Невинная для палача

Эпилог. Валид

– Нет, – отрезает Александра, перехватывая мои руки. – Не трогай.

– Ты меня с цирковым клоуном не перепутала, лапуль?

Я сбрасываю руки девчонки.

Стягиваю удавку с шеи.

Нахуй эти галстуки.

– Ты и так оделся не так, как я просила! – придирчиво осматривает меня. – Я же выбрала тебе белую рубашку. А ты чёрную надел.

– Скажи спасибо, что я на костюм согласился.

– Спасибо, – бурчит. – Но белая выглядела солиднее.

– Зато ты от чёрной течь начинаешь. Я же тебя знаю, лапуль.

– И что? Да, нравишься мне такой. Но ты должен моему отцу понравиться!

– Не, конфетка, я не по таким делам. Меня девки интересуют. Одна конкретная.

– Дурак!

Фыркает, но успокаивается.

Прячет галстук в бардачок.

Нервничает, крутится.

Только уселась, снова начинает оглядываться.

К её дому ехать двадцать минут, а она как юла вертится.

Всё время.

– Угомонись, – опускаю ладонь на её бедро. – Всё нормально будет. Порешаем с твоим батей всё.

– Угу, – недовольно шмыгает носом. – Знаю я, как вы всё решаете. Мне важно, чтобы папа понял и принял мой выбор.

– А иначе? Папочка пальчиком погрозит, и ты тут же к нему убежишь?

Отвлекаюсь от дороги.

На девчонку смотрю.

Считываю.

Мне это нахуй не упало. С прокурором брататься и улыбаться, будто мне приятно с ним общаться.

Гнида же.

Может, не продажная, как я считал.

Но закон нарушал.

То, что брату моему жизнь похерил, я не забуду.

Но ради Александры придётся постараться.

Как там базарят?

Брак это компромиссы?

Ну вот.

Раз решил, что девчонка вписывается в мою жизнь навсегда, то нужно сделать, чтобы и ей было комфортно.

А дальше увезу подальше.

Пусть свои статейки из загородного дома строчит.

Поглаживаю тонкие пальчики, резко напрягаюсь.

– Кольцо где? – рявкаю, сжимая ладонь. – Нахрена я его покупал?

– Я решила не шокировать так сразу, – улыбается примирительно.

– Шокируй. Натянула сейчас же. Ты будешь моей женой. Заканчивай с этими выкрутасами.

– Валид, ну я… Я забыла его. Не обижайся только! Я ещё не привыкла. И дома ведь не ношу пока. Мыла руки у тебя, сняла и оставила на полочке.

– Суперклеем намажу.

Угрожаю.

Я вообще не планировал, что когда-то семью заведу.

Одному охуенно было.

Тем более, не планировал, что это будет прокурорская дочка.

Бедовая малолетка.

Которая из меня верёвки вить пытается.

Торможу на светофоре, а Александра тут же пользуется возможностью. Отстёгивает ремень безопасности.

Ко мне бросается, виснет на шее. Целует в подбородок и губы, куда успевает дотянуться.

– Прости, – повторяет, улыбкой жжёт кожу. – Я случайно. Не обижайся, правда. Я сейчас всё-всё папе расскажу. Никаких больше тайн. И кольцо не сниму. Ладно?

– Дохуя ты хочешь, лапуль, – хмыкаю. – А сама косячишь постоянно.

– Больше не буду. Вообще, мы меньше двух недель помолвлены. А ты меня уже ругаешь. Так нельзя.

– За разговором следы.

Но даже это не работает.

Замолкает, но взглядами стреляет.

Довольная, зараза.

Сама радуется тому, что с этой сраной конспирацией всё закончилось.

Я не пацан по углам ныкаться.

Тем более, от её папаши.

Но…

Компромиссы, бля.

– Так, – девчонка деловито оглядывается. – Цветы есть, тортик тоже. Мы ничего не забыли? Может, ещё что-то надо было купить? Оу, пап любит виски…

– Ты мне этим виски все уши прожужжала. В багажнике валяется.

– Отлично. Значит, всё готово. И пройдёт знакомство хорошо.

