Невинная для палача

Глава 20

– Куда мы идём? – не выдерживаю, с нетерпением поглядываю на Палача. Тот зыркает, но это меня не останавливает. – Ну скажи! Я ведь на равно узнаю.

– Тогда мне незачем отвечать.

– Валид! Я умру от любопытства. А тебе мертвая заложница не нужна.

Мы как раз подходим к выходу. На мужчине толстовка, капюшон скрывающий лицо. Меня пропускают первой, но я чувствую внимательный взгляд в спину. Если побегу, то меня легко догонят.

Нет, больше я такой глупости не совершу! Не попадусь так легко. Надо будет дождаться момента лучше. И убедиться, что никакой зэк не подкрадывается в темноте.

– Попробуй угадать, – предлагает, ровняет шаг рядом со мной. – Даю возможность выжить, раз тебе так не терпится.

– Ну, точно не к людям. Твое личико наверняка по всем каналам гуляет. Мое, возможно, тоже. Значит, не к отельному комплексу.

– Правильно. Дальше?

– А дальше пустота! Убивать ты не будешь, приставать и в доме можно. Снова в бега? Нет. Будешь белок кормить?

Валид хмурится, бросая на меня недобрый взгляд. На его лице расцветает чистый шок, а я не могу сдержать смеха. А что? Одному ему вводить меня в ступор своими фразочками?

Мы приближаемся все ближе к лесу, мысли одна неутешительнее другой. Перебираю все идеи, но Палач непредсказуемый. Что ему взбрело в голову? И почему так срочно?

– А мы далеко? – не сдаюсь.

– Да, – мужчина осматривается, а после продолжает идти. – Не отставай, куколка.

Только идти не так удобно. Кроссовки, которые я нашла в пакете, сейчас вязнут в грязи. После дождя земля влажная, напоминает болото. Но, кажется, Валид собирается уйти в самую глубь.

Зачем так далеко?

Чтобы совсем никто-никто не нашел?

– О, – вздыхаю, стараюсь догнать мужчину. – А ты телефон с собой брал?

– Хочешь позвонить кому-то? – издевательски вздергивает бровь. – Боюсь, Александра, за подобное ты не расплатишься.

– Брал или нет?

– Брал.

– Снова фотографировать будешь?

Мужчина улыбается краешком губ, кивает. Значит, действительно хочет сделать новый снимок для моего отца. Палач достает из кармана смятую газету, бросает её мне.

Ловлю, разворачиваю. Сегодняшнее дата ставит последнюю точку в моих догадках. Какой-то модный журнал, который продают по всей стране. Глупо было надеяться, что Валид выберет то, что только в области печатают.

– Знаешь, это точно привлечет внимание, – взмахиваю журналом. – Не так много людей покупают печатные газеты.

– Сказала журналистка.

– Я пишу для онлайн издательства. Кстати, раз уж об этом… Как ты всё организовал? Подкупил моего начальника, чтобы отправил меня?

– Купил.

– Вот же ж старый таракан!

– Я всё издательство купил, лапуль.

Я едва не спотыкаюсь об ветку, резко торможу. Хватаюсь ладонью за дерево для устойчивости, а сама пытаюсь переварить услышанное. Он ведь соврал, да?

Да?!

У журналистов, у меня в частности, язык без костей. Но сейчас я не могу выдавить ни слова. Просто смотрю на мужчину, открываю и закрываю рот. Хриплю что-то невнятное:

– Ты… Что?!

– Ты пиздец какая дорогая девочка, Александра, – хмыкает, развернувшись ко мне. – Тебе ещё отрабатывать и отрабатывать.

– Как это – купил?

– Смотри, маленькая. Взрослый дяденька берет денюжку, идёт к владельцу, а потом…

– Хватит потешаться надо мной! Ты не мог купить мой журнал. Отец сотню раз проверял всё, когда я устраивалась на работу.

Раньше я этого не понимала, а теперь согласна с папой, который слишком переживал обо мне. Отец постоянно всё проверял, посылал своих людей следить за мной.

Точнее – сопровождать.

Но учитывая, что они докладывали быстрее, чем я принимала решение, то это была самая настоящая слежка.

Прости меня, папуль, я больше никогда не буду спорить!

– Я на днях купил, через посредников, – объясняет медленно, словно дурочке. – Твой начальник был рад выслужиться. Без вопросов отправил тебя ко мне.

