Онлайн - связь

Глава 32

К ужину с родителями Захара долго готовлюсь морально. Выбираю целомудренное бежевое платье, волосы убираю в аккуратный пучок. Пока доезжаем до дорогого особняка, успеваю несколько раз словить паническую атаку.

— А если я им не понравлюсь? — в отчаянии сжимаю руку своего жениха.

— Главное, что ты нравишься мне, — Захар лениво заруливает на подъездную дорожку и паркует машину.

Клара Николаевна и Петр Александрович встречают нас на пороге довольно сдержанно. Захару отец жмет руку, мама целует в щеку. Мне достаются вежливые улыбки. После пары дежурных фраз дружно отправляемся в столовую. Она обставлена с большим вкусом, как и весь остальной дом. Вкус у Клары отменный, конечно.

Она и сама шикарна. Идеальная фигура, ухоженное лицо, по которому не понять ее истинный возраст, аристократические манеры. Захар говорил, что его мама из какого-то знатного рода. Отец попроще, без дворянских корней, но тоже из очень зажиточной семьи. Брак родителей был построен не только на любви, но и на выгоде двух семей. У родителей Клары были финансовые трудности, и Петр очень кстати все решил. Были чувства до брака или нет, непонятно. Но в браке все хорошо, Захар напряжения не чувствовал.

Я от такого формата отношений далека, как Юпитер от Земли. Для меня это вообще больше на бразильский сериал похоже, поэтому родителей Захара рассматриваю во все глаза, как какие-нибудь экспонаты в музее. Вежливо улыбаюсь, отвечаю на вопросы об учебе и работе.

Петр много говорит с сыном о делах, мама не отстает. Нашу будущую свадьбу и беременность обсуждаем вскользь. С грустью я понимаю, что теплоты между родителями и сыном нет. Все как-то сухо, пресно. И Захар рядом с ними такой же, каким я всегда вижу его на работе — немного отчужденный и холодный.

Но внутри он другой, наполненный огнем. Мне повезло, что Захар подпустил меня к себе близко.

— Они милые, — делюсь своими впечатлениями уже в машине.

— Два сухаря, — хмыкает Захар.

— Ну что ты так о родителях, — бормочу я, — сдержанные, конечно. Но я уверена, что друг с другом другие. — Неа, — Захар смеется и качает головой, — у нас всегда вот так и было.

— Жуть, — прикрываю глаза ладонью, — странно, что никто не обмолвился, что я тебе не подхожу, кстати.

— Я в своей жизни все решаю сам, вырос. И кто мне подходит, определяю тоже сам.

— Ты такой сейчас властный, — двигаюсь к Захару ближе и обнимаю за руку, — что у меня намокли трусики. С селянками без дворянских корней такое бывает.

— Селянка? – он давит ухмылку.

— Угу, скоро увидишь, — смеюсь, вспоминая фазенду моих родителей. К ним мы выбираемся на выходные.

Нас встречает большой дом из бруса с деревянным, слегка покосившимся забором. С одной стороны располагались мамины грядки и парник, с другой — сад с беседкой и небольшим бассейном.

— Верочка, — мама налетает на меня, словно вихрь. На ней цветастый домашний халат. Целует и обнимает, не стесняясь слез. Мы последние недели очень мало общались по телефону, и она успела соскучиться. Чувствую укол совести в сердце: надо звонить и выбираться к родителям почаще.

Из дома выходит отец. Он тепло улыбается и жмет Захару руку, потом забирает меня из маминых объятий и тоже чуть ли не душит. Мои родители полная противоположность родителям Захара. Мама немного полновата, отец худенький. Оба простые, совершенно обычные люди. Но мне так хорошо с ними, словно рядом с солнышком греешься. Это называется любовь.

— Идемте. Устали с дороги? — мама робко смотрит на Захара. — Может, хотите отдохнуть?

— Все в порядке, Софья Николаевна, — мой жених передает ей букет роз, который мы привезли с собой.

— Можно Софья, — мама смущается и принимает цветы, — мы с Сашей сейчас накроем на стол, давайте на улице, пока погода хорошая. А вы можете прогуляться. Верочка, покажи Захару тут все.

— Хорошо, мам, — тяну Захара за собой в дом, — пошли, покажу тебе все самое интересное.

— Давай, — с интересом осматривается. Выглядит тут он, конечно, как первый человек на луне в скафандре – странно… Хорошо, что надел джинсы и футболку, но с его харизмой и энергетикой переодевания все равно бессмысленны. Захар Лелес всегда Захар Лелес. Властный, богатый, успешный.

— С грядок или с курятника начнем?

— Куры?

— Настоящие, Захар, живые, — заговорщически понижаю тон и двигаюсь к нему ближе, — на них есть перья.

— Ты просто.... — он смеется и целует меня в макушку. — Пошли к курам. Честно говоря, только пару раз в жизни их видел. Да и то в Таиланде на петушиных боях.

— Ужас, — поджимаю губы, — бедные птицы. — Беру Захара за руку и подвожу к небольшому загону, где по травке расхаживают три курицы, одна из них с небольшим выводком цыплят. Мама их для папы держит, чтобы все натуральное и полезное ел.

— Мелкие какие, — Захар присаживается возле изгороди и просовывает туда ладонь. Цыплята рядом пугаются, и за это курица быстро клюет в палец агрессора.

— Тебе там как, повязку накладывать не надо? — смеюсь, когда он своей пострадавший палец осматривает. — Может, отвезти тебя в больничку, чтобы зашили?

— Конец тебе, селянка, — Захар ловит меня резко и я взвизгиваю. — Покажешь свою комнату?

