Моя Супердевочка. Начало

Глава двадцать восьмая

Думаю, выражение «Всё гениальное – просто» известно, если и не всем, то многим. Хотя, по законам классики жанра, ни один драматург не будет раскручивать сценарий будущей пьесы на какой-нибудь примитивной идее, наивно считая, будто интересная история должна быть до ужаса сложной и запутанной. Но опять же – суть хорошего сюжета не в чрезмерно заковыристой начинке, а в самой подаче.

Если вспомнить известного на весь мир великого Короля Ужасов Стивена Кинга и хотя бы просто поверхностно проанализировать любую из его книг, то на деле окажется, что ничего оригинального в его историях вообще нет. Берёт он своего читателя как раз не сюжетами. Его главная фишка – это копаться в мозгах своих персонажей и выворачивать наизнанку все их «внутренности». Я бы даже сказал, он романтизирует выбранный им жанр, но в несколько неожиданной для читателя подаче. Или, проще говоря, спекулирует на эмоциональной составляющей, но ни как не на сюжетных линиях. Поэтому некоторые его истории так завораживают. Он препарирует и смакует вовсе не сюжетные повороты – они всего лишь фон с местом действия для его героев. А вот с последними он и вытворяет все свои шаманские штучки, пытаясь, подобно Франкенштейну, собрать их из мелких кусочков и лоскутков, как какую-нибудь сложнейшую мозаику, а потом вдохнуть в них жизнь.

Вот что такое гениальность. Из простого или даже банального сюжета сотворить словесный шедевр, поскольку книги – это, в первую очередь, слова и умение владеть этими словами, как тысячами оттенками цветовой палитры, а уже во вторую очередь – это их основная начинка: сюжеты и герои. Ну и, конечно же, дарованное богами умение играться чужим воображением и чувствами.

Именно. Чувствами. Эмоциями. Или, проще говоря, нашими слабостями. Если тебе известны все составляющие, то остаётся лишь за малым – собраться с мыслями, сесть за «печатную машинку» и создать шедевр.

На нечто подобное, к слову, я этим утром как раз и настроился. Решение пришло как бы само собой, поскольку было и в самом деле до смешного простым. Как ловля глупых мотыльков на липкую паутину. Сколько данному изобретению миллионов лет, а мотыльки до сих пор летят в эту примитивную ловушку снова и снова. Так же, как и на огонь.

А вы говорите, эволюция. Увы, но эволюция – не панацея и, как правило, отдыхает на подавляющем большинстве. Иначе бы мы все уже давно померли с голоду и не смогли бы размножаться из-за слишком придирчивых самок. Как это ни банально, но высокий интеллект очень часто мешает отношениям, в том числе и высоким. Так что, да. Раньше было намного проще. Приложил приглянувшуюся тебе самку дубинкой, за волосы и в пещеру, и никаких тебе мучительных вывертов для мозга в составлении гениального плана века по совращению нужной тебе жертвы.

Нет, бить по голове чем-то тяжёлым Серую Шапочку, а потом похищать её на глазах у изумлённой публики я не собирался. Хотя, да, мой метод тоже можно было назвать дубинкой. Но не буквальной. Правда, выводящей из строя не менее эффектно, чем удары по голове подходящими для этого тупыми предметами.

– Предупреждаю сразу. Если ваш вызов не касается рабочих вопросов издательства и моих прямых здесь обязанностей, я уйду. – и, да, Анна Блэр показала свои острые зубки едва вошла в парадные двери моих королевских покоев. То бишь, в мой рабочий кабинет. Ничего заумного, чтобы затащить её сюда мысленно брыкающуюся, я, естественно, придумывать не стал. Попросил её пригласить к себе через покладистую умницу и просто красавицу Рейчел Кокс – свою главную помощницу. Единственное, предупредил о том, что вызов Анны Блэр на мой красный ковёр незамедлителен. Чтобы она появилась здесь не позднее, чем через пять минут после отданного мною распоряжения.

Так что нарисовалась она пред мои ясны очи без намеренных задержек. Видимо, чувствовала своей аппетитной пятой точкой, что я шутить не стану, хотя и сделала совершенно бессмысленную попытку проявить норов и отчаянно (на последок) взбрыкнуть. При этом находясь на приличном от меня расстоянии – в целых десять ярдов.

Да, камикадзе из неё никудышный. Пойдёт на ответственное задание, забудет по ходу, либо надеть на себя взрывчатку, либо подключить её к детонатору.

– Подойди, пожалуйста, поближе. – чуть ли не ласково и не громко, но достаточно слышно (благодаря акустике высоких потолков кабинета) произнёс жутко оголодавший Серый Волк. «А то я тебя плохо вижу с такого расстояния!» – У меня нет никакого желания надрывать свои голосовые связки при обсуждении насущных вопросов и проблем. Не бойся, я тебя не укушу и не съем.

Сказал тот, кто совсем недавно обещал ей обратное. – Но тогда речь шла не о физическом каннибализме, не надо путать тёплое с полезным.

