Непостоянное сердце

Глава 12

— Что с тобой происходит? — Райана всю последнюю неделю что-то угнетало, и Серену это тревожило. — Ты плохо себя чувствуешь, любовь моя? Голова стала сильнее болеть?

— Хммм? Что?

Он оторвался от газеты, развернутой на кухонном столе, и взглянул на Серену, вошедшую сказать ему, что отправляется на работу.

— Ты всю неделю какой-то притихший. Головные боли участились?

— В жизни не чувствовал себя так хорошо, — лучезарно улыбнулся он. — Много гуляю, знакомлюсь с местными жителями. Они все охотно со мной болтают. Наверное, впервые встретили настоящего австралийца. Я им, похоже, в диковинку.

— Берегись, — предупредила девушка. — А то чего доброго посадят тебя в клетку и станут кормить эвкалиптовыми листьями.

Он выпрямился за кухонным столом, отодвинув газету.

— Если серьезно, мне здесь нравится, Серена.

— Но навсегда ты тут не останешься. — Она улыбнулась ему, усаживаясь за столом напротив. — Мы с тобой не можем избрать это место своим постоянным домом, верно?

— Почему же? Ты можешь остаться здесь, — серьезно сказал Райан. — У тебя английское подданство, а я так, на экскурсию приехал.

— Неужели ты думаешь, я отпущу тебя назад одного? — Она накрыла своей рукой его сцепленные ладони, которые он держал на столе. — Мы теперь с тобой одно целое, любовь моя. Со смертью Дона только я у тебя и осталась, а у меня — только ты. Нам следует держаться друг друга.

— Твоя жизнь — здесь, Серена, — тихо произнес он, глядя на девушку. — Ты отвечаешь за благополучие живущих здесь людей. Я не могу просить тебя вернуться со мной в Австралию, если и когда пробьет мой час.

— В таком случае мы остаемся здесь до тех пор, когда нельзя будет иначе, хорошо?

— Как скажешь, детка. Только не порти себе жизнь из-за меня.

— Прости, но я вынуждена на время тебя покинуть. — Она отняла свою руку и взглянула на часы, обвивавшие ее запястье.

— Вообще-то я не страдаю от одиночества. Честно. Люди охотно беседуют со мной. Мне не бывает скучно. — Он криво усмехнулся. — Правда, женское общество иногда для разнообразия не помешало бы, но здесь, насколько я успел заметить, почти все девушки уже заняты.

— Скучаешь по ней, да?

— Ты о Кирсти?

Серена кивнула.

— Конечно, скучаю. Очень! Но что я ей могу предложить? Она так молода. В ней столько жизни. Она, наверно, уже забыла обо мне. — Он хмуро улыбнулся.

Серена, вспомнив про звонок Мари на днях, раздумывала, сообщить ли Райану о том, что Кирстен в Англии. Нет, пожалуй, не стоит, решила девушка. Сначала она попытается сама отыскать Кирстен и расскажет ей, что стряслось с ее возлюбленным.

Райан пристально наблюдал за ее лицом.

— Не вздумай писать ей и сообщать, что жить мне осталось недолго, — предупредил он. — Я этого не потерплю, Сера.

— Неужели ты не понимаешь, Райан, что впустую тратишь свое драгоценное время? — раздраженно ответила она. — Вы с Кирстен могли бы быть счастливы вместе. Вы же любили друг друга, и ты ведь не стал любить ее меньше, не так ли?

Он отодвинулся от стола и, откинувшись на спинку стула, устремил взгляд в потолок.

— Так, по крайней мере, я могу без горечи вспоминать прошлое, зная, что не был ей обузой.

— Не думаю, что она сочла бы тебя обузой, если бы ты решился допустить ее к себе.

Райан вновь перевел взгляд на девушку.

— Не строй из себя тетушку-наставницу, Сера. У меня все нормально. Кирсти давно забыла меня, начала новую жизнь…

— А если не забыла? Что тогда? Если бы ты точно знал, что ей так же плохо без тебя, как и тебе без нее?..

