Crux Untamed

Глава седьмая

Сиа

Дыхание Хаша выровнялось, его прекрасное лицо медленно расслабилось от напряжения, охватившего его. Он спал, но я не могла оставить его одного. Я не могла перестать прикасаться к нему, убеждаясь, что он отдохнул. Его щека все еще была влажной от нескольких упавших слез... крошечных слез, которые, хотя и пролились в тишине, кричали о его боли так же громко, как полицейская сирена в тихую ночь.

Ковбой молчал позади меня. Он не сказал мне оставить его друга в покое или дать ему поспать. Он дал мне это время. Прикасаясь к другому мужчине, который, как и он сам, полностью захватил мое изрезанное сердце. Мужчина, который оттолкнул меня, держал на расстоянии вытянутой руки... и теперь я знала почему.

«Эпилепсия?» — спросил я.

«Да», — ответил Ковбой. Мое сердце сжалось от сочувствия к Хашу. Я натянул одеяло на его широкую грудь. Кровь все еще была на его губах после драки на родео. Когда я снова посмотрел на его лицо, погладил пыльную черную щетину, украшавшую его подбородок, я услышал, как этот придурок ругается так громко, словно он был в комнате. Пожалуйста, скажи мне, что ты больше не имеешь ничего общего с этой гребаной дворнягой... полукровкой... манипулятивной пиздой...

«Как кто-то мог сказать такие глупости?» Я ощутил мощную волну гнева и сильной печали от того, что Хаш мог сказать ему такие слова.

Ковбой молчал. Я повернул голову, чтобы посмотреть на него. Я вложил свою руку в руку Хаша. Я, похоже, не мог его отпустить. Ковбой был напряжен. Его глаза были устремлены в огонь. Не глядя на меня, он сказал: «Там, откуда мы родом... это маленький городок в Луизиане». Он вздохнул, сжав челюсти. «Ты знаешь этот тип. Не люблю тех, кто не вписывается. Старое доброе белое место для старых денег. Пока мама Хаша не встретила его папу. Они уехали, зная, что не смогут оставаться в нашем городе, если хотят быть вместе. Но потом, годы спустя, они вернулись. С Хашем...»

«И люди не были счастливы». Я оглянулся на Хаша, крепче сжав его руку.

«Да». Ковбой замолчал. Он смотрел на меня и Хаша со странным выражением в глазах. Он покачал головой. «Я больше ничего не скажу, cher ». Он указал на Хаша. «Это его история, которую он должен рассказать... та, о которой он никогда не говорит». Я понял, что он имел в виду. Этого я, возможно, никогда не узнаю. Но я знал, что это плохо. Это все, что я мог сказать.

«То есть он замкнулся не только из-за припадков?»

После нескольких секунд раздумий Ковбой сказал: «Нет». Мне было интересно, колебался ли он, потому что не хотел предавать своего друга. Честь, подумал я. Ковбой был честным человеком. Я не встречал слишком много таких в своей жизни.

«Как часто они случаются?» — спросила я, нежно улыбаясь Хашу. Его большое тело было расслаблено во сне. Я не могла не смотреть на наши соединенные руки. Его кожа была прекрасна. Ее цвет был насыщенно карамельным. Татуировки покрывали его руки, но когда я проводила по ним рукой, то время от времени чувствовала шероховатость. В этих местах чернила татуировок были пятнистыми и выцветшими. Я нашла несколько похожих пятен на его руках. Затем я замерла... потому что для меня они были более чем знакомы.

«В основном, когда он в стрессе». Ответ Ковбоя на мой вопрос вырвал меня из раздумий. «Если он тоже злится». Он взглянул на Хаша. «Его подпрыгивание ног — первый признак. Это говорит мне, что он из-за чего-то нервничает. У него кружится голова, и обычно прямо перед этим он чувствует металлический привкус на языке».

У меня свело живот. «Он принимает лекарства?»

«То, что мы получаем на черном рынке. Его нужно как следует осмотреть, но он этого не сделает, потому что...» Ковбой замер. Он подполз к краю дивана и пристально посмотрел на меня. «Припадки становятся хуже...» Видение Хаша, падающего на пол и дергающегося, с бьющимися руками и ногами, возникло в моем сознании. Кошмарной картины было достаточно, чтобы снова наполнить мои глаза слезами. «Но это то, что представляют для него эти припадки, дорогая . Вот что делает его таким закрытым. Я не говорю, что это такое. Я надеюсь, черт возьми, молюсь , что он когда-нибудь тебе расскажет. С физической стороной припадков он может справиться. А вот с психической стороной справиться сложнее».

«И они не дадут ему ездить верхом, не так ли?» — добавил я, вспомнив, что было какое-то правило, согласно которому Палачи не могли ездить верхом, если с ними что-то не так, что-то, вызывающее очевидные проблемы со здоровьем.

Ковбой пожал плечами. «Лично я не думаю, что Стиксу будет наплевать. Полагаю, если ты хочешь рисковать своей жизнью, то это твое дело».

У меня скрутило живот. «Но Хаша могут убить».

«В этой жизни, дорогая , нас могут убить в любую минуту. Ты же знаешь, мы имеем дело с каким-то темным дерьмом. Но, тишина, он привык к знакам». Он вздохнул. «Я тоже. Вот так мы и жили до сих пор без происшествий. Он чувствует себя не в своей тарелке, он не едет».

«Вот почему вы не переехали на территорию клуба. Почему вы не живете там, как все остальные».

"Ага."

Я обнаружил, что мои пальцы скользят по грубому участку кожи Хаша. «Ковбой... эти пятна на его руках... где чернила татуировок плохо прижились...»

«Это не моя история», — твердо сказал он. Ковбой откинулся на спинку дивана. «Он поспит немного, cher . Ему нужно восстановить свою энергию. Ему нужно согреть свое тело». Я знала, что мне следует отойти от него. Пусть поспит. Но я не могла пошевелиться. Видеть его таким на полу, Ковбой, прыгнувший и оставшийся рядом с ним, пока приступ не утих, было единственным, что занимало мою голову.

Наклонившись ближе к Хашу, я прошептала: «Ты можешь доверять мне, детка. Пожалуйста, просто впусти меня». Я откинула голову на подушку дивана и продолжала держать его руку, целуя каждый палец по очереди. Я была полна решимости показать ему, что он тоже может впустить меня.

Он казался таким одиноким... и я тоже.

Может быть, вместе мы сможем быть менее одинокими.

*****

Звук бормочущих голосов вытащил меня из глубокого сна. Мне было слишком жарко. Я выдернул ногу из-под одеяла, которое кто-то, должно быть, накинул на меня. Я перевернулся, понимая, что лежу на кушетке. Когда я открыл глаза, то увидел, что Хаш не спит на другой кушетке. Ковбой сидел на стуле у огня.

