Невыносимая шестерка Тристы

Девять

Оливия

–Мэйкон! — кричит Сантос, словно объявляя, что привезли пиццу. — У меня для тебя проблемы, чувак, — а затем добавляет себе под нос, — будто у тебя их и так недостаточно.

— Отпусти ее, — приказывает Каллум, но никто его не слушает.

Мы заходим в автомастерскую, компания Клэй приближается и визжит, создавая шум, когда Даллас, Трейс и Арми подходят посмотреть, в чем дело.

— Отпусти меня! — вопит Клэй.

Бар находится всего в ста ярдах от автомастерской, так что для друга моего брата это так же просто, как нести мешок картошки.

Трейс широко улыбается, его клетчатые пижамные штаны низко висят на бедрах. Бейсболка, надетая задом наперед, прикрывает его растрепанные волосы.

— О, мне это понравится, — бормочет он, а затем обращается к Сантосу: — Брось ее.

Даллас вытирает руку, а остальная часть патриархата залива Саноа со средним возрастом двадцать семь лет толпится вокруг, оставив хобби в виде мотоциклов и пива и приготовившись выплеснуть все свое мужеское превосходство при любой возможности. Обычно я избегаю подобного, но сегодня вечером это будет полезно.

Сантос переворачивает Клэй и бросает ее на старый диван, эта паршивка вскакивает и стреляет взглядом. Я прислоняюсь к столу, уже предвкушая намечающееся представление. Она заслуживает это.

Не могу поверить, что потеряла бдительность в раздевалке. Просто с ней было так хорошо.

Я наблюдаю за ней: каждый ее мускул напряжен и в полной готовности, огонь бушует в глазах. Боже, как с ней было хорошо.

Но Клэй не хорошая. Эмоции просто накапливались годами без какого-либо выхода, и я, наконец, смогла выместить их на ней, и не имело никакого значения, как я это сделала. Только и всего.

Мэйкон вылезает из-под машины, вытаскивает из заднего кармана тряпку и оглядывается, чтобы посмотреть, что за суматоха происходит здесь.

Бросив один взгляд на Клэй, он отворачивается, ни капли не заинтересовавшись.

— Уберите их отсюда.

Но Трейс делает шаг вперед.

— Да брось, Мэйкон…

Но брат уже поворачивает голову, и взгляд, который мы все хорошо знаем, заставляет Трейса замолчать.

— Лив сказала, что нас сегодня ждут здесь, — замечает Каллум. Он подходит к Клэй, берет ее за руку и притягивает к себе.

— Моя сестра не может раздавать приглашения, — возражает Мэйкон, бросая на меня предупреждающий взгляд.

Я пожимаю плечами.

— Что плохого в том, чтобы позволить им впитать немного местного колорита?

— Продолжай в том же духе, — Мэйкон вытирает руки. — И ты своей задницей впитаешь мой ботинок.

Да, да.

— Заканчивайте гребаный Ночной прилив на своей стороне рельсов, — обращается он к ним.

Клэй переводит взгляд с брата на меня, словно ожидает, что я вмешаюсь, но почему я, черт возьми, должна сделать это. По правде говоря, им повезло, что они уйдут отсюда невредимыми. Мэйкон на удивление спокойно это воспринял.

— Ну же, Клэй, — Эми тянет свою подругу.

— Все равно здесь воняет дерьмом, — добавляет Майло.

Они начинают двигаться к дверям отсека, но Клэй отказывается сдвинуться с места. Она высвобождает руки.

— Нет.

— Да брось, — настаивает Эми. — Мне ужасно скучно.

Точнее, ты испугалась, Эми? Я сдерживаю смех.

— Я сказала «нет», — Клэй подходит к моему старшему брату, и мое сердце на мгновение останавливается. Я выпрямляюсь.

— Так где ты служил? — интересуется она. — Военно-морской флот? Воздушные силы? — Но она не ждет от него ответа. — Это свободная страна. Вот за что ты боролся.

— Я боролся за сохранение демократии, а не ее осуществление, — Мэйкон все еще не смотрит на нее. — Свали с нашей земли.

Я с опаской перевожу взгляд между ними, Клэй стоит слева от меня, а брат — справа. Никто, кроме, наверное, семьи, так с ним не разговаривает, и, хотя мне вроде как нравится наблюдать за этим, она, если не проявит осторожность, очень скоро узнает почему.

Никто не уходит, воздух в мастерской накаляется. Мэйкон оглядывается, его темные глаза кажутся черными под козырьком кепки.

— Если ты не сдвинешься, то я тебя сам сдвину.

Клэй бросает на меня взгляд. Возникает легкое желание вмешаться, и, если он прикоснется к ней, я могла бы, но…

Но Мэйкон прав. Клэй — это продолжение всего, что не так с Сент-Карменом. Как они травят нас. Забирают нас. Позорят. Вынуждают оставаться бедными и невежественными, беременеть, разводя для них все больше слуг.