– А передать по сети свои… вопросы было никак нельзя? – она попыталась выдвинуть на повестку дня очередной, не имеющий к нашей ситуации никакого даже косвенного отношения вопрос. Из-за чего тут же получила в моём мысленном списке для очень плохих девочек галочку на очередной наряд вне очереди.

– По-твоему, если бы было можно, то я бы их не передал? – да, старался я говорить предельно мягко, но не заискивающе. Скорее, как добрый учитель, лишь слегка обидевшийся на нерадивого ученика. Но только слегка.

На мой последний вопрос Анна не сумела найти подходящего ответа. Только нервно передёрнула плечами и наконец-то отцепилась от торца дверной панели, которую не совсем уверенно и совсем не быстро вскоре закрыла.

Я ждал. Продолжал терпеливо ждать, развалившись на офисном троне в брендовом сером костюме с отливом (без галстука!) от Бриони и наблюдая всё это время за нервными телодвижениями напуганной до смерти жертвы. Хотя она и хорохорилась. Старательно делала вид, что не боится, поэтому так и хмурилась. Серьёзно хмурилась, как взрослая не по годам девочка-старушка – это если брать во внимание её внешний прикид. Ибо выглядела она сейчас – нелепей не придумаешь. И ей действительно не хватало каких-нибудь больших очков от близорукости на лице и парочки седых локонов в распущенных по спине и плечам волосах, чтобы завершить подобранный ею образ на все двести. А так да, видок ещё тот. Длинная в крупную ромбовидную клетку юбка из плотного плюша и не менее длиннющий безразмерный пуловер с абстрактными домиками на чёрном фоне, в который бы влезло аж три Серых Шапочки. Ну, и, само собой, неизменный вязанный беретик… Чтоб его!..

Как она ещё плащ-палатку не нацепила с парочкой бронежилетов?

Она реально думала, что все эти тряпки способны меня остановить? Самой же будет хуже, как во время поливания цветочков.

– Так для чего же я вам конкретно понадобилась? – вот же упрямая чертовка. Прошла до моего стола всего полпути и резко остановилась в «боевой» стойке. Правда, сами кулачки, нервно сжатые в манжетах широких, как у кимоно, рукавах, от бёдер так и не отлепила.

Пришлось показательно сдержанно выдохнуть и перейти к наиболее устрашающему виду – очень серьёзного и даже капельку чем-то недовольного босса.

– Ты снова нацепила этот дурацкий берет? Тебе самой не надоело пугать своим видом коллег по работе?

– Вы позвали меня сюда к себе, чтобы обсудить мой дресскод?

– Это уже давно надо было сделать. Почему Карл до сих пор попускает все твои неуважительные замашки, касающиеся твоей внешности? Он что, не видит, в чём ты приходишь на работу и как выглядишь?

– Его моя внешность, чтоб вы знали, не интересует и не волнует! – сказано было с небольшим запалом, но достаточно сдержанно, хотя сам голосок Серой Шапочки очень даже заметно задрожал. Характерно так задрожал. Мне понравилось. Странно, но в последнее время мне нравилось почти всё, что от неё исходило, если не считать все эти нелепые тряпки, которые выглядели на фоне её недавнего преображения откровенной пощёчиной или вызовом моему искушённому эстету.

– Тогда почему ты не пришла на наше свидание в схожем балахоне?

– Может, думала, что это действительно свидание с нормальным мужчиной, а не законченным извращенцем!

– То есть, если следовать твоей «логике», ты готова была соблазнять тем своим видом не извращенца, а извращенцы, в твой особый список личных интересов, значит, не входят? Их соблазнять не стоит?

– Я пришла к вам в нормальном платье, а не голой, так что… не надо преувеличивать. – и снова не попытка сделать шаг навстречу столу, а сыграть со мной в непреклонную на инквизиторском суде Жанну Д’Арк. Её дух мне не сломать! Что бы я не собирался с ней сделать в ближайшие минуты! Ну-ну!

– Было бы это, как ты выразилась, «нормальным платьем», сомневаюсь, чтобы я так на него завёлся. Точнее, на тебя в нём. Не говоря про остальное. Ты же так старалась именно для меня, явно надеясь на некое продолжение вечера после гипотетического посещения ресторана.

– Так вы меня вызвали сюда для обсуждения нашего несостоявшегося свидания? – но что ж с тобою, спрашивается, делать. Ну, никак не хочет по-хорошему. Странно, что она не припоминает мне вчерашнее представление.

– Ты права. Пора с этим фарсом уже заканчивать. – я картинно сплёл пальцы рук изящным жестом заскучавшего зрителя над грудью, тем самым вводя её в заблуждение касательно и своего настроения, и намечающегося действа. – Все наши словесные баталии ни к чему конкретному всё равно не приводят. Грубо говоря, мы попросту месим в ступе воздух. Хотя… нет. Это ещё не грубо говоря. Подойди поближе.

Да! Подойди поближе, девочка. Чтобы я мог тебя лучше видеть и слышать.

– З-зачем это? – она тут же навострилась и моментально заподозрила меня в чём-то не очень хорошем.

