Crux Untamed

Глава

десятая

Тише

Мои глаза резко открылись. Было темно, как смоль. Я задавался вопросом, где, черт возьми, я нахожусь... затем обрывки потерянных воспоминаний начали заполнять мой разум. Я покачал головой, когда звук глубоко произнесенных испанских слов кружился над моей головой... тяжелые шаги по деревянным половицам... крики, вопли... и звуки выстрелов.

Нет ... Я попыталась встать. Моя голова ударилась обо что-то прямо надо мной. Я посмотрела вверх. Свет пробивался сквозь какие-то планки. Моя рука ударилась о дерево надо мной. Оно немного сдвинулось, но каким-то образом оказалось запечатанным. Я толкала и толкала, используя все оставшиеся силы, чтобы заставить его открыться. С щелчком дерево поддалось; это была дверь, встроенная в половицы шкафа Сии внизу.

«Сиа!» — крикнула я, вылезая наружу, голос был тихим и хриплым — последствия припадка. Мне нужна была вода. Во рту пересохло. Но ноги сами вели меня по дому. Я проверила каждую комнату, и с каждым шагом мое сердце билось быстрее. «Обен!» — в груди у меня сжалось. Каждая комната, в которую я заходила, была разгромлена, мебель перевернута набок. «Нет», — прошептала я, кожа стала скользкой от пота.

Я выскочил из парадной двери. Я побежал так быстро, как только мог, к амбару. Я увидел кровь, текущую из-под стойл, прежде чем я даже включил свет.

Я не стал смотреть, зная, что все дорогие лошади Сиа были убиты... затем мои ноги замерли, когда я увидел на полу руку, вокруг пальцев которой скопилась кровь, и она безжизненно лежала на бетоне.

Я приварился к месту. Потому что это была женская рука. «Сия», — прошептал я. Мои ноги дрожали, но я заставил их двигаться. Я не мог дышать, когда завернул за угол. Каждая чертова часть меня была готова обнаружить, что она ушла. Затем, когда темные волосы показались в поле зрения, я быстро выдохнул и подскочил к девушке. «Клара», — нежно позвал я и проверил ее пульс. Но мне это было не нужно... ее глаза смотрели в потолок, застывшие, рука Аида крепко сжимала ее в своей мертвой хватке.

Огнестрельное ранение достигло центра ее сердца.

Черт. Я встал на ноги, озираясь вокруг, пытаясь понять, что, черт возьми, делать. Я помчался обратно к дому. Я открыл дверь гаража, запрыгивая на старый Харлей. Я выехал с ранчо на проселочные дороги, которые приведут меня к Палачам.

С каждой милей, которую съедал велосипед, я пытался думать о том, как долго я был в отключке... и кто, черт возьми, положил меня под половицы. И более того, какого хрена они не залезли туда тоже?

Клара была теплая, но ниже нормальной температуры тела, что подсказало мне, что она была там некоторое время. «Блядь!» — закричал я в ветер, хлопая себя по лицу.

Гарсия . Так и должно было быть.

«Блядь!» — снова закричал я и повернул направо к комплексу. Мои руки тряслись на руле. Моему телу хотелось отдохнуть, но этого, черт возьми, не могло произойти.

Обин.

Сиа.

Ебать!

Зейн и Лил Эш сидели на воротах. Я остановился. Я видел, как они переглянулись, явно обеспокоенные. «Откройте чертовы ворота!» — закричал я, увеличивая обороты двигателя.

Они снова переглянулись. Меня отстранили. Им бы приказали не подпускать меня или Ковбоя к этому месту. «Это чрезвычайная ситуация!»

Зейн побежал к камере, но Лил Эш встретился со мной взглядом. Явно увидев что-то на моем лице, он впустил меня. Ворота едва открылись, когда я прорвался через них. Я практически остановил мотоцикл и спрыгнул с седла. Я побежал, слегка покачиваясь, и ворвался в бар. В ту минуту, как я это сделал, мои братья вскочили на ноги, схватившись за оружие.

АК закатил глаза. «Блядь, тише. Думал, на нас напали». Его снайперские глаза сузились, и он протиснулся мимо Викинга, чтобы сказать: «Что случилось? Ты выглядишь дерьмово».

«Мне нужно увидеть...»

«Какого хрена ты тут делаешь?» Кай выскочил из кабинета президента и прямиком направился ко мне. Его голубые глаза, такие же, блядь, как у Сии, были красными и усталыми... но полными блядской ярости.

«Они взяли ее», — ответил я. Кай замер на месте. Я почувствовал, как мое лицо исказилось от страха и ярости. «Они, блядь, взяли их обоих».

