Мальчишник. Правила игры

УДАЧНЫЙ СОВЕТ

К обеду я совершенно измучилась. Это на меня не похоже. Обычно я полна энергии даже в конце рабочей недели, но сегодня что-то уж слишком тяжело. Последняя капля — звонок Аллы, владелицы эпатажного магазина «Ню». Она вдруг передумала приезжать в салон, о чем решила сообщить лично мне. Я вижу в этом дурной знак. Очередной повод понервничать. В другой раз я бы отреагировала не так болезненно, но сегодняшний день выбивает из колеи. Если вокруг нас и витают тучи, то для меня сегодня нашлась туча грозовая.

Аллу Долинскую знают все. Начав с магазина «Second hand», она сегодня — владелица роскошного бутика «Ню». Не стремительно, но уверенно она шла к успеху. Я познакомилась с ней через Васю, хотя обычно именно я знакомлю Ваську со своими приятелями. Наше знакомство с Долинской состоялось в один замечательный день, когда мы решили пробежаться по магазинам. Вася считает, что у нее с Аллой отношения, которые можно охарактеризовать, как общение «по необходимости». То есть ничего личного, встречи при желании Василисы приобрести нечто экстраординарное. Все происходит спонтанно, без какой-либо системы, что, по-моему, вполне устраивало обе стороны.

У нас же с Аллой сложились иные отношения, она регулярно посещает мой салон, причем каждый раз считает своим долгом заглянуть ко мне перед процедурами. Сегодняшний день не должен был стать исключением. Я привыкла к этому ритуалу. Но Алла позвонила, сказала, что откладывает посещение на неопределенный срок. В тоне ее слышалось осуждение, словно я была в чем-то виновата и должна повиниться. Ощущение было мерзким, окончательно убедив меня, что понедельник — день поганый. Звонок Долинской меня не обрадовал, о чем я тут же сообщила заглянувшей в кабинет Галочке. Та недоуменно пожала плечами.

— Лада Леонидовна, да у нас столько таких ситуаций бывает. Если из-за каждой так расстраиваться…

Признаться, в этот чудовищный понедельник я была бы рада поговорить с Долинской. Отключение воды, сломавшаяся кофеварка, вдруг закончившаяся помада и неопределенность с Эльдаром… Встреча с Аллой могла бы отвлечь меня. Я уже настроилась на встречу в предвкушении, что мы поболтаем, выпьем кофейку, вспомним какие-нибудь милые глупости… Ан нет! Меня ожидало разочарование.

Я пью очередную чашку кофе со сливками с шоколадом. Плитка тает на глазах. Я компенсирую разочарование сладостями. Не самый удачный выход, но я не вижу иного. Правда, можно еще напиться.

Экспериментировать со спиртным не желаю, а вот со сладким — как-то изящнее для дамы. И я решаю расслабиться по-настоящему. Я лопаю шоколад. Этого мне кажется недостаточно. Достаю из бара бутылку саперави, наливаю два бокала. Я не собираюсь пить в одиночку. На столе два бокала, я зову Галочку. Но вдруг вспоминаю, что за рулем. Бродская отказывается пить в одиночку, что порядком меня раздражает. Похоже, она придерживается моих принципов, но неужели нельзя отступить от них один раз, в виде исключения? Зануда она, эта моя помощница!

Положение спасает Вася. Раздается стук в дверь, и на пороге застывает мадам Лузгина. Длинные рыжие волосы спадают тяжелыми шелковистыми волнами на обнаженные плечи. Изящное платье, шикарные босоножки, длиннющие ноги моей подруги. Минимум косметики. Она выглядит спокойной и уверенной, что позволяет мне тут же сделать вывод: с Левой у них полное взаимопонимание. Надолго ли? Я зеленею от зависти. Васька хороша! Она просто не имеет права выглядеть так роскошно. Но я тут же нахожу оправдание этому. Вероятно, Вася долго-долго старалась, приводила себя в порядок. Не хочет ли она доказать, что может выглядеть на все сто и без моего салона? Да уж, сегодня мне в голову лезет всякая дрянь.

— Привет, солнышко! — Я поднимаюсь навстречу подруге.

