Невинная для палача

Глава 43

– Лапуль…

– Я не хочу.

Я натягиваю одеяло с головой. Пытаюсь провалиться обратно в бессознательное состояние. Я спала и всё было хорошо. Никаких проблем или вопросов.

Но теперь я проснулась. И ужас вчерашней ночи накатывает на меня лавиной. Перекручивает, бросает из стороны в сторону, а после погребает под тонной сожаления.

Я начинаю дрожать. Сильнее кутаюсь в одеяло, но это не помогает спастись от холода.

Боже. Я убила человека! Я нажала на спусковой курок, выстрелила. Без капли сомнений. Потому что мою жизнь ценила больше, чем чужую.

Это неправильно. Так нельзя.

Я никогда не считала себя жутко принципиальной девушкой. Есть что-то, что можно обогнуть или принять, потому что такова жизнь. Есть грани, которые стираются другими людьми.

Валидом, например.

Но как для некоторых земля держится на трёх китах, так и я держалась на трёх незыблемых принципах. Они были выцарапаны в моей голове, выжжены в сердце.

Собственные заповеди.

Потому что так правильно. Потому что по-другому просто невозможно.

Мой папа самый лучший и справедливый, мой личный супергерой.

Преступление никогда нельзя оправдать, преступники – опасны, нужно держаться от них подальше.

Не убий. Никого, никогда, ни при каких обстоятельствах.

А теперь всё разрушилось. За такой маленький период времени, за мгновение ока. Пол исчез под ногами.

И я лечу.

Лечу в пропасть.

Но Валид не может меня больше поймать.

– Маленькая, – мужчина предпринимает новую попытку дозваться до меня. Сжимает моё плечо, я дёргаюсь. – Александра, ты не можешь прятаться всю жизнь.

То, каким тихим и спокойным голосом говорит Валид… Это убивает. Ещё сильнее закапывает меня.

Всё так плохо? Ужасно? Я действительно убила Ясира, он не выжил. Его кровь навсегда будет на моих руках.

Иначе с чего Палачу быть настолько нежным? Он бы уже гаркнул, вытащил меня силой. Но мужчина просто лежит рядом, прижимаясь к моей спине. Гладит по волосам.

По той части, до которой можно добраться.

– Оставь меня в покое, – прошу тихо, не уверена, что меня слышно. – Я пристрелила человека. Я просто хочу лежать и не двигаться. Не думать. А когда ты здесь…

– Ты не убила, я же говорил. Блядь, жив он. Пока.

– Нет!

Я вскрикиваю, резко сажусь. Ладонь Валида едва не бьёт меня по лбу, но я уворачиваюсь. Подскакиваю, задыхаюсь от шока.

– Не смей его убивать, – цежу, меня колотит от злости. – Не смей из-за меня… Я не хочу быть виновата в чьей-то смерти!

– Ты и не будешь, – Валид отвечает спокойно, облокачиваясь на спинку кровати. – Он меня предал. Предал своего босса. Попытался изнасиловать мою женщину. Я обязан на это среагировать.

– Так нельзя! Ясно? Нельзя, Валид! Именно из-за этого… Из-за всей твоей жестокости, этой крови – я оказалась втянута во всё это!

Злость несётся по венам, там закипает отчаяние. Весь страх и волнение, которые я хранила в себе, теперь выливаются одним потоком. Невозможно дальше молчать.

– Насилие порождает насилие, Валид! Ты окружил себя такими людьми. Преступниками, убийцами. Жестокими бандитами, которым ничего не стоит ударить меня или изнасиловать.

– То есть? – тон мужчины превращается в сплошной лёд, меня иголками пронзает. – Намекаешь, что я виноват?

– Я говорю, что всё взаимосвязано. Этого не случилось бы, будь ты… Юристом, менеджером или врачом. Но… Это ведь замкнутый круг. Из раза в раз. И это не изменится. Ты всегда будешь окружён людьми, у которых нет принципов!

– Харэ заливать. Будь я адвокатишкой или каким-то продажником – мы бы даже не встретились. И ты залипла на мне именно потому, что я такой.

– Нет.

– Правда, Александра?

Мужчина поднимается, а я отползаю к краю кровати. От него такие волны злости исходят, что меня прошибает. Накрывает забытым инстинктом.

Замереть, не двигаться.

Не провоцировать взбешённого хищника.

