Любовь выше страсти

ГЛАВА 12

— Наконец-то пятница, — сказала Эми и со всего маху плюхнулась в старое кожаное кресло, после чего погладила Джима, который бросился к ней через всю комнату. — Временами мне казалось, что эта неделя никогда не кончится.

— Мне это тоже знакомо.

Пол взял у нее сумку и положил ее на стол в углу.

— Не…

Но у нее не было сил отстаивать свою независимость. Неделя выдалась тяжелой. Отчеты, репетиции, встреча с родителями потребовали от нее куда больше сил, чем обычно, если учесть навалившиеся на нее другие проблемы. Эми сама не понимала, как она продержалась, но сейчас у нее было только одно желание — сидеть в кресле и совсем ничего не делать. Никогда больше ничего не делать.

— Как вкусно пахнет! — сказала она, вдыхая теплый, насыщенный специями аромат из кухни.

— Джилл приготовила для нас ужин.

— Она еще и готовит!

— Готовит она лучше, чем убирает.

— Чудесно! — Эми захотелось хоть одним глазом посмотреть на бесценную Джилл, которая приходит три раза в неделю. — Только теперь я поняла, как хочу есть.

— Подожди немного, — донесся до нее ласковый голос Пола. — А пока я принесу тебе чаю.

Не открывая глаз, Эми улыбнулась:

— Ты веришь в целительную силу чая, да?

— Да.

— Спасибо.

Ничего не ответив, Пол ушел, и Эми услышала шум воды, а потом Джим высвободился из-под ее руки и, по-видимому, направился на кухню в надежде что-нибудь получить там. Или он уже ел? Может, Пол кормит его днем? Только сейчас Эми поняла, что совершенно не знает, как проходит у Пола день, хотя живет в его квартире уже двое суток.

Впрочем, не так уж много она бывает здесь. Скорее, она провела тут две ночи в маленькой комнатке для гостей. Каждое утро в восемь часов она уезжала и возвращалась такая усталая, что у нее хватало сил только дотащиться до кровати. Ей казалось, что она уже никогда в жизни не справится с усталостью и ей придется терпеть ее вечно.

Эми мысленно вернулась к тому моменту, как приехала сюда в первый раз. Пол помог ей вылезти из машины и перейти улицу, а ночной воздух немного освежил ее. Эми вспоминала мокрый асфальт и витрину магазина и вопрос, который не могла не задать Полу:

— Почему «Близнецы»? Это твой знак?

Эми твердо помнила, что он сказал «нет», просто ему нравится это слово, но все остальное полностью вылетело у нее из головы. Наверное, они вошли в боковую дверь и поднялись по лестнице, но этого она не помнила. Пол, видимо, показал ей ее комнату, но была ли уже расстелена кровать, или ей пришлось делать этой самой, Эми не могла вспомнить.

Наверное, она все же распаковала чемодан и почистила зубы, но… Первое ясное воспоминание связано у нее с утром, когда она обнаружила, что проспала.

Дальнейшее походило на бег вверх по идущему вниз эскалатору. Эми приготовилась к рабочему дню, торопливо позавтракала в оказавшейся на удивление просторной кухне, а потом Пол отвез ее в своем фургоне в школу. Никогда еще уроки не проходили хуже, чем в тот первый день.

На перемене она напилась крепкого кофе, и он немного взбодрил ее, а во время ланча позвонили из полицейского участка и сообщили, что машина нашлась на соседней со школой улице, и Эми проснулась окончательно. Она немедленно связалась с гаражом, куда полицейские пока поставили машину, потом позвонила Полу и сказала, что у него нет необходимости заезжать за ней, как они договорились.

— Хорошая новость. Я рад, — отозвался Пол. — Она здорово поломана?

— Да нет. Замок сломан, какие-то неполадки в моторе. В гараже обещали сегодня все исправить. Еще они сказали, что внутри пахнет маслом и шариками от моли.

— А… понятно. — Пол помолчал. — Только пахнет?

