Онлайн - связь

Глава 20

— Я пошла, — разглаживаю юбку на бедрах, — в обед поболтаем, ладно?

— И куда это ты? — спрашивает Мила и смотрит подозрительно на телефон.

— Лелес вызвал, — стараюсь ответить как можно ровнее, — не понимаю зачем, правда....

— Ух ты, — подруга огибает мой стол и начинает обмахиваться свежим отчетом по поставщикам, который сама же и положила мне на стол минуту назад, — властный пирожок. Иди давай, а то Гаврилова сейчас лопнет от зависти.

— Не смей ей говорить, — поднимаюсь на ноги, — не хватало только офисных сплетен и разборок.

— Ее давно пора поставить на место, а то размечталась. Решила и Захарушку к рукам прибрать. Фиг ей, пусть ищет еще одного старпера на свою шлюшью задницу. Вон, Ибрагимов уже подкатывал.

— Фуу, — вскользь смотрю на Женю, — не согласится она.

— Ну, — Милка отбрасывает бумаги и склоняется над моим ухом, — денег у него немного. Дом свой и не женат.

— Ему шестьдесят, — закатываю я глаза.

— А вот здоровье не очень, так что я бы уже начинала собирать на свадебный подарок, — Мила прыснула. — Подарю тостер.

— Капец.

Выхожу из отдела. Свои чувства в отношении Жени Гавриловой понять не могу. С одной стороны, жалко ее — двое детей от бывшего мужа-бухаря. Выглядит она хорошо, я бы сказала, красивая, хоть и совсем худенькая. Вполне могла бы навести лоску и найти себе нормального мужчину. Зачем ей эти старые козлы, охочие до молодого тела? А с другой, мое ли это вообще дело...

Поднимаюсь на лифте на этаж начальства и заглядываю в приемную. Лида вовсю улыбается, теребя в руках ручку.

— Проходи.

— Спасибо, — смущенно отворачиваюсь и вхожу в кабинет. — Вызывали?

— Да, — Лелес стоит у окна и тут же оборачивается, когда слышит мой голос, — проходи.

Прикрываю за собой дверь, медленно пересекаю кабинет и останавливаюсь рядом с его столом. Ладони от волнения сжимаю в кулаки.

— И... что Вы хотели?

— Увидеть тебя и спросить кое о чем.

— О чем? — напрягаюсь сильнее, когда Захар подходит совсем близко и присаживается на край своего стола прямо передо мной. Наши колени практически соприкасаются. Глаза в глаза.

— Давид, — он неприятно растягивает имя моего соседа. — Вы действительно встречаетесь?

— Мы, — Захар слишком близко, и я немного отступаю, в жесте защиты складываю руки на груди, — встречаемся, да.

— Не верю, — качает Захар головой. — Я видел, он очень хочет, чтобы это было правдой. Но тебе неприятно, когда Давил касается тебя, это я тоже видел.

Мои щеки заливает румянец. Захар слишком проницателен.

— Он мне не нравится, Вера.

Интересно, что бы Захар сказал, узнай он о наших ночных покатушках.

— А мне не нравится, что Вы лезете в мою личную жизнь, — стараюсь держаться, чтобы и самой не начать говорить о личном. Его личном. О нем и Яне Колесниковой.

— Опять на «Вы»? — Захар иронично кривит губы.

— Так будет правильнее. И так ходят слухи, — поджимаю губы и смотрю на него в упор, — и Вы не помогаете, Захар Петрович: вызвали к себе без достаточной причины.

— Я не боюсь слухов, — он поднимается и подходит ближе, — вокруг моей фирмы их сейчас столько, что одним больше, одним меньше.

— Если не прекратите, я уволюсь, — смотрю на него с вызовом и выжидаю. Действительно уволюсь, заберу деньги Ройса и вернусь в родной город. Не самый лучший для меня вариант, то если ничего другого не останется, придется поступить именно так.

