Мудрость любви

Глава 7

Похоронили Ингрид рядом с Алесиу, на деревенском кладбище.

Все хлопоты, связанные с похоронами, взял на себя Педру, а Элена ни на секунду не оставляла Ирис, которая несколько дней пребывала в шоке – не ела, не спала, не говорила ни с кем. Лишь на кладбище её словно прорвало – она забилась в рыданиях над гробом матери. А рядом с ней так же безутешно рыдала Сокорру. Они обе осиротели, и обе нуждались в опеке, поэтому Педру сказал им после похорон:

– Мы с Эленой решили, что ты, Ирис, будешь по-прежнему жить у неё, а ты, Сокорру, останешься у меня и будешь помогать Марте по хозяйству.

Такое решение казалось Элене и Педру не только правильным, но и единственно возможным. Однако Ирис вскоре затосковала в доме Элены и обратилась к ней с весьма неожиданной просьбой:

– Разреши мне поселиться на конюшне вместе с Сокорру!

– На конюшне?! – опешила Элена. – Почему? Тебя кто-то здесь обидел? Может, вы опять поссорились с Камилой?

– Нет, Камила, похоже, мне искренне сочувствует, и мы с ней сейчас не ссоримся. А ты и Зилда вообще носитесь со мной как с малым ребенком! Дело не в вас...

– А в чём же?

– В самом этом месте.

– Мы можем переоборудовать комнату Фреда по твоему вкусу. Можем заменить мебель.

– Нет, Элена, спасибо. Ты всегда готова сделать для меня всё, я даже не знаю, как тебя отблагодарить... Но пойми, мне хотелось бы жить на свободе, дышать свежим воздухом, видеть луга, деревья, звёздное небо, закаты и рассветы! А здесь, в Леблоне, выйдешь на улицу – и все на тебя пялятся: «Эту девушку показывали по телевизору, у неё погибла мать!» Мне здесь душно, Элена!

– Я думаю, на самом деле всё обстоит иначе, – мягко возразила Элена. – Ты ещё не оправилась от горя, вот тебе и кажется, будто все узнают тебя на улице. Но со временем это пройдёт.

– Возможно, тогда я и вернусь к тебе. А пока отпусти меня, пожалуйста, – взмолилась Ирис. – Мне сейчас это очень нужно!

– А с Педру ты уже говорила об этом?

– Пока нет. Ты же его знаешь, он и слушать меня не захочет!

– Да, с тобой не соскучишься, – покачала головой Элена. – Значит, это я должна уговорить Педру, чтобы он взял тебя к себе?

– Я уверена, если его попросишь ты, он тебе не откажет!

– Ну, допустим, не откажет. А где ты будешь там спать? Кто станет о тебе заботиться? Тебе ведь ещё и учиться надо. Мы давно об этом не говорили, но учиться-то надо!

– Я буду учиться, обещаю! Только отпусти меня туда, хотя бы на какое-то время. Мне нужно привыкнуть к тому, что случилось с мамой.

– Не думаю, чтобы твоя мама разрешила тебе жить у Педру, заметила Элена. – Пойми, теперь я несу всю ответственность за тебя!

Ирис прекрасно поняла, чего больше всего опасалась Элена, и поспешила её успокоить:

– Ты не волнуйся, я поселюсь вместе с Сокорру. Там есть ещё две комнаты, которые надо только очистить от хлама и переоборудовать их под спальни. Вот мы с Сокорру и займёмся этим... А мама сама хотела поселиться где-нибудь рядом с конезаводом. Да, правда, ты не веришь мне?

– Вполне возможно, – допустила Элена, не желая обижать Ирис.

– Мы говорили об этом в последний день, – продолжила та и, вспомнив о матери, заплакала.

Эти слёзы и разжалобили, в конце концов, Элену.

– Ладно, – сказала она, – завтра поедем с тобой к Педру, объясним ему всё и послушаем, что скажет он.