— К сожалению. Похоже, вор украл твою куртку и увез ее в моей машине.

Глупость какая-то, подумала Эми, неожиданно ощутив себя сообщницей неведомого вора. Машину-то ей вернули, а куртки как не было, так и нет.

— Похоже, куртка им нужнее, чем машина, — пошутил Пол.

— Странно, правда? — Эми не могла понять логику вора.

— Ну, мне не странно, — с иронической важностью отозвался Пол. — Разве только то, что у вора оказался хороший вкус.

Однако Эми не приняла его юмора.

— Мне жаль, что они не вернули ее тебе.

— Зато приятно, что они оценили ее по достоинству, — философски заметил Пол. — Я вроде дал тебе ключ от квартиры, да?

Эми подтвердила это, нащупав ключ в кармане жакета. О Господи! Ведь из кармана он легко мог выпасть. Надо не забыть переложить ключ в сумку.

— Хорошо. Значит, мне не нужно спешить, чтобы встретить тебя.

— Ты уезжаешь? — огорченно спросила Эми.

— Если у тебя есть ключ, то мне бы хотелось навестить мою… — Он замолчал, словно сказал лишнее. — Мне нужно нанести визит.

Как Эми ни устала, она сразу сообразила, что Пол хочет навестить свою девушку, и с трудом удержалась, чтобы не разрыдаться в голос, не закричать, не разбросать вещи в учительской. К счастью, она вспомнила, что не знает главного.

— Я совершенно не помню, как к тебе ехать, — холодно проговорила она, стараясь держать себя в руках. — Дай мне свой адрес.

Вышло к лучшему, что Полу не пришлось ждать ее после уроков и собрания в Чосеровском центре, которое началось поздно, и около семи часов она еще только выясняла насчет освещения, звука, костюмов… и т. д.

До этого, чтобы попасть в гараж, ей пришлось попросить учителя столярного дела Тома Берчилла подвезти ее, и, когда они наконец оказались в Чосеровском центре, там было не просто жарко, как всегда, но жарко, как в парилке, и ученики сидели совсем разморенные.

— Пойду ругаться, — заявил Том Берчилл. — Они совсем с ума сошли.

Вернулся он через четверть часа и сообщил, что кто-то включил отопление на всю мощь.

— Верно, детишки балуются…

Вскоре в студии стало легче дышать, и работа пошла веселее. Хорошо, что Полу не надо ждать, а ей торопиться. В восемь Эми организовала для ребят сандвичи и горячий чай, устроив двадцатиминутный перерыв, а в половине десятого распустила всех по домам.

Довольная, она вышла из школы, но тут плохое настроение вернулось к ней. Сначала она испугалась, что опять не найдет своей машины. Но страх оказался напрасным. Машина стояла на месте. Тогда она задумалась о своем доме.

Мне надо поехать и убедиться, что с ним все в порядке, сказала себе Эми, но… Одна? В темноте? А если с ним не все в порядке, то что тогда? Если она опять вспугнет взломщика, что с ней будет? И Эми решила не ехать в Стриббл.

Вместо этого она поехала к Полу. Впрочем, его скорей всего нет дома, ведь он отправился к своей девушке. Почему Пол молчал о ней?

Эми попыталась убедить себя, что это-то как раз понятно. Ты знаешь его всего пять минут и сама все время болтаешь о своих проблемах. Они немножко посидели в пабе у его приятеля. Неужели это было только вчера? Пол еще сказал, что ужинал с другими женщинами. Естественно. Такой замечательный человек не должен быть один.

Разве лишь… Интересно, как выглядит его постоянная девушка… женщина. Может быть, она тоже занимается антиквариатом? И у него гораздо больше общего с ней, чем с загруженной делами учительницей? Холодная блондинка? Жгучая брюнетка? Или рыжая?