— Откуда мне это знать? — цинично заметил он.

— Мы могли бы навести справки. — Она невозмутимо пожала плечами. — Как-нибудь всегда можно узнать.

— Не надо!

— Райан, я только пытаюсь помочь.

— Не надо! — повторил он. — В такой помощи я не нуждаюсь.

— Давай я попробую раза два уйти с работы после обеда. Поездим куда-нибудь вдвоем, ради развлечения. А то все торчим в Кейндейле.

— Я же сказал: мне здесь нравится. Я могу бродить в свое удовольствие по холмам, по побережью. Правда, есть у меня к тебе просьба, Сера…

— Какая?

— Пойдем со мной на берег утром в следующий понедельник? Хочу заснять ритуал благословения, о котором сейчас только и говорят в поселке.

— Ритуал освящения коблей? — Ее лицо озарила счастливо-грустная улыбка. — Воспоминания моего детства. Отец каждую весну приводил меня на берег, чтобы вместе со всеми петь хвалебные гимны и читать молитвы во славу рыбаков.

— Полагаю, ты будешь рада вновь окунуться в этот мир.

Серена прикусила губу. Будет ли она рада? В ее сознании этот ритуал всегда ассоциировался с Максом, а вспоминать радости детства, которые дарил ей отец, было мучительно. Она их упрямо изживала из памяти на протяжении последних десяти лет, специально копила в себе, разжигала ненависть к отцу с тех самых пор, как узнала, что он изменяет матери. Теперь же, вынужденная признать все то, ради чего жил Макс, вынужденная жить в долине, которая была его жизнью, его творением, она чувствовала, что постепенно, сама того не желая, избавляется от этой ненависти.

— Посмотрим, — нехотя улыбнулась она.

— Что значит посмотрим? — резко спросил Райан.

— Это значит то, что я сказала. Посмотрим. Не исключено, что у меня будет много дел на заводе, и я просто не смогу выбраться. Но тебе вовсе незачем лишать себя удовольствия из-за меня.

— Я хочу пойти с тобой, — заявил он, стукнув кулаком по столу. — Почему ты всегда пытаешься уклониться от таких сборищ? Так же было и с заупокойной службой в память о твоем отце. В какой-то момент я даже подумал, что ты откажешься пойти.

— Я пошла бы в любом случае, чтобы не расстраивать Мари.

— Одно время ты ее на дух не выносила.

— Райан!

— Райан! — передразнил он и хохотнул. — Валика ты лучше на свою работу, женщина. Кстати, давай пообедаем в пивной?

— Сегодня?

— А тебя сегодня чем-то не устраивает?

Серена поднялась, передернув плечами.

— Ты всегда готовишь для меня что-нибудь сногсшибательное в конце недели.

— Значит, встречаемся в пивной. И тебе не придется тогда бурчать из-за того, что дом опять провонял чесноком. А в «Старом холостяке» большой выбор рыбных блюд.

— Я работаю с людьми, — попыталась дипломатично объяснить Серена. — И многим не нравится, когда на них дышат чесноком.

— Тебя это не портит.

— С тобой бесполезно спорить.

Она схватила сумку и направилась к двери.

— Сера, лапочка, ну, пожалуйста! Давай встретимся в пивной.

— Хорошо! В половине первого. — Девушка нерешительно помолчала и добавила: — Закажи за меня, ладно? Это сэкономит время, а то у нас будет всего час на все про все. Я съем запеченную пикшу — главное блюдо миссис Скелтон.

— Жду тебя в двенадцать тридцать. — Райан притянул к себе газету, и Серена, выходя на улицу, услышала, как он фыркнул от смеха, рассматривая комикс.

— Они живут вместе!

— Ну и что? Они и здесь, в этом самом здании, жили вместе, как ты помнишь. Только в разных номерах. Ты сама видела их фамилии в журнале регистрации гостей. Если они живут вместе, это отнюдь не означает, что они спят вместе.