Педру болезненно переживал гибель Ингрид. Даже смерть Алесиу он перенёс легче, поскольку она была естественной и вполне предсказуемой. На похоронах Ингрид Педру вдруг осознал, что оборвалась последняя ниточка, связывавшая его с детством, юностью и с этой фазендой, принадлежавшей теперь совсем чужим людям. И хотя рядом стояли дочери Алесиу, одна из которых была для Педру и кровной роднёй, и любимой женщиной, его всё равно не покидало чувство сиротства и печали о прошлом, безвозвратно канувшем в Лету.

Это состояние Педру чутко уловила Синтия, увидев его вскоре после похорон.

– Мне кажется, ты нуждаешься в помощи, в чьём-то участии, – сказала она. – Хочешь, я тебе помогу? Ты устал от хлопот, от горя, это понятно. Так расслабься немного, отдохни, поплачь, наконец!

Педру криво усмехнулся:

– Поплакать? А ты знаешь, сколько лет я не плакал? По-моему, я уже разучился это делать.

– А ты попробуй, у тебя получится! – в тон ему ответила Синтия. – И сразу почувствуешь облегчение. Хватит уже изображать из себя каменную глыбу!

– Да я ничего и не изображаю, – сказал он просто, без всегдашней строптивости. – Я привык оставаться сильным в любых обстоятельствах, но сейчас мне и правда очень худо. Я почувствовал себя одиноко, в какой-то тяжкой пустоте... Сначала умер дядя, теперь вот не стало Ингрид... А ведь только они и были на самом деле моей семьёй!

– Но у тебя есть Ирис, есть Элена и её семья, – напомнила ему Синтия. – Это совсем другое! – возразил Педру, и Синтия отважилась затронуть тему, которой прежде, никогда не касалась в разговоре с ним:

– Ты можешь создать и собственную семью – жениться, стать отцом. Разве не пора об этом подумать? – Педру ничего ей не ответил, и она тотчас же попыталась обратить всё в шутку: – Ну, а если не хочешь жениться, то позволь себе, хотя бы скупую мужскую слезу – тайком, дома, когда никто не увидит...

Её советом Педру воспользовался в тот же вечер, когда вновь рассматривал в одиночестве старые семейные фотографии.

К этим фотографиям его тянуло неодолимо. А кроме них, Педру обнаружил в той бесценной, всплывшей из небытия коробке ещё и давние письма Элены, которые она писала уже после своего вынужденного отъезда с фазенды, почти не надеясь получить от него ответ.

Смысл этих писем лишь теперь стал понятен Педру, и он с горечью думал о том, что сам когда-то по глупости отказался от своего счастья, обидевшись на Элену и не поверив в искренность её чувств. Неудивительно, что она до сих пор его так и не простила полностью, и вряд ли когда-либо простит.

Так размышлял Педру, не веря больше в себя и в возможность собственного счастья. Он даже не предпринимал никаких попыток для сближения с Эленой и потому очень удивился, увидев её как-то вечером на конюшне:

– Элена?! Какой сюрприз! Ты ищешь меня? А я уж думал, что никогда тебя здесь не увижу. Ну, пойдём ко мне! Посмотрим те фотографии, о которых я тебе говорил.

– Да, пойдём, – согласилась Элена, – только я приехала сюда по другому поводу, из-за Ирис.

Услышав, чего от него хочет Ирис, Педру прямо сказал Элене:

– Это невозможно! Во-первых, у меня нет свободного места, а во-вторых, мы не должны потакать ей во всём. Иначе окажемся в дураках. Ты ещё не знаешь, на что способна эта взбалмошная девица!

– Но у неё сейчас такое горе! Может, ей, и правда легче будет пережить его здесь? Она говорит, у тебя есть две комнаты, в которых можно сделать ремонт... – Сделать-то можно, и Алму на это можно уговорить, только если Ирис ко мне переедет, её потом отсюда уже не выгонишь!

