(не)ваша девочка

Глава 14. Упрямая девочка

Лежат на черных простынях самодовольные подлецы, закинув за головы руки. а чего бы им не быть самодовольными? Они хорошо сложены. Поджарые, с четко очерченными кубиками пресса и ни грамма лишнего жира. Видно, что следят за собой и занимаются физическими нагрузками.

Опускаю взгляд ниже и медленно выдыхаю. Не знаю, что меня больше пугает: темные головки, вздутые венки или все же размеры. Моргаю и перевожу взор на лица. Я в одной постели с двумя мужчинами.

— Не хочешь нас изучить? — с тихой хрипотцой спрашивает Рома.

— Изучить? — сипло повторяю я.

— Да, — Тимур щурится, окидывая меня возбужденным взглядом. — Ты взволнована, Анечка, и это твой первый раз, а его стоит начать со знакомства, чтобы ты привыкла к нам.

— Очень мило, — выдыхаю я.

Честное слово, лучше бы они уже взяли меня силой, склонили к близости, а не вели сомнительные игры. Изучить? Одарить ласками и поцелуями? И поцелуями куда?

— Секс — это прежде всего про познать друг друга, — Рома опускает взгляд на мою грудь.

И я с его словами согласна, но познавать я бы хотела, во-первых, одного мужчину, а, во-вторых, того, с кем бы легла в постель не из-за крупной суммы денег. По любви, которой тут не место.

— Анюта, — Рома садится и целует меня в плечо. — Наша упрямая девочка.

Вытягивает из пальцев галстук и отбрасывает его в сторону. Будь я поприветливее с ними в школе, данная ситуация бы повторилась? Одолжили бы они мне в долг без всего этого, будь мы друзьями?

Накрывает теплой ладонью грудь и шепчет:

— Тише.

И вновь целует. Тимур не вмешивается, наблюдает, словно притаился в засаде.

— Закрой глаза.

Смыкаю веки. И прикусываю кончик языка, чтобы легкой болью себя отрезвить.

— Представь того, в кого ты была влюблена…

Я распахиваю глаза и недоуменно смотрю в лицо Ромы, который в удивлении изгибает бровь.

— Хочешь сказать, что ты не влюблялась?

— Я… — хлопаю ресницами.

— Серьезно? — Рома недоверчиво вглядывается в глаза.

Я испытывала симпатию однажды к старшекласснику, но она прошла за две недели. И я не хочу его представлять, потому что не помню его имени и лица. Потом меня немного смутил коллега, когда шоколадку подарил, но я его вычеркнула из списка потенциальных “влюбленностей”, когда он и другим девушкам преподнес сладости. Я влюбляюсь в персонажей фильмов, сериалов вместе с героинями, а после окончания забываю их.

— Удивляешь, Анечка, — тихо отзывается Тимур.

— Закрой глаза, — вновь шепчет Рома. — Так даже лучше.

Подчиняюсь.

— Просто почувствуй мою руку, — его дыхание обжигает шею.

Поглаживает левую грудь, медленно скользит к правой и горячо выдыхает в плечо. Мое внимание следует за ладонью, что спускается к животу, а затем к бедру. Бежит к колену, поднимается по внутренней стороне, и мне кажется, что горячая кровь сгустком следует за рукой Ромы.

Когда пальцы накрывают промежность, я судорожно выдыхаю. Чувствую под ладонью Ромы пульсирующий жар, что проникает под кожу и охватывает низ живота. Целует под мочку, легко давит на раскаленный бугорок между опухших складок, и я вздрагиваю под теплой волной, что бежит от кончиков пальцев ног до макушки. Медленно рисует круги, и от каждого умелого и уверенного движения меня накрывают судороги.

Он ускоряется, разгоняя нарастающие всплески, и я с громким стоном прижимаю свою ладонь к его и поддаюсь вперед, широко распахнув глаза, в которых на несколько секунд темнеет. Комната исчезает в черных пятнах, спазмы сжигают нутро, а затем стихают слабыми и редкими вспышками.

Рома укладывает меня на спину, и Тимур пробегает пальцами по моему подбородку и шее. Потолок покачивается в такт биению сердца.

— У тебя красивые и мелодичные стоны, — прикладывает руку к солнечному сплетению, и я закрываю глаза.