— Ладно, — отвечает он сдержанно, хотя в глазах молнии, — иди работай. Я тебя понял.

— Спасибо, — разворачиваюсь на каблуках и вылетаю из кабинета.

На Лиду, что чуть не свернула шею, не обращаю внимания. Разговор с Захаром оказался каким-то скомканным, но я рада, что смогла донести до него свою мысль — между нами ничего не будет.

— И что хотел? — наяривает сообщениями Мила, когда я возвращаюсь в отдел. Отправляю ей кучу смайликов с разнообразными эмоциями и делаю вид, что погружаюсь в работу. На самом деле по кругу думаю о Захаре, интересе в его глазах и вечерней встрече с другим мужчиной. Каким окажется Ройс? Как много от меня захочет и как далеко я смогу зайти?

Все валится из рук, и к концу дня чувствую себя накрученной до предела. Приехав домой, просто сижу на кровати, выжидая, когда пройдет время. На встречу приезжаю с опозданием на полчаса.

По дороге в такси долго торгуюсь сама с собой, пару раз собираюсь перевести чертовы деньги обратно.

У отеля выхожу и еще некоторое время топчусь у входа. Думаю о том, как будет забавно, если Ройс за мной сейчас наблюдает из окна номера.

— Здравствуйте, — мямлю на ресепшене очень милой вышколенной девушке с идеальной осанкой и вежливой улыбкой, — меня ждут, номер пять.

— Поднимайтесь на второй этаж, — она указывает на шикарную витую лестницу из белого мрамора, — номер прямо по коридору.

— Спасибо, — пытаюсь улыбнуться ей в ответ, но получается не очень.

— У вас все нормально? — с легкой тревогой интересуется она.

— Да, — выдавливаю улыбку и быстро взбегаю по лестнице.

Дверь с номером пять находится прямо передо мной, и я застываю. Прикасаюсь к ручке и отдергиваю руку, опять обхватываю прохладный гладкий металл и осторожно жму.

Еще раз смотрю себе за спину на пустой коридор и резко вхожу.

Рвано дышу, вглядываясь в черноту номера. Делаю пару шагов внутрь, пытаюсь осмотреться. Шторы плотно задернуты, в полумраке видны лишь контуры мебели, дверей и большой кровати в центре. Шорох. Шум захлопнувшейся за мной двери. Приглушенные шаги. Легкое прикосновение. Его удовлетворенный выдох. Оборачиваюсь.

Темный силуэт нависает надо мной, и я инстинктивно начинаю пятиться. Внутри меня сковывает страх, что я зря пришла. Что он сделает больно.

— Ты обещал, — шепчу почти неслышно. Боюсь, что вразумить его не получится, но Ройс не разочаровывает.

— Обещал, — в низком мужском голосе читается легкая усмешка, которая бьет по нервам, — но удержаться сложно.

— Знаешь, я не могу, — меня накрывает паникой, и я отступаю, — я передумала, я...

— Тшшш, малышка, — мощные руки обнимают мое тело, словно канаты, и вжимают в мужскую грудь, — расслабься. Я не обижу.

— Я тебе не верю, — хриплю ему в майку, через которую меня опаляет жаром.

— Ты согласилась, пришла. Деньги у тебя на счету.

— Я верну!

— Нет, — раздается жаркий шепот на ухо, и ладонь с поясницы спускается ниже. Пальцы нежно гладят поверх ткани, но не сжимают, — идем.

Он разворачивается и пятится сам, пока не упирается в кровать и не садится на ее край. Я вынужденно следую за ним и оказываюсь на мужских коленях; Ройс сидит с широко разведенными ногами. Моя юбка-карандаш едет вверх, обнажая ноги до бедер. Хотя бы тут темнота мне помогает, и я не думаю о том, насколько развратно выгляжу.

