Ночь. Остров. Вурдалаки

7

Что такое золотой прииск? Многие представляют уютный бревенчатый домик, очаг, дым из трубы, запах копчёных рёбрышек и, конечно, реку. Из всего вышеперечисленного на прииске «Восход» в наличии была только река. Точнее, тоненький ручеек. А вместо уютного домика стояла кособокая лачуга. Казалось, если пнуть посильнее, развалится.

Дверь отсутствовала, её заменяла какая-то тряпка, прибитая гвоздями к перекладине над входом.

– Я бы не решился здесь зимовать, – сказал Андрей, подходя ближе.

– Я бы не решилась тут ночевать, – прокомментировала я и постучала пальцами по косяку. Никто не ответил.

– Видимо, хозяин этого шале разделяет твоё мнение, – сказал мужчина, когда я откинула занавеску и вошла внутрь.

Первое, что бросилось в глаза это мусор и пыль, потом я ощутила запах, так пахнет дом, в котором не только давно не жили, но ещё и забыли бутерброд с колбасой.

– Тут никого не было, как минимум неделю, – констатировала я, открывая видавший виды буфет, одна из створок заскрипела и почти отвалилась, повиснув на одной петле.

– Но когда-то давно в этом жилище пытались навести уют. – Воронов указал на фотографии рассохшихся рамах, что висели над столом.

На первой парень из местных рядом с мотоциклом, на втором пожилая женщина, обнимающая за плечи двух молодых людей, одним из которых был все тот же парень, второй – девушка, показавшаяся мне знакомой.

– И не только уют. – Я присела перед столом, который исполнял одновременно функцию кухонного, рабочего и обеденного, и вытащила банку с большой надписью «яд». – Какова вероятность, что это тот самый нитро… Как его там?

– Не знаю, но полагаю, ты это выяснишь. Как и то, где искать этого Рохэ Ирише.

– Смотри, – я передала банку мужчине и указала ещё на одну фотографию в тёмной рамке. Там молодая женщина в форменном фартуке стояла на фоне микрофургона, переделанного в торговую точку. Судя по всему, в какое-то «бистро». Смутно знакомая мне девушка с первой фотографии выросла.

— Я её знаю, она училась на пару классов младше. Мы вместе играли в школьном спектакле. Её звали… То есть зовут Лиа Ирише и у неё, кажется, есть младший брат. Был во всяком случае.

– Ты играла в спектакле? А кого?

– Бекки из Тома Сойера. Но дело не в этом, я знаю это место. — Я указала на фотографию. – И если ничего не изменилось, с того момента, как была сделана эта фотография, то именно там она и работает. Предлагаю проверить. – Я направилась к выходу.

– Бекки? Сцена, где они заблудились в пещере, моя самая любимая, – сказал мужчина, выходя следом за мной. – Насколько я помню, это сцена с поцелуем?

– У тебя отличная память. – Я прошлась вдоль ручья, он был неглубоким и илистым.

– Я бы не отказался посмотреть.

«А поучаствовать?»– едва не спросила я, садясь автомобиль.

– Куда? – спросил мужчина, когда банка с ядом уютно устроилась бардачке.

– Торговая площадь Иже, перед ратушей. Есть хочешь?

– Приглашаешь?

– Я обещала отцу пообедать в городе, и если не сделаю этого, то он принесёт обед из десяти блюд в отделение.

– Какая страшная угроза, – проговорил Андрей, выруливая на узкую дорогу. – Обещай пригласить, если он когда-нибудь её выполнит.

– Заметано, – ответила я и поняла, что улыбаюсь.

Торговые площади всех маленьких городков чем-то похожи. Здания официальных органов власти соседствует с неофициальными. На первых этажах кофейни, на вторых бутики и обычные магазины, претендующие на это гордое звание. Улочки в большинстве своем превращены в пешеходные зоны, что почему-то игнорировали роллеры, самокатчики, велосипедисты и даже мотоциклисты. Тележки с мороженым и хот-догами, которые в выходные дни шли на ура. А вот сегодня девушка, стоящая у микроавтобуса с надписью «обеды на колёсах» откровенно скучала.

– Две сосиски в тесте и два кофе, – попросила я, подходя к прилавку, и, обернувшись к Воронову, спросила: – Ты ведь будешь?

– Если угощает красивая девушка, то, конечно, буду.

