Невеста из картины. Верни меня откуда взял!

Глава 16

В Академию я вернулась на следующий день. Злая, растерянная, полная эмоций, которые раздирали меня на части. Он ответил, что значит этот термин… Эшти. И оказалось, что мой жених самый что ни на есть бандит!

Я прорыдала весь вечер. Мы разругались с Яль-Таэром вдрызг. А я, сказав, что самая глупая вещь в жизни жениться по чьей-либо указке, попыталась снять браслет со своей руки. И, под насмешливым взглядом “эшти”, поняла, что он не снимается. Вообще!

Все, все, что было связано с Наэрином, все было пропитано интригами и его собственными интересами, но никак не чужими. Я обозвала его эгоистом, себя – глупой дурой, что повелась неизвестно на что…

Понимаю, моя истерика была проявлением несдержанности, эмоциональности и той же глупости, но, если честно, с меня было довольно потрясений. По крайней мере, переварить новость о том, что меня без моего согласия собирались выдать замуж за вора и убийцу, я уже не смогла. И, если честно, и не хотела.

Яль-Таэр пытался со мной помириться. Несколько раз заглядывал, говорил, что хочет поговорить, но мне было все равно. Я не хотела ни о чем разговаривать. Не хотела вообще ничего. Вернее, нет… Кое-чего все же хотела. Свободы. И снять чертов браслет!

Наверное, в эти мгновения во мне зажглась идея. Идея побега. И я не собиралась долго ждать. Мне было плевать, что со мной будет дальше. Я хотела оказаться как можно дальше от академии, от Яль-Таэра Наэрина и его деда, от всего вообще, что с ними связывало.

Всю ночь я собирала вещи. Которых, впрочем, было совсем не много. А с утра просто взяла и ушла. Первой лекцией у меня как раз должна была быть руническая магия у моего жениха. Что ж, прекрасно ему ее провести!

От Академии искусств имени Гэрсиса Веллорского в город вел довольно широкий тракт. Идти по нему было одно удовольствие. А уж будучи подгоняемой страхом погони, тем более. Я торопилась. Когда остановился один из мимо проезжающих экипажей, я с облегчением выдохнула.

– Леди куда-то спешит? В город идете? – высунулся седобородый мужчина.

Я быстро кивнула.

– Да! Вы не сможете меня подвезти?

– Садись, а то так ты еще долго чапать будешь! – махнул рукой он, открывая дверцу.

Оказалось, что внутри экипажа кроме мужчины находилась еще очень старая дама. Ее лицо было добродушным, изборожденным сеточкой морщин. Увидев меня, она чуть склонила голову в знак приветствия.

– Леди Эмина Камфри, – она улыбнулась, представившись. – А как твое имя, дитя?

– Линда, – сказала я, опасаясь называть свое настоящее имя.

– Линда и все?

Я кивнула.

– Я… Служанка, меня уволили, и я хотела бы в городе наняться на работу, – пояснила я.

Женщина с мужчиной переглянулись.

– Это лорд Уильям Камфри, мой сын, – сказала женщина, кивнув на седобородого. – Он держит таверну, но не в столице, а в соседнем городе. Одна из наших работниц уволилась, и мы были бы рады, если бы согласилась помогать нам там.

Это предложение было очень неожиданным. И в то же время очень нужным сейчас, когда я совершенно не знала, куда мне идти и что делать. С виду Уильям и Эмина Камфри не казались мне плохими людьми. У меня почти сразу возникло к ним какое-то странное доверие. Бывает такое, редко-редко, что как будто чувствуешь людей. Такое происходило и сейчас.

Понимая, что у меня все равно пока нет других вариантов, я решила согласиться на их предложение. Они обрадовались. Атмосфера в экипаже почти сразу же потеплела. Уильям сказал, что до Джемшира, где находилась их таверна, нам придется ехать до самого вечера.

Эта новость нисколько не отразилась на мне, я планировала хоть немного поспать. Хотя бы потому, что всю ночь я проплакала, а теперь накатилось какое-то опустошение. Как будто бы закончился, и закончился плохо, с ужасной непродуманной концовкой какой-то драматический фильм. Ты ждала хэппи-энда, а оказалось все куда как плохо.

Мерное движение экипажа, цокот копыт, укачивали. И очень скоро я и правда задремала, а Камфри не стали мне мешать.

Яль-Таэр Наэрин

Я понял, что она собирается сбежать сразу. Еще когда она потребовала вернуть ее в академию, когда не собиралась слушать мои объяснения… Если честно, я полагал, что подобная реакция будет на известие о том, что я перенес ее в этот мир. Но нет. Оказалось, ее шокировал факт, что по ее мнению я был преступником.

Усмехнулся. Как грубо! И как удивительно точно! Признаться, до того, как я встретил Сэй, я думал, что занимаюсь чем-то важным. Меня уважали, боялись, заискивали передо мной. А женщины… Женщины были на многое готовы, чтобы занять место рядом. Все. Но не Линдсэй Лингон.

Лекцию я провел спокойно, зная, что моя невеста уже мчится в далекую даль, лишь бы быть не со мной. Лишь бы меня не видеть. И я понимал очевидный факт – ничто, кроме времени, не излечит ее отношение ко мне. А поэтому я сделал для нее самый большой подарок, который только мог – дал свободу.

Слухи о том, что у меня появилась невеста, разнеслись по академии со скоростью света. Ко мне все, кто только могли, подходили с поздравлениями, и спрашивали, кто она. А я.... А я думал о Сэй. И о том, как смириться с тем, что она упорхнула, словно птичка. Вот, побыла у меня в руках совсем ничего, заставила привязаться, а после ушла.