– Ты правда думаешь, что это прокатит? Вы меня посадили, я вас нахуй послал. А, ещё планирую до смерти ебать вашу дочь. Держите тортик, он с ягодами.

– Не обязательно всё так опошлять. Я не надеюсь, что у вас всё хорошо пройдёт. Просто лучше, если у папы будет меня поводов для придирок. Пожалуйста. Ради меня.

И ресницами хлопает.

Глазами своими блядскими поглядывает.

Сука, эта сталь нахрен прожигает.

Сжимаю руль, киваю.

Ради тебя, лапуль.

А ты мне потом каждую секунду этого вечера отработаешь.

Во всех позах.

Забираю все взятки, следую за девчонкой в подъезд. А после…

Охреневаю.

Александра разворачивается, обнимает меня. Скользит ладошками по груди, поглаживает спину.

Шарит руками так, будто решила стресс с помощью секса согнать.

– Захотела облапать, лапуль? – ухмыляюсь. – Не там трогаешь.

– Нет, я просто… Проверила, вдруг ты с собой взял оружие. Всё чисто, супер.

– Заебись. Отца так же проверять будешь?

– Он не носит пистолеты с собой. У него они в сейфе лежат.

Охуенно.

Я безоружный, а прокурор шмалять будет.

Дорого ты мне обходишься, Александра.

Пиздец.

И не сделаешь же ничего.

Скрутила так, что даже рациональная часть мозга молчит.

Привыкает.

Ну, хана тебе Хасанов, подумаешь.

Зато эта девчонка твоя.

Равноценная сделка.

– Я хорошо выгляжу? – переспрашивает у двери. Крутится в своём коротком чёрном платье. – Нормально?

– Заебись.

– Валид, а чего ты хочешь? Ну… Желание какое-то? Услугу?

– За что ты торгуешься, лапуль?

– Можешь не материться так? Я уже привыкла, тебе даже своеобразно идёт. Но не нужно при моих родителях. И не без твоих блатных словечек. Сделаешь?

– Да как нехуй нахуй, ломать проблемы не буду.

Александра жмурится.

Тихонько пищит.

Я усмехаюсь.

Забавная же.

Моя.

– Буду предельно вежливым, – исправляю, насладившись тем, как девчонка краснеет. – Давай, звони.

– Нет. Я своими открою. Не сразу шокирую.

– Перед смертью не надышишься.

– Не доказано.

Александра звенит ключами, медленно открывает замок.

Вообще дышать перестаёт.

Не, нахрен.

На семейные посиделки мы точно таскаться не будем.

Девчонка неуверенно заходит в свою же квартиру, мнётся на пороге.

– Пап! – зовёт, прижимая к себе упаковку с тортом. – Мам. Я привела парня познакомиться, как обещала. Вот.

– Ну, с парнем ты погорячилась, Саш, – первой появляется мать семейства. Проходится по мне оценивающим взглядом. – Мне кажется, где-то я вас видела.

– Где-то, да, – хмыкаю, получаю тычок по рёбрам от лапули. – Этот букет вам, держите. Вы прекрасно выглядите. Рад с вами познакомиться.

– Спасибо. Какой воспитанный.

Шепчет Александре, но я слышу.

Та незаметно пытается закатить глаза, но я уже ухмыляюсь.

Приподнимаю бровь, что нечего на меня наговаривать.

Я воспитанный, бляха.

Вот только семейная идиллия не длится долго. Из глубины квартиры появляется Лащенов.

Замирает.

Улыбка превращается в оскал, после медленно исчезает.

Глазки-то забегали.

С меня и на Александру, потом обратно.

Помрачнел.

Но стоит отдать должное, двинулся прямиком на меня.

А не попытался съебаться от опасности.

– Ты что тут забыл, мразь? – повышает голос. – Как проник? Снова через мою дочь решил действовать, сука? Саш, отойди от него.

– А ты мне за маты предъявляла, Александра, – усмехаюсь. – У нас одинаковый лексикон.

– Нахуй из моего дома свали, – продолжает, достаёт телефон. – Срок сняли? Так я новый организую. Проникновение на чужую собственность, угрозы…

– Не советую.

