(Не)нужный наследник предателя

Глава 36

Тёма спит, а меня всё не отпускает. Стою над его кроваткой и никак не могу успокоиться. Я так привыкла бояться за него. И каждый раз, когда сынок болеет, или что-то ещё приключается с ним, я чувствую себя очень уязвимо. Как будто я снова в том проклятом лесу, на меня надвигается смертельная опасность, а я совершенно беспомощна…

В комнату тихонько стучат. Приоткрываю дверь, вижу Рокотова. Манит меня рукой, чтобы вышла.

— Да.

— Как малыш? — выглядит и правда обеспокоенным.

— Спит.

— Это хорошо, — вздыхает. — Анастасия, там водитель мой привёз лекарства, которые доктор прописал.

— О, спасибо большое. Там чек ведь остался? Я всё верну.

— Даже не думайте. Это мелочи. Я чувствую себя очень виноватым, — замирает на мне внимательным взглядом, отчего я теряюсь.

Ну зачем ты так смотришь, а? Как будто видишь меня насквозь и хочешь сказать что-то такое… шокирующее.

— Тимофей Захарович, перестаньте. Это ваш дом, и мы тут создаём хаос, который я, если честно, не понимаю, зачем вы терпите.

— Настя, — усмехается, — поверьте мне, если бы меня что-то не устроило, вы бы об этом очень быстро узнали.

О, вот в этом я не сомневаюсь. Удивляет как раз, почему он до сих пор это терпит.

— Я же ясно сказал, мне нравится, что вы здесь живете. Более того, сегодня я бы хотел, чтобы вы поужинали со мной в столовой. Ужин я заказал.

Чёрт, вот и пошло «шокирующее».

— Мне кажется, это не уместно.

— Вам кажется, Настя. Это вас ни к чему не обязывает. Просто ужин. Пусть он станет моими извинениями за ваши переживания.

— Но, Артём скоро проснётся, и я не знаю, как он будет себя вести. Врач предупреждал, что у него может подняться температура, а в такие моменты он очень капризный.

— Мы разберёмся, не переживайте об этом, — заявляет твёрдо и безапелляционно.

И я понимаю, что отказать не могу. Но мне всё это очень не нравится.

Рокотов уходит, а я продолжаю пребывать в растерянности. Прислушиваюсь к своим чувствам. Этот мужчина меня очень настораживает, но, как ни странно, опасности от него я не чувствую.

Быть может, потому что за него поручился Ярик? Кстати, ещё позавчера мой верный друг куда-то уехал по поручению хозяина и до сих пор не вернулся. Поэтому я даже с ним сейчас не могу поделиться сомнениями.

Вскоре просыпается Артём, и всё для меня отходит на второй план, потому что, как я и предполагала, у него поднимается температура, и сынок поднимает плач. Видимо, обожжённые места у него сильно болят, потому что он от каждого прикосновения к покрасневшим местам орёт как резаный.

Пытаюсь его унять, но получается слабо. Очень быстро выбиваюсь из сил, но выбора у меня нет. Если я пытаюсь присесть, Артём поднимает дикий вой, вот и ношу его на руках, нервно расхаживая по комнате, а он уже очень тяжёлый. Руки и спина у меня уже отваливаются, да и сама я на грани истерики. Понимаю, что ребёнку больно, но чем помочь, не знаю. Все рекомендации доктора мы выполнили, но та мазь, которую он прописал, похоже, помогает слабо.

Я уже сама готова рыдать, но меня вдруг отвлекает лёгкий стук в дверь. В комнату заглядывает Рокотов. Господи, да оставит он нас в покое или нет? Сейчас я точно не готова к его загадкам и странным взглядам.

Но он, видимо, пришёл за другим.

— Вот очень хорошее средство от ожогов, — несёт в руках какую-то коробочку.

— Мы уже всё, что было попробовали, не помогает, — чуть не плачу я.

— Значит, хуже точно не будет.

Усаживает меня на кровать, Артёма я беру на колени, он тут же начинает орать ещё громче.

— Тише, парень, ты чего так голосишь? — смотрит на него строго Рокотов.

И, как ни странно, Артём сбавляет плач, наверное, тоже от удивления.

— Смотри, какая интересная штука у нас есть? — показывает ему мужчина яркую коробочку. — Сейчас у Артёма будут разноцветные ножки, смотри.

Из коробки извлекает стерильные пакеты, откуда достаёт марлевые повязки от ожогов разных цветов. Они на клейкой основе, пропитаны каким-то чудо-бальзамом. Это всё нам рассказывает Рокотов, пока аккуратно приклеивает салфетки к обожжённым местам, и Артём, как ни странно, успокаивается.

Правда, ненадолго. Как только Рокотов подходит к двери, Артём снова поднимает плач.

— Он хочет, чтобы я его носила, — обречённо встаю и снова начинаю покачивать ребёнка, расхаживая по комнате.

— Дайте мне, — вдруг делает шаг к нам Рокотов.

— Но…

— Тихо, Насть. Я просто попробую, хорошо? Если сработает, вы немного отдохнёте. Я же вижу, что вы уже с ног падаете.

Забирает у меня Тёму.

— Неть! Ма-ма-ма! — тянет сын руки опять ко мне.

— Мама устала, — строгим тоном выговаривает Рокотов.

И это в очередной раз срабатывает. Тёма настороженно замирает, хлопает глазёнками, рвано всхлипывает пару раз, а потом… хватает Рокотова за золотую цепочку на шее.

— О, тебе понравилась цацка? А смотри, что у меня ещё есть, — показывает Тёме наручные часы. И тот вдруг увлечённо начинает тыкать пальчиками на сенсорные кнопки на дорогущих часах Рокотова.

Смотрю на них и понимаю, что я настолько устала, что даже удивляться не в состоянии.

— Настя, — бросает на меня быстрый, полный сочувствия, взгляд Рокотов. — Пожалуйста, накройте ужин внизу. Там уже все привезли, нужно только разложить по тарелкам. Справитесь? Или устали слишком?

— Справлюсь.

— Идите. А за ребёнком я присмотрю.

Спускаюсь, уже ничего не анализируя. У меня совершенно нет на это сил.

Просто ужин, да? Очень надеюсь, что Рокотов не соврал…