Моя Супердевочка. Начало

Глава сорок первая

Every breath you take / Каждый твой вздох

Every move you make / Каждое твоё движение

Every bond you break / Каждая разорванная тобою связь

Every step you take / Каждый твой шаг

I'll be watching you / Будут под моим наблюдением

Every single day / Каждый божий день

Every word you say / Каждое сказанное тобой слово

Every game you play / Каждая твоя игра

Every night you stay / Каждая прожитая тобой ночь

I'll be watching you / Будут под моим наблюдением

Oh can't you see / Разве ты не видишь

You belong to me? / Что принадлежишь мне?

How my poor heart aches / И как болит моё бренное сердце

with every step you take / с каждым твоим шагом

«Every breath you take» (the Police)

***

Видел бы меня доктор Новак сейчас, буквально через несколько часов после нашей мозгодробительной встречи, наверное, точно бы вызвал по мою душу бригаду санитаров, вкатав попутно лошадиную дозу какого-нибудь убойного успокоительного или просто демидрола. Я же так рьяно перед ним отрицал в себе наличие каких-либо признаков шизофрении. Бил себя пяткой в грудь, клялся едва не на крови. А теперь что?

Теперь меня можно смело записывать в одержимые маньяки, преследующего по пятам ни в чём не повинную жертву.

И, да, я действительно это делал. Причём в заранее подобранной для этого засаде. Правда, не в кальсонах, не с приколотой к исподнему иконкой и не со свечкой в руках, но сам факт. Пока ещё в брендовом костюме за десять тысяч евро и сидя на водительском кресле серебристого суперкара Vantage от Астон Мартин.

Припарковался я заранее рядом с огромной площадкой современного культурного центра где-то за несколько минут до того, как снова связался по мобильному с Серой Шапочкой. По моим расчётам, она должна была уже вот-вот подъехать сюда на такси. Поэтому так старательно и всматривался в проезжающие мимо авто, слабо надеясь на то, что она всё-таки не обратит внимания на мою машину. А если и обратит, то не свяжет её со мной.

До сего дня я ещё никуда не возил её в своём бондовском любимчике. Но это не значило, что она могла не знать о его существовании, как и о том, кому именно принадлежала эта лимитированная модель элитного суперкара. Подобные вещи крайне сложно обойти стороной и не заметить буквально в упор. Впрочем, как и тех, кому они принадлежали. И это сказано, заметьте, не без ложной скромности.

«Надеюсь, я не пожалею об этом на всю свою оставшуюся жизнь.» – Анна не отключалась от нашей прямой связи всё то время, пока я её дистанционно вёл по нужному мне маршруту. Для этого ей пришлось подключить к своему сотовому (по моей же просьбе) наушники с микрофоном, то и дело отвечая на мои приказы подобными сдержанными высказываниями нескрываемого недовольства.

– Если посещение выставки картин для тебя граничит с походом на скотобойню, тогда… даже не знаю, что на это ответить. – сложно было её не поддеть напросившейся колкостью соответствующего формата, на которую она, к слову, вполне себе заслужила. Особенно после нашего послеобеденного разговора по Месседжу.

«Вообще-то выставки выставкам рознь, Мареш. Тем более, если это выставки так называемого прогрессивного современного искусства, которые вполне могут конкурировать с той же скотобойней, сам знаешь чем.»

– Точно. Я и забыл, что ты у нас ультра глубокий консерватор дедовской закалки, взращенный на бабушкиных блинчиках и вязаных беретиках.

«Ты неисправим!»

– А ты зануда. Нет, чтобы мысленно настраиваться на предстоящий поход к неизведанному, ноешь мне о том, чего сама же себе и напридумывала. Неужели так сложно поверить во что-то светлое и приятное, а не мешать постоянно мой образ с киношным Ганнибалом Лектером? Я разве давал тебе хоть один единственный повод для подобных ассоциаций?

«Тебе напомнить нашу самую первую встречу? Или твои бесконечные параллели в наших разговорах с миром животных? Например, с вечно голодными и далеко не бело-пушистыми хищниками.»

– В этот раз в своё «жалкое» оправдание могу с полной ответственностью заявить, тебе должно понравиться. Я даже это обещаю, как и то, что последует за этим дальше.

«Ты опять меня куда-нибудь отправишь ещё? Надеюсь, не гулять по пригородному гетто с иммигрантами из ближнего Востока? Прости, Влад, но на подобный вид ролевых игр я не подписывалась. И предупреждаю тебя сразу…»

– Давай, для начала ты хотя бы дойдёшь туда, куда я тебя сейчас веду, а потом и посмотрим, заслуживаешь ли ты подобной роскоши – выдвигать мне какие бы то ни было условия. Я понимаю, твои безумные фантазии и страхи на мой счёт гасят на раз все разумные доводы твоего прагматичного рассудка, но давай не будем делать поспешных выводов раньше времени. И как бы я не мечтал тебя сожрать в переносном смысле этого слова, я не Ганнибал Лектер и не дикий хищник-каннибал. Ты должна была в этом убедиться уже очень давно, как никто другой.