Одинокий парень на скейте уныло катался туда-сюда по площади.

– Не идёт сегодня торговля? – спросила я у девушки, забирая два стаканчика с кофе. Она улыбнулась, но ничего не ответила. – Хм, а я тебя знаю? – спросила я, словно раздумывая. – Ты Лия Ирише?

Она вздрогнула и едва не уронила сосиску в тесте, словно я не фамилию назвала, а проклятие кинула.

– Мы учились в одной школе, – продолжала говорить я, а девушка передала Воронову картонную тарелку с заказом. Пахло неплохо. – Да, понимаю, так себе утверждение, особенно если учесть, что школа на острове во времена нашей юности была только одна.

Я откусила от сосиски. Хм, действительно, неплохо.

– Но мы с тобой ещё вместе играли в школьном спектакле по Тому Соеру, помнишь? Я была Бекки, а зовут меня Мия.

В глазах девушки мелькнула тень узнавания, но и только. Она не рассмеялась, не кинулась ко мне с объятиями, даже не спросила, что мне от неё спустя столько лет понадобилось. Собственно, мне тоже надоело ходить вокруг да около.

– Я помню твоего брата, – сказала я, выбрасывая тарелку урну и беря кофе. Машина доставки в нарушение всех правил заехала на площадь и припарковалась у цветочного магазина. – Была у него на прииске, но не застала. Не знаешь, где его найти?

Взгляд девушки стал тревожным.

– Это в его же интересах, – сказала я, демонстрируя последний аргумент в виде удостоверения.

– Он ничего не сделал! – сказала девушка, её слова едва не заглушил рев мотоцикла.

– Ну, слава Богу, заговорила, а то я уже думала, что ты немая, даже неловко стало тебя доставать. – Я допила кофе. – Рохэ у нас проходит как свидетель. Даст показания и пусть гуляет на все четыре стороны…

Взгляд девушки скользнул куда-то мне за спину, двигатель мотоцикла внезапно затих. Я развернулась, вспоминая фотографии в старых рамках. Парень на мотоцикле замер посреди круглой площади. Блин, мне казалось, замерли даже голуби. Мир застыл, словно кто-то нажал на паузу.

– Рохэ, беги! – закричала вдруг девушка, и пауза сменись ускоренной перемоткой. – Это менты!

Но первой побежала я, бросила стаканчик и рванула к парню. Тот завёл мотоцикл. Завёл не с первого раза, заглушая крик Воронова, не знаю, кому и что тот кричал, было не до этого. Я едва не врезалась в мальчишку на скейте.

– Стой! – рявкнула я, когда Рохэ развернул мотоцикл.

Он был без шлема. Молодой мужчина со светлой кожей, широкими скулами, тёмными рассыпавшимися по плечам волосами. Я бы его не догнала, но он не сразу завёлся. Он слишком торопился, на развороте едва не потерял равновесие. И все же он первым выехал на боковую улочку, я оказалась там несколькими секундами позже. Переднее колесо мотоцикла угодило в яму, и парень едва не упал, теряя скорость. Но он бы всё равно ушел, выскочил бы из переулка и затерялся в городе. Если бы выезд в самый последний момент не перегородил белый внедорожник. Мотоцикл вильнул, чтобы избежать столкновения, потерял равновесие и завалился набок. Водитель успел соскочить, чтобы не грохнуться вместе с ним. Я как раз догнала парня, схватила за плечо, развернула к себе…

– Пошла на хрен, сука легавая! – рявкнул он, замахиваясь.

Я бы скорее всего сломала ему руку. Не потому что хотела, а просто от испуга, когда меня хотят ударить, я всегда сдаю сдачи, так уж повелось. Но, наверное, впервые этого не потребовалось. Рохэ замахнулся, и его руку тут же перехватили. Не думала, что Андрей может так быстро двигаться, так плавно и бесшумно. Глядя этого бугая, в жизни не скажешь, что он может так стремительно покинуть автомобиль, оказаться рядом и перехватить кулак мотоциклиста.

– Бьешь женщин? Может, выберешь более достойного противника? – спросил Андрей.

– Она легавая, а не женщина! – выкрикнул парень.

– Так, оставим полемику философом и алкоголиком, – скомандовала я, доставая наручники. – Рохэ Ирише вы задержаны за… – Я задумалась, – за сопротивление сотруднику полиции и езду без шлема, и нарушение правил дорожного движения. – Я защелкнула браслеты на запястьях парня, тот снова выругался.