«Я уснул?» — спросил я. На улице было темно. Огонь все еще горел. Я перевел взгляд с огня на Хаша. Он на мгновение встретился со мной взглядом, а затем отвел взгляд. Мое сердце упало. Нет ... Он собирался снова оттолкнуть меня. Я это видел. Жесткая маска, которую он сбросил после припадка, снова была на месте, на его лице было хмурое выражение, а глаза покрылись льдом.

Его защитный щит.

Я посмотрел на Ковбоя. Но прежде чем он успел встретиться со мной взглядом, он встал с дивана и вылетел из комнаты. Дверь, ведущая на крыльцо, захлопнулась. Я не мог слышать разговор, который они вели, когда я проснулся, но я мог догадаться о теме.

Я. Тишина снова отвергает меня.

Внимание Хаша снова было приковано к огню. Я встал и пошел на кухню. Я налил себе большой стакан воды и один для Хаша. Я отнес воду ему, но не посмотрел на него. Я не был уверен, что смогу, не сейчас. Мой желудок разрывался на части от мысли, что он никогда больше не позволит мне держать его за руку. Или целовать его мягкие губы.

Я понятия не имел, что мне, черт возьми, нужно сделать, чтобы до него достучаться.

Я поднялся в ванную и включил душ. Огонь в гостиной в сочетании с теплой погодой превратили дом в чертову сауну. Мне было все равно, потому что именно это и было нужно Хашу. Все еще нужно было помочь ему восстановиться.

Я встала под душ и позволила прохладной воде струиться по моей голове. Я потянулась за гелем для душа и начала намыливать кожу. Когда мои руки скользили по моим плечам и бокам моей спины, я думала о Хаше. Впервые я думала о чем-то другом, кроме Хуана в эти моменты. Я позволила кончикам пальцев скользнуть по отметинам, которые я всегда держала только для себя.

Я услышал крик в голове. Я почувствовал пылающий жар, за которым последовало быстрое наступление мучительной боли. Я прокрутил все это в голове, пара темных полуночных глаз наблюдала за мной. Преподавал мне урок, так он это назвал. Так что ни один мужчина никогда не захочет того, что принадлежит ему.

Мои ладони прижались к кафельной стене. Я увеличил температуру душа, чтобы противостоять дрожям, пробежавшим по моей коже. Но пока я стоял там, качая головой и задыхаясь, чтобы выкинуть из головы ту ночь, ночь, когда он навсегда погубил меня, я думал о Хаше. Я думал о нем на полу, о его теле, сотрясаемом мучительным припадком. И я думал о шрамах на его руках. Так похожих на мои.

Я подняла голову, подставив лицо под душ. Мои слезы смешались с потоком и смылись в слив. Я не была уверена, как долго я оставалась под струями — достаточно времени, чтобы решить, что делать дальше. Я вышла из душа и подошла к зеркалу. Я стерла пар со стекла и уставилась на свое отражение. Голубые глаза встретились с моими. Мои мокрые волосы спускались по спине и плечам. Даже после всего этого времени мне все еще было трудно смотреть этому в лицо. Лицо... я ...

Моя, красавица . Теперь ты принадлежишь мне... Разве ты не знаешь, что теперь, когда у меня есть ты, меня не бросить? Я дам тебе хорошую жизнь. Достойную королевы...

Кожа на моей спине покрылась мурашками от отвращения. Сглотнув нервный комок, застрявший в горле, я медленно повернулся, не отрывая глаз от своего отражения. Я не смотрел на свою спину месяцами и месяцами. Поэтому, когда красные шрамы появились в поле зрения, я не смог сдержать свистящего дыхания, вырвавшегося из моих губ. Я не знал, о чем я думал... что я ожидал увидеть в этот раз, каждый раз. Это было всегда одно и то же: уродство, пятнистая и порванная кожа, текстурированная в комки и шишки, которые навсегда напоминали мне о том времени, когда я доверился самому чертовому дьяволу.

Дьявол, который теперь рыскал по всей стране, чтобы затащить меня обратно в ад.

Я даже не моргнул от этой мысли. Я онемел, глядя в зеркало, как будто изучение изуродованной плоти могло каким-то образом обратить вспять ущерб.

Я позволил своим инстинктам вести меня. Дотянувшись до тонкого розового полотенца на полу, я обернул его вокруг своего тела и открыл дверь ванной. Вырвался пар, столкнувшись со свежим воздухом из коридора. Я спустился вниз, повернувшись к гостиной. Я услышал треск огня и свои шаги по деревянному полу, когда я шел по своим ногам в комнату. Я смотрел прямо вперед, блокируя удушающий страх, который пытался пробраться к моему горлу.

«Сиа?» — услышала я голос Ковбоя. Он сидел на диване, где я заснула. Он передвинулся к краю дивана, но я протянула ему руку, чтобы он не двигался. Посмотрев направо, я встретилась взглядом с ледяными голубыми глазами Хаша. Его лоб был изборожден морщинами от замешательства, а полные губы были поджаты, когда он посмотрел на меня. Мое зрение замерцало, когда слезы, которые, как я знала, должны были упасть, начали капать по моим щекам. Прочистив горло, я позволила губам пошевелиться. «Когда мне было семнадцать, я сбежала», — объявила я, мой голос прерывался болью, которую это воспоминание вызывало каждый раз, когда я переживала его снова. Хаш перестал дышать. Его большое тело было статуей под одеялом, которое согревало его. Я рассеянно заметила, что на его щеках снова появился румянец, а в его потрясающих глазах снова появилась жизнь.

Мои руки тряслись на полотенце, когда я крепко сжимала его на груди. Но мне нужно было продолжать. «Я... я была сломлена». Я опустила глаза в пол, сосредоточившись на зернах в деревянном полу. «У меня не было близких отношений с моей тетей. И я всегда была зла. Злилась, что так и не узнала свою маму, которая умерла много лет назад». Я поморщилась, когда эти чувства вышли на первый план в моем сознании. «Моего папы не было в моей жизни. Кай... Кай приходил и виделся со мной так часто, как мог. Но война с Дьяблос разгоралась и занимала большую часть его времени». Слеза коснулась моей губы и упала в рот, соленая вода была идеальной аллегорией для горечи, которая капала из моей души в те дни. «Моя тетя была доброй женщиной, но не любила детей. Она часто уезжала, и я...» Я шмыгнула носом и позволила мокрым волосам скрыть лицо. «Мне было одиноко».

« Шер », — сказал Ковбой. «Тебе не нужно идти туда прямо сейчас».

Я протянула одну из своих рук и провела пальцем по красивому лицу Ковбоя. Он был красив, до боли красив. Его глаза были такими открытыми и добрыми. Я не была уверена, что когда-либо видела такие добрые глаза. Моя рука упала. «У меня была подруга, Мишель». Я втянула в себя мучительный вздох. Я покачала головой, как будто могла стереть ее красивое лицо из своей памяти. Избавиться от вины, которую я чувствовала, когда думала о том, как ее оставили. Но я выдавила улыбку, когда подумала о ее диких поступках. «Она ненавидела место, где мы жили. Она всегда заставляла меня делать безумные вещи...»

