Нежный плен

Глава 18

Доставив все необходимое, Дункан остался рядом с Бет. Он держал руки Инид, когда Бет сделала первый надрез на ее животе. Вопли вырывались из горла роженицы, хотя Дункан и заставил ее выпить виски из принесенной им бутылки, чтобы она впала в забытье.

— Слава Богу, от боли она потеряла сознание, — прошептала Бет, увидев, как Инид упала на плоскую подушку. «Иногда, — подумала Бет, — Бог бывает милосердным».

Она делала свое дело быстро. Фонарь, который Сэмюель захватил с собой, чтобы освещать дорогу к дому, теперь стоял на стуле около кровати. Бет отослала Джейн, с Инид остались только они с Дунканом. Девушка вся напряглась. Маслянистый пот струями стекал по ее лицу и спине, когда она провела кончиком кинжала по еле заметной коричневатой линии на животе Инид. Дункан едва сдерживал тошноту, наблюдая за тем, как рука Бет осторожно движется книзу. По мере того, как удлинялся надрез, на побледневшей коже роженицы выступала кровь, а Бет про себя молилась: «Господи, помоги! Не дай погибнуть матери и ребенку! Помоги мне правильно провести операцию. Как я смогу смотреть в глаза мужу и детям, если Инид умрет? Господи, Господи, укажи мне путь и направь мою руку!»

И вот наконец разрез сделан. Бет погрузила руки в живот роженицы и извлекла из него ребенка. Когда дитя сделало первый вдох, крик наполнил комнату. Бет твердой рукой перерезала пуповину, соединявшую мать и дитя.

Ребенок жив. Теперь надо спасать мать.

Бет быстро протянула новорожденного Дункану и приказала:

— Отдайте его сестренке — пусть вымоет. Вы мне нужны здесь.

Каждая секунда была у нее на счету.

Бет знала, что ей нужно как можно скорее зашить сделанный ею разрез, иначе женщина потеряет слишком много крови. Кроме того, ей не нравилось, как Инид дышит.

Сцепив руки, Бет глубоко вздохнула, успокоилась, потом еще раз протерла виски кожу по обе стороны разреза. Уставшая донельзя, все еще на что-то надеясь, Бет начала быстро сшивать плоть слой за слоем. Она повторяла движения отца, делавшего ту же самую операцию молодой рабыне с их плантации. Тогда Анджела и ее ребенок выжили.

«Господи, сделай так, чтобы выжили и Инид с ребенком!» — продолжала молиться Бет. Она уже не помнила, когда Дункан снова вошел в комнату, знала только, что он рядом, что он успокаивает ее, вселяет в нее мужество. Когда он говорил, когда подбадривал ее, в каждом его слове чувствовалось глубокое уважение к ней.

— Посветите сюда, — попросила Бет, и Дункан поднял фонарь так, чтобы свет падал прямо на шов. — Кажется, все, — пробормотала она скорее себе самой, чем Дункану или женщине, которая не могла ее услышать. — Кажется, все…

Дункан благоговейно наблюдал, как искусно движутся пальцы девушки. «Это все равно, что наблюдать за тем, как святой Петр совершает чудо», — подумал он и спросил:

— Она выживет?

— Не знаю, — пробормотала Бет, сообразив, что много раз уже повторяла эту фразу про себя. К ее горлу подступили рыдания. Нервное напряжение достигло предела. Во время операции она вспоминала отца. Если бы он был здесь, ей бы не было так страшно. Отец наверняка спас бы ребенка и роженицу, но где сейчас он сам? Увидит ли она еще, как он будет оперировать? Встретятся ли они вообще? Но пока Инид нуждается в помощи, об этом думать нельзя! Она не может сейчас позволить себе предаваться горю.

— По крайней мере ребенок выживет, — Бет глубоко вздохнула. — А в остальном положимся на Бога.

Ножницами, которыми всего неделю назад стригли овцу, Бет отрезала последний кусок нитки. Руки у нее были в крови, и, откидывая волосы назад тыльной стороной ладони, она размазала ее по лицу.

Женщину нужно было обмыть. Ее тело и постельное белье — все было испачкано кровью. Взглянув в таз, Бет увидела, что вода в нем почернела.

— Есть здесь еще чистая вода? — От усталости Бет еле говорила.

