Пара мужиков оборачиваются и замирают. Оружие бросают на пол. Александр ударяет нескольких по голове, а потом и сам замечает меня. Вижу, как расширяются его глаза. В них ужас. Что? Блюстителем моей чистоты заделался?
В пару прыжков король оказывается передо мной. Злится, я же улыбаюсь самодовольно.
– Ну что? Нравится? – спрашиваю ласковым голосом.
Ответа не следует, король хватает меня на плечо, и вместе мы выбегаем на улицу, благо я успеваю захватить кружку со слезами.
– Как ты посмела? – Александр наконец ставит меня на ноги, когда мы оказываемся достаточно далеко. – Чем ты только думала, когда… – отводит глаза от моей груди.
Я же складываю руки, будто это может меня хот немного прикрыть.
– Тебе-то какое дело? – бурчу я.
– Сумасшедшая! Тебя видела толпа похотливых мужиков!
– Ой, ой, что это за запах в воздухе? Чувствуешь?
– Чего еще за запах?
– Сладковатый такой… Так пахнет ревность.
Скалится, глядя мне в глаза. Это игра. Кто моргнет первым, тот проиграл. Вот только я редко моргаю. Замедленное созревание налагает и другие особенности.
– Я дракон, – говорит Александр. – Я могу не моргать целую вечность.
– А у меня замедленное старение.
– Что это значит?
Мы продолжаем пялиться друг на друга.
– Я старше, чем выгляжу.
– И сколько тебе?
– Неприлично об этом спрашивать женщину.
– Неприлично грудь свою показывать.
Скалюсь. Уколол. Проходит минуты три, прежде чем я отвечаю:
– Двадцать четыре.
Мы все еще не моргаем.
– Старушка, – цокает Александр.
– И это мне говорит отец совершеннолетнего сына.
– Получается, ты вообще не подходишь под критерии отбора.
– Это еще почему?
– Принимаются девицы до девятнадцати лет.
– Что за глупое правило?
– Не хотелось бы, чтобы невеста была старше Игоря.
– Ты и без того меня раскритиковал.
Все еще не моргаем. Но вот чудо… Чем больше я смотрю на короля, тем больше завораживают меня его глаза… я тону в них.
– Потому что ты безродная, – говорит Александр.
– Зато умная.
– Еще один минус. Игорю не нужна умная жена.
– А, может, он сам будет решать?
– Он не умеет принимать решения.
– Я уже говорила, что ты ужасные отец?
– Да, я записал это в список того, за что тебя можно казнить.
– Как великодушно.
– Я может, и плохой отец, но великодушный правитель.
– Ты игрок. Для тебя все игра.
Молчит. Чуть хмурит брови, слушая внимательно.
– Сначала карты, потом та драка, – продолжаю, – Я-то всегда думала, что наш король Александр – взрослый и умудренный опытом правитель, а ты оказался не наигравшимся ребенком.
– Продолжай.
– Для тебя люди, это шахматные фигурки. Нападают племена с севера? Назревает война? Да пожалуйста, ты посмотришь на нее, как на головоломку, расставишь свои фигурки по полю и победишь. Тебе будет плевать на людей, на погибших и на их семьи. А потом ты начнешь отбор невест, чтобы расплатиться со всеми, кто тебя поддержал. Ты никогда не подумаешь о чужих чувствах. О чувствах твоего сына. Самого родного тебе человека.
– И?
– И поэтому ты один. И навсегда останешься один.