Держу пари, она молодая, сказала себе Эми, с горечью вспомнив, что ей уже двадцать девять. Спокойная и рассудительная и никогда не попадает в дурацкое положение…

Машина прогрелась, и Эми с ужасом подумала, что ей в ее состоянии трудно будет вести машину. Так что ей пришлось отбросить все не относящиеся к дороге мысли.

Пол прекрасно объяснил, как найти его дом, и Эми не составило труда отыскать старинную Хоп-лейн, а на ней единственный магазин Пола. В гостиной было освещено окно, и Эми решила, что это не случайно, ведь она тоже обычно оставляет свет в доме, когда выбирается куда-нибудь вечером.

— Привет, приятель, — сказала она Джиму, который скатился вниз по лестнице и замер в ожидании, когда она откроет дверь. — Он не взял тебя с собой?

— Почему? Я его брал, — послышался голос Пола, и тотчас он сам появился на лестничной площадке. — Эй, Джим, ты загородил дорогу.

— Ты уже вернулся? — удивилась Эми и почувствовала, что ее заливает волна счастья. — Я думала, ты будешь гораздо позже.

— Она любит ложиться рано…

Он замолчал, словно опять сказал лишнее. По крайней мере, теперь ясно, что ездил он к «ней». Эми тяжело вздохнула и с тоской поглядела на лестницу, сразу вспомнив о своей больной ноге.

— Иди сюда и садись.

— Спасибо. Но мне лучше сразу лечь.

Так она и сделала, зато утром не проспала. В четверг ей работалось легче, но счастливей она не стала.

— Сегодня я буду позже, — сказала она Полу за завтраком… — Встречи с родителями обычно затягиваются допоздна.

— Значит, ты и сегодня не сможешь побывать дома?

— Ничего. Как-нибудь.

— Веселее. — Пол налил кофе в красивые золоченые чашки из серебряного кофейника. — Оставь мне ключи. Сегодня здесь Амината, так что я свободен.

Амината? Азиатка? Его девушка? Эми мгновенно представила закутанную в сари фигурку, черные блестящие волосы, золотистую кожу. И он жертвует этой богиней ради нее?

— Она по вечерам работает в магазине, — пояснил Пол, — так что я могу заняться другими делами.

Он работает с Аминатой? Это еще ничего не значит. Хотя, наверное, она все же не его девушка. Его девушка должна заботиться о нем…

— Давай ключ.

Эми взяла себя в руки.

— У тебя наверняка полно дел…

— Не беспокойся, я с удовольствием прокачусь в Стриббл. И Джим тоже. — Пол наклонился и заглянул под стол, где по обыкновению расположился Джим. — Тебе понравится в лесу.

— Спасибо…

Как это здорово с его стороны взять на себя чужую заботу да еще сделать вид, будто это не забота вовсе, а одно удовольствие, хотя на самом деле все совсем не так. Но Эми понимала, что ей необходимо узнать что-нибудь о своем доме.

— Спасибо, — повторила она, вкладывая в это слово всю благодарность, на которую только была способна. — Ключи у меня в сумке.

Она привстала.

— Не двигайся. — Как всегда, Пол опередил ее. — Я сам.

Однако ключей в сумке не оказалось. Ни в кармашке, ни в другом отделении. После пяти минут безуспешных поисков Эми вынуждена была признать, что потеряла их, что явилось последней каплей, переполнившей чашу ее терпения. По щекам Эми потекли слезы, и ей страстно захотелось закрыть лицо руками и поплакать в свое удовольствие, как это позволительно двухлетнему младенцу. Джим почувствовал ее отчаяние, вылез из-под стола и положил голову ей на колени. Тогда Эми взяла себя в руки и, сделав большой глоток кофе, погладила его по голове.

Неожиданно Пол тоже оказался возле нее на коленях, обнимая ее вместе со стулом.

— Хочешь поплакать?

Эми ощутила прилив восторга, оттого что он рядом, такой сильный и надежный, и она едва удержалась от искушения. Прижаться бы щекой к его щеке, и пусть он утешает ее, пусть даже целует…

Но она опоздает в школу. К тому же он принадлежит другой женщине. Эми тяжело вздохнула и подалась назад.

