Мой неласковый Муж

Глава 23

«— Ненавижу тебя.

— Я знаю.

Ненавидь. Так будет лучше, Еся».

Кошмарные сны имеют свойство сбываться, и теперь я отлично это понимаю. То, чего я так сильно боялась, происходит со мной наяву. Монстр есть, он все же существует. И это никакой не плод моей больной фантазии, не сказка, не выдумка, не роман — это моя жизнь.

Похищение и подвал, укол со смертельной капсулой и страшный неласковый Монстр с внешностью персидского бога — это все было со мной год назад, я и есть Она!

Та похищенная девочка, которую хотели продать на аукционе в Халифате, которую готовили к смерти. Он готовил — мой хозяин.

И мама меня не искала. И Данте тоже есть. Все было по-настоящему. Как я вообще могла забыть это? Я же чувствовала, что что-то не так. Боже, все это время я словно жила в каком-то сне, из которого наконец вынырнула.

Он забрал меня к себе. Монстр из темноты, я в его власти. И нет права на спасение, я вообще не понимаю, почему все еще жива.

И нет больше никаких стен, возвышений. Все рухнуло и придавило меня тяжелыми камнями. Больно.

Я понимаю, что лежу на кровати. Иногда открываю глаза, но от слез все расплывается. У меня очень сильно болит голова, ощущение такое, словно я попала под машину.

Все мои защиты рухнули, Он пришел и все разрушил, все поломал.

Минуты сливаются в часы, я совсем теряю счет времени. Не могу подняться, не могу даже говорить.

Кажется, это и есть шок, такие отходняки от амнезии, хотя я теперь вообще не уверена, что она была у меня.

Что он со мной сделал, я не знаю, но я помню, что меня зовут не Никки, а Еся. И у меня есть мама. Она жива, а этот город — он совершенно чужой для меня. И учеба. И друзья. И даже та квартира, в которой я жила все эти месяцы.

Декорации. Это все были чертовы декорации, очень смело продуманный спектакль. Ничего настоящего не было. Просто фальшивка для идиотки, которая так хотела верить в сказку.

— Еся, спокойно.

— Не надо… не надо, пожалуйста!

— Выпей это. Тебе станет лучше.

Я чувствую, что мою голову кто-то поднял, к губам поднесли бутылку. Он заставил меня выпить воду, хотя у нее был очень странный вкус.

Упираться бессмысленно, мой хозяин всегда был в тысячу раз сильнее.

Мой хозяин — я его вспомнила. Это был он, тот, кто меня похитил, мой неласковый Монстр, мой Арман. И все это время… боже, мне становится дурно от понимания, что я все это время была рядом с чудовищем. С моим похитителем, с тьмой.

Я обнимала его, целовала, спала с ним. Мы жили как муж и жена, и это все было настолько же фальшиво, насколько это вообще возможно.

Постепенно голова перестает так гудеть, я прихожу в себя. Уже утро, и я одна в комнате. Лежу в нашей супружеской постели, укрытая двумя одеялами.

Смешно, плакать хочется. Нет никакого нашего дома, никакой нашей семьи и супружеской постели. Есть только дурочка Еся, которую паук так сильно замотал в свою паутину, что я теперь не представляю, как выбраться отсюда.

— Боже, помогите… кто-нибудь.

Мама — знает ли она, что со мной? Сколько времени уже прошло.

Год! Я целый год провела в каком-то одурманенном состоянии. Я думала, что просто фантазирую, пишу книгу, тогда как мой мозг усиленно пытался вспомнить хоть что-то.

Поднимаюсь с постели, меня пошатывает, но я не обращаю на это внимания. Прислушиваясь к звукам: тихо. Я точно одна в доме? Вдруг здесь кроме Монстра тот жуткий Рокс? Помню, как Арман отдал меня ему и тот чуть меня не изнасиловал. А Данте? Он же тоже может быть здесь. Что тогда произошло? Я ничего не понимаю.

Осторожно отворяю дверь и выхожу в коридор. Крадусь по собственному лжедому, а после вижу выходящего из кухни Монстра — и клянусь, у меня кровь стынет в жилах.

Вот же он. Во всей красе. Прекрасный черный принц, мой демон из ада собственной персоной.

Марат останавливается, хотя это никакой не Марат! Это Арман, и он ни разу не хороший.

Я хочу что-то сказать и понимаю, что не могу. Слишком болит, словно вспоротая артерия, и мне нужна помощь. Сбежать, скрыться от него, спастись.

Его взгляд. Теперь в нем нет ничего хорошего. И маски все сорваны. Я вижу его настоящего. Прекрасен, как бог, внешне и страшен до ужаса внутри. Черные джинсы и рубашка. Он и тогда носил черные вещи, которые ему адски просто подходят.

Холодный жестокий монстр. Он всегда таким был, и он ничуть не изменился.

— Ты…

— Еся, спокойно.

— Пожалуйста, не делай мне больно, — все, что получается выдавить, и я вижу, как Арман делает шаг вперед. Ко мне.

— Не буду. Только без резких движений.

Поднимает ладони, а у меня вспышка перед глазами. Как он меня этими самыми руками хлыстом избивал. Как я плакала.

— Не подходи. Умоляю, не надо!