В мое окно постучали. Я откинул одеяло и отдернул шторы. Лицо Мишель улыбалось мне. Я открыл окно, и она пролезла внутрь. В ту секунду, как я обернулся, она прошептала: «Ты. Я. Мексика. В эту пятницу».

Я моргнул от удивления. «Что...»

«Ты хочешь уйти отсюда. Я тоже. У меня есть наши паспорта». Я открыл рот, чтобы спросить, как, но она отмахнулась от меня. «Те фотографии в фотобудке, которые мы сделали, были не просто ради дерьма и смеха, девочка. А остальное...» Она пожала плечами. «Подделать твои дерьмовые каракули было несложно. Остальное было проще простого».

Я расхохоталась, мое сердце готово было выскочить из груди от волнения. Мишель потащила меня к кровати. «Все организовано. Все, что тебе сейчас нужно, это бикини и солнцезащитные очки».

Я подумал о папе и о том, как ему было наплевать на то, что со мной случилось. Кай теперь почти не видел меня, а моя тетя уезжала по работе больше, чем была здесь. У меня была лошадь... но когда я подумал о том, чтобы уехать к черту... подумал о песчаных пляжах и о том, что это не чертов Техас, мое решение было принято.

«Я в деле», — сказал я. Мишель взвизгнула и обняла меня.

«Ты не пожалеешь, Сиа. Это будет лучшее, что мы когда-либо делали!»

«Мы побежали в Мексику». Я закрыл глаза, вспоминая, как пересек границу и как офигенно себя чувствовал от свободы. С мыслью о новом начале вдали от клуба. Потом я вспомнил —

«Я встретила Хуана Гарсию через два дня после начала нашей поездки». Его лицо мелькнуло у меня в голове. Его темные глаза, оливковая кожа и красивые черные волосы, короткие по бокам и идеально уложенные сверху. Я рассмеялась одним-единственным невеселым смешком. «Я была сражена в ту минуту, как увидела его». Я представила себе его подтянутое, гибкое тело в шортах, идущее по пляжу туда, где мы сидели, загорая. «Мне было семнадцать, ему двадцать пять. Я никогда раньше не была влюблена. У меня даже парня раньше почти не было. Я так и не поняла, кто я такая как личность. Как меня всю жизнь держали вдали от отца и брата. И я не была готова столкнуться с тем дерьмом, которое, как я знала, будет ждать меня дома. Поэтому, когда Хуан покорил меня, я пошла с готовностью».

Моя рука дрожала, пытаясь удержать полотенце. «Было очевидно, что он стал таким же одержимым мной, как и я им. Мы никогда не расставались. Он водил меня на ужины в рестораны, о которых я могла только мечтать. Местные жители боготворили землю, по которой он ходил... и в мгновение ока я тоже. Я любила его до смерти... пока...» Я покачала головой. Одно воспоминание об этом дне вызывало у меня тошноту. «Всего через неделю после того, как я встретила Хуана, Мишель оставила мне записку, в которой говорилось, что она уехала туда, куда мы должны были отправиться дальше. Она поняла, что я нашла Хуана, и она хотела, чтобы я осталась с ним. Она сказала, что увидит меня снова через несколько недель». Я моргнула, так ясно увидев письмо в своей голове. Это был ее почерк. Я узнала его. «Это было так похоже на нее. Оставить меня, чтобы заняться сексом, пока она порхала к следующему занятию, которое хотела сделать. Это было типично для Мишель, поэтому я никогда в этом не сомневалась». Из моего горла вырвался быстрый всхлип, застигнув меня врасплох. «Только она так и не вернулась. Я попросила Хуана о помощи. Он был бизнесменом, богатым человеком со связями. Но мы ничего не смогли найти о том, куда она ушла». Я глубоко вдохнула. «Так было, пока я однажды не пошла искать его на его работу». Я невесело улыбнулась собственной глупости. «И нашла... нашла...»

«Хватит, дорогая ». Ковбой встал с дивана. «Ты вся дрожишь. Не делай этого. Не нужно нам рассказывать». Я повернулся, чтобы посмотреть на Хаша. Его челюсть была напряжена, и он сжимал одеяло так сильно, что я думал, оно разорвется.

«Я не мог уйти», — продолжал я, голосом, хриплым от воспоминаний обо всем дерьме, через которое он меня заставил пройти. «Он держал меня в своем доме. Я... Я не осмеливался перечить ему. И вот однажды я это сделал».

Я отступил от Ковбоя. Он излучал чистую ярость, его толстые руки демонстрировали каждую вену и мускул под его золотистой кожей. Я не был уверен, что мои ноги вынесут меня в центр гостиной, где они оба могли бы меня видеть.

Где Хаш мог видеть.

«Я совершила эту ошибку только один раз». Я глубоко вздохнула. «Достаточно было одного наказания, чтобы я поняла, что больше никогда его не предам». Я закрыла глаза и заставила себя сделать это. Ради Тишины , сказала я себе. Я подумала о нем на полу, о том, как припадок овладел его телом. О его лице после, о его глазах, смотрящих на меня с такой потребностью, с таким отчаянием в поисках утешения. Моего утешения.

Мои пальцы ослабили полотенце, и я позволила материалу соскользнуть к талии. Мне было все равно, что мои груди были обнажены. Я знала, что они в любом случае не будут в центре внимания. Ковбой зашипел позади меня. Но мои глаза нашли Хаша... и его взгляд, уставившийся на мою спину. «Кислота», — прошептала я. Я почувствовала, как задрожала моя нижняя губа.

«Ты моя, красавица . Я погублю тебя для всех мужчин, кроме себя». Он провел кончиком пальца по моей обожженной плоти. Я закричала, мой голос эхом отразился от стен большой спальни, где он заставил меня лечь. Мое тело содрогнулось от боли. Я замерзла везде. Кроме спины. Моя спина была словно в огне. Обжигая мою кожу.

Хуан поднялся с кровати и присел у моего лица. Мои испуганные глаза нашли его. Он провел рукой по моим волосам. «Как золотая пряжа», — пробормотал он и улыбнулся своей сокрушительно красивой улыбкой. «Позже придет врач, чтобы помочь вам с болью».

«Пожалуйста», — прошептала я. Я не могла выносить боль... Я не могла продолжать чувствовать запах своей горящей плоти.

«Нет, bella . Я должен оставить тебя с этим еще на некоторое время. Только тогда ты научишься никогда больше не перечить мне». Он наклонился и поцеловал меня в губы. Его язык проник в мой рот и соблазнительно обвился вокруг моего. Я заскулила, нуждаясь в том, чтобы он остановился; он застонал, желая поглотить меня. Когда он отстранился, он улыбнулся мне. Улыбка, которая показала мне, насколько он действительно одержим мной. «Я люблю тебя, mi rosa negra . Но если ты снова бросишь мне вызов, это наказание повторится. Я ясно выражаюсь?»