– Нет, как только она что-нибудь выкинет, я тут же заберу её! – пообещала Элена.– Теперь я несу за неё ответственность.

– Не только ты, – вздохнул Педру. – Я тоже обещал Алесиу незадолго до его смерти, что буду помогать Ирис... Ладно, завтра поговорю с Алмой. Надеюсь, она не будет против.

– Спасибо, – растроганно произнесла Элена. – Я знала, что ты поймёшь меня правильно.

Она была искренне благодарна Педру за понимание и, конечно же, не смогла ответить отказом на его приглашение – зашла к нему в дом, и они долго рассматривали старые фотографии, вспоминая свое детство и юность, но избегая разговоров об их любви.

Один из снимков Элене особенно приглянулся, и она попросила Педру:

– Подари мне эту фотографию, где мы с тобой вдвоём на велосипеде!

– Нет, это часть моего личного архива, – неожиданно упёрся он.

– Ладно, я сделаю копию и верну её тебе, – пошла на компромисс Элена, однако Педру и это не устроило:

– Ни за что на свете! Она будет храниться только у меня! А если ты захочешь посмотреть на неё снова, то заходи.

– Это приманка? – усмехнулась Элена.

– Нет, это гарантия того, что я хоть иногда буду тебя видеть, – ответил Педру, проникновенно глядя ей в глаза.

Элена отвела взгляд в сторону и направилась к выходу. Педру остановил её, осторожно взяв за руку.

– Я пошутил, – сказал он. – Можешь взять эту фотографию. И другие – какие захочешь! А ты ответь мне всё же на тот вопрос, что я задал, когда мы приехали к тебе с Ингрид. Помнишь? Я спросил, скучаешь ли ты по нашим прежним отношениям...

И опять, как и прошлый раз, Элена ушла от прямого ответа, поскольку и сама его не знала.

Домой она вернулась грустной, зато Ирис запрыгала от радости, узнав, что будет жить у Педру.

– Алма разрешит ему взять меня, я не сомневаюсь, – сказала она Элене. – Но тебе придётся подождать, неделю-другую, пока там сделают ремонт, –напомнила ей Элена.

– Ерунда! Мы вдвоём с Сокорру сами сделаем его дня за два, – ответила Ирис и помчалась к Зилде, чтобы сообщить радостную весть. – Ты знаешь, Педру согласен, я буду жить с ним!

– Как это – с ним? – изумилась Зилда. – Будешь спать с ним и одной комнате? А может, и в одной постели?

– Нет, конечно, – с сожалением ответила Ирис. – Я буду жить в одной комнате с Сокорру, но в доме Педру! А потом... – она озорно сверкнула глазами, – а потом, со временем, переселюсь и к нему!

Во время панихиды, заказанной Эленой в той церкви, где Ингрид молилась незадолго до своей смерти, был небольшой эпизод, на который никто, кроме Капиту, не обратил внимания: Камила снова почувствовала себя плохо и поспешила на свежий воздух.

Капиту вышла вместе с ней, усадила Камилу в тени под деревом и принесла ей воды.

– Спасибо, – сказала та, переведя дух. – Это, наверное, от цветов, которые там стояли в вазах. Такой резкий запах, меня просто затошнило!

– Я бы на твоём месте сходила к врачу, – многозначительно произнесла Капиту, но Камила не придала её словам должного значения.

А спустя несколько дней она сама пришла к Капиту и спросила растроганно:

– Скажи, когда ты ждала ребёнка, тебя тошнило, например, от запаха духов или... цветов?

– Ты беременна? – догадалась Капиту. – Я подумала об этом ещё тогда, в церкви.

– Я точно не знаю, но у меня задержка.

– Ты что, не предохраняешься?

– Я думаю, это могло случиться в тот день, когда мы с Эду поехали в Аигру, а потом... В общем, у меня вскоре должны были начаться месячные, и я решила, что ничего страшного... А может, я зря волнуюсь?

