бы заговорить Райвена до смерти. Узнав, какой ценный экземпляр попал к ним, мистер и миссис Бауэрман вон из кожи лезли, чтобы произвести впечатление и разузнать побольше о нежданном госте… какая ирония. Совсем как я раньше.

— Пойдёмте, сэр, — придав тону деловитости, Эспер указал на лестницу. Придётся играть до конца. — Я покажу комнату.

Райвен пробыл у них ещё где-то час, прежде чем они вышли под дождь. Пока внизу мистер Бауэрман рассказывал об игре в гольф, о ландшафтном дизайне поля для гольфа, расспрашивал мужчину о его увлечениях — а Райвен умел произвести впечатление на слушателя — и о его работе, Эспер успел собрать вещи, а, точнее, он сложил всё то, что привёз с собой, обратно в сумку.

Пуль и Дастин, которые адекватно вели себя дома, после выхода на улицу начали носиться вокруг Райвена, как ненормальные. И ещё минут пятнадцать они все простояли под дождём. Родители словно и вовсе не замечали это неудобство. Пока Райвен возился с мокрыми псами, стоя под зонтом или приседая, чтобы поднять мячик, Эспер забросил вещи на заднее сиденье и сам забрался в машину. Родители всё звали Райвена приехать к ним ещё, а щенки, смешно семеня, гонялись за мячом.

Толком не успели показать дом и участок, из-за чего наверняка уже сегодня начнутся звонки с жалобами от мамы, а вечером с ним по Skype свяжется папа с просьбой рассказать всё о новом знакомом Эспера.

Зайти проведать дедушку и бабушку времени уже не было. Как оказалось, у Райвена на сегодня ещё были запланированы дела в офисе. По этой причине они очень быстро доехали до Лондона.

Эспер начинал привыкать к поездкам на шикарных автомобилях.

Когда напротив замаячил знакомый дом, Эспер расстегнул ремень безопасности.

По пути они разговаривали мало: он всё больше молчал, умирая от стыда из-за поведения родителей, а Райвен был сосредоточен на дороге. На подступах к городу дождь усилился, Эспера так и подмывало узнать у спутника, когда же, наконец, распогодится, и он сможет бегать в парке.

Вместо этого с каменным лицом заметил:

— Спасибо, что подвезли, а теперь езжайте, вам же нужно на работу. Звоните, когда понадоблюсь. Если вам сложно запомнить, то попросите Добролесну внести наши встречи в ваше расписание.

Но между ними всё ещё оставалась небольшая недосказанность, настораживало, что он так и не услышал от Дэвиса, любителя точности во всём, чёткое «да».

— Следующие несколько дней я буду занят. Не думай снова, что я собираюсь пропасть из твоей жизни.

Эспер молча ждал продолжения. Райвен развёл колени шире, устраиваясь удобнее в кресле.

— Я дам тебе адрес моей компании. Если я буду занят, ты можешь попасть на моего секретаря или заместителя.

— Знаю. Думаете, я не понимаю? Я сам хотел этих отношений.

Райвен спокойно смотрел на него, дождавшись, когда он скажет всё, что собирался, тот произнёс:

— У нас ещё есть несколько минут, не хочешь рассказать, как ты оказался у своих родителей?

— Вы не торопитесь? — обречённо обронил Эспер. Тут ему пришло в голову поинтересоваться: — А доктор Аддерли знал адрес вашего филиала в Манчестере?

— Он знал многое такое, о чём теперь не помнит, — последовал ответ. Когда Райвен не хотел о чём-то говорить, что-то выведать у него было бесполезно. — Как твои родители отреагировали на то, что ты не в лагере?

— Вы же видели их. Они были счастливы, что меня оттуда выгнали. Теперь я смогу посвятить всю свою оставшуюся жизнь работе в офисе, как папа.

Может, оттого что мужчина выглядел таким расслабленным, даже в этом строгом костюме, каким-то своим, до боли родным. Эспер, ощутил, что что-то должен сказать или сделать сейчас, но слова не шли в голову, молчание затянулось.

