Метод Нестора

«Будьте Внимательны», Вика Золотова, «Алхимик» от 15 ноября 2003 года.

Нет ничего удивительного в том, что большинство водителей из числа моих знакомых, ничего не знают о событиях, которые я хочу сейчас описать. Четыре однотипных убийства автомобилистов, казалось, затерялись в общем количестве преступлений, совершенных на дорогах Гродина. Однако, совсем недавно сотрудники правоохранительных органов выявили связь между давними и не очень давними событиями.

Дорога — место опасное. Всегда есть вероятность попасть в дорожно-транспортное происшествие, подсесть к водителю с нечестными намерениями или, наоборот, подобрать свою смерть вместе со случайным попутчиком. Так случилось с водителями, чьи судьбы оказались лишь эпизодами в этом достаточно таинственном деле.

Первый эпизод произошел в среду, четырнадцатого марта две тысячи первого года. Сорокавосьмилетний мастер инструментального цеха Гродинского станкостроительного завода, Александр Величко, направлялся на своей пятой модели «Жигулей» в гараж. Он собирался поставить машину и вернуться домой, к жене и пятнадцатилетней дочери, Светлане. Его автомобиль был «прописан» в гаражном кооперативе «Авиатор», расположенном неподалеку от Комсомольского Парка. На пути Александр Иванович подобрал голосовавшего невысокого молодого человека. Тот попросил подвезти к кафе «Лесная Поляна». Конечно, надо было ехать через лес, но парень пообещал дополнительно заплатить и Величко согласился.. К тому же время было не позднее, а место возле самого кафе оживленное. Александр Петрович свернул в чащобу на последнем, перед въездом в гаражный кооператив, повороте.

Его тело было обнаружено только в пятницу, шестнадцатого марта. Уже почти неделю лились дожди, стояли холода и по крайней к гаражам дороге никто не ходил. Машины, подвозившие посетителей и работников кафе «Лесная поляна» тоже выбирали более удобные подъезды. Только пятничным утром один гражданин, прогуливавший своего добермана, прошел мимо одиноко стоявших «Жигулей». Хозяин собаки заметил, что задняя дверца машины была приоткрыта. Он заглянул внутрь через стекло и ужаснулся: на водительском месте сидел человек с жутким синюшным лицом. Его голова была неестественно запрокинута. Приехавшие милицейские эксперты сразу же определили — Александр Иванович был задушен гитарной струной, которую тоже нашли в машине.

Второй случай произошел в следующем полугодии, осенью. Тридцатого октября вечером тридцатилетний Юрий Бойко возвращался из своего цеха по изготовлению корпусной мебели. Его «Опель Кадет» катил по проспекту маршала Жукова в сторону дома, где предпринимателя поджидали жена и двое детей: восьмилетний сын и двухлетняя дочурка. Невысокая фигура, голосовавшая на обочине, чем-то привлекла внимание Юрия. Он остановился. Парк был ему по пути. Пассажир забрался на заднее сидение.

На следующий день тело задушенного гитарной струной предпринимателя обнаружили в его машине, остановленной метрах в ста от кафе «Лесная Поляна» на узкой асфальтированной дороге среди густых деревьев.

На той же самой дороге пятого апреля 2002 года нашли труп Игоря Осеянца, тридцатипятилетнего отца троих детей — мальчиков десяти и семи лет и трехлетней дочери. Осеянц возглавлял фирму «Агро», занимавшуюся торговлей зерном. Его остывший «Вольво» повстречался спортсмену, совершавшему утреннюю пробежку в шесть ноль-ноль. Гитарная струна висела на шее трупа.

Если вы уже обратили внимание, водители погибали по одному раз в полгода, но после смерти Осеянца следующий эпизод случился только через год — 20 марта 2003 года. Технолог Гродинского молзавода, Виталий Полозов, возвращался домой от семьи своего сына, который жил неподалеку от Комсомольского Парка. Невысокого убийцу он подвозил к кафе по тому же пути, что и первая жертва — Александр Величко. «Десятка» Полозова, с мертвым хозяином внутри, так же, как и два года назад «Пятерка» Величко, простояла не найденной под дождем в лесу почти двое суток. Его обнаружила компания подростков, направлявшихся ближе к вечеру двадцать второго марта, в кафе «Лесная Поляна».

Хочу сразу отметить, во избежание непредумышленной антирекламы «Лесной Поляны», что версию о причастности к печальным эпизодам кого-либо из сотрудников кафе, оперативные работники проверили сразу и она не подтвердилась. Кроме того, среди убитых не было посетителей уютного кафе. Поворот к «Лесной Поляне» был только поводом. Убийца лишь искал уединенное место для исполнения своего зверского замысла.