— Я не вовремя? — поглядывая на бокалы, спрашивает Вася.

С некоторых пор я знаю, что у нее бывают моменты, когда спиртным ей лучше не баловаться. Вася принадлежит к тому типу женщин, которые в отчаянном состоянии пьянеют от одного запаха алкоголя. Но, кажется, сейчас в ее жизни все спокойно и стабильно. Поводов для огорчений нет. После возвращения мужа из Лас-Вегаса в семействе Лузгиных воцарились мир и согласие. Недавно по телефону Василиса призналась, что их сексуальная жизнь снова бурная и полная приятных неожиданностей, все как и в медовый месяц. Собственно, именно этого рыжеволосой красотке так не хватало. Моя школа! Серьезное отношение к сексу как источнику максимального удовольствия. Хоть одна моя подружка уразумела это. Правдина не делится такими подробностями. Вася не страдает всякими там комплексами, запретных тем у нее нет. Так уже повелось.

Знала бы она, какой сюрприз готовит ей любящий супруг! Я еще могу радоваться за Платоновну, борясь с желанием показать, что знаю кое-что важное. Меня так и подмывает хоть как-то намекнуть ей об этом, но я сдерживаюсь. Я не могу не оправдать доверия. Лузгин принадлежит к тому типу деловых людей, которые привыкли отвечать за свои слова. Нужно соответствовать… В очередной раз Лева поблагодарил меня за то, что я познакомила его с Васей. Может быть, именно поэтому он так легко решился помочь мне выбраться из материальных трудностей. Может быть, существует и иная причина: так он просит прощения за наш неудавшийся роман? Я невероятно довольна собой. Как здорово, что Лузгин благодарен именно мне, Вася тоже благодарна. Правда, она часто жалуется, плачется, ищет и находит проблемы, но, к моему большому сожалению, эти двое нашли общий язык. Что же теперь поделаешь?! Пусть у них все будет как в сказке со счастливым концом: «Стали они жить-поживать и добра наживать». С добром у них, слава богу, порядок, так пусть живут и радуются.

— Дай я тебя поцелую, можно? — Я шумно чмокаю подругу в щеку. — Присаживайся.

— Спасибо, — Вася поглядывает на Галочку.

— Ты очень даже вовремя, Васенька. Немного вина для аппетита.

— Спасибо, не откажусь, — улыбается Вася.

— Галочка составит тебе компанию. — Я подаю Васе бокал.

— За удачу! — Галочка удивляется. Я чувствую, она не понимает, зачем я позвала ее. К чему вино?

— Галочка, у тебя бывает такое ощущение, что ты не можешь расслабиться? — начинаю я.

— Редко.

— И что ты тогда делаешь?

— Честно? — Галочка делает глоток и вопросительно смотрит на меня. Я знаю, что это означает.

— Здесь все свои, Галочка, — заверяю я.

— Состояние критическое или терпит? — уточняет Бродская, приглаживая безукоризненный ежик каштановых волос.

— Терпит, но дискомфорт очевиден, — отвечаю я.

— Тогда так: я отправляюсь в массажный кабинет. Разумеется, мой массажист — женщина. Она умеет сделать так, что из ее кабинета я не иду, а лечу на крыльях. — Галочка допивает вино быстрее, чем я ожидала. Она осторожно ставит бокал на стол. — Я вас разочаровала?

— Нет, что ты, — улыбнулась я.

— Вино — средство для более глубокой депрессии. — Бродская всегда высказывалась точно. — А вообще вино — напиток веселья. Пить его нужно, когда хорошо.

— Вот тебе на! — Я хлопаю себя по бедрам. Она меня учит! Нет, я не собираюсь спорить. Сегодня не мой день.

— Вытеснить с помощью вина, даже очень хорошего, грусть — пустой номер.

— Хорошо, Галочка. Спасибо тебе… Спасибо за откровенность.

— Я пойду на обед, Лада Леонидовна. — Галочка поднимается.

— Иди, конечно. Мы сейчас тоже ненадолго уедем. Я все закрою сама.

— Договорились.