«Да», — быстро сказал я. Он просто улыбнулся.

«Хорошо». Он поцеловал меня в лоб. «А теперь отдохни. Мы хотим, чтобы ты поправилась». Хуан встал и обошел кровать. Я чувствовала, как его рука скользит по одеялу. «Прекрасно», — сказал он и поцеловал меня в центр спины... именно туда, куда вылили больше всего кислоты. Я закричала, слезы затопили одеяло подо мной. Но эти слезы вскоре высохли, когда я подумала о том, что я увидела и что заставило меня бежать... что он сделал с ней... что он сделал со всеми ними...

Я моргнула, вернувшись в настоящее. Мое горло пересохло от рассказа им о том, что он сделал. В комнате было полно тишины. Мурашки пробежали по моей обнаженной истерзанной коже. Мои ноги дрожали, и как раз когда я боялась, что они больше не будут меня держать, руки обхватили меня и подняли с пола. Я посмотрела в глаза Ковбоя. Он прижал меня к своей груди и отнес к дивану. Он держал меня близко, проводя губами по моему лбу. «Мы тебя поймали, cher », — прошептал он. Я чуть не заплакала, когда обвила руками его шею, крепко держа... и его грубые пальцы нашли кислотные шрамы. Я замерла. Никто, кроме доктора, Хуана и меня, никогда не прикасался к тому, что я хорошо скрывала.

«Они прекрасны», — прошептал он, когда я уткнулась головой ему в шею. «Потому что ты так чертовски красива, шер ».

Я прижала его крепче, вдыхая его свежий запах. Я пролила все слезы, которые годами были заперты во мне. Моя кожа, которая была ледяной, оттаяла до нового, более теплого типа онемения. Жгучие слезы высохли, оставив после себя пьянящее состояние покоя. Окутанная объятиями Ковбоя, я почувствовала себя в безопасности, впервые за много лет.

Сделав глубокий вдох, я отстранилась от шеи Ковбоя и встретилась с его голубыми глазами. Он одарил меня одной из своих улыбок и откинул назад волосы, прилипшие к моим влажным щекам. Мои губы задрожали, когда я улыбнулась в ответ. «Спасибо, дорогая», — прохрипела я.

Его рука поднялась, чтобы обхватить мою шею. Я наклонилась к его прикосновению, мои глаза на мгновение закрылись, когда мягкое дыхание покинуло мое горло. Когда я снова открыла глаза, то увидела, как Ковбой изучает мое лицо. Затем, ясно увидев то, что он хотел увидеть, он коснулся моих губ своими. В ту минуту, когда я попробовала его, напряжение, боль и годы боли, которые душили мою грудь, вырвались на свободу из моей кожи и исчезли, как завиток дыма от костра. Мои руки держались за Ковбоя, пока он ласкал мои губы своими, прежде чем отстраниться и прижаться своим лбом к моему.

Его рука направила мою голову, чтобы она легла ему на грудь. Я вздохнула, а затем окинула взглядом комнату. Тишина все еще была на диване. Руки все еще сжимали одеяло... но в его ледяных голубых глазах я увидела что-то еще.

Он посмотрел на меня по-другому.

Его грудь поднималась и опускалась.

Затем он поднялся на ноги.

Я затаила дыхание, когда Хаш поднялся с дивана. Он замер на секунду, но его взгляд не отрывался от моего. Ковбой удерживал меня на месте, пока Хаш, разжимая кулаки, шел через комнату, держа меня на прицеле. Он остановился передо мной и опустился на колени. Его ноздри раздулись, вены на шее вздулись... затем, резко вздохнув, он наклонился вперед, обхватил обе мои щеки и прижался губами к моим.

Мгновенное тепло вспыхнуло в моей груди, мое сердце наполнилось так, что я был уверен, что не смогу справиться с его быстрым биением. Руки Хаша были сильными и контролируемыми, когда он держал меня на месте, именно там, где он хотел. Его губы раздвинулись, и его язык скользнул в мой рот. Я застонал, когда его язык затанцевал с моим.

На груди Ковбоя, с его рукой, так нежно скользящей по моей спине, и Хашем, так яростно прижимающим меня к своему рту, я была дома. Мир пронесся по моему телу, и я приветствовала его, как поцелуй дождя после засухи. Я осталась в этом моменте, впитывая каждый вдох, прикосновение и вздох, пока Хаш целовал меня и целовал снова. Когда я почувствовала, как Ковбой шевельнулся подо мной и откинул мои волосы с дороги, только чтобы прижаться губами к моей шее сзади, я растаяла. Я отдалась им, позволив им взять бразды правления после стольких лет борьбы с этим гребаным миром в одиночку.

Их твердые груди прижались ко мне, Хаш к моей груди, а Ковбой к моей спине. Ладони Хаша были горячими, его большие пальцы пылили по моим щекам. Теплое дыхание Ковбоя вызвало дрожь вдоль моего позвоночника.

Это было слишком много, но недостаточно. Мне нужно было дышать, но я отказывалась позволять чему-либо отвлекать меня от того, чтобы Хаш наконец-то был со мной, вот так. Целуя меня так тщательно, так красиво... так любяще. Я поняла, что хотела этого. Хотела Хаша так же сильно, как и Ковбоя с того момента, как впервые их встретила. Это не имело смысла. Ничего в этом не имело смысла, в том, как мы трое сплелись и слились в одно органическое целое. Но мне было все равно. В этот момент меня не заботило ничего, кроме того, чтобы чувствовать этих двух мужчин напротив меня, изгоняя демонов, которые владели мной слишком много лет.

Тишина вырвалась из моего рта. Он задыхался, глубоко вдыхая воздух. Его руки оставались на моих щеках, пока он заставлял себя смотреть мне в глаза. Я подняла свою дрожащую руку и положила ее на его щеку. Он наклонился к моему прикосновению, его глаза закрылись. Я могла видеть войну, которую он вел в своей голове, написанную на его обеспокоенном лице. Но затем он вздохнул, опустив плечи, и открыл глаза, чтобы врезаться своим решительным взглядом в мой.

Я с трудом сглотнула, чувствуя дыхание Ковбоя на своей шее, и прошептала: «Займись со мной любовью».

Губы Хаша раздвинулись, а зрачки расширились. Ковбой выдохнул позади меня. Я взяла свободную руку и наклонила свое тело, пока не смогла увидеть и Ковбоя. Я положила другую ладонь ему на щеку, теперь мы трое были связаны через меня. Ковбой моргнул, но затем поцеловал меня. Электричество хлынуло от него ко мне и, наконец, к Хашу. Когда Ковбой отстранился, рука Хаша соскользнула с моего лица и двинулась под мои руки. Он поднял меня с дивана. Мои ноги приземлились на пол, только для того, чтобы Ковбой подбросил меня в свои объятия. Я держала Хаша за руку, пока мы медленно и абсолютно бесшумно поднимались в мою спальню.