— Нет. Спасибо. Но мне надо подкраситься.

Пол внимательно посмотрел на нее.

— Может, ключи у тебя в комнате?

— А зачем мне их вынимать? — Ей не хотелось видеть жалость в его глазах, поэтому она отвернулась.

— А они не могли выпасть из сумки где-нибудь в школе?

— Там молния. Я расстегиваю ее только тогда, когда достаю ключи, — сказала Эми. — Твой ключ был у меня в кармане, так что вчера я даже не прикасалась к молнии. Ох, Пол! — Больше она не могла сдерживаться. — Кто-то украл их. Наверное, тот же человек, который пытался залезть в дом…

— Я немедленно поменяю замки. — Пол резко поднялся. — Здесь есть отличный слесарь. Я зайду к нему, как только он откроет мастерскую.

— Спасибо, — пролепетала Эми и попыталась собраться с мыслями. — Можно, я позвоню?

— Конечно.

— В доме № 21 живут Норрисы. У них есть запасные ключи от моего дома. — Эми допила кофе и тоже встала. — Я позвоню им.

Переговорив с Норрисами, Эми обнаружила, что у нее осталось всего полчаса на дорогу до школы. А когда она в десять вечера вернулась обратно, то у нее хватило сил лишь взять новую связку ключей у Пола и выслушать его отчет, согласно которому в доме царил полный порядок.

— Я привез тетради, о которых ты говорила. — Пол показал на стол. — Ты вроде бы хотела их проверить…

— Только не сегодня. — Эми поглядела на них почти с ненавистью. — Займусь ими в уикэнд. Но все равно, спасибо, — сказала она, вспомнив, несмотря на усталость, о правилах хорошего тона.

Ей оставалась только пятница, и вот она позади. Слава Богу, в пятницу по традиции нет никаких дополнительных мероприятий. Эми радовалась, что ей нечего делать, некуда спешить и впереди целый свободный вечер. Правда, в сумке у нее три пачки отчетных бланков, но об этом она подумает завтра. Сегодня она будет просто сидеть — и все.

— Чай.

— Что? — Эми с трудом открыла глаза. — Наверное, я задремала.

— Ну и хорошо.

Эми мигнула. Пол держал в руках сверкающий серебряный поднос, на котором стояли серебряный молочник, серебряная сахарница, серебряный чайник и золоченые чашки. Он опустил поднос на дубовый журнальный столик, и Эми убедилась, что чайник и вправду серебряный. Рядом с креслом Эми стоял резной столик, на который Пол поставил чашку, после чего предложил ей молоко.

— Спасибо, — сказала Эми, — но я пью без молока с тех пор… — Она умолкла, неожиданно вспомнив, как едва не устроила Полу скандал из-за отсутствия молока. — Кажется, я недавно ворчала…

— Немного. — Пол поставил молочник обратно на поднос. — У тебя был шок.

— Ты еще за меня извиняешься!

— Я не извиняюсь.

— Ладно, — сказала Эми, поднося чашку к губам. — Потом я еще раз попробовала без молока, и мне понравилось.

— Значит, ты распробовала вкус чая. — Пол уселся напротив. — А я всегда так пью.

Эми постаралась не показать, как рада, что у них есть хотя бы одна общая привычка. Несколько приободрившись, она дала себе слово не глупить и, чтобы отвлечься, стала припоминать, как у нее прошел день.

— После занятий мы встретились в учительской с Кейт. Она хотела со мной поговорить, и мы немного поболтали.

Кейт почти ничего не сказала. Они всего-навсего обменялись банальными фразами об отчетах, учениках, о родительском собрании. Эми затягивала молчание, давая подруге возможность пооткровенничать, но Кейт так и не решилась. Только сейчас Эми стало любопытно, что же Кейт скрыла от нее.

— Я был в магазине. Начал свою пятничную писанину, пока тебя ждал.