– Я не знал, что вы полицейский, – вдруг выкрикнул он.

– Да, неужели? – удивился Воронов. – А твоё «сука легавая» полквартала слышало, – и, схватив его за плечо, потащил к машине.

Знаете, любой другой на месте этого парня, возражал бы иначе. Например, сказал бы, что я не имею ни малейшего отношения к патрульнопостовой службе. Я был бы прав. Любой на большой земле. Но мы были на острове, здесь, как мне недавно напомнили, все было иначе.

– В отделение? – спросил мужчина, закрыв заднюю пассажирскую дверь, за которой устроился Рохэ.

– Эй, а мой мотик? – донеслось из машины, и задержанный попытался открыть дверь.

– Сиди, – рявкнул Андрей, – раньше надо было думать о мотике.

– Ну, блин, он денег стоит.

Я обернулась и увидела, как в переулок въехал пацан на скейте, в которого я едва не врезалась, только на этот раз его сопровождал парень постарше.

– Эй! – позвала я, и они остановились. – Сможешь отогнать байк к отделению полиции? – спросила я у старшего.

– А что мне за это будет?

– Ну, я не выпишу вам штраф за отсутствие шлема и защиты. – Я указала на младшего. Чёрт, на большой земле меня бы сегодня послали дважды. Но здесь…

– Блин! – сказал в сердцах младший.

– А ещё я дам вам денег на пиццу, – добавил Воронов. И теперь уже я посмотрела на него с возмущением.

– Годится, – торопливо согласился старший и бросился к лежащему мотоциклу.

– Так куда? В отделение? – снова спросил Андрей. – Или в лес, допросим подальше от любопытных глаз? – попытался пошутить он.

Задержанный на заднем сидении презрительно фыркнул. Презрительно, а ещё немного тревожно.

– В отделение, – согласилась я. – Оформим этого красавца официально.

Я собиралась поручить это Станиславу, но, когда мы вернулись в отделение, лейтенанта на месте не оказалось, как и Ривы.

– Садись, герой. – Воронов подтолкнул парня к стулу.

– Пошли вы, – вяло огрызнулся мотоциклист.

– Мы-то пойдём, а вот ты сядешь, – пообещала я, облокачиваясь на стол.

– Не гони, я ничего не сделал.

– А чего тогда убегал? – спросил Андрей.

– А ничего. – Браслеты на руках звякнули. – Отродясь от ментов ничего хорошего не видел. Если Катька снова на меня жалобу накатала, то все вранье. Я не видел её недели две, так что её синяки не имеют ко мне никакого отношения.

– Всё-таки любишь бить женщин? – В голосе Андрея слышалось презрение.

– Она сама напросилась.

– Конечно, сама. Как и Болотов, да? – уточнила я.

– Чего? – переспросил парень.

– А вот чего, – ответила я и протянула задержанному телефон с художественным фильмом, где он исполнял главную роль. Он и забор. Рохэ разом поскучнел и отвернулся, видимо финал этого блокбастера был ему известен. – Итак, Болотов – вор. Что же он у тебя украл?

– Вам не понять.

– А ты попытайся, уверяю тебя, мы очень способные.

– Да прямо! Хотите правду? Получите! Он украл у меня реку! Поняли?

– Нет, – честно ответила я. – У вас была личная река?

– У меня был прииск. Слышите? Он наш с сестрой, от отца достался, это, конечно, не золотые горы, но Лиа могла бы пойти учиться, а не сидеть в том пропахшем сосисками вагончике.

– И что изменилось?

– Все! – парень на миг закрыл глаза. – Болотов построил новый ткацкий корпус. Он увеличил мощность производства. Фабрика всегда брала воду из реки для очистки волокон или чего-то там ещё, не суть. – Он вытер лицо скованными спереди руками. – Важно то, что река обмелела. А нет реки, нет золота.

– Он не сливал отработанную воду обратно? – удивилась я.

За окном послышался рев мотоцикла, парень всё-таки пригнал байк к отделению. Но судя по тому, сколько времени у него это заняло, не отказал себе в удовольствии покататься по острову и может быть съесть пиццу.

– Нет, это запрещено, – неожиданно ответил Воронов. – Отработанную воду сливали в специальный резервуар – отстойник. А после очистки сливали в протоку. Так дешевле, чем возвращать обратно. – Андрей поймал мой удивлённый взгляд и пояснил: – Я достаточно времени провёл в их доме, кое-что слышал, кое-что знал и так.