Ковбой поместил меня в центр кровати. Он встал рядом с Хашем, и мое дыхание замерло, глядя на них обоих. Две прекрасные, честные и чистые души смотрели на меня сверху вниз.

Я судорожно втянула воздух, нервничая из-за того, что должно было произойти. Нервничая от того, что отдаюсь кому-то после того, как меня так избил Хуан. Тот факт, что их было двое, не имел значения. Все, что имело значение, — это доверие, которое я выстроила к ним обоим... это и знание того, что я чувствовала к ним, отражалось на мне вдвойне. Четыре руки, чтобы коснуться меня, четыре руки, чтобы держать меня... два сердца, чтобы заняться со мной любовью и прогнать тьму.

Дотянувшись до полотенца, все еще скрученного на моей талии, я развязал узел и медленно стянул с себя материал. Тишина и Ковбой замерли, когда я стащил его с кровати и бросил на пол. Горячий воздух прилипал к моей коже так же уверенно, как и их взгляды.

Ковбой двинулся первым, мое обнаженное, несовершенное тело было полностью выставлено напоказ. Он встал на колени на кровати у моих ног. Поймав мой взгляд, он улыбнулся, вид заставил меня расслабиться. Он поднял рубашку через голову, чтобы показать свое татуированное мускулистое тело. Мое дыхание участилось, когда он переместил руку к своему ремню и расстегнул джинсы. Расстегнув ремень, он щелкнул пуговицами и позволил им повиснуть на своей обрезанной талии.

«Ковбой», — пробормотала я, поднимая на него глаза. Он улыбнулся шире и подполз ко мне. Его рот нашел мой, его тяжелая грудь направила меня к матрасу. Мое сердце билось так быстро, что я была уверена, что оно вырвется из моей груди, но я успокоилась, когда почувствовала, как Ковбой бьется так же быстро, синхронизируясь с ритмичной мелодией, которая приносила с собой покой, а не страх.

«Сиа». Ковбой протянул свой рот к моей шее, переворачивая свое тело в сторону. Его рука двинулась к моему животу. Я подпрыгнула от его прикосновения, но расслабилась, когда взглянула вверх и увидела, как Хаш снимает рубашку. Мои глаза были заворожены, когда его покрытая татуировками карамельная грудь открылась. Его джинсы уже были расстегнуты, расстегнутая молния обнажала тонированные V по обе стороны его бедер и начало темных волос, которые тянулись ниже.

«Тише», — прошептала я и протянула руку. Он покачался на ногах секунду, прежде чем встать на колени на кровати. Как и Ковбой всего несколько мгновений назад, он навалился на меня своим телом, приблизив свои губы к моим. Я застонала, снова пробуя его на вкус. Если Ковбой был сладостью, то Тишина была пряностью. Ковбой — свежим ароматом, Тишина — глубоким мускусом. Обнаженная грудь Тишины прижалась к моей груди, вызывая вздох из моего рта. Плавно, показывая, что это был хорошо отработанный танец для них, Тишина наклонилась ко мне влево. Тело Ковбоя душило мою правую. Руки исследовали мою кожу, пальцы путешествовали по долинам и впадинам моей плоти. Рты и языки оставляли мурашки по коже. Огонь обжигал меня изнутри, когда я наклонила голову, чтобы увидеть, как Ковбой проводит языком по моим ребрам и поперек, пока не скользнул по моему правому соску. Моя спина выгнулась, когда он всосал мой сосок в свой рот, дрожь рикошетом пробежала по моему позвоночнику. Моя правая рука схватила его волосы, когда его руки пробежали по моему животу. Я задыхалась, глаза закатились, когда его пальцы прошлись между моих ног.

«Ковбой...» — крикнула я, когда они скользнули между моих ног, двигаясь вверх и вниз, заставляя пот бисеринками стекать по моему лбу. Я не думала, что смогу выдержать больше, но когда я почувствовала, как другой рот взял мой левый сосок своим языком, я подумала, что развалюсь на части. Я посмотрела вниз и увидела там же Тишину. Давление нарастало внизу моего позвоночника. Пальцы и рты, и просто вид этих двух мужчин на моем теле, так прекрасно поклоняющихся мне, был ошеломляющим.

Ковбой отпустил мою грудь, его пальцы выскользнули из-под моих ног. У меня была лишь минутная передышка, прежде чем пальцы Хаша появились на их месте. «Тишина...» Я вздохнула, когда он оторвал свой рот от моей груди и приблизил свои распухшие от поцелуя губы к моим. Его поцелуй был коротким, занимая меня ровно настолько, чтобы, когда я снова подняла взгляд, я увидела Ковбоя... освободившегося от джинсов и поглаживающего свой длинный член. Мое дыхание сбилось, когда он снова забрался на кровать и провел свободной рукой по моей ноге. Он раздвинул мои ноги, прежде чем расположиться между ними. Щеки Ковбоя покраснели, а его глаза расширились, когда он уставился на меня сверху вниз.

Он сел на корточки, затем перестал прикасаться к себе достаточно долго, чтобы наклониться вперед и поцеловать меня в губы. «Попробую тебя, cher ». Я застонала, мой язык облизывал мои губы, пока Ковбой оставлял поцелуй за поцелуем, татуируя мое тело своей меткой, спускаясь все ниже и ниже. Я только что почувствовала его дыхание на вершине моих бедер, его язык встретился с моей плотью, когда я посмотрела налево, вскрикнув и от ощущения языка Ковбоя, и от вида, который мне открылся.

Хаш теперь был голым, ползая обратно по кровати ко мне. Ковбой застонал, облизывая меня, звук вибрировал и посылал тепло моим щекам. Хаш погладил свой член, его взгляд опустился вниз, чтобы посмотреть на Ковбоя. Я проследила за его взглядом, прикусив губу, вздохнув, когда глаза Ковбоя встретились с моими. Рука Хаша опустилась на мой живот, прежде чем спуститься ниже, пока его пальцы не остановились прямо там, где Ковбой взял меня своим ртом. Пальцы Хаша нашли мой клитор. «Тише», — сказала я и дернулась, не в силах принять то, что они оба мне давали. Его рот взял мой, его язык скользнул для дуэли. Он задыхался, я задыхалась, когда почувствовала, как волна удовольствия прошла по моему телу. Я вздрогнула, рот вырвался из рта Хаша, когда давление между моих ног нарастало. Язык Ковбоя хлестал все быстрее и быстрее. Мои руки сжали одеяло, пока Хаш поцеловал меня, лицо, грудь. Я протянула левую руку, нуждаясь в чем-то, что могло бы меня закрепить, когда я поднималась все выше и выше. Мои пальцы встретились с бедром Хаша, его голубые глаза метнулись ко мне, а его рот приоткрылся, чтобы выпустить дыхание. Моя спина выгнулась, ноги задрожали, когда я продолжила подниматься. Затем, убрав его руку, я нежно обхватила его член.

