Наследник султана

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Розалинду обуревали самые противоречивые чувства. Ей хотелось убежать… и остаться, закричать… и соблазнить его. Мысленным взором Розалинда видела древних людей, молившихся Великой Матери о плодородии полей и утроб собственных жен. Почему-то ей вдруг пришло в голову, что было бы неплохо испытать известную процедуру с Наджибом.

А он стоял в тени Богини, не двигаясь. На нем были свободные черные брюки и черная спортивная футболка с короткими рукавами. Его лицо и руки покрывал загар.

Древние кельты верили, что темный человек приносит удачу. Если в новогоднюю ночь первым порог дома переступит брюнет, весь год должен быть счастливым. Розалинде вдруг показалось, что она слышала и еще одно предание: будто бы когда-то считалось, что темный человек может принести не только сына бесплодной жене, но и плодородие окрестным полям.

Розалинда резко повернулась и побежала.

Она сразу же скрылась в зелени леса; темноволосый охотник на мгновение замешкался, и Рози получила преимущество. Боги с удовлетворением наблюдали за ними: охота — благое дело, и женщина имеет право испытывать мужчину. Время от времени какой-нибудь цветок попадался ей на дороге или запутывался в волосах; цветы от века были частью священного обряда…

Ветки падуба царапали сильные ноги женщины, оставляя на них кровавые полосы. А все тело трепетало в предвкушении иной, святой крови, которая вскоре зальет ее бедра. Кусты ежевики задерживали преследователя — пусть охота будет сладостней и продлится как можно дольше. Как давно смертные в последний раз радовали богов подобными игрищами!..

Безумие гнало Розалинду кругами и неизбежно вывело все на ту же поляну, где густая трава манила прилечь, где плясали на ветру дикие цветы, где дожидалась Богиня. И вот послушная воле богов трава тронула ноги женщины, и она растянулась на зеленом ложе, готовая принять то, что последует.

Теперь темный человек был совсем рядом, и ему не требовалось приглашения травы, чтобы улечься рядом. Когда женщина попыталась подняться, темная рука удержала ее с той силой, что была угодна Богине. Женщина замерла, позволяя мужчине доказать Богине свое могущество.

Розалинда уступила божественной воле. Трава приподняла ее юбку, цветы венцом окружили густые волосы и поцеловали влекущие, влажные губы. Она совершила еще одну попытку вырваться.

— Не надо глупостей! — воскликнул Надж. — Я появился не для того, чтобы причинить вам вред.

Мгновенно отрезвев, Розалинда раскинулась на зеленом ковре и, тяжело дыша, посмотрела на Наджиба.

— Как… как вы… нашли меня?

Рука Наджиба лежала на ее боку, возле самой груди. Сердце Рози билось под его ладонью. Как у загнанного зверька, подумал он.

— Мне необходимо было разыскать вас.

От его хриплого голоса по ее коже пробежали щекочущие ручейки. Она невольно вздрогнула.

— Наджиб…

Она хотела протестовать, но в ее голосе трепетало желание. На какое-то мгновение оба замерли. Только ветерок колыхал траву да на щеки и губы Розалинды легли два розовых цветка; один из них рискованно затаился на уголке ее рта. Она приподняла руку, чтобы отбросить его, но Наджиб задержал ее пальцы.

Медленно, непереносимо медленно он склонился над ней, к цветку, поцеловал его с такой нежностью, что у нее заныла грудь и странная боль пронизала все тело. Она задохнулась, прикрыла глаза — и снова открыла их.

Темный человек запустил руку в густую шевелюру Розалинды. Затем его сильные, страстные пальцы сжали ее голову. Он нежно нашептывал ей что-то, но так тихо, что она не могла понять, щекочут ее кожу его губы или лепестки цветка. И тогда она опять закрыла глаза.

Его губы (или лепестки цветка?) скользнули по щеке Розалинды, тронули переносицу, оказались между бровей, между дрожащих век. Их руки переплелись, и ее ладони прижались к его затылку.