Краска отхлынула от щек Кая. Брат не двигался. Стикс протиснулся мимо него и врезался мне в лицо. Его руки летали в знаках, но несколько слов, которые мне удалось выучить, были размыты, поскольку я изо всех сил пытался сосредоточиться, все еще чувствуя последствия припадка.

«Я не понимаю, о чем ты говоришь!» — закричал я.

АК подошел к Стиксу, не сводя глаз с его рук. «Что случилось? Кто их получил?»

Я покачал головой, моим ногам нужно было двигаться, идти за ними. Но я не знал, где они, черт возьми, были.

«Гарсия, я думаю...» Я зажмурился, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь. «Я слышал испанский...» Я открыл глаза и обнаружил, что глаза Стикса сверлят мои. Я опустил взгляд в пол. Моя рука снова и снова пробегала по моей бритой голове, просто чтобы иметь хоть какое-то отношение к этому. «Они убили всех ее лошадей». Я почувствовал, как в комнате нарастает напряжение. «И ее помощница... Клара. Черт, эта сука была слишком молода. Выстрелил ей в сердце».

«Где ты был?» — задал вопрос АК, но я знал, что он пришел из Стикса. Я был нем, необходимость скрывать свои приступы спаивала мне губы.

«Где, черт возьми, ты был?» — голос Кая был подобен самой смерти. Я не поднимал головы, мое сердце, черт возьми, колотилось в спринте. Две руки врезались мне в грудь и отбросили меня назад. Я столкнулся со столом и стульями. Я устоял на месте, но руки Кая снова были на моем порезе, притягивая меня к своей груди. «Почему мою сестру и Ковбоя забрали, а тебя, черт возьми, нет? Ты был там, защищал ее! Какого хрена она ушла, а ты здесь?» — прорычал он. «Это потому, что ты гребаная слабак? Потому что ты, черт возьми, увидел, как они приближаются, и спасся? Я никогда не должен был подпускать тебя к ней. Ты, черт возьми, не принадлежишь ей. Спасаешь себя и...»

«Потому что я эпилептик, ублюдок!» Я шлепнул его по рукам от своего пореза и, блядь, оттолкнул его назад. Я закончил. Так, блядь, закончил. Покончил со всем этим. Со всеми этими ублюдками, которые продолжали говорить, что я не вписываюсь. Я, блядь, закончил . «Я эпилептик, и у меня был гребаный припадок». Я снова пошёл на него, но руки схватили меня за талию. Я глянул вниз, увидел нацистское дерьмо против своего пореза, и я, блядь, увидел красный цвет. Я развернулся и врезал кулаком в челюсть Таннера. Его голова откинулась назад. Танк нырнул вперед и оттащил Таннера от моих летящих кулаков.

Я повернулся, тяжело дыша, и уставился на Кая. «И я, блядь, принадлежу ей. С ними обеими!» Слезы ярости навернулись мне на глаза. Если бы Ковбой был здесь, он бы сказал мне успокоиться. Но его не было. Они, блядь, забрали его... забрали ее... и я был здесь, блядь, один.

«Давай говорить правду, брат. Потому что я черный. Ты же не хотел, чтобы твоя сестра была с гребаным полукровкой, верно? Дворнягой?» Я знал, что мне следует закрыть рот, но я не мог остановиться, раз уж начал. «Енот не смог защитить твою сестру — твою сестру, которую ты только что бросил гребаным волкам, никакой защиты ранчо, потому что она была гребаным шпионом. Если бы это был просто Ковбой, тебе было бы наплевать. Но поскольку я тоже был там, это стало настоящей проблемой для твоего арийского «я». Да, вице-президент?» Кай открыл рот, но я не мог остановиться. «Этот гребаный клуб! Вы все такие же, как все остальные! Вы только десять лет назад начали пускать всех цветных. До этого только белых братьев».

Я взглянул на часы на стене. Мой живот скрутило от страха. «Четыре часа», — предположил я и почувствовал, как мое чертово сердце разрывается на части. «Прошло около четырех часов с тех пор, как их забрали».

«Это не потому, что ты черный». Голос Кая был как гром в безмолвной комнате. Я работал над дыханием. Я работал над успокоением своего пульса. Я просто работал над тем, чтобы не развалиться, когда мой лучший друг, мой чертов брат и сучка, в которую я был чертовски влюблен... единственные, кого я когда-либо впускал... были похищены торговцем. Садистским ублюдком, который хотел владеть Сией... и, вероятно, убил бы Обина за неудобства, что она тоже его любила.