Мне так и хочется прямо сейчас бросить ключ от Фокс Хилл в руки Мэйкона и позволить Каллуму ответить за все, но он просто будет все отрицать. И даже если Клэй не поверит ему, то все равно останется на его стороне. Я не собираюсь раскрывать единственную карту, которую еще должна разыграть.

— Сейчас есть два варианта, — говорит Клэй, ожидая, когда все обратят на нее внимание. — Первый: мы отказываемся уходить, потому что на самом деле мы не обязаны. Это не ваша собственность. Во всяком случае, ненадолго. Дни шестерки Тристы сочтены.

Мэйкон поворачивается и слушает, его взгляд спокоен.

— Итак, со злости, — продолжает она, — а это все, что у тебя, по сути, есть, ты убьешь меня, а затем и всех нас, чтобы не осталось свидетелей.

Трейс и Арми тихо смеются, несколько других парней присоединяются к ним.

Но это не так далеко от истины. Болото мгновенно превращает тела в тушеное мясо, и Клэй знает здешние истории.

— Или второй: ты нападешь на нас, — произносит она, — мы пожалуемся своим родителям, и поток неприятностей поглотит залив Саноа, рискуя привлечь много нежелательного внимания к твоему «бизнесу».

При этих словах Клэй рисует в воздухе кавычки, потому что она тоже знает эти истории. Слухи о том, что Мэйкон и Арми продавали ребятам из колледжа окси, экстази и аддералл, чтобы свести концы с концами после смерти наших родителей.

Я никогда не спрашивала, правда ли это, и никогда не осмелюсь спросить. Мэйкон не разрешает принимать наркотики в нашем доме или в заливе Саноа, но я уверена, что он сделает все, чтобы накормить нас.

— В любом случае это плохо для тебя закончится, — заключает Клэй. — Ведь власть, которой ты обладаешь, — это иллюзия, потому что у тебя нет — и никогда не будет — денег.

Я сглатываю, мне хочется улыбнуться и блевать одновременно. Это его разозлит. Хотя отчасти я рада, что кто-то, но не я, кусает его в ответ.

Все поворачиваются к Мэйкону, ожидая его ответа, и мне начинает казаться, что он не знает, что сказать, потому что молчание длится несколько секунд.

Арасели и ее подруга Карисса стоят рядом с Айроном, и по тому, как они сжимают губы, точно могу сказать, что они обе собираются снять скальп с Клэй.

— Что ж, — отвечает Мэйкон с тяжелым вздохом. — Дерьмо. Ты права. — Он переводит взгляд на меня. — А она умна.

Я киваю, готовясь к тому, что произойдет дальше.

— Я же говорила, — подыгрываю ему.

Арасели с подругами подходят ближе, Даллас и Трейс следуют за ними, смыкая круг.

— Черт, я… — Мэйкон качает головой, и я вижу, как парни медленно передвигаются по комнате и встают позади каждого Святого.

Я медленно моргаю. Дерьмо.

— Даже не могу подобрать слова, — продолжает Мэйкон. — Что скажете, парни? Пятьсот лет оберегали от них эту землю, и теперь здесь, сегодня, наконец-то настал день, когда они наберут наш номер и уничтожат нас?

Смех заполняет пространство, и я поджимаю пальцы ног в ботинках, мои мышцы горят в готовности.

Мэйкон улыбается Клэй.

— Все в руках Малышки Коллинз и Элитного Отряда.

— Я наложил в штаны, — добавляет Трейс.

— А я весь дрожу, — поддакивает Даллас, смотря на Каллума.

Мэйкон встает перед Клэй, нависая над ней, и Каллум прыгает, чтобы схватить ее, но вместо этого Сантос успевает оттащить его.

— Какого черта? — рычит Каллум.

И словно ад вырывается на свободу. Болота хватают Святых, крепко держат их, и я смотрю, как пешки Клэй падают вокруг нее, оставляя Королеву без защиты.

Я смотрю на Мэйкона, открываю рот, но снова закрываю его. Она сама напросилась на это, правда же? Пусть узнает, насколько фальшивой оказалась ее безопасность рядом со мной. Как многому я позволила сходить ей с рук, когда все могло быть намного хуже.

— Могу я показать тебе кое-что? — спрашивает ее Мэйкон, даже не вспотев. Он хватает Клэй сзади за шею, и она кричит, когда он тащит ее к мотоциклу на шлакоблоках; кто-то уже завел двигатель, шины бешено вращаются.

На долю секунду я зажмуриваю глаза. Черт. Чтоб тебя.

Ей просто необходимо было открывать свой дерзкий рот.

— Клэй! — кричит Крисджен, но она не может двигаться. Трейс держит ее.

— Отвали от нее! — вопит Каллум.

Я слышу визг Эми.

— Лив! Какого черта? Сделай что-нибудь!

Но я не вмешиваюсь.

Открыв глаза, я наблюдаю, как Мэйкон опускает Клэй на колени и садится на корточки рядом с ней, держа ее гребаное лицо и пряди волос в нескольких дюймах от вращающихся спиц.

— Видишь это? — спрашивает Мэйкон.

Чья-то засохшая кровь покрывает хромированные спицы, мне не удается разглядеть лицо Клэй, но она не сопротивляется и не произносит ни слова. Лишь расправляет плечи, показывая, что не доставит ему такого удовольствия.