– Хорошо, пусть, – я отвернулась от Андрея, – но это не делает Болотова вором.

– Ещё как делает! – Рохэ повысил голос. – Это наш остров, наша река, наша – это моя, твоя, и даже её, – он посмотрел куда-то мне за спину, и я обернулась, в отделении появилось Рива. – Но не его – парень со злостью посмотрел на Воронова. – И не Болотова.

– Насколько я помню конституцию, природные ресурсы страны и принадлежат её многонациональному народу. – Я сделала ударение на этом словосочетании. – И это не зависит от того, как близко к устью реки родился тот или иной гражданин.

– Я же говорил, что вы не поймёте, – с горечью закончил мотоциклист.

– А Болотов понял? Ему-то ты по-другому объяснял, например камнем потяжелее? – продолжала спрашивать я.

– Если бы все знаете, то зачем спрашиваете? Ну, увидел я тачку этого фабриканта, ну швырнул камень? Он что жалобу подал?

– Кто?

– Ну, Болотов.

– Нет, насколько я знаю, – ответила я, наблюдая за парнем. – А сейчас это вовсе затруднительно, мертвецы, как неизвестно, жалоб не падают.

– Тогда зачем я здесь… Что? Что вы сказали о мертвецах?

Вместо ответа Андрей отошел в сторону, открывая взгляду задержанного нашу стену с фотографиями.

– Болотов что… Мёртв?

– Хочешь сказать, что не знал? – уточнила я.

– Да откуда? Я вернулся на остров дневным паромом. Говорю же, меня здесь две недели не было.

– Проверь, – попросила я Риву, которая молча наблюдала за нашим допросом.

– Хорошо, капитан, но я…

– Чуть позже, – остановила я девушку. – А ты, давай рассказывай, что было дальше у вас с Болотовым, если не хочешь тюрьму. Напомню, ты бросил камень…

– Да, бросил, – парень облизнул пересохшие губы, весь его апломб куда-то улетучился, – а этот… Взял да остановился, я думал сейчас выйдет и начнёт орать, а он… А он… – Наручники на его запястьях снова звякнули. – Он вдруг открыл дверь и велел сесть. И я… И я сел.

– Почему? – спросила я.

– Не знаю я. Взял и сел. Я ему все высказал, пока до города доехали. И про прииск, и про реку. Господи, – он вдруг закрыл лицо руками.

– Высказал и всё? Не угрожал?

– Может и угрожал, – глухо признался задержанный. – Только Болотов не отреагировал, словно я ему сводку погоды зачитывал. А потом… Потом, когда я замолчал, он предложил купить у меня прииск.

– За бесценок? – уточнила я.

– Почему? – парень даже удивился. – Нормальную цену дал. Не очень щедро, конечно, но если бы я выставил прииск на продажу в том состоянии, в котором он сейчас, то вряд ли бы выручил больше.

– И что ты? – На этот раз вопрос задал Воронов.

– И я согласился, – признался Рохэ. – Чего думаете, я с острова уехал? Квартиру искал, даже залог внёс. Мы с Лиа уезжаем с острова, то есть… Должны были уехать. – Он застонал. – Но, если Болотов мёртв, и никто не покупает наш прииск… Господи! Что же теперь делать? – Он снова закрыл лицо руками.

– Хорошо, мы это проверим, – резюмировала я. – Рива, отведи его в камеру. Как я и сказала, гражданин Ирише, вы задержаны.

– Хорошо, капитан, но… – Она встретилась со мной взглядом и добавила: – Хорошо. Вставай, – обратилась она к задержанному и увела его вглубь отделения.

– Она немного напугана, – прервал мои раздумья Андрей.

– Кто? – не поняла я.

– Рива.

Я нахмурилась, повернулась стажеру, которая вернулась от камер предварительного содержания и прямо спросила:

– Что случилось?

– Найдено ещё одно тело, – выпалила девушка. – Снова птица-мстительница.

– Чёрт! – выругалась я. – Где Станислав?

– В больнице, изымает медицинские документы Софии Болотовой.

– Оставь ему сообщение, чтобы сразу как закончит, ехал на место. Экспертов вызвали?

– Да и патологоанатома тоже.

– Тогда едем.