Никогда

13 Преследующие

Изобель сидела за столом на кухне и смотрела на плавающие кусочки зерновых хлопьев в своей тарелке, чувствуя себя после вчерашней убийственной прогулки вялой, унылой и скучной. Она была слабой и загруженной, словно в течение тех четырех часов, пока она спала, ее посетили маленькие волшебные кролики и набили ее голову ватой. Каждый звон посуды в раковине, шарканье шагов в комнате, шелест газеты ее отца — все звучало так, словно доносилось откуда-то из-под земли.

Все еще жуя, она подняла глаза от стола и прищурилась, посмотрев в конец коридора, где рюкзак Дэнни лежал рядом с подставкой для зонтиков. Она смутно задумалась, где ее собственный. Потом вспомнила.

Изобель уронила ложку. Она громко ударилась об ее тарелку.

Изобель начала подниматься со своего места.

— Изобель? — спросил ее папа с другого конца стола.

Она даже не потрудилась ответить. Бросившись в холл, она выбежала через парадную дверь.

Утренний морозный воздух ударил ей в лицо, легкие наполнились морозной сыростью, пробуждая все муки прошлой ночи. Острая боль пронзила кости и мышцы, когда она заставила себя двигаться. Мокрая трава касалась краев ее джинсов.

О, пожалуйста, будь здесь. Пожалуйста, будь здесь!

Он все еще был там — в траве. Слава Богу!

Изобель присела на корточки рядом с рюкзаком. Он был покрыт брызгами росы, нейлон был мокрым, но не промокшим насквозь. На ощупь, дрожащими пальцами Изобель потянула за молнию и открыла рюкзак. Она нашла «Полное собрание сочинений Эдгара Аллана По» и аккуратно вытащила из рюкзака, повертев в руках и прикоснувшись к корешку книги. Она осмотрела страницы. Они сухие. Все цело. Она с облегчением вздохнула.

Изобель резко закрыла молнию. Она заметила что-то блестящее и липкое спереди рюкзака, прямо под вышитыми инициалами. Ее глаза сузились, следуя за блеском, который вел к брелку-часам в виде сердечка.

— О, нет, — простонала она, дотрагиваясь кончиками пальцев до серебряных часов. Стекло прямо посередине циферблата часов было разбито вдребезги, искусственный розовый блеск вытек из циферблата перед ее сумкой, похожий на прозрачные внутренности. Она, должно быть, сломала их, когда бросила рюкзак на землю прошлой ночью, а вес книг раздавил их.

Изобель отстегнула часы от рюкзака и положила их на ладонь.

Она встала, закинув рюкзак на плечо ее свободной руки, и посмотрела на сломанный брелок в ее руке. Изобель медленно пошла обратно в дом и бросила сумку у двери, затем побрела на кухню, где она опять опустилась на стул.

— Что у тебя там? — спросил ее папа, не потрудившись оторваться от газеты.

— Мои часы. Они сломались.

— Ох, — сказал он. — Мне очень жаль, милая.

— Да, — пробормотала она, положив часы на подставку для столовых приборов. Она взяла ложку и зачерпнула ею хлопья.

— Ну, — сказал Дэнни со своего конца стола, половина молока из полной ложки хлопьев Lucky Charms вылилась обратно в его тарелку. — В следующий раз ты будешь следить за тем, чтобы это не повторилось.

Изобель не было сил, чтобы препираться с ним. Это будет долгий день. У нее будет тренировка днем, и ей предстоит встреча с половиной команды. И если это еще не будет достаточно плохо, то она была уверена, что день не пройдет без ее столкновений с Брэдом, по крайней мере, единожды.

«О, нет», — подумала она, глядя вверх. «Брэд. Как же я вернусь домой с тренировки?»

Изобель взглянула на стол, положив руку на лоб. Она чувствовала, что начинает сдаваться. Она могла сделать это? Где же там кнопка перемотки жизни? Такого не было бы, если бы родители просто позволили ей получить водительские права, вместо того чтобы ждать, пока ей исполнится семнадцать весной. К сожалению, ожидание и поддержка разрешения были частью сделки, когда она впервые попросила их об автомобиле.

— Пап?

— Ммм?

— Ты можешь забрать меня сегодня после тренировки? Около четырех тридцати?

— Разве обычно тебя не подвозит Брэд? — спросил он.

— Он... его машина стоит в мастерской.

— Да? Я думал, что он достаточно осторожен с автомобилями.

О, да ладно, папа.

— Это просто одна из других его машин. Ты сможешь приехать?

— Ну, — сказал он. — Я думаю, что я мог бы заскочить по дороге с работы домой. Брэда тоже нужно будет повезти домой?

— Нет.

Почувствовав что-то неладное, отец отложил свою газету. Он взглянул на нее, прежде чем спросить:

— У вас двоих все хорошо?

— Хорошо, папа, — вздохнула она, ссутулившись. — Хорошо.

— Ты уверена, что ты в порядке, Иззи? Ты не очень хорошо выглядишь.

— В сотый раз, папа, я в порядке.

Не считая того, что она потеряла всех своих друзей за один выходной день, за ней гонялись преследующие ее фантомы, и она чувствовала себя какой-то марионеткой, она была просто загляденье, спасибо, папа, что спросил.

