Неприкаянные

Мэй

Постельное белье пахнет дешевым отбеливателем. Новая узкая кровать скрипит при малейшем движении. Матрас, подушка – жесткие, как камень. Ворочаюсь. Поспать, что ли? Всё равно делать нечего…

Новый мой лечащий врач мистер Хендрикс. Да уж. Он сухо поздоровался, что-то записал в мое «личное дело» и смылся, сказав: «До встречи, мисс Франк». Красивый мужчина, что и говорить. Похожий чем-то на… Эйдена. Аристократические черты, статность, интонации голоса.

Врачи в белых халатах. Спасатели тел и душ. Как по мне, это одна из самых сексуальных профессий. Немного обидно, что Хендрикс даже не глянул в мою сторону. Но надо бы отвыкать от мужского внимания…

С другой стороны, а что такого? Страсть между доктором и невменяемой пациенткой. Прям отличный сюжет для какого-нибудь эпического любовного романа или киношной мелодрамы. Эх, нет! «Вы нормально устроились?» и «Как самочувствие?» – дежурные фразы, как знак безразличия этого доктора.

Что ждет меня впереди? Неделя за неделей здесь. Сплошная тоска и маета. Хорошо еще, что Хендрикс выписал какие-то таблетки. И посещение дурацкого церковного хора, мать его! Это звучало больше как издевательство. Я ведь не говорю и к тому же далека от христианства.

В общем, ничего не хочу! Забыться, просто стать овощем. А еще лучше – смерть, перед которой нет никакого страха. Вовсе не седая с косой уже наведывалась ко мне, а древний бог Морус7 в человеческом обличии. Ошибка бога. Он забрал Джинни. Боже, как же больно! Одна сплошная боль! Теперь всё окончательно разрушено…

Больше ничего нет.

Что? Зовут на обед? Мой живот тут же отвечает призывным урчанием. Когда я ела-то в последний раз? В гостях у Эндрю в ночь ужаса. Поднимаюсь. Засовываю ноги в убогие тапочки.

Дверь. Коридор. Впереди – вереница дамочек-психов. Все сплошь возрастные и какие-то запущенные. Безнадега одна! Они, как неисправные роботы, которых списали в утиль за неспособность нормально выполнять работу. Никому не нужные, брошенные в темный чулан. Их батареи еще не сели, но, когда это случится, всем будет глубоко плевать.

Помещение столовой. Ну и вонь, боже! Даже в школьной столовке пахло приятнее… Вот и зона раздачи. Страшные сосиски и переваренные макароны, гадкого вида рис. Нет уж! Указываю тетке на кастрюлю. Суп-пюре, похоже, что из цветной капусты. Сойдет.

Занимаю место за столом рядом с толстухой, которую тут зовут Пончик Ди. Боковым зрением вижу, что Пончик пялится на мою тарелку. Свою порцию она уже прикончила. Ну и скорость!

– Бу-у-удешь? – тянет она заторможенно.

Что, на хрен, она делает? Она реально сунула палец в мой суп?! Фу, это отвратительно! Никакой культуры и уважения к личным границам. Аппетит пропал, блин. Я с брезгливостью придвигаю к ней тарелку. Ладно, жри на здоровье. Пончик Ди тут же начинает громко похлебывать с ложки. Хоть бы «спасибо», что ли, сказала…

– Всем психам доброго денька! – прорезает помещение озорной, нахальный голос.

Вздрагиваю! Кто это еще пожаловал?

– Джинн! Опять устраиваешь? – произносит строгим тоном санитар.

Господи! Джинн, Джинни-Колокольчик! У меня гудит в ушах, а пальцы задрожали. Это какое-то страшное, многослойное наваждение? Некий сумрачный мир, где ходят тени и призраки из прошлого?

– О! Кто тут у нас? Новенькая?

Призрак явно говорит обо мне. Звуки решительных шагов. «Джинн» быстро приближается. Леденящий ужас целиком и полностью накрывает меня!

– Сядь на место и начинай обедать! Ты оглохла, что ли? Эй! – повышает голос санитар.

Призрак уже за моей спиной! Я слышу его сбивчивое, короткое дыхание. Вдруг – топот. Это санитар бежит. Я зажмуриваюсь, вслушиваясь в их возню и напряженное сопение.

– Отвали, слышь! – отчаянно отбивается призрак.

– В карцер захотела? – пыхтит санитар.

– Я еще до тебя доберусь, паскуда!

Борьба быстро заканчивается. Хлопок дверью. Санитар, похоже, вывел призрака. Я чувствую, как капли холодного пота стекают за шиворот. Полный шок!

Это точно жуткий сон. Или, может, я умерла, но просто не осознаю этого? Так вот как, оказывается, выглядит ад. Ни чертей, ни демонов с рогами и копытами. Никаких раскаленных сковородок, котлов и щипцов. Для грешных душ есть куда более чудовищные пытки.

Обед в аду. Я неловко поднимаюсь на ватных ногах. Вокруг – туман и размытые силуэты заблудших душ и работников этого царства мертвых.

Коридор… Дверь… Палата. Кровать. За окном сереет небо.

Ужас, как же голова раскалывается!