Когда за Галочкой закрывается дверь, на меня обрушивается шквал вопросов Васи. Васю интересует, как я провела выходные, почему не подходила к телефону, зачем спаиваю помощницу.

— Спаиваю… — отмахнулась я. — Слово неподходящее подобрала.

— Я не так выразилась.

— Да уж. Просто хотела сделать приятное. Она у меня умница. Редкое взаимопонимание между начальником и подчиненным.

— Нет, это ты только что придумала. К тому же она дала тебе понять, что вино — не средство для утешения и поднятия настроения, — настаивает Вася.

— Так что, мне массаж ей сделать? — возмущаюсь я.

— Ты увиливаешь! За десять лет я тебя прекрасно изучила. Что-то происходит, ты не удосужилась поделиться со мной. Это нечестно, между прочим.

— Слушай, я хотела выпить вина, позвала Галю, а потом сообразила, что под окнами стоит машина. Я за рулем, понимаешь? Вот и все, понимаешь? Ты, вообще, кстати пришла. Теперь ты удовлетворена раскладом? Стоило так вкапываться в мелочи? — вдруг раздражаюсь я.

— А я думала, мелочи — это не для нас.

Вася ставит бокал на стол. Она удивленно смотрит на меня, не понимая, зачем я ее пригласила. Затем, чтобы срывать на ней раздражение? Лицо ее разочаровано. Нужно срочно брать себя в руки, потому что еще одной неприятности в виде обиды лучшей подруги я уже не переживу.

— Вася, прости. У меня сегодня жуткий день, — признаюсь я и с ходу начинаю описывать все с самого начала. — Пойдем, я буду говорить на ходу, иначе мы останемся голодными.

Вася все больше молчит. Она отлично справляется с ролью слушательницы. Сегодня мне это очень нужно. Время от времени наши взгляды встречаются. В ее зеленых глазах нескрываемое беспокойство, которое почему-то успокаивает меня. Как это ни парадоксально, но, ощущая внимание к себе, я перестаю видеть происходящее в темном цвете. Кто еще может меня выслушать: Вася, Варька и в какой-то степени — мама. Это все, на чье сочувствие и понимание могу рассчитывать. Я упорно не включаю в этот перечень Эльдара. Это во мне говорит обида и упрямство. После того как он бросил меня одну на неопределенное количество дней, я в панике. Я боюсь думать о нем, боюсь не думать. Это так непривычно для меня. И понедельник ни при чем.

Мы с Васей идем в спагетти-бар. Заказываем две порции с острым томатным соусом. Почему-то мы сразу отставили наш любимый. «Париж». Там мы собираемся в полном составе, да и вопросы решаем серьезные. Ситуация не критическая, но все же обойти вниманием нельзя. Нам нужно поговорить по душам, а это можно сделать и на менее освоенной территории.

— Представляешь, Вась, я пригласила его к себе, а он отказал мне! — Мой рассказ неприлично затягивается, но я не замечаю этого. Эмоции переполняют меня! Я размахиваю вилкой. Благо порцию спагетти с соусом я только что отправила в рот. Сейчас мне не до хороших манер. Когда речь идет о сексе, я становлюсь одержимой.

— Я уверена, у Эльдара была достаточно веская причина для того, чтобы не подняться к тебе, — накручивая спагетти на вилку, успокаивает Вася.

— Спасибо за попытку оправдать его, — вздыхаю я. Подруга не на моей стороне? — Спасибочки.

— Не за что благодарить, подружка.

— Но он не захотел взять меня к родителям, к больной матери. Как тебе такое? Почему он отказался от моей помощи в трудную минуту?!

— По-моему, он еще не готов к тому, чтобы… Вернее, он хочет, чтобы твое знакомство с его мамой произошло при других обстоятельствах.

— Не готов? Мы вместе почти год. Несколько раз он предлагал мне выйти за него замуж. При этом он не готов знакомить меня с родителями? Что это значит?

— Что же?

— Сегодня я поняла, что мы ничего не знаем друг о друге. Ничего! Занимаемся сексом, обсуждаем какие-то вопросы: погоду, футбольные матчи, цены на нефть, тенденции развития моды… — все смешалось, а стержня как не было, так и нет.

— По-моему, ты преувеличиваешь.