— Хм… — сказал он, начиная листать газету дальше. Он шумно перелистнул пару страниц, перед тем, как снова отложить бумаги. — Ты действительно ведешь себя очень странно в последнее время.

— Гормоны, — пробормотала она.

Дэнни стукнул ложкой по столу.

— Ужас! — крикнул он.

В ответ на это ее отец только коротко промычал.

Затем на кухню вошла мама.

— Вы двое, готовы поехать в школу?

Пытаясь найти предлог, чтобы удрать, Изобель подняла ее разбитые часы. Сняв ее коричневый вельветовый жакет со спинки стула, она направилась к двери, схватив по пути рюкзак.

— Еще слишком рано. Кто хочет прокатиться до автобусной остановки? — спросила ее мама. — Я думаю, что у нас даже есть время для того, чтобы купить латте по дороге.

— Я, — воскликнула Изобель, которая очень любила кофе, в то время как Дэнни покачал головой и застонал.

У ее шкафчика, Изобель заправила прядь ее наполовину взлохмаченных и сухих, завитых из-за подушки волос за ухо и наклонилась, чтобы взять папку. Она услышала рядом с собой яростный шорох бумаги, затем последовал грохот книг. Она оглянулась и увидела странную худенькую девочку у соседнего шкафчика, которая стояла на коленях и рылась в огромной куче бумаг, гремя при этом браслетами.

Из-за тонкой и длинной шеи она напоминала Изобель гуся. Она всегда одевала длинные, струящиеся с цветами юбки, подол которых подметал пол, надетые на черные трикотажные брюки, а также соответствующие свитера поверх вязаных жилетов. Она носила очки в овальной оправе и имела прямые, каштановые волосы, как у мыши, такие длинные, что она могла сидеть на них. Обычно девушка обвязывала волосы банданой или делала конский хвост, завязанный на затылке.

Они никогда нормально не общались, но почему-то сейчас Изобель показалось забавным, что они видятся каждый день, но никогда не разговаривают.

Если ваши шкафчики находятся рядом, то вы, по крайней мере, должны быть знакомы. Это была одна из тех ситуаций, когда тебе приходится быть рядом с кем-то, но вы нормально не общаетесь.

Словно быть партнерами по докладу.

— Эй, — сказала Изобель, прежде чем остановить себя. — Что ты ищешь? Потеряла что-то?

— Она говорит, — сказала девушка, — только представьте это. — Обеими руками она запихнула кучу бумаг в шкафчик, потом поднялась и стала бить ногами по содержимому. — И та, у которой все валится из рук, спрашивает меня, потеряла ли я что-то. Нет, я не потеряла ничего. За исключением, может быть, моей способности удивляться.

Изобель не могла помочь и смотрела, как девушка вцепилась в свой шкафчик и снова топнула ногой, чтобы утрамбовать бумагу. У нее был какой-то нью-йоркский акцент — сухой, резкий и немного грубый. Совсем не то, чего она ожидала. Внезапно девушка посмотрела на нее.

— Что ты сделала с волосами?

Изобель невольно почувствовала, как ее рот открылся. Отлично. Девушка, у которой были явные проблемы с чувством стиля, только что заметила, что у нее проблемы с волосами.

— Наверное, заснула с мокрыми волосами, — прошептала она.

Девушка поставила свой рюкзак и наклонилась, чтобы вытащить из кармана ленту для волос.

Так много ради того, чтобы познакомиться.

— Хорошо выглядит, — сказала девушка, закрывая дверцу шкафчика. — Это делает тебя чуть менее заносчивой.

Сказав это, она отвернулась и пошла дальше по коридору, шелестя юбками и размахивая волосами.

Хорошо. Несмотря на ее грубость, Изобель не смогла удержаться от слабой улыбки. Она обвязала волосы лентой. Может быть, сегодня это будет не так уж и плохо.

Именно тогда она и увидела их.

Брэд. И Никки. Вместе. Они шли по коридору в ее направлении, держась за руки.

О. Мой. Бог.

Изобель быстро отвела взгляд. Она захлопнула свой шкафчик и стала бороться с кодовым замком для закрытия шкафчика прежде, чем они подойдут достаточно близко, чтобы увидеть ее. Поворачивая диск снова, она рискнула еще раз оглянуться назад и, конечно же, Брэд смотрел прямо на нее, а его пальцы были переплетены с пальцами Никки.

А Никки… Только посмотрите на нее — улыбалась всему, что окружало ее, словно она выиграла в номинации «Мисс Америка» или еще что-то.

Что ж, они стоили друг друга.

Изобель отвернулась, чтобы выбрать другой маршрут для следующего урока. Она не собиралась давать им шанс насладиться общественным шоу. Она знала, чего добивался Брэд.

Но когда она вступила на лестничную клетку, подальше с их поля зрения, она почувствовала, как ее раздутое чувство гордости начинает сдуваться. Она не ожидала такого большого прилива эмоций, с которыми ей пришлось бороться. Она была взбешена — действительно взбешена, но в тоже время она была смущена. Впрочем, она не ожидала увидеть Брэда, практически встречающимся с Никки, спустя два дня после того, как она порвала с ним.

Возможно, ей следовало бы.