— Еся, не бойся меня.

Монстр подходит ближе, и с каждым его шагом мне становится больнее. Я понимаю, что выхода нет. Дверь прямо, мне нужно бежать, нужно спасаться.

— НЕТ!

Словно загнанный зверек, я срываюсь за секунду и бегу к двери. Распахиваю ее и слышу, что Он бежит сзади. Как хищник догоняет добычу.

— Помогите, кто-нибудь, помогите! — я кричу, кажется, громко, но на деле едва слышно от начинающейся истерики. И словно не было никакого года, все вернулось, и я снова пленница, а Он снова мой похититель.

— Не беги, Еся! Стой!

— А-а-а!

Я не успеваю выбежать на дорогу, потому что Монстр хватает меня в охапку и буквально отрывает от земли.

Сказка кончилась, а чудовища остались. И я живу с таким чудовищем. Более того, я называла его мужем. У меня даже штамп есть в паспорте.

Еся вспомнила все, хотя она и не забывала. Эти блоки были сделаны искусственно, чтобы она избежала такого сильного посттравматического стресса, чтобы жила обычную жизнь.

У меня не было плана обманывать ее годами, черт, у меня вообще не было никакого плана. Жизнь здесь и сейчас, я наслаждался ею, впервые за столько лет я чувствовал себя свободным. С ней.

Ее взгляд, когда Еся произнесла мое имя. О нет, это не было радостью или хотя бы удивлением. Там был неприкрытый гребаный страх, и да, я знал, что так будет, но не думал, что она отреагирует настолько остро.

В нашу последнюю встречу Еся меня не боялась, она ластилась ко мне и просила не отдавать. Притворялась? Я не знаю. Скорее всего, она делала это из банального желания выбраться, и это просто удручает.

Еся хотела свободы. Какая девушка не станет милой и нежной ради такого? Она играла в любовь, все ее слова были фальшивкой? Я же знал это, но на миг подумал, что Еся любит, я захотел этого.

Чтобы кто-то меня любил. Не за деньги, не из-за внешности, а саму суть мою любил, мою тьму, как бы дико это ни звучало.

А после Еся потеряла сознание. Ее просто вырубило, и она проплакала всю ночь.

Кэрол сказала, что так будет, она меня предупреждала, но, если бы я мог как-то избежать этого, я бы это сделал.

Еся уже давно начала все вспоминать, она просто запуталась и все воспринимала как фантазию. Если честно, я читал ее незаконченный роман, и, сука, в каждой главе, в каждом абзаце описания ее Монстра я узнавал себя. До чего же точно она все передавала, Еся помнила просто все до мельчайших деталей.

Еся писала о нас так правдиво, филигранно просто: начиная от встречи, она помнила все. Все плохое, конечно. Хорошее так не запоминается.

Нелюбовь. Она часто использовала это слово, что меня ранило без ножа, ведь это тоже было предельно точно.

Память сыграла с Есей злую шутку. Она блокировала воспоминания уже тогда, когда действие гипноза ослабло, и это ее мучило. Еся начала чаще плакать, к ней вернулись кошмары, и я просто понял, что дальше так продолжать нельзя.

Она не выдержит, совсем запутается, а после сорвется, и да, я сам сломал эти блоки окончательно. Я их разрушил, снова сделал ей больно, хоть и опять не хотел этого.

И вот теперь я пытаюсь собрать эту девочку и привести ее в чувство, хотя, по правде, я уже не знаю, что мне делать.

Еся попыталась сбежать утром. Моя хитрая лисичка уже так делала, только разница существенная. Тогда я планировал отдать ее на аукцион — это было моей целью, а теперь я просто хочу быть с ней. Без Данте, без рабства, без всего этого дерьма.

— Алло, Кэрол, это Арман.

— Я тебя узнала. Что случилось?

— Ты можешь приехать? Срочно. Немедленно приезжай!

— Что такое?

— Еся начала чаще плакать. Я уже не мог это выносить. Мы с ней откровенно поговорили. Она все вспомнила. Никаких блоков больше нет. Еся знает, кто она и кто я.

Тишина в трубке, а после я слышу встревоженный голос Кэрол:

— Как она отреагировала?

— Херово. Дважды теряла сознание. Головные боли, у нее температура поднялась, плачет. Я… я не знаю, что делать. Еся боится меня очень. Настолько, что кричит и дрожит, как только я подхожу ближе. Кэрол, помоги.

— Я выезжаю. Постарайся ее успокоить, насколько это возможно.

Я знаю Кэрол еще с первого года службы. Она первоклассный специалист, она работала с самыми тяжелыми травмами, какие только могут быть после войны.

Кэрол помогла мне запечатать память Еси, она же ее наблюдала этот год, когда я не смел приблизиться к своей девочке.

Да, я украл ее жизнь, украл этот год и поступил бы точно так же, потому что Еся — это то единственное мое, которое вообще у меня было.

И маски теперь сорваны, стало намного хуже. Потому что теперь я больше не могу играть хорошего мужа. Мне придется быть самим собой, а это будет намного сложнее.

Еся видит во мне кошмар, Монстра. Что ж, клетка открыта. Арман вышел и расправил плечи. Каждому надо смотреть страхам в лицо, и я для Еси именно такой ужас.