Ботинки Кая попали в мое периферийное зрение. «Мне наплевать, что ты черный. Черт, ты можешь быть неоново-розовым или даже рыжим...»

«Эй!» — услышал я протест Вике.

«Но это не потому, что ты черный».

«У тебя бывают припадки?» — спросил АК. Подняв глаза, я увидел, что руки Стикса работали.

«Я еду в Мексику. Я не останусь. Это моя гребаная сучка и лучшая подруга, которую они забрали. Я не буду наказан. И если я не поеду с тобой, я поеду один. У меня был гребаный припадок, и они переместили меня. Спрятали меня, чтобы меня не забрали. Я не знаю, почему они тоже не спрятались». Я сглотнул ком в горле. «Я проснулся от гребаной бойни, и их больше нет».

Челюсти Стикса сжались. Он поднял руки. «Не заземляю тебя», — сказал АК, переводя. Огромный брат подошел и встал рядом с Каем. «Ты должен был нам сказать», — продолжил АК, следуя за руками Стикса.

«Как нам их вернуть?»

«Церковь, немедленно», — приказал Кай, и мы все последовали его примеру.

Кай заговорил, переводя для Стикса. «Мы знаем, где он живет. Мы там уже были». Я вспомнил Сию, как она сказала, что ей удалось выбраться. Стикс взглянул на Кая, затем на всех нас и сказал: «Я был в тесном контакте с Чавесом, президентом Дьябло. Он согласился помочь, если с Гарсией все пойдет не так».

Стикс сделал паузу, и на этот раз Ки заговорил сам. «Гарсия — часть картеля Кинтана. Когда мы заходили туда в прошлый раз, у него была небольшая операция; теперь она огромная. Альфонсо Кинтана, босс картеля, вложил значительные средства в бизнес Гарсии». Ки сжал руку в кулак на столе. «Теперь он не просто торгует сучками. Он перевозит оружие и снег».

Стикс подписал, а Кай сказал: «Они вторглись на территорию Diablo. В основном снег. Чавес в ярости».

Кай посмотрел на Стикса. «Сия — моя сестра. Так что я пойду. Стикс тоже». Он взглянул на меня. «Тишина будет там. Ковбой тоже там. Не знаю, что они с ним сделают... доберется ли он вообще до Мексики. Ему нужна моя сестра » .

Мое чертово сердце треснуло. Моя рука начала дрожать при мысли об исчезновении Обина. Моя нога подпрыгнула. Я, черт возьми, услышал его голос в своей голове. Успокойся , mon ami . Я бы не поверил, что он умер, пока не увидел бы его чертово холодное тело.

Если бы я это сделал, я бы не смог нормально функционировать.

«Клан тоже работает с ними». Кай посмотрел на Танка и Таннера. Таннер был бледнее обычного. Его руки сжимали край стола, а взгляд был расфокусированным. «Они уже вцепились нам в глотки. И Чавес слышал, что если мы пойдем против картеля...» Кай посмотрел на Стикса. Стикс кивнул. «Мы пойдем на войну».

Комната погрузилась в напряженную тишину. Я обвел взглядом стол. Братья все были неподвижны, некоторые смотрели на других, пока слова Кая висели в воздухе. Война. Я никогда не воевал за клуб. Этот филиал был против Дьяблос всего несколько лет назад, но Новый Орлеан никогда не призывали на помощь. Я знал, что большинство этих братьев сражались на той войне. Войне, которая стоила Стиксу его отца. И стоила Каю и Сии обоих родителей.

Мое внимание было приковано к Таннеру. Потому что это была бы не просто война для него; это была бы война против его семьи. Я не был уверен, что его преданность клубу выживет, если он пойдет против своего отца, дяди и младшего брата.

Я встал. «Я в деле».

Смайлер тоже поднялся на ноги. «Я в деле».

АК встал. Флейм и Викинг последовали за ним секунду спустя. Танк, Бык... и, наконец, Таннер поднялся на ноги. Он поднял свои голубые глаза и сказал: «Я в деле».

Кай встал, за ним Стикс. Стикс кивнул. Он поднял руки. «Тогда мы идем».

Моя гребаная грудь раздулась. Кай посмотрел на меня. «Кто-то сказал этому ублюдку, Гарсия, где ты».

Я кивнул, пытаясь думать... «Ветеринар», — понял я и попытался вспомнить его имя. «Гомес. Тито Гомес». Я покачал головой, больше чем разозлившись на себя, понимая, что у нас не было возможности заставить Таннера проверить его биографию из-за всего, что произошло с Каем.