Я с трудом сдержал ироничную усмешку, но так и не смог склонить голову на бок, продолжая наблюдать за её забавным сопротивлением – то ли мне, то ли своим порывам. А, судя по качнувшемуся было её телу, она явно сдержалась, чтобы не выполнить мой приказ сию же секунду. Но таки выдержала. Точнее, устояла перед сработавшими, как по команде, условными рефлексами.

– Хочу тебя съесть. Не успел сегодня позавтракать перед работой. Боже, Анна! Неужели так трудно сделать то, о чём тебя просят? Просят, надо заметить, вышестоящие руководители компании, в которой ты работаешь обычной секретаршей. Ты не можешь обойтись без всех этих драматических сценок, а? Подойди ко мне, пожалуйста. Будь хорошей девочкой.

Она боролась с внутренним сопротивлением совсем недолго, заметно раскрасневшись от ударившей в лицо крови. Потом всё-таки сдалась. Видимо, наивно посчитала, что я действительно не собираюсь делать ничего такого. Ведь мой вид и апатичная поза указывали на моё равнодушное к ней отношение. Но вот только зачем мне понадобилось, чтобы она ко мне подошла?

Я с наигранным унынием закатил глаза, когда она приблизилась к столу с его обратной стороны.

– Нет! Не так подойди! А подойди ко мне! Сюда.

И не забудь снять с себя одежду и сжечь её к чёртовой матери в камине! Ах, да. Камина тут по близости не наблюдается.

Пришлось даже расцепить ненадолго пальцы и указать левой рукой на место рядом с моим рабочим креслом.

– Для чего?

– Анна! Слова «Пожалуйста» для тебя недостаточно?

– Я не понимаю, чего вы от меня хотите?

Я ненадолго перевёл взгляд на монитор своего компьютера, который стаял почти по центру рабочего стола, делая вид, будто собираюсь ей что-то на нём показать.

– И не поймёшь, если не сделаешь то, о чём я тебя так вежливо прошу, почти умоляю. Или тебе надо, чтобы я для пущей убедительности встал перед тобой на колени?

Сработало, как ни странно. Хотя Серая Шапочка снова недолго помялась для очередной проформы и только затем нервно сошла с места и начала едва не психуя обходить быстрым шагом стол.

– Бред какой-то! Вам что, больше нечем заняться?

– Ну, почему же. Как раз собирался. Но без тебя никак не мог начать.

– И?.. Что дальше?

Она остановилась почти в двух шагах передо мной и даже скользнула взглядом по отключённому монитору, где, естественно, так ничего и не увидела. После чего передёрнула плечами и вопросительно всплеснула руками, мол, что за хрень, мистер босс? Вот она я, но ни черта всё равно не понимаю!

– Ближе, Энн! – а вот это был почти приказ. Спокойный, сдержанный, немного вкрадчивый, но не терпящий возражений и тем более агрессивных отказов.

– Да куда уж ближе? – она сделала, но, скорее, неосознанно, всего лишь небольшой полушаг или даже треть шага, мало чем сократив прежнее между нами расстояние.

– Я тебе показал, куда.

– Но зачем?

– Подойди и узнаешь! Мы долго будем играться в эти бессмысленные пререкания?

Наконец-то она это сделала. Шагнула ко мне на уже существенный шаг, которого мне в этот раз уже хватило… Хватило для того, чтобы идеально выверенным движением руки схватить её за запястье и потянуть в сторону стола.

Серая Шапочка вскрикнула, правда, негромко и не совсем понимая, что происходит. Не понимая даже тогда, когда я развернул её лицом к себе и толкнул к краю стола, в который она, естественно, тут же упёрлась ягодицами, испуганно захлопав глазками, но так ничего конкретного в ответ и не предприняв.

– Ч-что вы делаете? – её голос моментально сел. Вместо возмущённого вскрика, она кое-как выдавила из себя резко севшим голосом почти резонный к такому случаю вопрос.

– То, что должен был сделать ещё несколько дней назад. Нет, Анна! – я не повышал голоса и не делал ничего такого, чтобы усилить воздействие своего предупреждения. Просто покачал головой и быстро зацокал языком, как взрослый дядя провинившейся девочке. – Даже не думай!

– В-вы с ума сошли? – она едва не задохнулась от возмущения, когда я подъехал к ней на кресле в самый притык, зажимая между собой и столом, и задрал над её бёдрами подол неслабо выбесившей меня юбки. – Сейчас же прекратите! Я… я закричу…

Да, конечно! Так я тебе и поверил. Хотя, бога ради. Если учесть, что «кричать» ты сейчас будешь вовсе от других ощущений.

– Побереги голосовые связки, сладкая. Они тебе ещё пригодятся.

Немного грубовато, но опять же, рассчитав всё до последнего дюйма, я обхватил ей ногу и ловко приподнял над полом, заставив согнуть её в колене и тут же упереться подошвой туфли о сиденье кресла радом со своим бедром.

– Кстати. Забыл сказать. Это моё очередное наказание и далеко не последнее.