— Ты права, — соглашается он с ней. — Все, что у нас есть, это гнев. И он приносит пользу.

Мэйкон прижимает ее нос ближе, и Крисджен вскрикивает.

Я наблюдаю за этим: моя грудь поднимается и опускается, а в животе все переворачивается. Отбрасываю чувства, которые возникли у меня в раздевалке, когда я позволила себе на минуту вообразить, будто ее желание настоящее. Она заслуживает это.

Я до сих пор не стерла все надписи с тела, а то видео с Меган будет всегда преследовать мои мысли. Клэй годами терроризировала меня. Она сама виновата в этом.

— Ты этого не сделаешь, — с уверенностью произносит она.

— Вопрос в том, что… — брат смотрит на нее, — должен ли это сделать я? Может, Лив стоит разобраться с тобой, ведь она в курсе, что у твоей бабушки и старого шерифа было укромное место в Ту Локс, где они встречались в течение долгих послеобеденных часов?

Клэй молчит, и я хочу подойти ближе, чтобы посмотреть ей в глаза. Знала ли она об этом? Мне известны о ее семье такие вещи, которые могли бы заткнуть ее гребаный рот еще много лет назад.

— Что Гаррета Эймса нашли со своей шестнадцатилетней падчерицей в гостиничном номере в мае прошлого года, и он спокойно заплатил за молчание? — продолжает Мэйкон. — Или что твоей матери сделали небольшую процедуру перед Рождеством, чтобы позаботиться о нежелательной беременности?

Я замечаю, как Клэй тяжело дышит.

— Ты права, — говорит он ей. — Деньги — это власть. Но ты знаешь, что еще ценнее? Секреты, — с этими словами он толкает ее. — Секреты — это власть, дорогая. Есть причина, по которой мы выжили здесь, мы очень долго держали волков на расстоянии. — Брат смотрит ей в лицо. — Мы можем работать у тебя горничными, посудомойками и чистильщиками бассейнов, но мы всегда рядом. Для той, кто считает себя умной, ты действительно преуспела в глупости.

Ее плечи дрожат, и я не понимаю почему, но это убивает меня изнутри. Я лучше перенесу миллион змеиных укусов Клэй, чем увижу, как она съеживается.

— Тогда сделай это. — Она остается неподвижной, словно предлагая себя. — Будь как мы. Сделай мне больно.

Сделай что? Что она творит?

— Сделай! — вопит она.

— Клэй, перестань, — рявкает Каллум.

Очевидно, она говорит не за всех них.

— Давай же, крутой парень, — подначивает Клэй. — Сделай это.

Я подхожу к ним.

— Они хотят Беллону, — сообщаю Мэйкону, заставляя ее замолчать.

Беллона — это флаг семинолов, изорванный и выцветший, но все еще развевающийся на маяке в миле от дюн. Это ее охота за мусором.

Брат смотрит на меня, все еще сжимая в кулаке ее волосы. Я знаю, что он не хочет причинять ей боль. Она не стоит тюремного заключения.

Спустя мгновение он выдыхает и отпускает ее с легкой улыбкой на губах.

— Конечно, они хотят ее.

Это стало бы окончательным «пошли вон» из Сент-Кармена.

Он встает и поднимает Клэй на ноги, но она, нахмурившись, отталкивает его. Мэйкон выключает мотоцикл.

— Они могут взять ее, — предлагает Арми.

Мэйкон цокает.

— Это вряд ли.

— Да брось, Мэйкон… — упрашивает Трейс, подпрыгивая на носочках. — Я хочу размять ноги. Давайте сыграем.

Братья, их друзья и девушки — предвкушение написано на их лицах — смотрят на моего старшего брата, ожидая его разрешения.

Он бросает на меня взгляд.

— О, какого черта…

Затем поворачивается к Клэй и ее компании.

— Заберите свой флаг. Если сможете.

— Е-е-е! — ликуют наши парни.

Клэй выглядит неуверенно после того, как чуть не потеряла нос в мотоцикле Мэйкона, она глядит на меня, и я могу сказать, что она еще не закончила ночь.

Ухмыляясь, я кричу своим братьям:

— Двигайтесь!

Тот, кто заберет его первым, выигрывает.

Все выходят и разбегаются в ночи, но Мэйкон хватает меня, когда я пытаюсь уйти.

Он дергает меня к своему лицу.

— Потеряешь мой флаг, потеряешь Дартмут. По рукам?

У меня сдавливает грудь.

— Мэйкон?..

— Не-а, — он качает головой. — Ты достаточно взрослая, чтобы пригласить их, не спросив сначала меня, поэтому не должно возникнуть никаких проблем, чтобы я убедился, что ты не отдашь этот флаг принцессе загородного клуба, какой бы красивой ни была ее задница. Так что отвечай за свои слова, Ливви.

Придурок.

— Ладно, — выдавливаю я. — Ладно, чтоб тебя.

И я бегу, потому что теперь можно потерять все, особенно время, которого у меня нет.