Итак, все водители погибли в своих машинах, доставив случайного пассажира в Комсомольский Парк. Все случаи произошли вечером. Всех мужчин задушили гитарной струной, накинутой на шею с пассажирского места позади водителя. Особенность действий преступника в том, что он не извлекает никакой материальной выгоды из убийства. Деньги, ценные вещи, сами автомобили оставались нетронутыми. Иными словами, на этот раз опасность грозит не только владельцам дорогих иномарок, но и всем остальным автолюбителям, взявшим в машину случайного попутчика.

Водители, будьте бдительны! Со времени совершения последнего преступления прошло полгода — обычный для невысокого убийцы период. Возможно, он уже голосует на дороге, подыскивая новую жертву!

С тех пор криминальная тематика стала для Вики настоящим хобби. Ей даже показалось, что в жизни появился какой-то интерес. Не совсем профессиональный, а немного задевающий ее саму. Объяснить этого Вика бы не смогла, но так было, так она чувствовала. Золотова, конечно, не перестала топтать красную ковровую дорожку в здании правительства области. Вот только прежнего азарта от новостей политической жизни Гродина не испытывала. Еще не было точного определения, но все больше дебаты депутатов и выступления крупных чиновников казались ей возней скорпионов в литровой банке. Да какая разница, кто из них победил на выборах и какое еще благо предложил сделать для пенсионеров? Все равно ничего не изменится. Ни в масштабах Гродинской области, ни в масштабах личной Викиной экзистенции.

А вот преступления совершают живые люди. И каждый из нас может оказаться вовлеченным в порочный круг. Как жертва, как свидетель, как преступник, наконец. Не дай бог, конечно, но ведь от сумы, да от тюрьмы... Сама Вика, правда, старалась воспринимать свое увлечение достаточно профессионально, каждый раз повторяя себе: «Дело есть дело, ничего личного!». Ей нравилось описать хорошим слогом интересное дело, подавать ее как горячую новость, добавить комментарий специалиста и приправить парой профессиональных сыщицких фишек. Получалось довольно горячо! Беда только в том, что мало, очень мало загадочных дел, необыкновенных преступлений.

Большинство преступлений совершаются в совершенно определенной среде и по пьяному делу. Вот Золотова писала материал о матери, зарубившей топором свою взрослую дочь. Услышав об этом происшествии, Вика загорелась и бросилась собирать информацию. Ей представлялись дикие страсти, греческие трагедии, бразильские страсти, достоевщина... Но, поговорив со следователем, ведущим это дело и с адвокатом матери-убийцы, Золотова просто скисла. Эта Медея, инфернальное существо, оказалось обычной старушкой лет семидесяти. Сорок последних лет она крепко выпивала, а последние двадцать компанию ей составляла родная дочь. Соседи говорили, что семья жила душа в душу и никаких скандалов никогда слышно не было. Просто, однажды женщины, как обычно, остограммились во время обеда. Доченьку развезло, она была «принявши» с самого утра, и поэтому быстро уснула. Мамаше стало скучно. Старушка поискала заветную бутылочку на столе, нашла и убедилась в отсутствии живительной влаги. Тогда она решила не дать себе засохнуть и принялась активно будить дочь. Женщина не просыпалась, а сквозь сон пожелала мамочке сдохнуть поскорее. Ах, так?! Что же, я тебя породила — я тебя и прибью! Бабулька взяла топор и опустила его давно не точенное лезвие на шею дочурке. Удар был не очень сильным, но от боли дочь проснулась. Увидев кошмар наяву, она заорала, но тут топор опустился на ее шею снова, и еще раз, и еще...

Вика видела пожилую женщину в суде. Это полноватое и одутловатое существо было удивительно, потрясающе спокойно. Она сказала, что не помнит ничего, что дочь не убивала. Никаких особых чувств, никаких эмоций. Тем более, что насчет своего беспамятства старушка, конечно, сочиняла, надеясь на смягчение приговора.

«Она должна чувствовать хоть что-то! — думала Вика, разглядывая подсудимую. — Даже если она думает, что не убивала свою дочь. Ведь погиб ее ребенок! Где горе, сожаление? Где здесь человек?»