– А статья хоть была? Или тоже придумали?

– Придумали, естественно. Хотя ты можешь задать тренд. Напишешь, как грозный зэк похитил тебя и отымел.

– И напишу! – соглашаюсь поспешно, а после тушуюсь. – Про твой побег. Не про то, что ты делал!

– Жаль. Горячая статейка бы получилась. Я бы комментарии дал.

– Прости, блатной жаргон не проходит цензуру.

Фыркаю, продолжая движение. Уму непостижимо! Палач действительно подошел основательно к своему побегу. И сделал всё так, чтобы я сама пришла, а не силой меня везли.

Ведь так не возникло никаких вопросов, подозрений. Охрана, которую папа отозвал по моей просьбе, дала мне спокойно добраться к нужному месту. Никто не смог бы помочь.

– Здесь идеально.

Валид тормозит, а я оглядываюсь. Густая чаща, между деревьев нужно прямо проталкиваться. Обычные сосны, по которым меня никто не сможет отследить.

Да-м.

Не такой Палач тупой, как я надеялась.

– Пожелания будут? – приглаживаю волосы. – В профиль или анфас?

– Как хочешь, – безразлично отмахивается, подходит вплотную ко мне. – Но сначала парочку деталей.

Я жду всего. Валиду, наверное, нужен мой страх. Или слёзы на глазах. А я улыбаюсь, не хочу, чтобы папа волновался. Не очень похожа на несчастную заложницу.

Так что готова к любым выкрутасам мужчины.

Но точно не к тому, что Палач впечатает меня в дерево и начнёт неистово целовать.

Я уже должна была привыкнуть к тому, как целует Палач. Но всё равно – будто с головой ухожу под воду. Меня тянет на дно, из легких выжимает любые атомы кислорода.

Тело подчиняется не мне – Валиду. Реагирует именно так, как хочет мужчина. Дрожью, трепетом. Руки сами обхватывают эту крепкую шею, пальчики поглаживают затылок.

У него такие жесткие волосы, сплошная грубость. И щетина тоже, колет, раздражает кожу. Запускает спрятанные процессы, от которых жар плывёт по венам.

Я распахиваю губы, позволяю мужчине целовать меня сильнее. Развратнее. Преступно божественно. Каждый раз – новая степень. Глубже. Под кожу. В самое нутро, рассекая все принципы.

Я боюсь Палача.

Ненавижу его!

Но именно от того, как он обхватывает ладонью мою шею, внизу образуется вакуум. Мышцы подрагивают от возбуждения, мне хочется продолжения.

Ствол дерева неудобно упирается в спину, кора царапает сквозь ткань. Но это всё такое неважное в хаосе ощущений. Удовольствие волнует меня куда больше.

– Мгм.

Стону, выдыхаю смесь страха и восторга. Лапища Валида указывается под моей футболкой, сжимает грудь. Руки покрываются мурашками, соски твердеют. Мужчина задевает их, нагло стягивает лифчик ниже. Касается кожа к коже.

Я выгибаюсь в спине, когда Валид пальцами трет соски, болезненным наслаждением вибрирует в груди. То ли пытаюсь уйти от этих прикосновений, то ли хочу больше. Но Палач наматывает мои волосы на ладонь, тянет, заставляя запрокинуть голову.

Я и так вся доступная для него, но мужчине всё мало.

Хочет больше и больше.

Прохладный воздух касается тела, будоражит. Кажется, словно мозг плывёт и исчезает. Полностью утекает вниз, где уже наливается огненный шар.

– Такая похотливая лапуля, – Валид чувствует всё, меня и мои мысли чувствует. – Всегда такая развратная? – я пытаюсь покачать головой, но мужчина не позволяет. Ловит мой взгляд, напирает. – Для меня – всегда, это понятно?

– Да.

Нет!

Ничего я понять не могу.

Ни мотивы мужчины, ни собственную реакцию.

Но в эту секунду ничего не волнует, потому что Палач прижимается всем телом. Покусывает мои пульсирующие губы, собирает каждый стон.

Я прикрываю глаза, слишком много ощущений. Запаха, мелькающих бликов, звуков дыхания мужчины, теплоты и грубости чужой ладони. Я, кажется, схожу с ума.

И безумию в момент, когда всё резко прерывается.