Он кивнул на стол, и Эми обратила внимание на калькулятор и стопку бумаги. Ей стало интересно, почему он не воспользовался компьютером, который стоял в третьей крошечной спальне, но, может быть, ему хотелось посидеть в гостиной?

Как же у него хорошо, думала Эми, обводя взглядом светлые стены и картины с изображениями экзотических мест, шторы до пола из сапфирового бархата, коричневый ковер, знавший лучшие времена. Наверное, я бы все сделала иначе, но мне нравится, решила она.

На столе и книжном шкафу стояли переделанные из китайских ваз лампы, мягкий желтоватый свет которых успокаивал глаза и душу.

— Серебро из твоего магазина? — небрежно спросила Эми.

— Слава Богу, нет. — Он поглядел на сверкающий сервиз. — Фамильное. Мама не очень им интересуется.

— Но это же красиво! — удивилась Эми.

— Наверное, оно слишком современное для нее. — Пол выпил чай и поставил чашку на блюдце. — Или все дело в том, что его купил мой отец.

— Печально. — Эми подумала о своих родителях, которых могла разлучить только смерть, и обо всех тех вещах, которые стали священными в ее доме только потому, что к ним прикасались руки матери. — А где твой отец?

Пол поглядел в чашку.

— Пять лет назад он умер в Лос-Анджелесе.

— Извини…

— Ничего. Мы перестали видеться задолго до этого.

Эми вздохнула, жалея Пола и всех детей, которые живут сиротами при живых родителях.

— А когда вы виделись в последний раз?

— Когда я учился на первом курсе в Оксфорде. — Пол налил себе еще чаю. — В то время ему везло, и он снимал квартиру на Бейкер-стрит.

Везло? Эми задумалась.

— Он играл?

— Да, — только и ответил Пол. — Деньги у него не задерживались. То он обедал в лучшем ресторане, а то не мог заплатить за квартиру. — Пол поглядел на серебряный сервиз. — Думаю, он купил его на деньги, предназначенные на обувь.

— Тогда понятно, почему твоя мама не любит его, — медленно проговорила Эми.

Наверное, он рос несчастным одиноким ребенком. Эми и ее братья потеряли мать, и их отец долго не мог оправиться от беды, но денег у них всегда хватало.

И они были вместе. У нее появился еще один вопрос, но она не знала, как бы потактичнее задать его, чтобы не расстроить Пола.

— Ты единственный ребенок?

Он кивнул.

— Мама, наверное, не хотела больше рожать.

Вот оно. Его мать не доверяла отцу, поэтому не хотела рожать еще детей. Эми не понимала, как Полу удалось, несмотря на такое детство, воспитать в себе уверенность и добродушие.

— Сколько тебе было лет, когда они разошлись?

— Десять. Видимо, она тянула сколько возможно.

— Наверное, она любила его?

— Наверное. Поначалу.

Пол допил чай и взял чашку Эми, чтобы поставить ее рядом со своей. Он молча налил ей еще чаю.

— Думаю, поначалу она любила его, — повторил он, усаживаясь обратно в кресло. — Но когда я подрос, то заметил, что ее удерживает от развода только гордость.

— Гордость?

— Да. И упрямство. Она не хотела, чтобы ее родственники оказались правы насчет него.

Эми посмотрела на вошедшего в гостиную Джима. Видимо, Пол дал ему поесть, иначе он ни за что не оставил бы их одних так надолго. Джим улегся возле ее ног, и она погладила его по голове, думая о том, что ей рассказал Пол.

Ее родственники, сказал он. Наверняка он имел в виду родителей своей матери, бабушку и дедушку, но как же холодно он произнес эти слова. Эми решила выразиться иначе.

— Семья… твоей матери не одобряла ее выбор?

— Они оказались правы насчет его легкомыслия. — Пол сделал глоток чая. — Но быть правым еще далеко не все.

Да, он не случайно сказал «ее родственники». Он их не любит. Эми видела это по изменившемуся выражению на его лице. В последний раз она видела это выражение, когда он говорил о Роберте.