– Что? Угрожать мне вздумал? Ты, Хасанов, не всесильный. Раз я на тебя управу нашёл, второй раз тоже справлюсь.

– Опять же, не советую. Александра расстроится. Придётся ждать меня с новой отсидки. Да и тебе как-то не комильфо, зэк в зятьях. О репутации думать надо.

– Какой, к чертям, зять?!

– Папуль…

Александра решает вмешаться, пока её отец не схлопотал приступ.

Жаль, я бы посмотрел.

Сумбурно всё объясняет, пытается подобрать слова. С каждым мгновением краснеет всё больше, вена на лбу пульсирует.

Взорвётся, старик.

Пусть. Не жалко. Легче даже будет.

Я потом его дочь утешу.

Лащенов, словно уловив мои мысли, рвано выдохнул. Собрался, беря под контроль эмоции. Переключился на дочь:

– Саш, чем он тебе угрожает? – хрен на меня забил, словно я не рядом стою. – Ты скажи, мы всё решим. Даже если шантажирует…

– Пап, никто не шантажирует, – девчонка сжимает его ладони, говорит тихо и спокойно. Как психа успокаивает. – Мы с Валидом любим друг друга. Так случилось.

– Любите? Понял. Позвоню твоему психологу. Явно после похищения случилось. Не переживай, Сашуль, с этим мы разберёмся. А ты, ублюдок, вали отсюда.

– Пап! Ты либо выслушаешь меня, либо мы уйдём отсюда. Я и Валид. Вдвоём. Поэтому заройте свой топор войны на этот вечер. Я не собираюсь оправдываться за то, кого полюбила. Я могу рассказать как это произошло. Если тебе интересно послушать. Нет. Что ж, позвони, когда захочешь.

Мысленно присвистываю.

Люблю, когда лапуля зубки скалит.

Охрененно красивая в этот момент.

Решительная.

Сильная девочка.

Да, по факту, любой мне заходит.

Нравится.

Похрен.

В любом состоянии её…

Люблю.

– Саша, – строго начинает Лащенов, но сдувается. – Хорошо. Проходите. Маргарита уже на стол накрыла. Всё готово.

Александра победно улыбается, подхватывает мать под руку. Пытается быстро объяснить ей, что происходит.

С Лащеновым остаёмся наедине.

Тот шипит:

– Урою тебя, Хасанов. Думаешь, девчонку молоденькую обманул и на коне будешь? Ничерта. Ты не будешь управлять моей девочкой, чтобы получить выгоду.

– Знал бы ты, Лащенов, кто кем управляет.

Хлопаю его по плечу, направляясь вслед за девушками на кухню.

Александра обеспокоенно смотрит на меня, тут же расслабляется, когда видит, что всё в порядке.

Маленькая суетливая беда.

Усаживаюсь рядом с лапулей, её родители – напротив.

За столом повисает могильная тишина.

Миленько.

– Пап, ты ведь не вызываешь полицию тайком? – сощурившись, уточняет девчонка. – Потому что я не дам показаний. Наоборот, пойду в суд с фразой, что я пригласила Валида.

– Ах, показания, – холодно усмехается Лащенов. – Конечно. Он настолько задурил тебе голову, что ты даже ничего не рассказала. Не сдала своего похитителя. Соврала мне, Саш.

– Ты не сдала? – удивлённо присвистываю. – Я думал, всё растрепала.

– Я не сдала, потому что между нами был конфиденциальный разговор, – объясняет лапуля, медленно закипая. – Как между мной и моим парнем, пап. Не похитителем. То, что казалось побега и похищения – я рассказала. И что значит, ты думал, что я рассказала?! Валид!

– Я думал, ты обиделась достаточно, чтобы закопать меня. Я бы не стал серчать. Поэтому даже не узнавал. И так всё решилось.

– Саша, ты хоть понимаешь, кого притащила? Убийцу!

– Притащила убийцу в дом продажного прокурора. Не забывай детали, Лащенов.

– Якобы убийцу в дом якобы продажного прокурора.

Девчонка снова влезает.

Помнит, что я говорил.

Моя ты умница.