– Это очень просто проверить. Сходи в аптеку и купи тест на беременность, – посоветовала Капиту.

– А он надёжный?

– Более или менее. Но если результат окажется положительным, то можно сдать кровь на анализ, и тогда ты будешь точно знать, ложная это тревога или нет.

– Боже мой! Мне страшно, Капиту!

– Не бойся, идём в аптеку!

Тест на беременность дал положительный результат, а последующий анализ крови лишь подтвердил его, и у Камилы не осталось никаких надежд на возможную ошибку.

Она горько заплакала, не зная, что же делать дальше. Рассказать обо всём Эду? Нет-нет, ни за что на свете! Он подумает, будто его нарочно загнали в эту ловушку.

– Но будет гораздо хуже, если он сам догадается, что ты беременна, – заметила Капиту.

– А ты думаешь, он догадается? – задала глупый вопрос Камила. – Впрочем, я понимаю: рано или поздно...

– Если ты не решаешься открыться Эду, то сначала скажи Элене. Она поможет тебе найти правильный выход, – дала ей дельный совет Капиту.

– Нет, она тоже подумает, что я сделала это нарочно, чтобы привязать к себе Эду с помощью ребёнка! Уж ей-то я точно не скажу!

Капиту строго посмотрела на Камилу и сказала так, будто отвесила ей пощёчину:

– Никогда не смей так дурно говорить о своей матери! У тебя нет причины сомневаться в ней. Я плохо знаю Эду, не исключено, что он и правда заподозрит тебя в неискренности, но Элена не способна на такое! Она всегда поймёт тебя и поддержит!

Ей удалось пристыдить Камилу, и та, преодолев смущение, рассказала обо всём матери.

Элена восприняла это спокойно – без особой радости, но и без огорчения. Пожалуй, её удивил только тот страх, который она увидела в глазах дочери. «Неужели Эду не понял её? Неужели не захотел ребёнка?» – подумала Элена и с опаской спросила:

– А что сказал Эду, когда узнал о ребёнке?

– Он ещё ничего не знает, – с печалью в голосе ответила Камила.

– Не знает?! Но почему?

– Я сначала решила сказать тебе, чтобы ты посоветовала мне, что делать дальше.

– А что теперь делать? Рожать!

– Нет, я не хочу! – в ужасе воскликнула Камила. – Ни я, ни Эду не планировали этого ребёнка! Мы вообще ни разу не говорили даже о нашей совместной жизни, а тут вдруг – беременность!

– Понимаешь, дети не всегда планируются заранее, – сказала Элена и вздохнула, вспомнив о своём горьком опыте. – Вот тебя, например, я тоже родила случайно... Однако случайно – это не значит, что против своей воли. Я полюбила тебя, как только узнала, что ты живёшь во мне!

– А я не хочу этого ребёнка! Вообще не хочу иметь случайных детей! – истерично воскликнула Камила. – Может, лучше избавиться от этой проклятой беременности, пока Эду о ней не узнал?

– Не кощунствуй, Камила! – прикрикнула на неё Элена. – В тебе затеплилась жизнь, и это надо воспринимать как благо. Миллионы женщин мечтают родить ребёнка от любимого человека, а тебе сам Господь даровал такой шанс!

– А если Эду не захочет? Вдруг он скажет, что я обманула его, что нарочно всё подстроила?

– Если Эду окажется способным на такое, значит, он просто тебя не любит! – отрубила Элена.

– Да, но я-то его люблю! – заплакала Камила. – Я не хочу, чтобы он меня бросил!

– А почему ты решила, что он тебя бросит? Я полагаю, он обрадуется этому ребёнку.

– Да, ты так думаешь? – с робкой надеждой спросила Камила и тут же вновь залилась слезами. – Но тогда он будет вынужден на мне жениться... Ты понимаешь – вынужден! А я этого не хочу!