Кирстен положила на кровать пластиковые пакеты с покупками и направилась к кроватке Рин. Малышка мирно спала.

— Как она? — обернулась Кирстен к сестре, сидевшей в кресле у окна с раскрытым журналом на коленях.

— Рин умница, детка. Я ходила с ней гулять к морю. На улице, конечно, холод собачий, но я ее укутала и в коляску положила.

— Ей все равно надо привыкать. К холодной погоде. Мы еще пробудем здесь целых три недели. — Кирстен взглянула в окно. — По крайней мере, снег прекратился. И то хорошо.

— Ну и что ты там накупила?

— Да так. Взяла парочку подарков в Австралию, кое-что для Рин.

Кирстен вернулась к кровати и, выбрав самый большой пакет, вывалила на одеяло его содержимое.

— Это еще что, черт побери? — поинтересовалась Холли, подходя к сестре. — Неужели ты побывала на одной из распродаж дешевых вещей, которые неустанно рекламируют в местных газетах? — Она подняла с кровати неуклюжий балахон, встряхнула и приложила к себе. — Интересно, кто тот счастливчик, которому эта штука придется впору? Она же здоровая, сестренка. Кто станет носить куртку такого размера?

— Я! — ухмыльнулась Кирстен, выхватывая у сестры куртку. Она сунула руки в рукава синего синтетического балахона и застегнулась до подбородка.

— Если тебе сказали, что в нем ты неотразима, тебе нагло врали, — сухо прокомментировала Холли.

— Я первый раз ее меряю. На одной из улиц работает небольшой рынок, где торгуют всякой всячиной. Там я и купила, что искала.

Холли тяжело опустилась на кровать.

— Понятно! Теперь объясни, что все это значит. Не станешь же ты с серьезным видом уверять меня, что в Англии это сейчас писк моды.

— Это камуфляж! — Кирстен покрутилась перед сестрой. — Я всю неделю ездила в Кейндейл на автобусе и постоянно оглядывалась, опасаясь, что Райан или Серена заметят меня. А в этой штуковине они не обратят на меня внимания. Смотри, тут даже капюшон есть. Я могу натянуть его, и лица не видно.

Холли в отчаянии покачала головой.

— Бог мой, ты же не шпионка.

— А кто же? — Кирстен удрученно высвободилась из балахона. — Самая настоящая шпионка. Вынюхивать и подглядывать исподтишка — занятие, конечно, малоприятное, но что делать?

— Могла бы просто в открытую подойти к Райану… или к Серене. Она наверняка догадывается, что ты где-то рядом. Та женщина, с которой ты разговаривала по телефону, конечно же, сообщила, что ты пытаешься отыскать их.

— А что она могла сказать Серене? Я даже имени своего не назвала, если помнишь.

Холли нерешительно кивнула.

— Пожалуй, тут ты права. Но та женщина знает, что ты из Австралии. А дальше сообразить не сложно.

— Серена пробыла в Квинсленде два года и, уж конечно, завела там немало знакомых. Ей мог звонить кто угодно.

— Все равно она что-то подозревает. Друзья обычно не скрывают своих имен, когда звонят.

— О, ты, как всегда, права, — сердито отозвалась Кирстен швырнув на кровать куртку.

Холли, поймав сестру за руку, усадила подле себя.

— Послушай, любовь моя, — ласково сказала она. — Я действительно, считаю, что ты избрала неверный путь.

— Я узнала, где они живут и понаблюдала за домом. Серена каждое утро в половине девятого уходит на какое-то предприятие, которое находится в Кейндейле, и проводит там много времени. Это что-то вроде завода, откуда постоянно выезжают или наоборот въезжают огромные грузовики со странными железяками в кузове.

— Ей, наверно, пришлось устроиться на работу. Они же должны на что-то жить. Да и за дом, думаю, надо платить…

— Нет. Слушай. Я поспрашивала там людей.

— Идиотка! Сама лезешь на глаза.