Кай кивнул Таннеру. Таннер кивнул в ответ и вышел из комнаты, несомненно, чтобы узнать о парне все, что он мог.

Стикс поднял руки. «Мы уходим через тридцать. Делай, что, черт возьми, тебе придется делать. У нас есть брат и сестра по клубу, которые должны вернуться».

«И несколько гребаных нацистов и мексиканцев, с которыми можно повоевать», — добавил Викинг. Он улыбнулся. «Это мой гребаный день!»

Братья вышли. Когда я уже собирался уходить, Кай протянул руку, остановив меня намертво. «Она сильная», — сказал он. Я услышал целый мир боли в голосе моего вице-президента. Как, черт возьми, этого не может быть? Последнее, что сказала ему Сия, было то, что она больше не хочет иметь с ним ничего общего.

«Я знаю». Я оттолкнул его руку. «Они оба такие».

Я вышел в бар и принял таблетки из пореза. Я проглотил их и пошел в оружейную за оружием. С каждой секундой я представлял себе их лица в своей голове. С каждым гребаным вдохом я позволял годам оскорблений, гребаных ударов, которые я получил, и полученных синяков накапливаться внутри меня, пока я не стал ходячим шаром ярости. И тридцать минут спустя, когда я сел на байк старика Сии, Кай посмотрел на меня, как будто увидел гребаное привидение, и мы выехали из комплекса.

Нам нужно было посетить ветеринара.

*****

Кровь брызнула на стену ублюдка, когда Кай ударил его кулаком в рот. Голова Тито, мать его, Гомеса откинулась назад... затем этот придурок улыбнулся. Кровь прилипла к его белым зубам. Белая рубашка Кая была ярко-красной. Стикс стоял позади вице-президента, стоически. Но я видел в его карих глазах, что он был готов, блядь, убить этого ублюдка.

«Ты сломаешься», — настаивал Кай, сбрасывая порез и рубашку. Его голое, разорванное тело показалось в поле зрения. Кай повернул шею и хрустнул костяшками пальцев. Он взял нож и полоснул им по груди ублюдка. «У тебя есть кузен в картеле Кинтана, а?» — сказал вице-президент, как будто он был спокоен, как чертово небо после летней грозы. Его глаза говорили совсем о другом. Он был весь из гребанного грома и ураганов.

Кай взял канистру с бензином, которую принес, и вылил ее прямо на свежий порез Гомеса. Он закричал, но держал рот закрытым. Его зубы стучали от боли, а костяшки пальцев побелели, когда он схватился за стул, к которому был привязан.

«С Гарсией это работает», — продолжил Кай, нанося еще один дюймовый порез по руке ублюдка.

Я стоял в стороне, трясясь, желая выпустить на волю ад на этом члене. Словно почувствовав меня, он повернул голову. «Татуировка твоего друга выдала тебя». Я замер. «Я давно не слышал от своего кузена. Я не видел его много лет. Когда он сказал мне, кого он ищет, я понял, что Элисия Уиллис Гарсии, должно быть, Хелен Смит. Татуировка твоего парня это подтвердила».

Таннер ворвался в дверь, держа в руке телефон Гомеса. «Получил наводку с телефона этого придурка. Его кузен определенно работает с Гарсией. Поговорил с президентом Дьябло. Дьябло знают, куда идти, когда мы будем там. Их сержант по оружию — бывший картель Кинтана. Некоторое время назад он работал с Гарсией. Он подтвердил, что он все еще там же, где и много лет назад». Он пожал плечами. «Брат чертовски хорош в извлечении информации, судя по тому, что говорит Чавес. И, что еще лучше, знает Гарсию и его ублюдков вдоль и поперек».

Кай повернулся к Гомесу. Он взял немецкий нож Стикса и вонзил его в грудь ублюдка. Пока Гомес кричал, Кай вытащил нож и поднял глаза. Я видел войну на его лице, но он сказал: «Ты хочешь последний удар?»

Я двинулся, даже не сделав вдоха. «Она, блядь, доверяла тебе», — прорычал я в его изуродованное лицо.

Я увидела в его глазах что-то похожее на сожаление. «Если бы я не бросил ее... если бы я скрыл ее личность, они бы пришли за мной».

«Ну, теперь ты должен разобраться с нами», — выплюнул я, не испытывая ни малейшего сочувствия к бесхребетной пизде. Крепко сжав рукоятку, я поднял ее, собираясь ударить, когда Гомес сказал: «Это была... твоя вина». Он закашлялся, разбрызгивая кровь себе на грудь. «Ты и ковбой ее выдали». Он улыбнулся. «Если они умрут... это на твоей совести».