Наджиб поднял голову, а Розалинда открыла глаза. Их замутившиеся взгляды встретились. А потом он придвинулся ближе, коснулся ее губ, попробовал их вкус и впился в них.

Тела их переплелись в захлестнувшем обоих потоке чувств. А поток этот, быстрый, неумолимый, порождал буруны везде, где их тела соприкасались. Пальцы Розалинды впились в волосы Наджиба, ее губы припали к его губам с жадностью, словно исходившей из недр самой земли. Рука Наджиба легла на грудь Розалинды, обжигая, двинулась дальше, к бедру, к колену. У нее крепкое тело, гладкая, нагретая солнцем кожа.

Пальцы Наджиба скользили вдоль линии бедра, а язык тем временем осваивался в уголках ее рта, зубы покусывали губы Рози. Наконец, окончательно потеряв голову, он жадно и властно овладел ее губами.

И вдруг к Розалинде вернулось чувство реальности — резким ударом. Кто этот человек? Она даже не знает его. Не знает, что ему от нее нужно.

— Боже, что мы делаем? — проговорила она.

Наджиб улыбнулся, обнажив крепкие зубы, которые казались особенно белыми на фоне смуглой кожи.

— А ты не догадываешься? — прошептал он.

Его все еще не покидало то состояние, в котором мгновение назад они находились оба.

— Отпустите меня, — задыхаясь, выговорила она.

Листок, прикорнувший на ее щеке, вздрогнул, как будто от удивления.

— Розалинда! — простонал ненасытный Наджиб.

— Отпустите.

Теплый ветерок, который разметал ее волосы по траве, утих; даже шелест листьев смолк, как будто сама природа затаила дыхание. Наджиб прикрыл глаза, с глубоким вздохом выпустил Розалинду и, тяжело дыша, повернулся на спину.

Розалинда рывком села. Она не могла понять, что на нее только что накатило. Снова подул ветер; теперь он был как будто сильнее и прохладнее. Рози прикрыла влажной тканью юбки обнажившиеся бедра. Сексуальное возбуждение перемешивалось в ней с паническим страхом.

— Как вы сюда попали?

Она повернула голову и взглянула на лежащего рядом мужчину. Небольшое облачко прикрыло солнце. Наджиб опустил ладонь, которой прикрывал глаза.

— Откуда вы узнали, где меня можно найти? — жестко спросила Розалинда.

Наджиб не шелохнулся — и все же притянул ее к себе, как будто внезапно обхватил руками. Она отшатнулась вопреки голосу кипящей крови и встала на колени.

— Я нашел вас в лесу, потому что следил за вами. А в этом поместье… — Он приподнялся на локте и небрежно указал в сторону усадьбы. — Я знал, что вы здесь, потому что сам привел вас сюда.

Если бы он ударил ее, результат был бы тем же.

— Вы — что? Вы меня сюда привели? Это же неле… Как? — закричала она, чтобы заглушить холодный ужас, который мало-помалу брал верх над незнакомым ей доселе переплетением чувств. — Каким образом вы меня сюда привели?

Облако, закрывшее солнце, стало увеличиваться и темнеть. Розалинда нерешительно взглянула вверх и поежилась, так как воздух сделался заметно прохладнее.

— Сэр Джон — старинный друг моего семейства. Естественно, ему небезразличен вопрос о вашей безопасности, равно как и о безопасности вашего сына. И тем не менее это место может послужить для вас убежищем лишь на некоторое время. Здесь невозможно обеспечить достаточно надежную охрану. Поэтому мы должны предпринять еще кое-какие шаги.

У Розалинды перехватило дыхание.

— Вы хотите сказать, что он поручил мне эту работу только потому… Какие еще шаги?

— Давайте отложим обсуждение. Собирается дождь.

Одним быстрым, изящным движением Наджиб поднялся на ноги.

Розалинда ойкнула, когда что-то неожиданно ударило ее по руке, и тут же заметила, как на траве заплясали белые шарики.

— Град! — воскликнула она, не веря своим глазам. — Это же град!