— Ты хочешь сказать, что было еще и другое?

— Было. — Пол поглядел на нее, и лицо у него стало совсем другим, отчего Эми заволновалась и затрепетала всем телом. — Ты права. Было и другое. Когда мама вышла замуж, они перестали с ней разговаривать.

— Ужасно!

Эми не имела ни бабушек, ни дедушек. Мамины родители умерли, когда она была еще совсем маленькой, а папины — когда ей едва исполнилось десять лет. Но бабушки и дедушки, которые не желают признавать твоих родителей, совсем другое.

— Они объявились, когда мама вышла замуж во второй раз, — продолжал Пол. — Хэмиш, мой отчим, их больше устраивает. Но для меня это было слишком поздно.

— Слишком поздно?

Эми знала, что он ответит, но хотела услышать это от него самого.

— Мне не довелось узнать их получше. И полюбить.

Эми едва не плакала, представляя себе детство Пола. Ни братьев, ни сестер, ни защищенности. Потом не стало отца. Долгие годы в школе, которую он ненавидел. И родители матери, отвергнувшие ее.

— А родители твоего отца? — спросила Эми. — Они как?

— О, это совсем другое. — Пол улыбнулся самой светлой, самой открытой из своих улыбок. — С ними все в порядке. Правда, они не богачи… — Он нахмурился, подбирая нужное слово. — Они солидные. Добрые, любящие, надежные… Как Харолд и его семья.

— Ну да. — Эми вспомнила их разговор в пабе Оуэна. — Ты говорил о его отце.

Пол не ответил.

— Хочешь еще чаю?

— Да. Спасибо.

На самом деле она хотела не чаю, а продолжения разговора. Когда он так с ней разговаривал, Эми забывала, что у него есть девушка и что ей и ее дому угрожает некто неизвестный. Она даже забыла, что именно эта угроза удерживает их вместе и что, когда угроза минует, она вернется к себе и, наверное, никогда больше его не увидит. Она забыла обо всем на свете и помнила только о том, что он рядом и ей легко и спокойно с ним.

— Наверное, надо купить кружки вместо чашек, а то мне приходится все время наливать чай, — сказал Пол.

— Мой отец не любит чашки. Наверное, именно он и приучил меня к кружкам, — сказала Эми, с благодарным видом принимая совершенно ненужную ей третью чашку. — А с Харолдом ты часто виделся?

— Нет. Мама считала, что у нас не может быть ничего общего. Пришлось мне вырасти, чтобы понять, как она ошибалась.

— Я ведь почти не знакома с Харолдом. — Эми вспомнила серьезного юношу, настолько уверенного в себе, что ему не нужно было это демонстрировать. — Но, по-моему, у вас много общего.

— Он на десять лет меня младше, но ты права, мы с ним ладим. Одна из его сестер просто прелесть, а другая… — Он помолчал, видимо, ища точные слова. — Другая больше похожа на моего отца. — Пол вздохнул. — Наверное, в каждом поколении должна быть своя паршивая овца.

Эми огляделась.

— Мебель, похоже, тоже принадлежала твоей матери? — спросила она.

Пол кивнул.

— Она с удовольствием освободила для меня чердаки. — Он погладил ладонью кожаный подлокотник кресла. — Представляешь, эти вещи служили еще ее бабушке с дедушкой? Им лет сто, не меньше.

— Не могу сказать, что они выглядят как новые, но сидеть в этом кресле очень удобно.

Эми уже мысленно начала рисовать портрет матери Пола и ее семьи. Золоченые чашки, серебряный сервиз, дурацкие вазы-лампы, дорогие шторы, старинные, сделанные на заказ кресла — все говорило о том, что это богатая семья. Не пропустила мимо ушей Эми и словечко «чердаки», соскользнувшее с языка Пола. Не чердак, а именно чердаки, куда складывают все добро, пока оно не понадобится начинающему жизнь молодому члену семьи.