Притягиваю к себе лапулю, наплевав на испепеляющий взгляд Лащенова.

Нахрен его.

Меня волнует, чтобы Александра окончательно не растерялась.

И так вся напряжена, взвинчена.

Даю свою поддержку.

Пальцами обхватываю её плечо, поглаживаю. Чувствую, как напряжение немного угодит из задеревенелых мышц.

– Я готов пойти на перемирие, – произношу, выдавливая из себя. – Отбросить старые разногласие.

– Ты предлагаешь это только потому, что понимаешь – долго это не продлится, – отмахивается Лащенов. – Саша одумается быстрее, чем ты успеешь усыпить мою бдительность.

– Пап! Ну хватит, – просит лапуля устало. – Ты можешь перейти к угрозам? Ну, вроде как: обидишь мою дочь… Я тебя закопаю, если заплачет из-за тебя… Всякие стандартные разговоры с женихом дочери.

– Женихом?!

– Сюрприз? Пап, мы хотим пожениться. У нас всё серьёзно. Я не одумаюсь.

– Одумаешься. И я надеюсь, что это произойдёт до того, как он тебя обидит. Он же наиграется, Саш, и бросит. Ваши отношения испарятся быстро.

– А я… Я беременна.

О.

Ху.

Еть.

Напиток не в то горло попадает. Закашливаюсь.

Палю взглядом девчонку.

Какого хрена я только сейчас об этом слышу?

– Беременна, – повторяет, нервно сглатывая. – Вот. И это уже никуда не денется, да? С этим нужно будет жить. Пожалуйста, – её подбородок дрожит, гортань дёргается. – Тебе придётся принять всё. Папуль?

– Сиди здесь, – рявкает, поднимаясь. Его жена уже начинает суетиться от новостей. – Мы с Хасановым наедине поговорим.

– Пап… Валид…

– Успокойся, лапуль, – целую её в макушку, глажу по волосам. – Просто поговорим. Ты же хотела обычных угроз? Они наедине делаются.

– Но…

– Сиди здесь. С тобой мы тоже поговорим после.

С нами двумя Александра не рискует спорить.

Усаживается, обиженно скрестив руки на груди.

Дуется.

Ага.

У меня тут собственный список обвинений получился.

Черт.

Беременна?

Какого хрена она мне не сказала, а сразу при всех?

Держала выстрел для массового поражения? Ну, у неё получилось. Прямиком в висок зарядила.

Так сильно, что когда Лащенов заводит в свой крошечный кабинет, я даже не реагирую.

Бесцеремонно направляюсь к его шкафу с алкоголем. Плещу себе виски до краёв.

Падаю в кресло.

Беременна, блядь.

Моя лапуля ждёт ребёнка.

Моего ребёнка.

Блядь.

Упираюсь локтями в колено, лбом – о ладони.

Стекло бокала холодит кожу.

Но не трезвит.

Я должен был узнать первым. Наедине.

И за это девчонке прилетит ещё.

Ну, нежно.

В ближайшие месяцев девять у неё карт-бланш на многое.

Девять же?

Или она ещё раньше залетела?

В горах?

Когда?

– Полагаю, сюрприз и для тебя тоже? – Лащенов насмехается, усаживаясь в своё кресло. – Ещё не поздно спрыгнуть, Хасанов.

– Я не планирую спрыгивать когда-либо, – качаю головой, делаю глоток виски. – Мне плевать, что ты думаешь обо мне. О наших отношениях. Ты для меня никто.

– Взаимно.

– Но ей не плевать. И я готов наступить на горло своим принципам, чтобы моя невеста была спокойна.

Лащенов молчит.

Хмурится.

Залпом опрокидывай в себя алкоголь, наливает заново.

Толкает бутылку ко мне через стол.

Хрен знает, что у него в бошке происходит.

Но взгляд меняется.

Вместо лютой ненависти ко мне проявляется обычная усталость.

– Может, – хмыкает, разрушая тишину. – Ты действительно не пытаешься добраться ко мне через Сашку.

– Мне поебать на тебя. У меня УДО, хули ты мне сдался?

Нагло вру.