Она написала свою статью, и ее взяли как репортаж из зала суда, но ощущение осталось такое странное, пустое. Бабуля получила всего пять лет тюрьмы. Золотова подумала, что наказание какое-то... недостаточное. Да, женщина эта пожилая, больная и все такое, но преступление она совершила гораздо раньше чем зарубила свою дочь! Мать убивала ее с самого детства, втравляя в порочный круг своего образа жизни.

К тому же, Вика считала — преступление должно шокировать общество, потому что преступление, особенно убийство, это — ненормально. Это патология поведения, это нонсенс. А здесь все так обыденно, так примитивно!

Сильных криминальных личностей нет, скрыто досадовала журналистка после суда над матерью-убийцей. Но однажды, оказалось, что она ошибается.

К тому времени, а прошло всего несколько месяцев, Вика успела завязать знакомства, пусть шапочные, с ребятами из убойного отдела. Она не забывала приносить им свежие номера газеток со своими публикациями и поздравлять с праздниками, а они, иногда, подкидывали Вике примечательные фактики. Конечно, если это было в интересах следствия или не вредило ему. Так Золотова и узнала о деле роженицы. К тому времени Витя Калачев оказался оперативным работником. Вика не ожидала, что он пойдет работать, так сказать, на передовую, но он был там и никак не показывал своего недовольства. Неужели, он рад что попал на такую непрестижную должность? Спросить Вика не решилась — все-таки не друзья, в душу лезть неудобно.

Он позвонил ей, как и в старые добрые времена с предложением, от которого Золотова отказаться не могла.

— Напиши, Вика, — сказал Витя таким тоном, будто был и сам недоволен своим решением посвятить в это дело прессу. — Пусть люди знают, как оно бывает. Эта стерва родила дома ребенка, потом придушила его, точнее ее, собственными руками и выбросила на помойку. Эксперты картину восстановили до мелочей... Подробности я тебе потом расскажу, лично. Так знаешь, что убийца сделал? Он зашил ей мертвого ребенка обратно в живот! — тут Вика тихо ахнула от неожиданности и уже не смогла сказать ни слова до конца Витиного монолога. — Он ей вкатил анестезию, но так, чтобы она все видела... Ну, что он с ней делает, понимаешь? А потом убил ее, тоже уколом. Ужас, конечно, но сейчас ведь много детей убитых находят! Так ты напиши, что было с той бабой. Пусть почитают, пусть даже слухи пойдут! Делу это уже не навредит — оно зависло навеки...

И она написала. Написала так, будто пропустила через себя, через свою душу, через призму своего мировоззрения и миропонимания. Если честно, то так оно и было. На этот раз дело оказалось почти личным. Совсем недавно Вика выписалась из больницы, с самым тяжелым знанием в своей жизни. Ее трехмесячная беременность окончилась выкидышем и больше детей у нее не будет. Чтобы жить, а не выть Вика спрятала воспоминание о крепком ударе в живот в самый дальний угол своего сознания.

Когда принесла распечатанный на принтере материал Калачеву и он прочел его, поняла — все так и даже больше, чем так. Витя поправил пару деталей, молча отдал ей распечатку и отвернулся к окну. Только и буркнул:

— Найди газетку, чтобы ее побольше народу читало!

Вика ушла искать газетку и это оказалось самым трудным. На чернуху, да еще такую продирающую, бросались сразу, а потом начинали намекать, что вот здесь бы сократить, а здесь — убрать... Но и в таком виде раньше окончания предвыборной гонки ставить не будем. А, вообще, нам такое не по формату, не по аудитории и наши учредители не любят, когда мы пишем про кошмары в самом городе. Лучше бы это было в соседнем регионе, а еще лучше — за границей! Идеально: и криминал шокирующий и мы никого не обидим, не подставим!

«Кого, кого обидеть боятся? — думала Вика. — Ладно, еще есть местные редакции всяких желтеющих газеток. Сгоняю туда!»

В принципе, сразу надо было туда! Взяли, напечатали и даже позже напечатали в основной части издания, выходящей по всей России. Вика получила приличный гонорар, но потратила его на подарки убойному отделу и новый диктофон для себя. В отдел Вика принесла электрический чайник, набор симпатичных, но главное — вместительных — чашек и стаканов разного калибра. Ко всему этому прилагался и ящик водки. Золотова долго думала, может, водка это уже слишком? Но, оказалось, в самый раз. Правда сама Вика в распитии не участвовала, но отклики получила и на статью и на презент самые положительные.

После этой истории ее удивительным образом стали замечать. Люди, которые прекрасно знали маленькую рыженькую корреспонденточку, но до «Здрасьте!» не опускались, теперь даже спрашивали как у нее дела.