— Давайте где-нибудь укроемся.

Наджиб помог ей подняться. Рози била дрожь, мокрая юбка прилипала к ногам, а ветер со злобной яростью швырял в лицо градины. Розалинда и Наджиб побежали в лес, вышли на тропу, по которой Розалинда явилась на поляну, и встали под деревом.

— Как странно, что я опять оказалась здесь, — пробормотала Розалинда. — А где же камень? Он должен быть…

Богиня-мать необъяснимо исчезла.

— Он здесь, — отозвался Надж. — Просто его с этой точки нелегко увидеть.

Розалинда удивленно вгляделась в пейзаж и поняла, что Наджиб прав. Камень оставался на месте, но под данным углом Богиню можно было принять за нарост на стволе огромного дуба — если, конечно, не знать заранее о ее существовании.

Яростный град, казалось, заполонил весь мир, но под кронами деревьев все-таки можно было избежать худшей участи. Наджиб осторожно вел Розалинду по тропе.

— Как вы могли узнать, что я именно сегодня отыщу эту статую? — спросила она.

К ней снова вернулся мистический ужас. Но Наджиб только махнул рукой.

— А я и не знал. Но вы вышли на эту тропу, следовательно, должны были или вернуться, или сойти к реке. А тогда обнаружили бы камень. Вы уже несколько раз ходили сюда, поэтому я мог предположить, что сегодня вам удастся пройти весь путь до конца.

Она содрогнулась.

— Неужели вы все эти дни следили за мной?

Он не удостоил ее ответом.

— Но почему? — И снова она не дождалась ответа. — Где вы поселились?

— В комнате, соседней с вашей! — раздраженно отозвался он и вдруг сжал се запястье. — Розалинда, разве я не говорил, что вам и Самиру грозит опасность? Или вы полагали, будто я позволю вам скитаться бог знает где, помня, что вы даже не представляете, с какой стороны вас подстерегает удар? Да вы в своем уме?

Этот поток слов ошеломил Розалинду. Она не знала, что говорить, и потому не сказала ничего.

— Я требую объяснений, — заявила она наконец.

Наджиб не остановился ни на секунду, лишь мрачно взглянул на нее сверху вниз.

— Вы их получите.

Они вышли из леса и остановились перед лужайкой, отделявшей их от дома. Розалинда привыкла видеть этот длинный, элегантный дом под другим углом. Град прекратился, облака как будто начинали рассеиваться, и теплые солнечные лучи уже легли на траву. Окна библиотеки, расположенной в левом крыле, ослепительно сверкали.

— Я потеряла туфли, — отрешенно заметила Розалинда.

Наджиб только тряхнул головой и повел ее дальше, по направлению к двери в правом крыле здания. Когда-то эта дверь служила входом для слуг. Сейчас посетители снимали за ней верхнюю одежду и обувь. Многие поколения людей оставили свой след на каменном полу коридора.

Розалинда быстро ополоснула ступни в тесной ванной комнате и смочила водой кровоточащие царапины. Наконец она, все еще босая, вышла в коридор, где поджидал ее Надж.

Он провел Рози в небольшой холл, откуда под прямыми углами расходились коридоры. Дубовый пол здесь блестел, а в центре лежал коврик парванской работы.

Наджиб, по всей видимости, хорошо изучил этот дом. В полном молчании он вел Розалинду по его лабиринтам, пока они не оказались перед дверью библиотеки. Наджиб распахнул ее, жестом предложил Розалинде войти в знакомое помещение и остановился перед одним из портретов, которые ей показывал сэр Джон в день ее приезда.

— Вы знаете, кто этот человек?

— Да, — ответила Розалинда. — Это Хафзуддин аль-Джавади, бывший султан Баджестана, свергнутый Гасибом в шестьдесят девятом году.

От взгляда Наджиба ей опять стало не по себе.

— Приятно, что вы его узнали, — без всякого выражения произнес он. — Ведь вы его ненавидели в течение пяти лет. Это он написал вам письмо.