Потому что не будь лапули рядом – я бы до последнего давил.

Ради неё приходится отступать.

И даже злости за это не чувствую.

Потому что девчонку я выбрал себе не простую.

Приходится считаться с её желанием.

– Ты ненавидишь беглого зэка, я – грязного прокурора. Но это за стенами дома. Здесь ты просто отец моей девушки. Я – её будущий муж. Смирись, Лащенов.

– Олег, – поправляет он меня. – Раз уж ты решил вписаться в семью, Хасанов.

– Тогда уж Валид.

Молчим.

Пиздец сложно.

В принципе, кто бы ни был отцом Александры – было бы сложно.

Потому что я не привык к разговорам. Тем более таким.

Пообещать, что его дочка будет купаться в золоте будет и счастлива?

Да хрень, ни один папаша не купится на такие обещания.

Пустые слова.

Но передо мной человек, которого хочется ебнуть лицом об стол.

Так что всё ещё сложнее.

– Видишь в чём дело, Валид, – подаётся вперёд, упираясь локтями в стол. – Мне до фени, что ты планируешь. Ни при каком раскладе я не позволю тебе быть рядом с моей дочерью. Ты убийца.

– Якобы.

– Я знаю наверняка. Вопрос времени, когда Саша сама поймёт с каким чудовищем связывает жизнь. Она бросит тебя.

– А ты будешь рядом, чтобы поддержать и прокапать ей мозги? Твоя проблема, Олег, что ты не шаришь основное. Александра уже знает. Не всё, но знает. Про меня. И про тебя. Но это не помешало простить.

– Туфта. Когда Саша поймёт…

– Не задвигай мне свои иллюзии. Я не жду твоего благословения. Оно мне нахуй не упало. Но расклад такой. Она станет моей женой. Матерью моих детей. И я скорее в могиле окажусь, чем Александра решит уйти от меня. Ты можешь принять. Можешь дальше пороть чушь. Но ничего не изменится.

Плевать, чем закончится этот вечер.

Всё будет по-прежнему.

Надо будет – силой увезу лапулю с собой.

Но нервировать её не хотелось бы.

– Ты пользуешься доверчивостью моей дочери, – не сдаётся. Бараном прёт. – Она младше тебя почти в два раза. Она не шарит ничего в твоих делах. С розовыми очками ходит. Но я тебя насквозь вижу, Валид. И я знаю, что лучше для Саши.

– Знаешь? Как с Ясиром знал? – наношу удар. – Перекупил его. Нашёл крысу среди моих людей.

– И он помог ей сбежать. Хочешь сказать, что я должен чувствовать вину за это?

– Помог сбежать. А когда она отказалась – попытался изнасиловать её. Так что подумай об этом. Что когда ты решаешь что лучше – это заканчивается пиздецом.

Бью по больному.

Без жалости.

Потому что Лащенову пора признать.

Он не всевидящий и не самый умный.

И то, что он пытается подмять Александру под свои рамки – меня выводит из себя.

Олег бледнеет на глазах, качает головой, не веря услышанному.

Силится что-то сказать, но не получается.

Выдавливает едва:

– Хрень. Зачем ей отказываться? – оттягивает воротник, глушит алкоголь.

– Ты вырастил умную девочку, Олег. Слишком. Думаешь, она бы повелась просто на чьи-то слова? Не знала, от кого это предложение идёт. Я, ты, кто-то третий. Безопаснее было остаться со мной.

– Этот ублюдок… Где он… Я…

– Ясир больше не проблема. Он там, где его никогда не откопают. Ненавидь меня сколько влезет. Но ни с кем Александра не будет в такой безопасности. Я любого за неё выпотрошу.

Откидываюсь на спинку кресла.

Делаю глоток виски, ожидая новой схватки.

Если это не сработает, то к черту.

Прости, лапуль, я попытался.

Но прогибать прокурора больше не моя задача.

Я лучше вечер воскресенья с Александрой дома проведу.

Чем буду лицезреть Лащенова.

– Если хоть раз её обидишь, Валид, и я тебя закопаю. Рядом с Ясиром.

– Зная способности Александры – она сама с этим справится.