« Шер », — простонал Хаш, его глаза плотно закрылись, а зубы стиснулись под моим прикосновением. Я двигала рукой, сначала медленно, вверх и вниз, завороженная тем, как дергались его щеки и подпрыгивали мышцы ног.

Затем я замерла. Замерла, когда Ковбой втолкнул в меня палец. Так нежно, что слезы навернулись на глаза от того, как внимательно он прикасался. «Хочу войти в тебя, дорогая », — сказал Ковбой, наклонив голову, чтобы лизнуть меня еще немного. Я застонала, двигая рукой по члену Хаша.

«Пожалуйста», — сказала я, и Ковбой поднял голову. Он облизнул губы, на его щеках появились ямочки. «Возьми меня», — потребовала я и провела пальцем по его лицу. «Я тоже тебя хочу». Я посмотрела на Хаша. «Прежде чем закончится сегодняшний вечер... Я хочу вас обоих». Мои щеки вспыхнули адским пламенем, когда слова сорвались с моих губ. Но они были правдой. Я на мгновение замерла, зная, что как только я решусь пойти по этому пути, пути назад уже не будет.

Тишина выскользнула из моей руки, и его лицо внезапно оказалось перед моим. Он откинул назад мои волосы. «Если ты не уверена...»

«Я уверена». Я взяла его руку и поцеловала ладонь. «Я уверена». Я кивнула и улыбнулась, и почувствовала правду за своим признанием. Я действительно хотела этого. Я взглянула на подтянутое и красивое тело Хаша, затем посмотрела на Ковбоя, который стоял на коленях между моих ног. В его руке было несколько презервативов. Он бросил один в сторону Хаша.

Я наблюдала, нервно порхая бабочками в животе, как Ковбой натягивал презерватив, а затем двигался между моих ног. Тишина легла рядом со мной. Я повернула голову к нему. «Тишина, ты хочешь, чтобы я…»

Его губы прижались к моим, как раз когда Ковбой начал толкаться внутрь. «Это о тебе, cher . Прямо сейчас, это все о тебе». Хаш продел свою руку сквозь мою, и моя голова откинулась назад. Я затаила дыхание, когда Ковбой наполнил меня. Я сжала руку Хаша так сильно, что испугалась, что сломаю ему пальцы.

«Сиа», — простонал Ковбой, войдя вовнутрь до упора и нависнув надо мной всем телом.

«Я в порядке», — заверила я их, пытаясь перевести дыхание. Я пошевелила бедрами, и мы с Ковбоем застонали от этого ощущения. Ковбой наклонился и поцеловал меня. Когда его язык проник в мой рот, он пошевелил бедрами. Моя свободная рука легла на его широкую спину, удерживая его близко. Хаш потянулся, чтобы отдернуть свою руку от моей, но я продолжала крепко держать.

«Нет». Я поднесла руку Хаша к губам, оставляя поцелуй на одном из его скрытых шрамов. «Я тоже хочу, чтобы ты был в этом».

Мое сердце замерло, когда Хаш опустил голову, потом посмотрел на меня и улыбнулся. Это была самая честная, красивая и искренняя улыбка, которую он мне когда-либо дарил.

Ковбой поцеловал меня в шею, и я закрыла глаза, просто чувствуя его. Он толкался все быстрее и быстрее. Хаш двигал телом, пока его грудь не оказалась вплотную к моей. Он был так близко к Ковбою, что они соприкоснулись руками. Но, казалось, никого это не волновало. Вместо этого Хаш провел пальцами между грудью Ковбоя и моей, спускаясь вниз, пока не остановился между моих ног, найдя мой клитор. Его пальцы кружились, вырывая крик из моего горла, когда Ковбой достиг той точки внутри меня, которая заставила меня потерять рассудок.

«Да...» — пробормотала я, полностью отдаваясь ощущениям от того, что двое мужчин доставляют мне удовольствие.

Дыхание Ковбоя участилось, его стоны слились в ритмичные хрюканья. «Блядь», — прошипел он, напрягая шею. «Кончу, cher ». Ковбой уткнулся лицом мне в шею, его бедра так быстро врезались в меня, что моя спина выгнулась, застав меня врасплох, когда я раскололась на части, огни танцевали перед моими глазами. Ковбой покачивался во мне, пока не замер, затем перекатился на бок. Моя грудь поднялась и опустилась, пока я пыталась отдышаться. Ковбой взял мой рот, сладко, нежно, и как только его язык нашел мой, я почувствовала, как Хаш поднял мою ногу и толкнул меня внутрь.

Я не был уверен, что смогу выдержать больше. Они оба были большими, но Хаш был немного длиннее Ковбоя. Я подавился дыханием, когда он протолкнулся внутрь. Ковбой приблизил свой рот к моему уху и сказал: «Смотри». Я сделал, как было сказано, и посмотрел на Хаша.

Его губы были приоткрыты, его пресс напрягался и сокращался, когда он заполнял меня дюйм за дюймом. «Тише!» — закричала я, вращая бедрами, пытаясь взять его. Придерживаясь его стороны, Ковбой наклонил голову и всосал мой сосок в свой рот. Моя голова повернулась к Хашу, его щеки вспыхнули. Он провел носом по моей щеке. «Ты можешь взять больше, cher ?»

«Да», — прошептала я, уткнувшись головой в изгиб его шеи. Хаш врезался своим ртом в мой, и когда наши губы начали двигаться, он протолкнулся внутрь на всю длину. Я оторвала голову и обняла его, схватив за плечо.

Хаш тихо прорычал, а затем сказал: «Мне нужно двигаться».

«Тогда двигайся», — скомандовала я и крепко держалась, пока его спина сгибалась, его бедра вращались, и он вышел и снова наполнил меня. Моя кожа горела, все еще пытаясь успокоиться от кайфа, который дал мне Ковбой. Не желая давать моему телу передышку, Хаш внутри меня начал снова поднимать меня высоко. «Я близко», — сказала я, закрыв глаза, когда Ковбой облизывал и ласкал мой сосок и грудь.

« Шер », — прошептал Хаш, и, как и Хаш раньше, я почувствовала, как рука Ковбоя скользнула между моих ног, чтобы потереть мой клитор. Его член снова затвердел у моего бедра. Он схватил его, двигая рукой вверх и вниз, и застонал.

Я закричала, голова моталась из стороны в сторону, держась за двух мужчин, удерживая их рядом с собой, когда я начала восхождение, которое разорвет меня на миллион маленьких кусочков. «Почувствуй его», — прошептал Ковбой мне на ухо. «Почувствуй его, cher . Почувствуй нас обоих». Его голос заикался, и я знала, что он снова близко.

«Ковбой», — сказал я как раз в тот момент, когда рот Хаша переместился к моему другому уху.

«Хочу тебя, дорогая ».

«Тише...» — сказал я, и у меня навернулись слезы, когда я услышал, как он признался в том, чего, как я думал, он никогда не скажет.

«Я так чертовски сильно тебя хотела».