— Я так не думаю… Не понимаю себя: не хочу его терять, но и терпеть не хочу. Жизнь коротка, жалко размениваться на компромиссы. Знаешь, Вась, я все чаще думаю, что Гаврош — не мой мужчина, не тот, с которым хочется прожить жизнь, родить детей, состариться…

— Лада, еще не родился тот мужчина, с которым ты захочешь состариться.

— Обнадежила, нечего сказать. Это тебе Правдина сообщила? — обижаюсь я.

— Ты никогда не захочешь состариться, дорогая, вот в чем дело! Остается вычеркнуть этот пункт из длинного списка, гарантирующего долгую, счастливую жизнь.

— Мой список с некоторых пор свелся к трем пунктам, от которых я уже ни за что не откажусь! — иронично заявляю я. — Осталась одна восьмая его часть.

Вася добавляет в соус красного перца, недоверчиво поглядывает на меня. Последнее время она экспериментирует с острыми приправами. По-моему, в этом нет ничего хорошего. Иногда — да, но злоупотреблять не стоит, потому что аппетит они возбуждают непомерный. Она никак не желает признаваться, что набрала лишние килограммы. Раньше нам это абсолютно не угрожало. Хотя ели мы калорийное, сладкое. Что же случилось с подругой? Притянула лишние килограммы беспокойством, надуманными проблемами? Наверное, хотя даже сейчас выглядит замечательно.

Размышления о Васиных гастрономических пристрастиях, о ее придуманных неурядицах отвлекают меня от темы, которую я так успешно развивала, темы пренебрежения любовника и способа цивилизованной мести. Обидно признать, что ассортимент этих способов за века мало изменился. Мне не приходит в голову ничего революционного. Это роняет меня в собственных глазах, о чем я не собираюсь Ваське докладывать.

— Знаешь, Ладуся, — Васька улыбается, глаза ее блестят. — Собственно, ты все еще свободная женщина! Ты забыла об этом?

Это было сказано так безапелляционно, что я опешила. Значит, мой роман с Эльдаром Вася не воспринимает как нечто серьезное, что со временем может закончиться браком? Когда она говорит о Варьке с ее Алешей Крюковым, у нее даже не проскальзывает мысль о свободе для Правдиной. Союз серьезный и непоколебимый. В чем же разница, черт возьми?!

— Не стреляй в меня смертельными стрелами, — смеется Лузгина. — Ты никогда и ни с кем не станешь иной.

— Так что, мне гарантировано одиночество?

— Нет, ни в коем случае. Просто ты почему-то забыла основные постулаты своей непотопляемой теории. Вася уже раздражает меня. — Да-да, я говорю о главенстве удовольствий. Ты можешь и должна получать их. Без этого ты перестаешь быть собой! Так получай! Найди способ. Тебя ли учить, Леонидовна!

— Тебе не кажется, что мы поменялись местами? — после длинной паузы спрашиваю я.

— Ты должна радоваться, что ученица оправдывает вложенные в нее знания, — улыбается Вася, тряхнув головой. Она явно получает удовольствие от того, что снова обзавелась длинной, волнистой гривой, которой она то и дело касается пальцами. Длинные волосы идут ей гораздо больше, чем короткая стрижка. Хотя, может, во мне говорит предвзятость? Я никогда не буду объективна к подруге. — Так вот, я хочу сказать, что лучшая похвала учителю — ученик, превосходящий его в мастерстве.

— Ладно, продолжай.

— Ладуся, кроме тебя никто не может разобраться в сложившейся ситуации.

— Ну, это из репертуара Правдиной, — перебиваю я подругу. Еще одно разочарование. Я еще успею пообщаться с Варькой, услышать нечто обтекаемое, то, что она посчитает нужным мне сообщить. Мне вдруг расхотелось разговаривать. Все сводится к общим фразам, для чего ж душу-то раскрывать?

— Ты сейчас слишком обостренно все воспринимаешь.

— В соответствии с ситуацией.

— Давай просто пообедаем. Потом ты поедешь на работу, доработаешь до конца дня, а завтра… — Вася ставит локти на стол, скрещивает пальцы. — Галочка подкинула тебе замечательную мысль: массаж. Тебе нужно расслабиться. Поезжай в салон. Кажется, у тебя там знакомые.