Олег кивает.

На этом наш разговор заканчивается.

Я первым выхожу из кабинета. На меня тут же налетает обеспокоенная Александра.

– Как видишь, не подстрелили, – усмехаюсь, притягивая девчонку к себе. – Успокоилась?

– Всё хорошо?

– Твой отец пообещал закопать меня, если облажаюсь. Всё охуенно.

– Вот и отлично!

Целует меня в щеку, летящей походкой уносится в кабинет отца.

Никакого сострадания.

Зараза.

Остаток ужина проходит в другой атмосфере. Всё ещё напряжённой, но полегче.

Маргарита, наконец, в себя приходит.

Начинает засыпать вопросами, включается в разговор.

Наверное, как любая мать себя ведёт. Где я работаю, чем занимаюсь, как планирую дочь обеспечивать.

– Да вот, подумываю прикупить себе СПА-салон. Отличный бизнес.

Лапуля прыскает, прячет смех на моём плече. Старается ущипнуть незаметно, чтобы замолчал.

Но я не торможу.

Должен же я хоть какое-то удовольствие получить от этого вечера?

Ну, кроме самого очевидного.

Обнимаю Александру, опускаю ладонь на её живот.

Всё ещё в прострации.

Нихрена не понимаю.

И не замечаю того, как девчонка странно дёргается от этого жеста.

Расслабляюсь окончательно лишь когда мы выходим на улицу.

Холодает. И мозги начинают работать.

Знакомство с родителями прошло без кровопролития.

Неожиданно.

– Валид, – лапуля тормозит, сжимая моё запястье. Её нижняя губа дрожит, а на глаза накатывают слёзы. – Я… Прости меня. Пожалуйста, прости. Я думала, что ты поймёшь сразу. Но потом… Ты вёл себя так, и я… Ты не понял.

– Бля, маленькая, – притягиваю к себе, глушу всхлипы поцелуем. – Что не так? Ну? Твой отец что-то ляпнул? Кусок…

– Нет. Нет, это я ляпнула. Я просто очень хотела, чтобы всё закончилась. Немного продавить отца, чтобы он прекратил бодаться. Я ведь его знаю. Он всегда ищет выход. И даже потом не успокаивается. Но если он понимает, что выхода нет, то сдаётся. Вот я и хотела… Выхода нет. Мы связаны навсегда.

– Связаны ребёнком?

Александра кивает, нервными движениями вытирает слёзы с губ. Постукивает ногой по асфальту, трясётся вся.

До меня доходит.

Блядь.

– Ты не беременна, – озвучиваю очевидное. – Пиздец, лапуль. Таким не шутят.

– Я была уверена, что ты не поверишь. Валид, я же… Я бы тебе первому сказала. Не при всех. Не во время ссоры. Я переборщила. Мне жаль если… Мы даже детей не обсуждали, а я тут это придумала. Прости.

– Дохуя косяков за день, лапуль. Придётся исправлять.

Девчонка криво улыбается, проводит ладонью по волосам.

Целую её, пока лишнего себе не надумала.

Вжимаю в тело. Запускаю руки под подол платья, как хотел всё время.

Лапуля ахает в поцелуе, но не спорит.

Дрожит теперь по другому поводу.

Не беременна? Поебать.

Время ещё будет.

А пока Александра только мне принадлежит.

– Знаешь что? – отстраняется, глаза блестят. – У меня есть серьёзные опасения по поводу доверия в нашем браке.

– Да ты что?

– Ты думал, что я тебя сдала ментам!

– Допускал такой вариант. Но ты умница, маленькая.

Александра выглядит самодовольной.

Ровно три секунды.

А после визжит, когда я подхватываю её на руки.

Забрасываю на плечо, придерживая за упругую задницу.

Двигаюсь к машине.

– Валид! Что ты делаешь?!

Возмущённо пыхтит, когда я заталкиваю её на заднее сидение. Забираюсь следом. Стягиваю с себя этот блядский пиджак.

Берусь за пряжку ремня.

– Не беременна? Тогда будем это исправлять. Мне ребёнка пообещали, маленькая. Так что придётся родить.