— Ты опоздала, — звучит сипло в шею, и губы нетерпеливо трутся о кожу рядом с ушком. Ройс шумно втягивает мой запах и тихо постанывает от удовольствия.

— Я просто не могла решиться, — упираюсь ладонями ему в плечи и пытаюсь отодвинуться.

— Но я знал, что придешь, ты не могла не прийти, — он усмехается и начинает целовать. В щеки, скулы, ключицы, шею. Везде, где достает. Ладони приходят в движение и гладят, исследуют, осторожно забираются под одежду. Он кайфует, получая желаемое после стольких месяцев нахождения по ту сторону экрана. Тело подо мной даже подрагивает.

Привычная паника при настолько близких контактах с мужчинами постепенно накрывает меня, заставляя удушливый страх расползаться по всему телу. Он начинает вытеснить приятные ощущения. Мне хочется бежать.

Сердце колотится, и дыхание останавливается. Словно я забываю, как дышать.

— Вера, — Ройс тоже замирает, лишь тихонько удерживая меня на коленях, — я не буду тебя ни к чему принуждать. Я останусь в одежде сегодня. Клянусь, тебе нечего бояться. Просто дыши.

Утыкаюсь ему в шею лицом, отчего ворот его майки тут же намокает от моих слез, и делаю глубокий вдох. Запах его кожи, смешанный со знакомым давно парфюмом, заполняет легкие.

Я давно это знала. Видела, чувствовала и все равно отказывалась верить. Голос, характер, фотографии, что он слал. Это все словно кусочки пазла. Они упрямо складывались в одну картину, которую я отказывалась принять за реальность.

— Захар, пусти, — выдыхаю совсем тихо.

— Не могу, Вера. Даже не проси, — в ответ тихий смех и успокаивающие поглаживания по спине. — Я даю тебе время привыкнуть ко мне, расслабиться. Но не отпущу. Я слишком долго ждал.

— Сволочь, — расслабляю деревянные пальцы, сжимающие плечи Захара. Я делала это очень сильно, ему точно было больно. — Когда ты узнал? Когда я под дождь попала? Ты так смотрел, я должна была понять — что-то не так.

— Да, — он говорит мягко и спокойно, чтобы не напугать, — посмотрела там на лестнице своими колдовскими глазами, и меня накрыло. Поверить не мог, что ты все это время была рядом, протяни только руку. А я как дебил ходил мимо.

— Черт! Ты должен был мне сказать. А не играть в кошки-мышки!

— Чтобы ты сбежала? — Захар тянется к моей блузке и начинает осторожно расстегивать пуговички. — Ты так удивила в самом начале, что я даже растерялся. Развратница Адель оказалась пугливой, нежной скромницей.

— Ну вот, ты же видишь, я совсем другая, — пытаюсь отпихнуть руки Захара и судорожно сжимаю ткань блузки на груди, — со мной неинтересно.

— Тут ты совершенно не права, — мужчина ловит мои руки убирает их себе на колени, — Вера интереснее Адель в десятки раз. Хочу ее, — губы оставляют влажный поцелуй на ложбинке в вырезе блузки, а зубы оттягивают кружево лифа.

— О боже, — судорожно впиваюсь пальцами в собственную кожу на ногах и с трудом игнорирую тяжесть внизу живота, которая становится все сильнее.

— Ты должна сказать мне правду, Вера. Что между тобой и Давидом? Не ври, что он твой парень, — его голос затапливает ревностью и едва сдерживаемой злостью.

Шумно дышу с Захаром в одном ритме. И теряюсь.

— Просто парень. Он позвал меня на свидание.

— С ним пошла, а со мной нет? — ревность в голосе становится ярче. От нее по моей коже бежит ток.

— У тебя невеста, я знаю, — пытаюсь говорить безразлично, но не выходит. Мне обидно, что Захар ведет себя по отношению ко мне грязно. Пусть даже я и Адель из сети. Там наше общение было игрой, но здесь и сейчас все по-настоящему.