Все это как-то не подходило Харолду Кларку с его инженерными работами. Неужели семейство матери принадлежит к снобам? Выходит, они протестовали против ее замужества только потому, что Кларки стояли ниже их на социальной лестнице? Эми вспомнила, как Пол сказал, будто они вновь объявились, когда его мама вышла замуж во второй раз. Значит, его отчим — человек богатый и из соответствующей семьи…

Эми слишком устала, чтобы задавать вопросы напрямик, однако она предприняла обходный маневр.

— А что твоя мама думает об антикварном магазине?

— Ну, огорчается, конечно, — не стал скрывать Пол. — Она этого не говорит, но боится, как бы я не пошел по стопам отца.

— А ты?

— Я не пойду. — По-видимому, для Пола это был вопрос решенный. — Я больше похож на Кларков, чем на отца.

— Но магазин — дело нестабильное, — осторожно заметила Эми. — Я имею в виду заработок.

— Мне не нужен заработок, — с изрядной долей иронии проговорил Пол. — Отец оставил мне три миллиона долларов.

— Что? — Эми едва не уронила чашку. — Деньгами? В банке?

Пол кивнул.

— Он финансировал кино. Через какое-то время у него сложилась репутация удачливого дельца.

— Значит, в конце концов он выиграл? — Эми откинулась на спинку кресла. — Ты богатый?

— Мне хватает. — Пол внимательно посмотрел на нее. — Тебе это неприятно?

— Мне? — Эми покачала головой, чтобы привести в порядок мысли. — А почему ты спрашиваешь?

— Вчера вечером я сказал, что нам надо кое-что обсудить. — Он все еще наблюдал за ней, хотя его взгляд оставался непроницаемым. — И это в том числе.

Эми задержала дыхание. О чем он говорит? Неужели он хочет поставить ее в известность, что у него есть другая женщина? Неужели он хочет порвать с ней? Ей стало не по себе от такого предположения.

— А что еще? — трепеща спросила она.

Пол пожал плечами.

— Одна из проблем была актуальна вчера…

— Ты имеешь в виду Роберта? Ну, с ним покончено.

— Не знаю. Но если это не он… — Пол прямо посмотрел ей в глаза своими синими глазами. — Тогда у нас есть еще одна проблема.

— Ты имеешь в виду «взломщика»?

Он кивнул.

— Ты знаешь, кто это может быть?

— Не имею ни малейшего представления, — воскликнула Эми. — Хотелось бы думать, что все происходящее — простое совпадение, — продолжала она, высказывая то, к чему пришла за несколько дней бесконечного обдумывания своих неприятностей. — Сначала Джим…

Пес поднял голову, едва услышал свое имя, и Эми погладила его.

— Машина, куртка, ночной визит, ключи да еще эта жара в студии…

Пол подался к ней.

— Что за жара?

— В среду кто-то решил нас поджарить. — Эми вспомнила, что ничего не рассказала Полу. — Возможно, один из моих учеников подшутил…

Она умолкла, слишком удрученная, чтобы продолжать. Ей не хотелось портить тот первый вечер, когда ей не надо было никуда спешить, не надо было думать о работе, когда она наконец-то хоть что-то узнала о Поле.

Пол словно угадал ее мысли. Когда он заговорил, его голос звучал еще мягче, чем прежде, и Эми даже показалось, будто она успокаивается.

— Ты должна еще кое-что узнать обо мне. Это важно.

— Да, — сразу же согласилась Эми. — Сейчас?

— Кое-что сейчас. — Пол помолчал, видимо собираясь с мыслями. — Я тебе говорил, что Харолд и его семья живут в Хите?

Эми покачала головой, не понимая, к чему он клонит. Ей понравился Харолд, и она с удовольствием узнала, что Пол ладит с ним и его семьей, но какое это может иметь отношение к ней и Полу?

— Завтра вечером здесь работает Амината, — продолжал он, — и мне бы хотелось, чтобы мы с тобой зашли к ним.