Валид обходит кровать, медленно приближается. А я даже посмотреть на него не могу. Хочется плакать. И утешений. Чтобы этот бандюган меня обнял, успокоил.

Но он только хмуро смотрит, нависает.

– Можешь мне врать, – ухмыляется. – Но себе не нужно. Будь я пай-мальчиком – хер бы ты заинтересовалась. Хороших девочек привлекают плохие мужчины, да? Опасность манит, сила, власть.

– Нет. Мне не это нравилось! А то… Как ты беспокоишься. Каким нежным ты бываешь. Или как… Злишься, рычишь, но идёшь на уступки.

– Конечно. Но будь я мямлей с первой встречи, цветочки, улыбочки и милости – ты бы это не ценила. За стандарт принимала. И мозги мне ебала, если бы я вдруг хоть где-то оступился. Нет, ты не на мягкость запала, Александра. Я таков, какой я есть. Меняться не собираюсь.

– Я тоже, – шепчу, опустив голову.

– Я этого и не просил. Ни разу, блядь. Нахуй мне не упали твои изменения. А ты всё пытаешься из меня слепить что-то непонятное. Отрезать, заменить, выстроить под свою розовую картинку мира. Такого не будет.

– Отлично.

Фыркаю, чувствуя так, словно меня медленно потрошат. Палач искусный мастер. Из меня всю надежду вытягивает.

Если мы такие разные…

Как ужиться вместе получится?

– И что тогда, Валид? Потому что я даже в этом доме оставаться не могу. Думать обо всём этом ужасе, крови и… Не могу.

– Отлично, – рубит словами. – Не оставайся здесь.

– Не останусь?

Переспрашиваю, облизывая пересохшие губы. Волнение в горле вибрирует, вот-вот вырвется. Я не знаю, чего ждала, но…

Не этого.

Мне кажется, я всё ещё не пришла в себя. Не соображаю нормально. Потому что Валид не мог сказать этого.

Или…

Я застываю. Сдвинуться не могу. Только глаза прикрываю, потому что смотреть на мужчину невозможно. Что-то в груди болит.

Я не уверена, что происходит первым делом. То ли мой всхлип вырывается, то ли Валид притягивает меня к себе.

Но я указываюсь в его объятиях, прижимаюсь всем телом. Я хватаюсь за ткань его футболки, стараясь успокоиться. Я не понимаю, что со мной происходит.

Просто слёзы ручьём, колотит. Будто кто-то дамбу взорвал, и теперь я не могу остановиться. Весь ужас пережитого окончательно наваливается на меня.

Я могла умереть.

Меня могли изнасиловать.

Я чудом спаслась, только потому, что смогла дотянуться до пистолета.

Боже!

А теперь, как истеричка, рыдаю на Валиде, хотя сама только что кричала на него.

– Куда? – рычит недовольно, когда я пытаюсь отстраниться. – Обратно легла. Мож тебе это… Мозгоправа позвать?

– Я не сумасшедшая, – обиженно фыркаю, слизываю капельки слёз с губ.

– Я этого и не говорил. Ты девчонка, которая хрень всякую пережила. Даже меня после первой стычки криминальной ещё пару дней колбасило, а ты – девочка.

– Правда?

– Я проверял.

Шлёпаю мужчину по груди, понимая, на что он намекает. Ещё и ладонь так нагло двигает. С поясницы на мои ягодицы перемещает.

– Конечно колбасило, – всё-таки отвечает. – Пару дней адреналин бушевал, не мог успокоиться. Или ты думаешь, что я с пелёнок с пистолетом бегаю? Подростком влез, время ушло, пока окреп и хладнокровно всё начал решать.

– Я просто не знаю, как с этим жить. Всё так смешалось.

– Нужно время. Отдохнёшь, придёшь в себя. Со временем всё устаканится.

Валид звучит так уверенно, что остаётся только поверить ему. Расслабляюсь, наслаждаясь невинными прикосновениями.

Волна злости уходит так же быстро, как и появилась. Я очень благодарна мужчине за то, что он понимает меня. Не осуждает. Даёт время, чтобы я в себя пришла, а не требует, чтобы я просто вернулась к нормальному состоянию.

– Можно вопрос? – прошу несмело. Валид напрягается. – Почему ты пошёл в это? Решил заняться криминалом. Ты говорил, что нужны были деньги… Но были ведь другие способы.