Сказал тот, кто через тонированное окно своего «шпионского» автомобиля наблюдал в эти секунды за давно помеченной им добычей. И едва при этом не облизывался, поскольку не мог не перестать пускать на неё слюни, рисуя в своём бурном воображении предстоящую над ней экзекуцию за все её неуместные высказывания и попытки сбежать от меня. А иногда и не рисуя. Например, осознанно вспоминая, сколько раз, в каких местах и позах я её брал за прошедшую неделю, заставляя кончать на моём члене за каждый её безотчётный манёвр вильнуть передо мной своим шикарным задом и рвануть на всех парусах в закат.

Рвануть получалось лишь назад, если я в тот момент брал её сзади. Когда раскладывал её чаще всего мною напуганную на своём рабочем столе лицом вниз и принимался безостановочно трахать в столь унизительно развратной позе долгие минуты, плавно переходящие в часы. Настолько намеренно долгие, пока у неё не начинало неметь между ног от множественных оргазмов, а сами ноги отказывать при попытке сделать хоть какое-нибудь интуитивное движение. Не говоря про мои излюбленные фишки из дополнительных бонусов. Про накрыть её собой сверху и полностью обездвижить в клетке своих рук и неподъёмного для неё тела, не забывая при этом трахать ей мозги охрипшим голосом через ближайшее ушко в особо извращённой манере.

Во всяком случае, вспомнить теперь было о чём, параллельно наблюдая за тем, как она на средней скорости пересекает мини-площадь из декоративной плитки в нескольких от меня ярдах, ни разу за всё это время так и не взглянув в сторону моего авто. Лицо хмурое, сосредоточенное на красочных фантазиях с моим участием, явно диаметрально расходящихся с моими и по содержанию, и смысловой нагрузке. На голове неизменный серый беретик, от которого я почему-то сам так до сих пор и не приказал ей избавиться. А дальше – классика жанра из бабушкиного сундука. Тёмно-бродовое демисезонное пальто оверсайз, в котором запросто поместится, как минимум, ещё пара таких же Серых Шапочек, и чёрный кожаный рюкзачок, перекинутый через одно плечо на молодёжный манер.

Такое ощущение, что она начала закапываться в бесконечных слоях одежды с усиленным рвением и ещё больше как раз после того, как я наконец-то впервые её оттрахал. С одной стороны это, естественно, продолжало неслабо так раздражать (например, в моменты, когда мы оставались друг с другом наедине), а с другой – как бы уже и нет. И едва ли это походило на привычку. Я всё равно на неё заводился даже с такого расстояния, хоть и не без помощи эксклюзивных воспоминаний на особо горячие темы. Потому что уже прекрасно знал, что именно скрывалось под этой грудой тряпичного вороха и каким это «что-то» было податливым и быстро возбуждающимся в моих умелых руках. Зато другие мимо проходящие не знали и не имели теперь никакой возможности докопаться взглядами до того, к чему я имел прямой и практически единоличный доступ. А это не могло не тешить моего непомерного тщеславия, как ни крути.

«А зачем вообще такие сложности, а, Влад? Или ты реально пытаешься меня чем-то ошеломить? По-моему, подобными вещами нужно было заниматься до, а не после…»

– А ты предпочитаешь чисто технические отношения? Я позвал, ты пришла, раздвинула ноги и пару раз кончила до того, как я кончил в тебя? Мы, кажется, ещё не женаты, чтобы заниматься подобным видом механического сношения.

Анна заразительно хохотнула, даже не догадываясь, что мне в этот момент пришлось поправлять в штанах вставший на неё «рог» в более комфортное для него положение.

«А почему бы и не да? По-моему, это наилучший способ надоесть друг другу как можно скорее и наконец-то распрощаться уже навсегда. Иначе мне придётся ухватиться за идею женитьбы на вполне серьёзных основаниях, раз по-другому ты не хочешь идти мне навстречу.»

– Ты очень странная женщина, Анна Блэр. Не удивлюсь, если ты и сама порою лезешь на стенку от собственных шокирующих бзиков и желаний. Тебе нужно провериться на всякий случай на гормоны, а то мало ли…

«Будешь и дальше меня так доставать, никаких походов сегодня по музеям больше не будет. Возьму, вот прямо сейчас, развернусь и уйду отсюда. И хрен ты меня остановишь!»

Восхитительная интриганка и шантажистка. Я жёстко осклабился, кое-как сдержавшись от ответного смеха и продолжая наблюдать за ней из окон авто. Ведь она реально остановилась, где-то в десяти ярдах от парадных дверей монументального здания Культурного Центра Современного Искусства, при этом удалившись от меня на приличное расстояние и успев сменить свой боковой ракурс на тыловой. Я даже было начал ждать, когда она обернётся и посмотрит в мою сторону с эдаким характерным вызовом всезнающей и всевидящей Супердевочки, давным-давно раскусившей мой суперзлодейский коварный план.