— Я позвоню тебе вечером, и ты мне всё расскажешь, идёт? — совсем по-человечески предложил Райвен, не сводя с него глаз. Потом мужчина потянулся к нему, грубо обхватил за шею и притянул к себе. Какое-то мгновение они не шевелились, после чего Райвен поцеловал его в висок. — Когда у тебя чемпионат?

— В июле, и он пройдёт недалеко от Лондона. Но я отстранён, разве вы не слышали, что я сейчас сказал?

Лицо Райвена было так близко, и он заглянул в эти пронзительные голубые глаза. Внезапно его осенило. От этой догадки сердце забилось вдвое быстрее.

— Вы ведь можете стереть память всем, кто ездил со мной в лагерь? И мистеру Солсбури.

— Эспер, я не в праве… Даже если бы я мог, я не стал бы этого делать. Я не могу подвергать забвению невинных смертных, если эта мера не оправдана. Мне приходится считаться с мнением совета директоров. Из-за несоблюдения правил даже мне может быть очень и очень плохо. Мне жаль, но тут я бессилен.

— Все знают, что вы мне нравитесь… в группе по плаванию, — напоследок сказал Эспер и взялся за ручку дверцы.

— Эспер, это не конец света. — Райвен же отреагировал совершенно спокойно, похоже, данная новость его нисколько не тронула. — Знаешь, сколько я повидал концов света за свою жизнь? Как реальных, так и мнимых. Я видел, как города разрушаются до основания. Поверь, эта ситуация не стоит и капли твоих слёз.

Ну да, мои проблемы по сравнению с гибелью жителей целого города просто пустяк. Он и забыл, что Райвен мыслит более глобально, как настоящий руководитель, и его уже не переделать.

— Вы просто там не были в тот момент, — Эспер начал выбираться из машины. Пару секунд он раздумывал, как вдруг резко хлопнул дверцей, возвращаясь на своё место.

Его вело от возбуждения. Сама близость Райвена его пьянила, заставляла разум сойти с ума. Он не запомнил, в какой момент он утратил контроль.

Давай уже сделаем это, в конце концов!

Эспер буквально налетел на Райвена, в следующий момент он уже жадно смаковал сладкие губы, прикусывал кожу на его шее, тянул, посасывал, оставляя засосы. Со страстью обхватил его руками, прижимаясь всем телом. Каждое движение собственного языка отдавалось в паху, заставляя член подёргиваться. У них не было секса уже несколько дней, он не мог оставить всё как есть, Райвен ему был необходим как воздух. Эспер пересел к мужчине на колени, при этом стараясь не наступить тому на дорогие ботинки и не снести задом руль. Целуя, он краем глаза покосился на тонированные стёкла. Их с Райвеном на самом деле не видно с улицы?

Мужчина сжал кресло по бокам и расслабленно устроился затылком на подголовнике, полностью отдавшись его инициативе. Эспер опустил кресло под ним и принялся расстёгивать пуговицы на белой рубашке. Не успев расстегнуть рубашку полностью, поднырнул ладонями под отвороты ткани, накрывая горячую бархатистую кожу. Втянул её запах. Он мечтал весь состоять из запаха Райвена, пропитаться им.

Поёрзал, устраиваясь верхом на его бёдрах. Шорты врезались в промежность, одной рукой Эспер быстро поправил их вместе с трусами; от мысли, что Райвен сейчас готовый и податливый лежит под ним, у него всё зудело.

Эспер покусывал его в шею, спускаясь к ключицам, зализывая следы языком. Его дыхание касалось оголённой кожи, по тому, как Райвен откидывал назад голову, выгибал шею, как ловил ртом воздух, как напрягался его пресс, партнёру определённо нравилось, что делал Эспер. Постепенно чужое дыхание становилось всё более частым и шумным. Он полностью занял доминирующую позицию, вжимая Райвена в кресло и наваливаясь сверху. Эспер встречался со слегка захмелевшим взглядом, чувствовал, что может утонуть в этих расширенных зрачках, в сияющих голубых глазах. Он подавался вперёд всё с большей страстью.

