Нептун (ЛП)

Глава 4

Гален загружает последний багаж Эммы в свой внедорожник и поднимает бровь, оценивая две кардинально разнящиеся груды сумок. Он даже не заполнил целиком один чемодан, в то время как Эмма умудрилась набить сразу два больших и один маленький. И это если еще не брать во внимание ее увесистую сумочку. Он ухмыляется.

Но это не важно. Он просто рад украсть ее отсюда.

— Как думаешь, к чему все это было? — спрашивает Гром, заставая его врасплох.

Гален морщится. — Когда это ты научился подкрадываться на человеческих ногах?

Брат одаривает его ленивой улыбкой, затем пожимает плечами. — Я быстро учусь.

— Заметно, — фыркает Гален.

— Ну?

— Ну что?

Гром уже испытал сегодня терпение Галена. Вынудить его просить разрешения на эту поездку перед всеми (особенно, когда они уже обсудили ее бесчисленное количество раз), — было не нужным и унизительным. Может, он просто играл своими королевскими мускулами перед Налией? Или он действительно чувствует, что я позволяю себе вольности со своей должностью посланника к людям?

Потому что если это так, Гален готов сдать эту работу Его Королевскому Величеству. Может, люди не нуждаются в наблюдении. Их мимолетное существование на земле куда короче жизни любой Сирены, и затем они уходят. Совсем как Рейчел.

Гром скрещивает руки, растягивая ткань на своей одолженной рубашке. Отец Эммы должно быть, был не столь крупного телосложения, как он.

— Как думаешь, что Антонис сказал Эмме? Они оба были слишком тихие, когда пришли вдвоем с пляжа. Шорты Антониса были сухими. Очевидно, их не было здесь какое-то время.

— Какое мне до этого дело?

— Ты был бы дураком, если бы об этом не беспокоился. Антонис всегда был… скрытным.

Гален облокачивается на капот и пинает ногой гравий на дорожке. — Типичная посейдоновская черта.

Гром кивает. — Вот именно. Поэтому тебе нужно выяснить, о чем они болтали.

— Всю жизнь Эммы у них не было возможности общаться. Наверное, они просто наверстывают упущенное.

— Ты в это не веришь. Как и я.

Гром прав, Гален в это не верит. Конечно, им есть о чем поговорить. Но Антонис очень редко выходит на побережье. Для этого у него должна быть причина. Причина, о которой никто не должен знать. Тем не менее, это не повод начинать путешествие с пререканий. — Эмма сама расскажет мне, если захочет.

Он бросает взгляд на Грома, ожидая его возражений. Но они оба знают, что король Тритона не станет пытаться выяснить это с помощью своей ненаглядной Налии. И они оба знают, что даже если бы он попытался, то ничего бы не вышло.

Гром вздыхает. — Ты мог бы попробовать расспросить ее наводящими вопросами или как-нибудь еще.

Как бы Гром не хитрил, но эта тема дальнейшего развития не получит. Что очень хорошо, потому что Эмма тоже умеет подкрадываться исподтишка.

— О чем болтаете? — раздается ее голос позади Грома. Гален замечает, что она не в восторге от того, что его брат натянул одну из старых рубашек ее отца. — И что куда важнее, мы уже готовы выдвигаться?

Налия проносится мимо Галена, обнимая Эмму. — Хорошей дороги, милая.

Затем она наклоняется к ней еще ближе. Гален понимает, что не должен подслушивать, но ничего не может с собой поделать. — Я позабочусь о гардеробе Грома к твоему возвращению. Больше никаких одеваний папиной одежды.

Гален отходит в сторону, давая им побыть наедине. Хоть он сейчас и зол на брата, ему становится досадно за Грома, ведь тот даже не осознает, что его обсуждают. Или того, как он испытывает терпение Эммы. Гален легонько пинает брата в плечо.

— Так что там насчет разрешения, Ваше Высочество?

Гром закатывает глаза.

— Развлекайся, пескарик. Только помни, вы с Эммой еще не связаны, так что…

Гален поднимает руку.

— Гром.

Это не та тема, которую он когда-либо планировал обсуждать с братом. Или вообще с кем-либо.

— Я просто тебе напоминаю, — Гром выглядит так же неловко, как Гален себя чувствует. — Уединенность дает множество возможностей.

Об этом Гален прекрасно знает. Он просто не уверен, волнует ли еще его этот вопрос. Держать свои руки подальше от Эммы — в этом он не слишком преуспевает. И он не уверен, насколько хочет следовать закону. В конце концов, закон ошибался насчет полукровок — разве Эмму можно назвать уродом?

— Я не собираюсь обсуждать это с тобой.

Гром вздыхает с облегчением.

— Но все же, времяпрепровождение наедине требует более серьезной беседы, так что ничего страшного, если тебе понадобится…

Он замолкает на полуслове, когда Налия берет его под руку.

— Тораф и Рейна уже уплыли, — сообщает она. — Рейна заявила, чтобы вы непременно привезли ей что-нибудь «интересненькое».

Парочка приходила попрощаться с Эммой и Галеном, но когда Тораф почувствовал напряжение между Галеном и Громом, то быстро сообразил причину откланяться. Галену хотелось бы провести с ними побольше времени перед отъездом.

Гален усмехается.

— Еще бы она об этом не попросила. — Он направляется к двери водителя. — Увидимся через две недели. — Он не дожидается ответа, просто на тот случай, если Грому захочется заставить просить его еще и разрешения на продолжительность их отсутствия. Две недели были заявлены наобум. Когда они будут вдвоем с Эммой наедине, двух недель для них будет явно мало.

По крайней мере, для него так точно.