— У меня везде знакомые, — вздыхаю я. На самом деле я могу воспользоваться услугами массажистов «Феникса», но это предполагает только массаж, а мне, вероятно, понадобятся и другие услуги.

В памяти возникает улыбающееся лицо Михаила — массажиста, к которому я обращалась несколько раз, чтобы привести себя, лентяйку, в порядок. После того как мы с Васей перестали ходить в тренажерный зал, я почувствовала необходимость физической нагрузки. Михаил оказался профессионалом. После его сеансов я чувствовала себя обновленной. Он сумел сделать так, что тело получало удовольствие, а душа отдыхала. Моя сексуальность была абсолютно удовлетворена, а теория с каждым сеансом получала все больше подтверждений. Жаль, я не могу пользоваться услугами Михаила так часто, как мне бы того хотелось. Причин несколько. Очевидных две: по сути, я должна обращаться к своим массажистам, чтобы никто не посчитал уровень массажистов «Феникса» более низким. На самом деле важно и то, что у себя в салоне я не позволю себе полностью расслабиться. То, что происходило в маленькой комнатке Михаила, не выйдет за ее пределы — законы общения «профессионал — клиент». Даже Васе я не рассказывала о тех изощренных приемах массажа, которые Михаил отрабатывал на мне. Большой опыт общения с людьми дает мне основания надеяться, что этот мужчина не из болтливых. Он дорожит своей репутацией. Думаю, он — хранитель множества подобных тайн. В этом плане я спокойна.

Во-вторых, у меня есть Эльдар, а он умеет выполнять заключительную часть массажа еще более профессионально. Почему-то я не рассматриваю мои отношения с Михаилом как измену. Ничего личного, мое сердце спокойно. А раз так, праздник тела не всегда есть предательство. Секс — главное в жизни. У меня нет никаких угрызений совести. Пожалуй, кто-то назовет меня безнравственной, но здесь я готова поспорить. Нормы у каждого свои. То, что для одного разврат, для другого — нормальное положение вещей. Моя жизнь стремительно мчится к новым свершениям. Где-то прячутся мои воспоминания о Михаиле. И эти воспоминания несут положительный заряд.

— Хорошо, — сдаюсь я. — Я поеду и сделаю все, как надо.

— Умница. Это отвлечет тебя от грустных мыслей. Всегда приятно, когда за тобой ухаживают. Пусть это рабочий момент, пусть ты платишь за это немалые деньги, важен результат.

— Да-да, не спорю.

— Приедет Эльдар, все само собой утрясется. Ты просто обязана быть счастливой. Ты забыла? — Вася улыбается, заглядывая мне в глаза.

— Хорошо говоришь, Васька.

— Ты прислушаешься?

— Посмотрим.

Я доедаю спагетти, я успокаиваюсь, я благодарна подруге. Она молодец. В моей жизни не должно быть ничего, что делает меня несчастной. Это нонсенс: я и отсутствие счастья. Невозможное сочетание, противоприродное. Я стараюсь жить так, чтобы не зацикливаться на неудачах, не впадать в отчаяние от неизбежных ошибок. Если бы я думала и жила иначе, что бы со мной сталось после трех неудачных браков?

Моя мамочка внушила мне, что единственный роман, который длится всю жизнь, — это роман с собой. Я боюсь любить только себя, но и не отрицаю самовлюбленность. Пока я не представляю своей жизни без мужского внимания, комплиментов, волнующего периода ухаживаний, завоеваний. Я не представляю, что буду ложиться в постель с мужчиной просто потому, что соскучилась по сексу, хочу ощутить оргазм. Мне нужна любовь, острые ощущения, страсть. Я знаю, что самое пылкое чувство может оказаться недолговечным. Пусть все пройдет через несколько дней, но у меня уже будут эти несколько дней! Хоть день — да мой! Будет все то, что делает нашу жизнь яркой, что позволяет тебе сказать: «Я познала…»

— Мы все обо мне да обо мне, — спохватываюсь я. — Прости. Просто мне так хотелось с тобой поделиться.