Впервые салон мерседеса казался таким тесным и неудобным! В спешке начал расстёгивать ремень; на этот раз на Райвене были трусы Кельвин Кляйн с белыми буквами на поясе, потянул их вниз. Ствол налился, сильнее проступили вены. Эспер помнил его вкус, помнил, какая на вкус сперма Райвена. Эспер облизал пересохшие губы. Райвен с интересом наблюдал за ним, развязно улыбаясь. В полной боевой готовности, его брюки ощутимо выпирали в паховой области.

Он ещё не делал этого в машине. Непослушными руками начал избавлять себя от нижней части одежды. Устроился голым задом поверх бёдер Райвена и бережно взял его член у основания. Тот пульсировал в руке, Эспер накрыл, а потом погладил оголённую головку, заставив Райвена спазматично втянуть воздух. Скользнул ладонью по стволу с тугими венами, наслаждаясь реакцией партнёра. Эспер изнывал от потребности в его члене. Это невозможно терпеть. Глаза у Эспера закатились, когда набухшая влажная головка проникла в тугой проход.

У Эспера вышибло слезу. Зад как огнём опалило, отдалось в поясницу, и парень со стоном прогнулся, чувствуя, как невозможно твёрдый член проходит глубже.

— Потужься, — услышал он хриплый сдавленный голос, — давай, детка, вот так… — Ладони Райвена легли ему на бёдра, впиваясь пальцами и притягивая к себе.

Эспер шумно и тяжело задышал.

— Мягче… — отрывисто бросил Райвен.

Дрожь волной прокатилась по икрам ног вверх, отдалась в копчике, пронзила позвоночник, заставляя резко выпрямить спину. Он едва не ударился макушкой о потолок в машине. Теперь член Райвена полностью погрузился в него, мышцы сжали тот по всей длине до основания. У мужчины вырвался громкий стон, один, второй, пока те не слились в один прекрасный чувственный звук, от которого всё поплыло в голове. Райвен весь прогнулся под ним. Эспер болезненно замычал, не разбирая уже, где боль, а где удовольствие, он начал подаваться сильнее, вцепился в кресло, боясь завалиться на Райвена. Хватило нескольких сильных толчков, как мышцы ягодиц расслабились, и неприятные ощущения полностью исчезли. Зад всё ещё горел, но этот огонь превращался в ужасно возбуждающее тепло, скапливаясь внизу живота и отдаваясь в мошонке.

Они упоённо целовались, забыв обо всём, о невыясненных отношениях, о прохожих, живущих неподалёку; пространство салона будто отрубило все посторонние звуки. Райвен крепко держал его под ягодицы, с силой разводя их. Огненный член с лёгкостью проникал, заставляя внутри всё гореть. Срывая хриплые стоны, покусывая губы, сжимая друг друга, впиваясь пальцами в кожу. Они словно резко взлетали вверх, вращались в вихре удовольствия, парили в невесомости. Одновременно задыхались. Падали с головокружительной высоты. У Райвена уже горели губы, они опухли и покраснели, и так сладко было слизывать с них стоны и жгучее желание; на лбу и груди выступила испарина, спутанные волосы облепили кожу.

Они не отдавали себе отчёта, их голоса звучали в ушах; Эспер никогда не позволял себе быть таким громким с кем-либо ещё.

И в этот момент он услышал, как кто-то стучится в окно. Каким-то чудом, не иначе. Эспер резко замер, не веря своим ушам. Соображал он не очень хорошо. Райвен открыл глаза и прислушался, расфокусированный взгляд быстро стал осмысленным. Эспер приоткрыл рот. Наверняка, его лицо приобрело уморительный вид. Да только ему сейчас было не до смеха. Горячий член по-прежнему был у него внутри, мошонка партнёра упиралась ему в ягодицы. Горло Райвена дёрнулось, когда тот сглотнул.