Дункан кивнул. Взяв в свою ладонь ее подбородок, он большим пальцем медленно стер кровь с ее щеки.

— Я велел Джеми принести воды из колодца. — Дункан взглянул в окно: начинало светать. — Уже почти утро.

— Утро? — отстраненно спросила девушка. Ей было уже все равно. Склонившись над Инид, она смотрела, как поднимается и опускается ее грудь. «Она все еще жива, — подумала Бет. — Все еще жива!»

Принесли свежую воду. Не теряя времени, Бет начала как можно тщательнее обмывать Инид. Ночью из усадьбы приходила Эми и принесла еду для Джона и детей. Принесла она и свежее постельное белье, чистую ночную рубашку для Инид. Это была рубашка Сильвии.

«Что ж, Сильвия тоже приняла посильное участие во всех этих событиях, не осталась в стороне», — улыбнулась про себя Бет и взглянула на Инид. Женщина еще не пришла в себя. «Пожалуйста, не умирай!» — пробормотала девушка, ласково коснувшись щеки роженицы. Услышав эти слова, Дункан был тронут. Он давно понял, что Бет создана не только для любовных утех, она — личность, заслуживающая глубокого уважения. Он смотрел, как Бет кладет руки на лоб Инид, проверяя, нет ли жара, и думал о том, что ни одна женщина не могла бы делать это нежнее, даже если бы больная была ее собственная мать.

Жара у Инид не было, лицо ее было бледно как полотно, но она все еще дышала. Вздохнув, Бет опустилась на стул, где несколько минут назад стоял таз. Сиденье было мокрым, но девушка не обратила на это внимания. Всю ночь она хлопотала возле больной и ни разу не присела. Повернувшись к Дункану, она увидела, что он, удивленно подняв брови, смотрит на нее.

— Я останусь здесь, пока Инид не придет в сознание, — ответила Бет на его немой вопрос.

— Бет, вы устали. Есть же предел человеческим силам. Я уведу вас домой.

— Нет, — процедила она сквозь стиснутые зубы. — Я останусь с Инид.

Дункан понял, что нервы ее на пределе и сейчас с ней не надо спорить.

— Ну хорошо, — ответил он, надеясь, что, может быть, Бет заснет прямо на стуле, и тихо вышел из комнаты.

Внезапно Инид открыла глаза. Боль все еще мучила ее. Но теперь это была уже совсем другая боль. Так же, только во много раз слабее, болела рука, когда она порезала ее ножом для разделки мяса. Женщина застонала и опустила руки на свой живот. Глаза ее расширились от ужаса.

— А где?..

Бет вскочила со стула и бросилась на колени. Ее сердце переполнилось радостью.

— У вас родился сын, Инид. Красивый, крепкий мальчик.

— Сын… — прошептала Инид. Еще один сынок, еще один малютка, которого она будет любить. — А он жив? — в страхе спросила она.

— Да! — воскликнула Бет. — Теперь и вам надо постараться поправиться.

Инид вспомнила, как через пелену боли слышала, что ребенок у нее лежал неправильно. Она знала двух женщин, которые умерли из-за этого.

— Но как же он смог родиться? — прошептала она искусанными до крови губами.

— Я была вынуждена сделать вам операцию и извлекла ребенка. На животе остался безобразный шов, но он заживет, — пообещала Бет. — И я знаю, как сварить обезболивающий отвар из трав. Но самое главное — это то, что вы страдали не напрасно: у вас есть сын.

— Да, я хочу подержать его. Пусть мне скорее принесут ребенка! — воскликнула Инид, и лицо ее порозовело.

Бет, кивнув, поднялась. Ей казалось, будто ее тело налито свищом. Открыв дверь, она произнесла тихим голосом:

— Джон, ваша жена хочет видеть новорожденного. И вас, — добавила она, заметив, что в глазах мужчины внезапно появился страх.

— А она не?.. — Джон проглотил еще не произнесенное слово. Вокруг него толпились какие-то люди и Сэмюель.

— Нет, — радостно улыбнулась Бет, покачав головой. — Она не умирает.