Мне хочется потянуться дальше, самой прижаться к Хасанову. Торможу себя, потому что эта реакция – она ненормальная! Просто какой-то… Запоздалый эффект от вчерашнего алкоголя, да.

Растерянно моргаю, не понимаю, почему мужчина вдруг остановился. А после замечаю в его руке телефон. Зачем ему… Он сделал фото, пока мы целовались?!

– Ты… – догадка бьет в солнечное сплетение. – Боже! Вы… Не надо, – прошу, хватая Хасанова за запястье. – Я сделаю всё, что вы хотите, но не нужно…

– Что за спектакль одного актера, куколка? – раздраженно стряхивает мою руку, но я хватаюсь снова. – Ты борзеешь.

– Не отправляй. Пожалуйста! Я ведь послушная, – иногда. – Смирная, – если закрыть глаза на всё. – Я знаю, что ты хочешь задеть моего отца, но не нужно. Я не вынесу, если ты отправишь фото со мной. Где ты и я… Хочешь, я расплачусь или видео запишем? Как скажешь. Только не то, где мы целуемся!

– А что? – спрашивает холодно. – Папа не одобрит зятя?

Я замираю, внутри всё обрывается. Вспоминаю, как отвечала на поцелуи. А моё хриплое «да» никак не спишешь на страх или принуждение.

Если Валид отправит снимки, на которых я радостно отвечаю на его ласки… Боже, отец меня убьет! Никогда не простит, не поймёт, как я могла отдаться этому уголовнику.

Я представляю, как папа посмотрит на меня разочарованно. Откажется. А все вокруг будут знать, что дочь Лащенова оказалась любовницей бандита…

Крупная дрожь бьет тело, отдает слезами в глазах. Палач говорит что-то ещё, но я его почти не слышу. Бескрайний лес сейчас кажется клеткой, которая сужается.

Давит.

Валид приближается ко мне, но я пытаюсь оттолкнуть его. Отскакиваю в сторону, напоминая себе пугливого зайца. Но не могу сейчас терпеть его прикосновения, когда внутри пустота.

Мне плевать, как сильно мне влетит потом. Я хочу убраться подальше, но падаю, поскальзываюсь на влажной земле. От обиды рвет сердце, что сейчас выгляжу совсем нелепо в глазах Хасанова.

– Блядь, – мужчина присаживается на корточки, пятерней обхватывает мой подбородок, заставляет посмотреть на него. – Бедовая ты, Александра. И дурная. Какого хуя ты решила, что я фоткал тебя, пока мы целовались?

– У тебя телефон! И… Ты – нет?

– Нет, – прожигает во мне дыры. Будто мои слова оскорбили его. – То, что между нами, Александра, твоего отца не касается. Я в свою постель посторонних не пускаю.

– То есть… Это не попытка как-то отомстить прокурору, что тебя посадил?

– Если бы я хотел отомстить, то моя орава парней уже бы пускала тебя по кругу в подвале.

Слова мужчины безжалостные, но правдивые. Он мог по-другому со мной обращаться, вообще идти на компромисс. Просто трахать, когда захочет. Или со всеми делиться.

А Палач… Оказался не прям отморозком.

– Успокоилась? – уточняет, а после помогает мне подняться. – Вот что мне с тобой делать?

– Простить? – предлагаю максимально несчастным голос. Мне совестно, что я сразу о самом плохом подумала. – Пожалеть?

– Согласен. Тебя пожалеть нужно, Александра. Я так отжалею, что ноги сдвинуть не сможешь.

– А обязательно всё к сексу сводить?

– А без секса, лапуль, я только наказывать могу. Пошли, вернем тебя в дом, пока ты не пристрастилась к грязевым ваннам.

– Ты передумал делать фотографию?

– Уже сделал.

Я напрягаюсь, вопрос кусает кончик языка. Но Валид сам протягивает мне телефон, позволяя рассмотреть. Фото, похоже, сделано в момент, когда я думала как моя жизнь разрушится, если кто-то узнает о связи с Палачом.

Я бледная, несчастная и испуганная.

Боже! Мне стыдно перед отцом. Он будет беспокоиться, увидев меня в таком состоянии. А я не за свою жизнь переживала, а про честь, которой и нет больше.

– Одобряешь? – хмыкает, когда я возвращаю мобильный. – Ретушь не нужна?

– Не смешно. Теперь я могу уйти к себе в спальню? Высплюсь и…

– Нет. У меня для тебя другая работа есть.