— Не извиняйся, нет повода.

— Спасибо, Васенька. Моя очередь задавать вопросы. Как у тебя с Левой? — Я должна спрашивать, интересоваться. Это незыблемое правило общения, нарушать которое непозволительно. — Выкладывай, как у вас дела?

— Все отлично! — Румянец горит на щеках подруги. Я приятно удивлена, не я одна краснею. — Последнее время у нас с Левой был полный застой по части удовольствий, но после его возращения из Штатов все изменилось. Я снова летаю! Это снова тот Лузгин, в которого я влюбилась на крыше под облаками…

— Как романтично, — шепчу я. Благо хоть кто-то испытывает эмоции, в которых я сама так отчаянно нуждаюсь. К тому же это Лузгин… Подруга не понимает, как ей повезло. И как не повезло мне.

— Это запоминается на всю жизнь! — У Васи подозрительно блестят глаза. Взгляд ее устремлен куда-то вдаль, поверх моей головы. Я точно знаю, что она перенеслась в те сказочные минуты, когда облака были так близко, когда звучали горячие признания мужчины, обещавшего сделать ее счастливой.

— Вот видишь, все стало на свои места, а ты нервничала. — Вспоминаю, как Вася жаловалась, что ее жизнь скучна, что ей надоели одинокие вечера.

— Кто — я?! — щурится Вася. Она умудряется говорить и есть одновременно. Боюсь, она глотает, не прожевывая.

— А то нет? — Ее депрессии возникают с периодичностью латиноамериканских переворотов. И пока у нее период относительного спокойствия, я могу вздохнуть с облегчением. — Получается, ты была права, что не поехала с Левой в Америку. Он понял, что рай там, где ты.

— Мне кажется, сейчас он относится ко мне лучше, чем когда-либо, — Вася кладет вилку. — Он предупредителен, нежен. Он взвешивает каждое слово, никаких недоразумений.

— Ты как-то странно говоришь об этом. Почему? Это тебя настораживает?

— Да! — Вася возбуждена. — Он словно ждет от меня чего-то или, напротив, что-то скрывает. Он предсказуем, совершенно не опасен. Никаких трений между нами.

— Ну, ты еще не решила, что пора нанять частного детектива?

— Детектива?

— Скажешь ему, что муж ведет себя идеально и поэтому требуется круглосуточное наблюдение, — с совершенно серьезным лицом говорю я.

— Ты шутишь?

— Ясное дело.

— А мне не до шуток! — Вася вдруг стукнула кулаком по столу. — Послушай меня!

Подруга не права, если думает, что я не слишком глубоко вникаю в разговор.

— Не начинай искать проблему там, где ее нет. Это так на тебя похоже, подружка, — я понимаю, что период затишья может закончиться в любую минуту. — Нам не угодишь! Плохо относится мужчина — плачем, хорошо — подозреваем в дурных помыслах. Натура человеческая несовершенна.

— Варькины слова.

— Я только рада этому. Наверное, Варька все же чему-то нас учила. Послушай, Васенька, давай не выстраивать частокол до небес там, где можно пройти без помех.

На фоне того, что произошло со мной в этот невыносимый понедельник, нытье Лузгиной меня смертельно раздражает. Меня так и тянет сказать ей что-нибудь резкое, чтобы она вновь обрела способность реально оценивать ситуацию. Но не могу же я изо дня в день объяснять этой дуре, что ей достался необыкновенный мужчина. Судьба милостива к моей подруге, послала ей такого спутника жизни. Я подарила ей Лузгина! Живи да радуйся!

— Я знаю, ты обиделась, что я не поддержала твои стенания, — обижается Вася. — Так, да? Я должна была подтвердить, что Эльдар ведет себя неподобающе.

— Неужели ты подумала, что я опустилась до такого? Ты все смешала! Как ты можешь?!

— Ну, не знаю. Мне так показалось.

— Перекрестись, Платоновна.