– Не было. Быстрые бабки для малолетки нигде больше не предлагали. А мне нужно было ещё брата тянуть, с учёбой что-то решать. Официантом на полставки – только на хавчик бы хватило.

– А твои родители? Они разве…

Я замолкаю, понимая, что ступила на запретную территорию. Сейчас Валид снова меня остановит или гаркнет. Просто как объяснить, что я хочу знать о нём всё?

Не только про крыс и тараканов, а то, как он жил. Почему стал таким закрытым. Мне под кожу его хочется пробраться.

А пока получается только нежиться в объятиях.

Малым довольствоваться.

– Отец ублюдок, я говорил, – медленно произносит Валид, продолжает поглаживать мои волосы. Напряжённый. – Он любил кулаками воспитывать. Мать жива была – ещё держал себя в руках. Потом свободу почувствовал. Любил забухать и учить, как нужно жить.

– Он бил тебя?!

– Первое время, потом я сдачу давать начал. Ко мне отец не рисковал лезть. А Джамилю доставалось, когда меня дома не было. Он не признавался.

– А потом ты сам увидел?

– Не совсем. Спешил куда-то, а Джам возился. Потянул его за руку, он в слёзы и сопли. Эта мразь ему пальцы дверью сломала. Даже в больницу не повёз. Я думал укокошу его. Я не святой, но начинать список смертников с собственного отца не хотелось. Ебнул пару раз, пол квартиры разворотили. И стулья летали, и ножи. Когда понял, что толку не будет, решил уйти. За шкирку схватил Джамиля и съебался оттуда. Больше не возвращался.

Я даже дышать перестаю. Перед глазами тут же вырастает образ молодого Валида. Ребёнка ещё. Без копейки в кармане, с маленьким братом на руках.

Которому пришлось заботиться о семье вместо отца.

В голове не укладывается, что кто-то может так с собственными детьми обращаться! Вот теперь… Теперь я бы с радостью в одного мудака выстрелила, будь у меня шанс.

Я не знаю, что сказать. Только прижимаюсь к мужчине, глажу его предплечья. Пытаюсь показать, как сочувствую ему. И как благодарна, что Валид рассказал мне про это.

– Жалость мне нахрен не сдалась, – рычит, но я всё равно целую в подбородок.

– Я не тебя жалею. А подростка, который на улице оказался. Ты-то сильный у меня, – запрокидываю голову, чтобы лучше видеть. – А ему пришлось таким стать. Прости… Мне не следовало спрашивать. Я не хотела ворошить неприятные воспоминания.

– Нормально. Хоть не истеришь больше, что хочешь свалить.

– Валид…

– Расслабься. Я шарю, почему тут тебе не в кайф. Ты вчера говорила, сегодня тоже. Пару часов потерпишь, а потом переедем.

– Куда?

– В отель переберёмся.

– А это разве безопасно?

Валид не отвечает. Я весь риск понимаю, поэтому так сложно поверить, что он пойдёт на такой шаг ради меня.

Но правда. Тут – не могу.

Тут Ясир был, начал нападать на меня. И со всех стен давит напоминанием, что я тут только заложница.

Может, смена места пойдёт мне на пользу?

Я практически полностью забираюсь на мужчину, запускаю ладонь под его футболку. Глажу мышцы, прижимаюсь губами к кадыку.

Токой сильный он. Закалённый.

– Чуть ниже полапай, – советует хрипло. – Жалость только в виде дрочки принимаю.

– Пошляк.

Фыркаю, намеренно перестаю вообще как-то двигаться. Вот может я бы и потрогала, но теперь мужчина весь настрой сбил.

Мы лежим в тишине. И так хорошо. Язык свербит от желания спросить: разве Валиду никуда не нужно ехать? Но страшно, что он ответит «да».

Я снова засыпаю, измученное сознание отрубается быстро.

Прихожу я в себя вечером, на холодных простынях. В темноте вижу новую обстановку, отельную мебель. На секунду пугаюсь, что осталась одна, но Валид стоит у окна.

Курит.

Лунный свет обтекает его фигуру, штрихами выделяет самое красивое.

– Проснулась? – разворачивается ко мне. – Я боялся, что ты в Спящую Красавицу решила превратиться.

– Ну, волшебный поцелуй всё решит, – улыбаюсь, поднимаясь на ноги. Кутаюсь в одеяло, подхожу ближе.

– Я сразу трахом предпочитаю.

Валид тянет на себя, а после прижимает к панорамному окну.