Слезы текли из моих глаз на щеки, когда отчаянные слова влетели в мои уши. Ковбой поцеловал меня в шею, а Хаш взял под контроль мой рот. Слишком много ощущений навалилось на меня одновременно, и я раскололась на части, не зная, где я начала, а где закончились Хаш и Ковбой. Два набора стонов окружили меня, присоединившись ко мне в моем удовольствии. Хаш замер, его голова откинулась назад, а шея напряглась, как раз когда Ковбой застонал, изливаясь мне на ногу.

Хаш рухнул на меня сверху. «Блядь», — прошептал он, проводя языком по моей шее. Я опустился на матрас, открыв глаза и уставившись в темный потолок. Луна просочилась в окно. Звезды были массой алмазов на почерневшем небе. Здесь, на моем ранчо, вы всегда будете видеть звезды в полном объеме. Никакого светового загрязнения, скрывающего то, что должно сиять в небе для всеобщего обозрения.

Я лениво провела руками по спинам Хаша и Ковбоя. Ковбой первым поднял голову и поцеловал меня. Он исследовал мой рот, прежде чем откинуть голову назад, только для того, чтобы Хаш занял его место. Моя грудь наполнилась таким счастьем... таким удовлетворением, что я испугалась, что не смогу все это вместить.

Когда я поняла, что они оба мне нравятся, моим самым большим страхом было то, что меня потянет к одному больше, чем к другому. Неужели мое сердце создано для того, чтобы впускать только одного? Но когда я лежала там, целуя обоих этих мужчин, которые так захватили мою душу, я поняла, что сердце бесконечно. Любовь может расширяться и расширяться. Мое сердце могло вместить столько, сколько я была готова впустить.

Хаш вздохнул и отступил назад. Его голубые глаза нашли мои. «Ты в порядке?» — прохрипел он. Я крепко обхватила его ногами, не совсем готовая отпустить его — отпустить любого из них.

«Да», — ответила я и стала бескостной, когда он снова улыбнулся этой ошеломляющей улыбкой. Я провела пальцем по его растянутым губам. «Это мое любимое», — сказала я. Хаш наклонил голову набок. «Твоя улыбка». Я провела пальцем по уголку его глаз. «Это и твои глаза. Такие бледные, они похожи на лед». Я посмотрела на Ковбоя, чья голова лежала у меня на плече. «И твои. Почти бирюзовые». Я покачала головой. «Три пары голубых глаз, все разные. Все, кто шел разными путями...» Мое сердце забилось так быстро от того, что мы все здесь вместе. «Все, кто видел весь спектр жизни — хорошее, плохое и уродливое».

Хаш прижался лбом к моему. Ковбой прижался лбом к моему плечу. Мы лежали так много минут, пока Хаш не скатился с меня. Я остался лежать на спине, почти развалившись, когда две руки скользнули по моей талии слева и справа.

Я вдыхала смесь запахов. И ждала... Ждала, когда же нагрянет сожаление. Когда обвинение в том, что я только что спала с двумя мужчинами, наполнит меня страхом и стыдом. Но как бы я этого ни ждала, как бы ни искала в глубинах своего сердца, я ничего не нашла.

«Я чувствую это», — сказал я, нарушив тишину, повисшую над нами.

«Что, дорогая ?» — спросил Ковбой.

Я вздохнул. «Покой... я думаю». Хаш замер рядом со мной. Когда я посмотрел на него, его глаза были устремлены на меня. Я усмехнулся. «Я никогда не чувствовал этого... покоя». Я покачал головой. «Нет другого слова, которое я мог бы использовать, чтобы описать это. Покой. Я не верю, что даже в детстве у меня когда-либо было это».

«Каково это?» Я напрягся, когда Хаш заговорил после нескольких тихих минут размышлений. Его глубокий голос был сотрясаем болью, хриплый тембр заставлял мою душу кричать от агонии, в которой он находился.

Я посмотрел ему в глаза и в миллионный раз задался вопросом, что же его так преследовало. Что именно вызвало отметины на его коже. Что принесло ему его прозвище. И что он не мог отпустить, чтобы позволить себе быть счастливым.

Я знал, что мои глаза блестят. Мое зрение достаточно затуманилось, чтобы сказать мне это. Я наклонился и взял обоих моих парней за руки. Ковбой провел большим пальцем по моей руке. Хаш вцепился в меня изо всех сил. Какой контраст , подумал я. «Счастлив». Я знал, что это не самая глубокая мысль, которая когда-либо выходила из моих уст. Но других слов не было. «Счастлив», — повторил я и, глядя в потолок, поднес руку Хаша к губам и нежно поцеловал ее.

«Что ты нашла? В Мексике...» Вопрос Ковбоя вторгся в это новообретенное счастье за секунду. Он уткнулся носом в мое плечо и оставил на нем один поцелуй. «Что заставило тебя захотеть его бросить? Что ты нашла?»

Я закрыла глаза, и, словно это случилось только вчера, я мгновенно оказалась там. «Девочки». Я покачала головой, пытаясь стереть из памяти их изможденные, пустые лица. «Много-много потерянных, трагических девушек...»

«Мария?» Я побежала через дом, стуча ногами по мраморному полу, чтобы найти экономку. Солнце садилось, а Хуан все еще не вернулся домой. Я ждала его. У нас было запланировано свидание на сегодняшний вечер. Я поправила бретельку бюстгальтера под его рубашкой, которую надела поверх джинсовых шорт. Она все еще пахла им. Я носила ее весь день. Мне она нравилась.

«Сия?» Я обернулся и увидел Марию, идущую по коридору.

«Ты знаешь, где Хуан?»

Она покачала головой. «Он занятой человек, сеньорита. Он будет дома, когда он будет дома».

Я выдохнула. Теперь меня официально тошнило от того, как весь персонал Хуана разговаривал со мной свысока. Мне было семнадцать. Хуану было двадцать пять. Я знала, что большинство из них считали, что я слишком молода, чтобы быть с ним. Черт, я слышала, как большинство из них бормотали это по-испански, думая, что я не понимаю. Я не была самой продвинутой в испанском, но я знала достаточно, чтобы понимать, что они говорят за моей спиной. А те, кто не так уж и деликатен, называли меня Лолитой. Мне даже не нужно было знать ни капли испанского, чтобы понять эту чертову ссылку.

Я вернулся в спальню и ждал еще час. Устав ждать Хуана, я надел шлепанцы и выскользнул через парадную дверь. Как только я завернул за угол, я увидел, как один из его людей — Пабло — садится в крытый джип. Решив в долю секунды, что я могу подвезти его, я скользнул в заднюю часть джипа. Я улыбнулся, когда он с ревом выехал с подъездной дороги.

Я знала, что Хуан работает неподалёку. Я никогда не была в его офисе. Он любил разделять свою рабочую и личную жизнь. Я была у него дома уже два месяца. И ни разу не была у него на работе. Я поняла. Мой папа никогда не отпускал меня в клуб. Чёрт, Кай даже никогда не говорил о клубе, когда приходил ко мне. Я привыкла, что мужчины скрытны.