Повисает долгая пауза, которую мы обе не прерываем. Я ковыряю остатки спагетти. Вася молча наблюдает за мной. Мне не хочется, чтобы мое плохое настроение как-то отразилось на ней. Я чувствую себя виноватой. Вася сказала почти правду, заметив, что я пытаюсь отомстить за поддержку вражеского лагеря. Это я об Эльдаре. Бедный Гаврошенко, он заслуживает наказания. Но ведь я бы и пальцем не пошевелила, если бы относилась к нему равнодушно. То, что меня зацепил его отъезд, его нежелание взять меня с собой, говорит лишь о том, что мне не безразличен и он сам, и наши отношения. Я себе удивляюсь. Я сама толком не могу разобраться в своих чувствах. То мне кажется, что я обойдусь без Гавроша, то вдруг пугаюсь, когда его нет рядом. Вася помогла мне, подчеркнув, что любое решение зависит исключительно от меня. Оставалась самая «малость» — понять причину собственных колебаний. Вот уж бабская натура, объяснить которую не удалось ни одному мудрому философу. Не буду больше читать Ауробиндо.

— Ладуся, я по тебе соскучилась. И теперь, когда встретились, мы молчим! Это немыслимо!

— Согласна. — Я протягиваю ладонь. Вася кладет свою сверху.

— Вот так гораздо лучше! — веселеет Вася. — Отставим сексуальные заморочки. Давай о работе. По-моему, тема безопасная. Лучше расскажи, как там у тебя с филиалами?

— Здесь все нормально, Васенька. Все замечательно. Думаю, к концу сентября открою еще два «Феникса». Спасибо Леве и тебе, милая. Я понимаю, без твоего прозрачного намека тут не обошлось.

— Это был действительно намек. Лузгин поступил так, как посчитал нужным. Ты же знаешь, его невозможно заставить. На него бесполезно давить.

Я знаю, и все это знают. Лузгин не отличается сентиментальностью, он все просчитывает. О нем слагают легенды, наделяя его явно преувеличенными качествами. Человек такого уровня и должен быть окружен легендами. Не то что мы, простые смертные. По слухам, Лузгин бывает весьма опасен. Акула большого бизнеса, которая проглотила уже не одного незадачливого дельца. Уверена, есть люди, которые испытывают негативные эмоции при упоминании его фамилии, я же испытываю лишь положительные. И хотя я женщина не в его вкусе, тем не менее рада, что он увидел во мне делового партнера. Сейчас мне это кажется большим достижением, нежели перспектива затащить его в постель.

— Еще раз спасибо, — надо уметь быть благодарной.

— Ты бы поступила точно так же, — уверяет Вася, и я отвожу взгляд.

Потом мы с Васей мечтаем о том, как две рядовые парикмахерские превратятся в роскошные косметические салоны. Один из них будет обслуживать исключительно мужчин. Я давно вынашивала эту мысль. Даже хотела в уже действующем «Фениксе» открыть зал, где будут обслуживать исключительно представителей сильного пола. Но, поразмыслив, решила, что не каждый мужчина захочет столкнуться с любимой женщиной в косметическом салоне. Не каждый признается в том, что нуждается в услугах косметолога, маникюрши. В этом нет ничего зазорного. Сейчас появился новый тип мужчин, названный метросексуалом. Название мудреное, не имеющее ничего общего с излучением сексуальности во время поездок в подземном транспорте. Эти мужчины уделяют своей внешности, уходу за телом внимание исключительное. Мне лично это не кажется противоестественным. Яркий представитель — Дэвид Бэкхем. Кому-то он не нравится? Наверняка найдутся и такие, но я пытаюсь расширить свой бизнес, рассчитываю на новый подход к мужской красоте. К тому же это способ окружить себя мужчинами, это возможность выбора.

Я — женщина свободная, как верно выразилась Вася. Нравится мне или нет, но без штампа в паспорте или некой устной договоренности мои отношения с Эльдаром остаются на уровне любовников. В них все определяет внутреннее состояние, собственные нравственные законы, которые ты переносишь на отношения с партнером. Моногамность характерна для меня лишь в периоды замужества, так что я не удивлюсь, если у меня вдруг возникнет непреодолимое желание. Сразу вспоминается Мирон, Михаил, встреча с Владимиром в прошлую субботу. Не буду врать — этот парнишка мне понравился. Никаких планов, но сам факт того, что я до сих пор о нем помню, говорит о многом. Васе ничего не рассказываю. Я прощаю себе слабости, о существовании которых известно исключительно мне.