– Если ты поймёшь, что он женится на тебе не по любви, а по принуждению, то забудь его! – безжалостно ответила Элена. – Иначе ты не сможешь уважать Эду, но главное – не сможешь уважать себя. И ничего, кроме страданий, такой брак вам не принесёт. Запомни: достоинство, прежде всего! Оно способно спасти человека и от ошибок, и от страданий.

– О чём ты говоришь, мама?! – забилась в истерике Камила. – Я уже совершила ошибку! Я не хочу этого ребёнка! Я не хочу жить!..

– Перестань! Ты должна взять себя в руки! – требовательно произнесла Элена. – Сейчас я схожу в душ, а потом позвоню врачу, мы договоримся о консультации.

– Нет, не хочу! Оставь меня!

– Я не могу сейчас оставаться в стороне, моя дочь беременна. Мы съездим к врачу, и всё будет хорошо, вот увидишь!

Камила ничего не ответила – она рыдала, уткнувшись лицом в подушку.

– Ну ладно, поплачь, – сказала Элена и пошла в душ.

А когда она вышла оттуда, Камилы в комнате уже не было.

– Вы ищете Камилу? – спросила зилда, когда встревоженная Элена вошла на кухню.– Она побежала куда-то, чуть не сбила меня с ног!

Элена тотчас же помчалась во двор, но ни Камилы, ни её машины нигде не увидела.

Полдня Элена потом колесила по городу в надежде отыскать дочь. Объехала все пляжи, съездила в университет, заглянула в кафе к Мнгелу, позвонила Педру и попросила сразу же ей сообщить, если там появится Камила. Только Эду Элена звонить не стала – она знала, что в таком состоянии Камила к нему не поедет.

На работу Элена приехала лишь в обеденный перерыв и разрыдалась.

– Мне страшно, Ивети! Я боюсь, как бы Камила не наложила на себя руки!

– Господь с тобой! – в ужасе воскликнула Ивети. – Я понимаю, Камила расстроена, но не до такой же степени! Вспомни, она всегда убегала из дому, когда вы ссорились, а потом возвращалась, как ни в чём не бывало.

– Да, но сейчас гораздо более тяжёлый случай. Камила беременна. Она в истерике. И что мне теперь делать? Звонить в полицию, в больницы и морги?..

– Никуда не надо звонить. Просто наберись терпения и жди! – сказала Ивети. – Если хочешь, поезжай домой. Вряд ли ты сможешь сейчас работать с пациентами.

– Мне везде плохо, Ивети! – застонала Элена. – Мои дети скоро совсем меня доконают! Не только Камила, но и Фред. Он хочет разойтись с Кларой, потому что любит другую! А эта другая – Капиту, моя соседка! Представляешь?

– Ну и что? Если быть честной, то я понимаю Фреда, – сказала Ивети. – Капиту красивая, обаятельная, у неё прекрасный характер. Она мне очень нравится – в отличие от Клары.

– Да, всё так, – согласилась Элена. – Только есть один нюанс: Капиту – профессиональная проститутка!

– Не может быть! – всплеснула руками Ивети.

– Может! И Капиту, и её подруга Симони уже несколько лет зарабатывают на жизнь проституцией.

– А Фред знает об этом?

– Нет.

– Ну, так надо же открыть ему глаза!

– А кто это должен сделать, по-твоему? Я? – раздражённо спросила Элена. – Ты можешь представить, что я услышу в ответ от своего сына? Он же любит её! Нет, пусть они сами с этим разбираются...

– А ты не боишься, что Фред узнает об этом слишком поздно и упрекнёт тебя: «Мама, почему ты не рассказала мне всю правду?»

– Да, такое тоже возможно. Господи, что за жизнь у меня! – вновь заплакала Элена. – Ни минуты покоя! Что мне делать? Допустим, я поговорю с Капиту, поставлю ей ультиматум: или пусть бросает это грязное занятие, или пусть сама всё расскажет Фреду. Так? Но где мне искать Камилу?! Только бы она была жива!