Прежде чем он успел договорить последнее слово, я вонзил нож ему в сердце и наблюдал, как его глаза затуманились смертью, а голова упала. Я вытер его кровь с ножа и вернул его Стиксу. Он выглядел так, будто хотел что-то сказать, но прежде, чем он успел это сделать, я отошел от тела предателя и сел на свой байк, готовый рвануть к Ларедо и Дьябло.

Потому что я знал, что он сказал правду.

Их забрали... это была моя чертова вина.

*****

Чавес встретил нас внутри комплекса. Мы с одной стороны, двенадцать теханосов, уставившихся на нас с другой. Стикс шагнул вперед с Ки. Чавес сделал то же самое. Худой мускулистый парень, на вид лет двадцати с небольшим, с длинными черными волосами и светло-карими глазами, стоял рядом с Чавесом.

Стикс пожал ему руку. Я слышал эти истории. Наш старый президент, старик Стикса, потерял жену из-за старого президента Дьябло — папы Чавеса. Стикс вырос без матери. Оба отца погибли на войне. Кай тоже. Затем, когда он взял молоток, Чавес отказался от имени старого доброго папочки, Санчес, в пользу имени своей родной матери, Чавес. Проблемы с папочкой сочились из пор этого ублюдка. Это было настолько извращенным, насколько это возможно в этом мире преступников.

Они помогли нам вернуть Фиби от Мейстера, если однажды услуга будет возвращена. На этот раз это было личное. Чавес указал на своего сержанта по оружию. Татуированные руки парня были скрещены на груди.

«АК?» — услышал я шепот Вике. «Засранец красавчик, а?»

Я закатил глаза на рыжего гиганта, который никогда не мог держать свой гребаный рот закрытым. Diablo SAA перевел взгляд на нашего секретаря... и ублюдок улыбнулся, показав серебряное кольцо в языке.

«Щекотка для киски. Мило», — одобрительно сказал Вике. АК, должно быть, сказал ему заткнуться; наступила тишина.

«Это Тень», — сказал Чавес. Тень наклонил подбородок в знак приветствия. «Он примет вас». Чавес сделал паузу. «Некоторые из вас. Все не могут пойти».

«Я пойду», — я встал позади Кая.

Тень посмотрел на меня. Стикс поднял руки и сделал жесты. Кай перевел. «Мы с Кай, тише». Стикс оглянулся. «Таннер. Ты тоже понадобишься». Голова Таннера вскинулась от удивления. Ублюдок побледнел. Но он кивнул. Стикс прищурился. «Так хорошо?»

Таннер пошевелился на месте. «Да».

«У тебя есть технические знания. Они могут понадобиться». Наконец, Стикс посмотрел на АК. «Ты снайпер. Ты идешь, но отстаешь». Он встретился взглядом с остальными братьями. «Вы все будете следить за дорогой, пока мы не вернулись. Чертовы патроны, ножи, все, что у вас есть».

«Ты нас тоже поймал», — сказал Чавес. Стикс прищурился и оценил президента Диабло. Он провел рукой по своему щетинистому лицу. Взгляд Чавеса скользнул к Таннеру и Танку, его губы скривились от отвращения. Он снова обратился к Стиксу. «В ту минуту, когда Кинтана и Гарсия объединили свои силы с Ку-клукс-кланом, они исчезли с наших радаров. А когда они поддержали их в захвате нашей территории здесь, в Техасе, нам конец. Вам нужна наша поддержка, вы ее получили. Это эгоистично. Не одолжение вам, ублюдки».

«Достаточно справедливо», — согласился Кай. «Мы можем с этим работать». Он посмотрел на Шэдоу. «Ты бывший член картеля, который может нас провести?»

«Знаю это место как свои пять пальцев. Четыре года там работаю. Я тебя туда и обратно вытащу».

«Если хотите пробраться куда-то незамеченным, он ваш человек», — сказал Чавес.

«Когда мы отправляемся?» — спросил я.

Тень посмотрел на невидимые часы на своем голом запястье. «Я бы сказал, чертовски быстро. Завтра день разгрузки. Груз идет на аукцион. Занят. Мужчины заняты. Это наш лучший шанс, или нам придется ждать еще неделю».

Груз. Сучки. Пока одна из них не была Сией, мне было наплевать.

«Меня учили на тех, кого мы вытащим. У меня есть идея, где они будут». Тень улыбнулся. «Это будет чертовски легко». Он поднял одну бровь. «Но будут убийства, верно?»

«Верно», — подтвердил Кай голосом, полным ярости.

Тень снова улыбнулся. «Именно то, что я хотел услышать».