Оставив тему салонов, мы с Васей переходим к обсуждению моего романа. Сегодня я должна отвезти его в редакцию. Мой роман! Мой конек-прыгунок. Чувствую, как разгорелись щеки. Во мне бушуют страсти, я излила их на страницы романа. Вася заверяет меня, что все будет о’кей. Она не сомневается, что роман вызовет одобрение, пророчит мне популярность, новый жизненный виток. Она хитро щурится и берет с меня слово, что первый из подписанных экземпляров я подарю ей. Я с легкостью обещаю.

Мне чрезвычайно приятно это слушать. Вася поддерживает меня. Она даже не предполагает, как важно это для меня! «Солнце, воздух и вода — наши лучшие друзья», и слова подруги, сказанные вовремя. Спасательный круг. Благо мы знаем друг друга столько лет, что порой автоматически произносим то, что важно услышать одной из нас. Но это — из искреннего желания помочь, сопереживания, идущих от сердца. Мы понимаем друг друга с полувздоха, за редким исключением, но виной тому излишняя женская впечатлительность. Порой она мешает объективности, но нам достаточно «переспать» с обидой, чтобы утром, на свежую голову отбросить все лишнее как ненужный хлам.

Когда мы выходим из бара, я обнимаю Васю, она — меня. Мы шагаем до парковки, словно влюбленная парочка. Дразня окружающих, мы демонстративно поправляем друг другу волосы, сдуваем несуществующие пылинки с одежды, смеемся. Взгляды, провожающие нас, не однозначно доброжелательные, но ни одного равнодушного. Еще бы — красота в квадрате! Нам откровенно завидуют, а мы радуемся этой плещущей через край зависти.

— Знаешь, Вась, может быть, это и есть счастье? — Я смотрю на совершенно чужих людей, идущих навстречу, и испытываю к ним нежность. Куда подевался мрачный понедельник? Несколько минут счастья. Идти рядом с подругой, чувствовать себя молодой, красивой, полной сил, ожидать перемен. — Как ты думаешь?

— Может быть.

— Вась, ну скажи что-то более определенное!

— Если тебе хорошо, я рада. Правда, очень-очень! Счастье обманчиво. — Я вдруг слышу грусть в голосе подруги, поворачиваюсь, чтобы увидеть ее лицо. — Счастье — мгновение. Да, ускользающее мгновение. Его так легко не заметить.

— Сюда бы Варьку, — я ощущаю физическую необходимость пообщаться с Правдиной. Открываю дверцу машины для Васи, обхожу «Chrysler» спереди, смотрю на подругу.

— Давай завтра нагрянем к ней с визитом, — предлагает Лузгина.

— Она этого не любит.

— С каких пор ты стала такой деликатной? — Вася поднимает брови.

— Я всегда такая, если хочешь знать!

— А мы купим ее любимые пирожки с маком, Леше — пиццу с грибами. — Мы успели выучить гастрономические пристрастия Варькиного бойфренда.

— Забыла о красном сухом, — добавляю я.

— Ну, к этому Правдина равнодушна.

— Я не уверена, что к ней можно приехать без предупреждения, — настаиваю я. Варькин плотный график работы не допускает вторжения подруг даже с любимыми пирожками с маком. — К тому же… Я не знаю, может, массаж придется именно на вторник, то есть на завтра.

— Вот с этого и начинай! — усмехается Вася. — Когда определишься, дай знать.

Я улыбаюсь, целую подругу. Мы трогаем с места, Вася посылает воздушный поцелуй парню в жуткой оранжевой жилетке, который помог нам выехать на дорогу. По тому, как восторженно загорелись у него глаза, понимаю, что Васькино обаяние — безгранично, поэтому она легко обаяла такого зубра, как Лузгин (не без моей, правда, помощи). Вот и парковщик надолго запомнит день, когда на его участке припарковалась машина с двумя сказочной красоты дамами. Я помню о себе любимой. Но ведь я привыкла называть вещи своими именами.