— Нет. Я действовала очень осторожно. Там есть статуя, понимаешь? Памятник человеку по имени Кордер. Он установлен возле небольшого медицинского центра, недалеко от побережья.

— И что же?

— Оказалось, что это отец Серены. Макс Кордер. Похоже, ему-то как раз и принадлежало это предприятие, куда каждое утро отправляется Серена. И это он выстроил медицинский центр для жителей долины.

— Как мило!

— Не будь такой циничной, — вспылила Кирстен, окончательно рассердившись на сестру.

— Ну, хорошо, хорошо, радость моя! — Холли выставила вперед ладонь. — Но ты только подумай. Мы здесь уже неделю, а что толку? Я надеялась, мы с твоим Райаном Фарраром разберемся за пару дней. Мы проживаем попусту не только твои деньги, но и мои, как тебе известно. А мне бы хотелось увидеть в Англии еще кое-что, кроме этой проклятой пивной на набережной, которая торчит в нашем окне. Я хочу посмотреть, где родился Шекспир, где сложила голову Анна Болейн. Хочу поехать в Йорк, в Эдинбург, на Норфолкские озера.

— Черт! Прости меня. — Кирстен приуныла. — Тебе такая поездка совсем не в удовольствие.

— Нисколечко, детка! И вот что я скажу тебе: мы пробудем здесь до конца недели, а потом двинем дальше. Как ты на это смотришь?

— Я… да, наверное.

— Ничего не наверное. Будто я предложила тебе слетать на луну, черт возьми!..

— Я… я могла бы остаться здесь, а ты поезди по стране, — хриплым голосом проговорила Кирстен. — Если ты не против.

— А ребенок как же?

— Рин! — Кирстен прикусила губу и кивнула. — Да, все упирается в нее.

— Вот именно! Все в нее упирается. Даже поверить трудно, что такая крошка способна перевернуть вверх дном всю мою жизнь.

— Холли, милая, прости… — Кирстен со слезами на глазах повернулась к сестре.

— О Боже! Ну не плачь, детка. Она настоящая лапочка. Я ее очень люблю. Правда. Но время-то идет. Мы не можем торчать тут вечно.

— В понедельник в Кейндейле намечается большое мероприятие. Дай мне время до понедельника, ладно? Может быть, мне удастся подобраться поближе к Райану и встретиться с ним. Ты же знаешь, как он любит фотографировать. Он обязательно будет там со своим фотоаппаратом. Давай подождем до понедельника, Холли? Я хочу посмотреть, как освящают рыбачьи лодки.

— Что?

— Освящают рыбачьи лодки. Это у них такой ритуал. Они его каждый год устраивают. Священник как-то по особенному благословляет новые лодки, а народ поет хвалебные песни и прочее.

— Шутишь?

— Нет.

— Как же нет? Конечно, шутишь, сестренка, — рассмеялась Холли.

Кирстен нахмурилась.

— Не вижу ничего смешного. А местные жители очень серьезно относятся к своему ритуалу. И, на мой взгляд, это замечательная идея.

— Да уж…

— Ну хорошо, мисс Сама Премудрость, можешь смеяться сколько душе угодно. Но я туда пойду, потому что сердце мне подсказывает, что Райан обязательно там будет.

— А если и она? Что тогда?

— Она не придет, — мотнула головой Кирстен. — Говорю же тебе, Серена каждый день в половине девятого уходит на завод. Ее такие вещи вряд ли интересуют. И потом, в любом случае, прежде чем уехать, я должна увидеть Райана и убедиться, что у него все в порядке.

— Ну, допустим, ты его увидишь? Ты заговоришь с ним? Скажешь ему про ту юную леди в кроватке?

— Не… не знаю.

Кирстен уткнулась взглядом в пол.

— А если он первый тебя заметит? — тихо спросила Холли.

— Не заметит, — решительно ответила Кирстен. — Я замаскируюсь. Никто не узнает меня в этом балахоне.