– Хочешь, чтобы я за тобой побегал, да? Заявился к тебе домой, устроил властные разборки с жёстким пристрастием? И после этого будешь говорить, что ты не сторонница ролевых игр и тебе все эти показательные пошлости до свечки?

«Нет, Мареш! Я хочу, чтобы ты от меня отстал! Но, похоже, я этого не дождусь. Ты, наверное, из тех психов, у которых к кому-то просыпается недетский интерес, если ему начинают отказывать, а его самого посылают на все четыре стороны. Я угадала или я угадала?»

– Если брать в учёт тот факт, что мне до сегодняшнего дня ещё никто не отказывал. Возможно, ты и права. Вот только проверить пока, кроме тебя, не на ком. Но это тоже ещё неточно. И, к слову. Где ты сейчас? Ты ведь не станешь буквально в двух шагах от главной цели сдавать назад? Неужели тебе самой неинтересно узнать, ради чего я привёл тебя в это место?

«Представляешь, Мареш, ну нисколько неинтересно! Это твои заскоки, а не мои. А всё, что связано с твоими личными хотелками, меня совершенно не волнует!»

– Ты же даже и не пыталась попробовать, а уже ставишь безоговорочный диагноз мне одному. И давай хотя бы сегодня не будем усугублять. Не буди во мне властного и злого босса. Я ведь могу тебя и заставить это сделать, сама прекрасно знаешь как. Или тебе наоборот нравится, когда к тебе применяют «силу» и к чему-то принуждают?

«Давай хоть сегодня ты не будешь передёргивать, Влад, а?»

Я ответил не сразу, снова растянув губы в слащавой улыбочке, когда Серая Шапочка решила вернуть мне мои же слова, тем самым демонстрируя полную передо мной капитуляцию. Уже в который раз.

– Ты же знаешь, я только за. Но это ты уже не можешь прожить ни минуты, чтобы не поскулить без единой на то причины и не штырнуть меня очередной попыткой увильнуть в закат. Так что, да, я согласен. Я не буду передёргивать, а ты наконец-то дойдёшь до назначенного мною места и сделаешь то, что я попрошу тебя сделать. И, как я уже обещал пару часов назад, это что-то не будет чем-то для тебя недопустимым или идти вразрез твоим нравственным принципам. Более того, я даже уверен, если и не на все двести, то хотя бы на сто, тебе это понравится. И в этот раз больно не будет ни капельки, по крайней мере, не физически.

Конечно, мне показалось, поскольку увидеть с такого расстояния, как Анна сдержанно качает головой от переживаемого ею возмущения – просто нереально. Но, видимо, моё воображение решило дорисовать к её фигурке столь незначительный штрих, чтобы немного оживить картинку и придать ей недостающий эмоциональный окрас.

«Надеюсь, я об этом скоро не пожалею.»

– После всего, что я уже успел с тобой сделать? Брось, Энн. Когда же ты уже признаешься, что между нами за всё это время не произошло ничего ужасного или недопустимого. А, если подсчитать, сколько раз ты уже подо мной кончала и как самозабвенно мне отсасывала… Подобные вещи очень сложно сыграть так натурально, как это выходило у тебя. Точнее даже, вообще невозможно сыграть.

«Я тебе уже говорила, как сильно тебя ненавижу? Особенно, когда ты начинаешь съезжать в данную тему!»

Как же мне понравилась смена тональности её «шипящего» голоска, даже в головку члена приятно стрельнуло. И потом будет говорить, что делает подобные вещи ненамеренно.

– Уже пометил в своём виртуальном блокнотике несколько дней назад. Ведь это явный прогресс. Раньше ты меня называла просто психом, а теперь перешла на новый уровень – к нескрываемой ненависти. Боюсь даже вообразить, что же должно последовать за этим потом.

«Может нож для колки льда?» – Серая Шапочка не просто это сказала неожиданно успокоившимся голосом, но и возобновила своё крёстный ход к дверям культурного центра. Чем вызвала у меня естественную реакцию на все её слова и действия. Практически триумфальную. Что бы она там сейчас себе не думала, но этот раунд снова был за мной.

– Какое счастье, что я пользуюсь специальными формочками для его приготовления. И, насколько мне известно, за ненавистью, как правило, скрывается что-то менее осязаемое и вещественное.

«Только не в моём случае, Мареш. И не надейся! Хотя… Этого ты должен бояться куда сильнее, чем ножей.»

Знала бы, чего я действительно на самом деле боялся больше всего на свете… бежала бы сейчас от меня сверкая пятками и не оглядываясь. Но это тоже ещё неточно и не факт.