Дверь дома оставалась открытой, и со своего места девушка могла наблюдать, как встает солнце. Его длинные золотые лучи тянулись через луг, оттесняя сумрак. Бет прислонилась к дверному косяку, а люди в это время входили в крошечную спальню Инид. Надо не забыть сказать Сэмюелю, чтобы он собрал нужные травы, но сейчас она настолько устала, что не в силах никому ничего объяснять. К ней подошел Дункан и обнял ее одной рукой.

— Вы когда-нибудь замечали, как прекрасен рассвет? — тихо спросила Бет.

— Он далеко не так прекрасен, как вы, Бет.

Подняв на него глаза, она на мгновение подумала, что он собирается поцеловать ее прямо здесь, среди множества людей. Такая мысль не вызвала у нее негодования, и она тут же укорила себя за это.

— Вы были великолепны, — продолжал Дункан, а Бет подумала, что ничего великолепного не было в том страхе, который она испытала. Она решилась на эту операцию от отчаяния, так как другого выхода просто не было. Дункан обнял ее еще крепче. Как хорошо, что он сейчас здесь, рядом с ней.

— Я слишком устала, чтобы отбивать ваши атаки, Дункан, — проговорила она с улыбкой.

Да, так оно и было. Сейчас он мог бы без труда справиться с ней. Но было бы нечестно пользоваться ее слабостью.

— Пока, — сказал Дункан, выводя Бет за дверь, — никаких атак не будет. Даю вам слово, — пообещал он. — Пойдемте, я провожу вас домой.

Она слишком выдохлась, чтобы поправлять его. Усадьба, куда он хочет ее проводить, — его дом, а не ее. Но сейчас ей все равно куда идти — лишь бы отдохнуть.

Когда она покачнулась, он подхватил ее и понес на руках.

— А как же ваше плечо? — тут же встревожилась Бет.

— Не беспокойтесь. Моя рана заживает. И все это благодаря вам. Позвольте теперь мне позаботиться о вас.

Бет заснула, едва ее голова коснулась подушки, и проспала весь день, а когда проснулась, то увидела Дункана. Он дремал, сидя около нее точно так же, как она сама вчера сидела возле Инид, а раньше — около него самого. Но ведь она не больна.

Комната погружалась в сумрак. Неужели она и в самом деле проспала так долго? Потянувшись, Бет увидела, что Дункан открыл глаза и улыбнулся ей. Наклонившись к девушке, он спросил ее с искренним интересом:

— Скажите, Бет, откуда вы знали, как это делается? Как вы научились оперировать?

Бет села в постели и, приглаживая волосы, ответила:

— Мой отец — врач. Когда он ходил к пациентам, то брал меня с собой. Иногда он разрешал мне ему помогать. И всегда разрешал смотреть, как он работает.

Дункан недоуменно сдвинул брови:

— Странно, что отец разрешал дочери смотреть на такие вещи.

— Это многих удивляло. Но у него не было сына, и, наверное, он хотел, чтобы я ему его заменила.

— Если ваш отец думает о вас, как о сыне, то у него что-то неладное со зрением. В жизни не видел девушки, менее похожей на парня.

Бет отвернулась. Его взгляд был таким упорным, что она смутилась.

— Я не такая, как мои сестры. Меня не интересует то, что обычно нравится женщинам.

— Что же, Инид очень повезло, что вы получили столь странное воспитание. — Он коснулся ладонью ее щеки и заставил ее поднять голову и посмотреть ему в глаза. — Но вы сказали мне неправду.

— Какую неправду?

— Вас, Бет, интересует кое-что из того, что нравится женщинам. — Он провел большим пальцем по ее губам, и от этого прикосновения Бет проснулась. Проснулось все ее тело.

Оно ждало.

Дункан увидел, как в ее глазах расцветает желание, и от этого жар охватил его с такой силой, какую он в себе не предполагал. Очень хорошо понимая, что делает, Дункан обнял девушку. Испугавшись, она отпрянула назад, зная, что сейчас у нее нет сил, чтобы сопротивляться ему. Или себе самой.

— Дункан, но вы же обещали…

— Да, обещал. — Он улыбнулся. — Но это было утром, на рассвете, и тогда я сдержал свое обещание. Но сейчас уже вечер.

И в следующее мгновение его губы, коснувшись ее губ, слились с ними в одно целое. Его душа и тело нашли свою вторую половину.