— Я слышала крики, — раздался снаружи старческий перепуганный голос. — Что-то случилось?

Мисс Перегрин! Эспер едва не закашлялся.

— Моя соседка! — зашептал он, в ужасе уставившись на Райвена.

— Мистер Бауэрман, вы внутри? — снова послышался знакомый женский голос. — Вам нужна помощь?

Она, наверное, узнала автомобиль.

В глазах Райвена заблестели искры веселья. Глядя на его сверкающую улыбку, Эспер, казалось, совсем перестал дышать.

— О н а н а с п р а в д а н е в и д и т? — по буквам произнёс он и с ужасом покосился на согнувшийся тощий силуэт за стеклом.

— Нет, — тихо ответил Райвен, улыбаясь. Происходящее его забавляло.

Эспер осторожно слез с его бёдер и, ухватившись за спинку ближайшего кресла, торопливо натянул трусы с шортами, только после чего плюхнулся на соседнее место. От испуга член быстро опал. Повеселились.

— Не заставляй её ждать. Опусти стекло, пока она не открыла дверцу, — посоветовал Райвен, усмехаясь.

Эспер в панике нажал на кнопку и опустил стекло, так, чтобы в поле зрения мисс Перегрин не попал Райвен.

— Мистер Бауэрман, с вами всё в порядке? — в тот же момент заговорила соседка. — Я слышала крики. У вас что-то болит? Я ждала вас завтра, но вы приехали так рано.

Отвлекало присутствие Райвена на соседнем сиденье в недвусмысленной позе. Раздался какой-то шорох, вероятно, тот усаживался в кресле.

Разумеется, о продолжении и речи быть не могло. Эспер ощущал только то, как густо пунцовеет его лицо и шея.

— У меня ничего не болит. Спасибо, мисс Перегрин. Я через минуту поднимусь, — и боковым зрением заметив, что Райвен уже привёл себя в обычный вид, добавил: — Возможно, я и слышал какой-то шум дальше по улице.

Женщина то старалась заглянуть в салон ему за спину, то удивлённо оглядывала автомобиль. Вот же любопытная!

— Мисс Перегрин, идите, пожалуйста, в дом, — выдавил Эспер.

Не дав вставить ей ни слова больше, Эспер поднял стекло. Райвен быстро приник горячими губами к его в шее сзади, вызвав новую волну возбуждения. От его отрывистого дыхания мурашки бегали по спине. Но Райвен не мог задерживаться больше, нужно было ехать.

Эспер резко обернулся. Мисс Перегрин отняла у него — у них — последние пару драгоценных секунд. Даже странно, что очередной деловой звонок Райвена им не помешал. Вместо этого им на головы свалилась его соседка.

— Вы мне очень сильно нравитесь, — в каком-то исступлении снова зашептал Эспер, когда их губы соприкоснулись. — Вы не представляете, насколько вы мне дороги, мне плевать, кто вы и что вы сделали, — ну вот, решил свалить все признания в одну кучу и вывалить напоследок. Молодец. И это после неудавшегося траха.

Эспер нащупал дверную ручку и поспешно открыл дверцу, чувствуя, как его колотит всего: от одуряющего возбуждения, от переизбытка эмоций, от щенячьего восторга — разом от всего. Он ликовал и готов был прыгать от радости. Прикосновения Райвена до сих пор горели на его коже, казалось, чужое дыхание так и скользит по шее.

Нужно только не улыбаться так глупо. Пока ещё был способен уйти, вытащил сумку с рюкзаком с заднего сиденья, хлопнул дверцей и направился к дому. Его окрыляла сама мысль: сегодня вечером они свяжутся с Райвеном через Skype, и снова смогут увидеть друг друга. Он вынес три дня, вынесет и несколько часов.

С трудом сдерживая смех, Эспер обернулся и покосился на тонированные окна мерседеса. Хотелось глупо улыбаться, смеяться, плакать. Весело подмигнул и послал воздушный поцелуй невидимке за рулём.

Он верил Райвену.