– Яль, – в мой кабинет поздно вечером заглянул Тайлер Эльер, лекарь, который прежде помог мне стереть Сэй память. – Ты обещал мне оказать услугу.

– Да, – я кивнул. – Говори.

Тайлер положил передо мной маленькие круглые часы на цепочке.

– Я хочу, чтобы ты узнал, кому они принадлежали. Знаю, у тебя есть для этого возможности.

Повертел предмет в руках, осматривая.

– Интересно.

Это и правда была весьма занятная вещица. Совершенно точно – не простые часы, а артефакт. Причем, судя по энергии, что от него исходила – баснословно дорогой. Потому что я без труда определил ее сущность – власть над временем.

– Что они делают? – спросил я, открывая и закрывая с щелчком крышечку.

– Возвращают в прошлое.

Я изумленно приподнял бровь.

– Надолго?

– Увы, нет. Всего на два-три дня.

Кивнул.

– Понятно. Постараюсь выяснить все. А как эта вещь к тебе попала?

Тайлер Эльер рассказал о часах. Оказалось, что ему их подбросили к нему в целительский кабинет. Однако, он не смог понять, кто именно. А вот с предметом начали твориться странности. Иногда он начинал светиться и издавать странные звуки, похожие на обрывки каких-то мелодий.

Я задумался. То, что рассказывал целитель, было похоже на странную коробочку с мелодией, которую я подглядел в мире у Линдсэй. Эти коробочки использовались для связи между собой у людей и были скорее технологией, чем магией.

Могло ли быть такое, что подобные часы использовались для того, чтобы не только перемещаться во времени, но еще и для того, чтобы поддерживать общение? Возможно, именно с этой целью они были подброшены.

– Не беспокойся, я все выясню, – сказал я Тайлеру Эльеру.

– Спасибо.

Когда мы распрощались, я вновь остался в кабинете один. Невольно коснулся пальцами такого привычного серебряного браслета. Браслета, у которого теперь была пара. Снять свой Линдсэй могла лишь в моем присутствии. Это грело душу, но отдавало горечью. Как мимолетно оказалось наше счастье. Удивительно, и столь печально.

Вечером мои способности к магии увеличивались в силе. И я жаждал посмотреть, все ли в порядке с девушкой, где она сейчас, думает ли обо мне? Но каждый раз, когда я начинал тянуться к своей силе, то останавливал себя. Нет. Я не могу. Я хотел дать ей свободу. И время. Так будет верно и правильно.

И все же, внутри меня что-то терзало. Любопытство? Страх? Привязанность? Любовь?

Любовь… Любил ли я Сэй? Любил. Ждал. С самого момента, как увидел, когда мне ее показал Конмар Лингон. А теперь вот потерял.

Я вновь вернулся к часам, которые мне оставил целитель. Что ж, как вовремя! Мне как раз позарез нужно было чем-то себя занять. И странный артефакт неизвестного отправителя был кстати.

Я потянулся к своей магии. Исследовал вначале очень внимательно магические потоки. Магия времени. Весьма яркая, что было вполне логично, для этого и предназначался артефакт. Нитей силы времени было очень много, они забивали практически все, не давая мне рассмотреть что-то еще. И будь на моем месте маг с куда более меньшим даром и опытом, он бы махнул рукой, не найдя ничего интересного, но я все же был въедлив в подобных вопросах. И нашел то, что привлекло мое внимание – в одном месте нити силы шли как бы неровно. Как будто уклонялись от чего-то, огибали нечто, что мешало их свободному току.

Я осторожно потянулся ниточкой собственной магии, чуть поддевая силовые потоки. И заметил нечто удивительное – миниатюрный камешек, внутри часового механизма. Такое я уже видел однажды.

Усмехнулся.

– Спрятать один артефакт в другом. Умно! – хмыкнул я. – Кто же додумался до такого?

Я хотел было исследовать часы дальше, но довольно резко поток моих сил оборвался. А вот артефакт стал издавать странные вибрации. И из него в скором времени совершенно ясно стали доноситься обрывки какой-то красивой мелодии. Такой, которую я уже слышал прежде. Это была мелодия со звонка такой коробочки на телефоне у Линдсэй. Я без труда узнал ее, так как часто слышал.

Но как иномирная музыка оказалась вдруг здесь? Как именно ее источал артефакт, а главное – зачем?

Прислушался, хотя, было и так все очевидно.

– Что ты такое? – пробормотал я.

Меня было сложно чем-то удивить, но на этот раз я изумленно выдохнул, заметив, что музыка вдруг изменилась, постепенно совсем стихая. А вместо этого вдруг из часов стал исходить какой-то очень яркий свет, который преобразовался в небольшую полупрозрачную пластину.

– Lindsey Lingon faart os Jal-Tahjeyr Naajeriin, – вдруг высветилось на ней.

В переводе с языка темных магов это означало дословно: “Послание от Линдсэй Лингон Яль-Таэру Наэрину”.

Это был совершеннейший бред. С чего бы беглянке оставлять мне послание на запрещенном языке? Если ей только кто-то не помог. Но опять же-таки, когда бы ей успеть подкинуть часы в академию к целителю?

У меня ничего не складывалось в голове, и мне не оставалось ничего кроме как прикоснуться к пластине рукой, подтверждая свою личность. В этот же миг на пластине письмена сменились другими, в которые я с удвилением вчитался. И чем больше читал, тем больше мрачнел.

Я совершил одну из самых страшных ошибок в своей жизни сегодня. И, кажется, жалеть об этом буду до конца своих дней, если конечно же не сделаю так, как велит Линдсэй Лингон в своем послании. В послании, которое она оставила спустя десять лет.