Но когда меня подставили в третий раз за этот месяц, я сорвался.

Прошло около двадцати минут, когда джип остановился. Я пригнулся, убедившись, что меня скрывает защитная ткань джипа. Я услышал разговор. Через несколько секунд послышался звук, похожий на поднятие шлагбаума. Джип проехал еще всего пару миль, прежде чем мы остановились, и двигатель выключили.

Пабло вышел из джипа. Я подождал, пока поблизости не стало слышно голосов, и выскользнул из машины. Я огляделся. Я ожидал найти офисы. Меня встретило огромное количество земли, сельскохозяйственных угодий, на которых располагалось несколько зданий. Более крупное здание стояло в конце длинной подъездной дороги. Там, где другие здания, похожие на амбары, были одноэтажными, то, что в конце, было двухэтажным. Я улыбнулся, зная, что именно там будет Хуан.

Я держался тенистых окраин зданий, стараясь не попадаться на глаза, пока шел туда, где, как я думал, должен был быть Хуан. Там были люди с оружием, патрулирующие главную дорогу. Я понятия не имел, почему. Хуан сказал мне, что он торговец. Насколько я знал, все происходило по телефону и компьютерам.

Я только что прошел мимо одного из зданий, когда услышал громкий крик изнутри. Я пошатнулся, когда он раздался снова. Это был голос женщины. Мое сердце подпрыгнуло.

Я прирос к месту. Страх и ужас пробежали по моему позвоночнику. Боковым зрением я увидел охранника, идущего в мою сторону. Не задумываясь, я открыл дверь здания и нырнул внутрь. Поморщившись от гнилостного запаха, доносившегося из глубины здания, я прокрался вдоль стены, пока не наткнулся на дверь. Я услышал тихий шепот голосов, затем услышал один, который был мне знаком.

Хуан.

Испанский был приглушенным и быстрым. Я откинул волосы с плеч, открыл дверь и вошел в комнату.

То, что встретило меня на другой стороне, я не ожидал даже за миллион лет. Девочки. Ряды девочек, лежащих на маленьких раскладушках, с капельницами, торчащими из их рук.

Из моего рта вырвался крик потрясения. Мужчины, собравшиеся в центре комнаты, все повернулись, чтобы посмотреть на меня. Хуан, мужчина, в которого я влюбилась по уши, посмотрел в мою сторону.

«Сиа», — сказал он, и в его голосе послышалась мрачная нотка. Я прижался к двери, через которую только что вошел. «Какого хрена ты здесь делаешь?» Мне хотелось говорить. Мне хотелось сказать ему, что я пришел увидеть его, но мои глаза не оставляли девушек в кроватях. Они проносились по каждой из них, все с разным цветом волос, национальностью и ростом... пока мой взгляд не остановился на одной в конце комнаты.

Я даже не поняла, что упала на пол, пока Хуан не схватил меня за руку и не поднял на ноги. «Мишель...» — прошептала я, мой голос дрогнул, когда я увидела ее каштановые волосы, теперь обмякшие и слипшиеся в потные пряди... и ее тело, голое и изголодавшееся. «Мишель!» — закричала я, пытаясь бежать в ее сторону.

Я остановился на месте, когда чья-то рука резанула по моему лицу, сбив меня с ног. Мои ладони ударились о плитку. Хуан поднял меня на ноги и вытащил из здания в свою машину, ожидавшую снаружи.

«Мишель!» — закричала я, но прежде чем я успела открыть машину и побежать к лучшему другу, что-то укололо мне руку. Я резко повернула голову к Хуану. Он держал шприц. «Ты торговец», — обвинила я. Головокружение охватило меня. Мое зрение стало размытым, сердцебиение замедлилось от того, что он мне вколол.

Хуан бросил на меня взгляд, прежде чем вывести свою машину из этого зловещего места. «Я трейдер, bella . Акции — это просто... семантика».

Я слышал тиканье часов в моей спальне. Слезы текли по моим щекам. «Он забрал твоего друга?» Голос Ковбоя был пронизан ядом, которого я никогда раньше от него не слышал.

«Она все еще у него, может быть». Из моего горла вырвался всхлип. «Я понятия не имею, продал ли он ее, там ли она еще... мертва ли она. Когда Кай и Стикс пришли за мной, мы не смогли добраться до нее. Не было времени. Их чуть не убили, пытаясь забрать меня. И что еще хуже, они пришли без разрешения моего папы или старого президента». Я вытер щеки. «Они рисковали своими жизнями, чтобы спасти меня». Я уставился в окно. «Это все моя вина. Она могла страдать все это время... и это все моя вина». Я невесело рассмеялся. «Я считал, что она ушла в другое место. Может, нашла кого-то, кого полюбит. Тот факт, что она давно мне не звонила, не был странным поведением для Мишель». Я опустил голову. «Я был гребаным идиотом. Бегал вокруг, как будто я была хозяйкой его дома, думая, что моя подруга живет своей лучшей жизнью. Когда на самом деле я был просто его собственностью, а она была в аду».

Хаш переместился через меня, глядя вниз. «Это не твоя вина», — мягко сказал он. Ковбой бросил на него взгляд. «Это не одно и то же», — возразил Хаш. «Это действительно была не ее вина». Он повернулся ко мне, оставив меня в недоумении относительно того, о чем они на самом деле говорили. «Вы оба отправились в Мексику вместе, путешествовать. Он охотился на вас. Это то, что делает этот ублюдок».

«Я видел одно из таких мест», — признался Ковбой. Я резко повернула голову к нему. Кровь отлила от моего лица. «Поверь мне, cher . Ты не виновата в том, что Мишель похитили. Я видел, как работают эти штуки. Это чертовски хорошо смазанные машины. Палачи — чертовски проклятые, злые для большинства людей. Но он? Ублюдок — это совсем другой уровень».

«Я и не знала», — прошептала я, представляя себе красивую улыбку Хуана. «Я попалась на ложь... и он заставил меня платить снова и снова».

«Теперь мы тебя поймали». Хаш притянул меня ближе, Ковбой приблизился с другой стороны. «Теперь мы оба поймали тебя».

Я хотел им верить, но когда я закрыл глаза, усталость тянула меня вниз, все, что я видел, была черная роза на Polaroid, лежащая на кровати, где моя спина была обожжена навсегда. И я знал, что все будет не так просто. «Всегда мой», — настойчиво прошептал голос Хуана в моем сознании. «Вечно мой».

В глазах Хуана я навсегда принадлежала ему. Неважно, сколько времени прошло. Или что я попала в объятия этих двух мужчин. Он все равно придет.

Чувство покоя, которое я только что ощутил, в одно мгновение разбилось вдребезги.

«Mi rosa negra», — прошептал он в моем подсознании, заставив меня цепляться за Hush and Cowboy до тех пор, пока они будут со мной.

Как бы долго это ни длилось.