— Сразу после парника и грядок с клубникой, — чмокаю его в нос, — а то мама не поймет. Знаешь, ты тут очень эпично смотришься. Тебе бы еще рабочую одежду и лопату.

— Твоя тайная сексуальная фантазия? — Захар пропускает меня вперед на узкой тропинке, и я провожу его к парнику, в котором у нас огурчики и помидорчики.

— Проходи, — подталкиваю вперед, — ты овощи с куста когда-нибудь срывал и ел?

— Нет, — он раскрывает большие листы и дергает небольшой огурец с пупырышками.

— И как ты дожил до тридцати четырех вообще? — смотрю, как он откусывает и начинает хрустеть.

— Вроде неплохо, но мой мир однозначно сегодня перевернулся. Уже начинаю подумывать о том, чтобы переехать в деревню и завести хозяйство. Корову, козу, лошадь. Ты умеешь доить?

— Нет, — ударяю кулачком Захара в плечо, — забудь. Шутник, блин. Пойдем, лучше я тебе комнату свою покажу.

В доме Захар опять с любопытством крутит головой. Ну да, старые часы с кукушкой на стене, цветастый ковер на полу, лакированная мебель с сервантом и хрустальной посудой.

— Что скажешь?

— Мне нравится, — он задумчиво останавливает свой взгляд на комоде у окна. Он весь заставлен моими фотографиями, начиная с детства, заканчивая последней, с корпоратива на работе. Я отослала маме фото по телефону, а она распечатала, — любимая дочь.

— Да, — кошусь на него с некоторым чувством вины. Ему и десятой доли той ласки от родителей не доставалось, что давалась мне. И ведь в его семье не было таких проблем, как, например, у меня с отцом, и достаток хороший. Но деньги не всегда гарантирую счастье. — Идем, — веду Захара за собой по небольшому коридорчику и завожу в свою спальню.

У меня тут еще со школы все розовое. Много мягких игрушек, постеры любимых актеров на стене. Большая магнитная доска с кучей фотографий — семья, друзья. Несмотря на драму, которая происходила со мной, жить нормально все равно хотелось, и я пыталась как могла. Хотелось верить: несмотря ни на что, скоро все кончится, и я не сломаюсь.

— Дети, мы вас ждем, — мама деликатно стучит в дверь, и ее шаги начинают удаляться.

— Ты скажешь, — смотрю на Захара. — Ты виноват, так что сам. Я волнуюсь.

— Ты этого никогда не забудешь? – он садится на мою небольшую полуторную кровать, застеленную плюшевым покрывалом, и тянет к себе. Ладони сжимают ягодицы, а лицо упирается в живот.

— «Я в тебя кончил», — вспоминаю тот самый момент, поглаживая короткие волосы, — забудешь такое.

— Если хочешь, можем съездить в тот домик еще раз.

— Я бы лучше во второй, охотничий, — усаживаюсь Захару на колени, — ты был там таким диким, страстным.

— Компромисс. Едем в первый домик с горячей ванной, электричеством и шелковыми простынями. Но я обязательно буду диким, — зубы прихватывают кожу на моем подбородке. — Что скажешь?

— Согласна, — мгновенно капитулирую, когда его ладони нетерпеливо лезут мне под летний сарафан. Жмут попку, поднимаются на талию под одеждой. Вообще очень заманчивое предложение и комфортное — но нам надо идти, родители ждут.

— Точно, — Захар останавливается и протяжно выдыхает, успокаиваясь, — ты меня раздразнила, Верочка. У тебя грудь стала больше.

— Знаю, — спускаюсь с его колен, — пошли. Неприлично вот так запираться и заставлять моих родителей ждать.

— Ладно, — Захар поднимается на ноги, и мы вместе выходим в сад. Мама уже накрыла стол в беседке. В самом центре — блюдо с папиным пловом. Родители смущенно переглядываются и посматривают на меня с Захаром. Знаю, они моего парня представляли совсем иначе. Я и на свидания ходила с другими — безопасными ботаниками и маменькиными сынками. Захар разительно от них отличается.

— Верочка рассказывала, вы работаете вместе, — мама разливает чай с душистыми травами, пока отец раскладывает по тарелкам свой фирменный плов.

— Можно и так сказать, — Захар усмехается мне с легкой иронией. Ну да, сказала не все, но я хотела постепенно, — «Элефант», где работает Вера, принадлежит мне.

— Вот как, — мамины глаза округляются, и она присаживается рядом с отцом.

— Да, — приобняв меня за талию, Захар подтягивает к себе поближе, — и Вера беременна.

— Очень деликатно, — шиплю ему в ухо, он лишь жмет плечами.

— Доченька, — мама всплескивает руками и замолкает. Пауза длится минут пять, пока она беззвучно что-то себе под нос шепчет и смотрит по очереди на нас с Захаром. Потом, словно очнувшись, оборачивается к отцу: — Саша, у нас будет внук! Вот это да, — выдыхает совсем тихо и добавляет, — неси вино. То, что сам делал.

— Сейчас, — папа немного отходит от шока, — подожди, а свадьба когда?

— Мы еще не думали, — вдыхаю аромат плова, и во рту мгновенно собирается слюна. Я у мамы точно попрошу добавку с собой.

— Так, я не понял, — в сторону Захара летит осуждающий папин взгляд. После новости о беременности вся робость перед ним сошла на нет. Дочка всегда на первом месте.

— Осенью или зимой, — мой жених невозмутимо принимается за еду. — Думаю, Вера захочет красивую свадьбу, так что на подготовку понадобится время.

— Ждем приглашение, — бросив на Захара последний внушающий взгляд, папа отправляется в дом за вином.

После обеда я помогаю маме с посудой. Отец отправляется показывать Захару машину, которую полностью перебрал своими руками. Волга, которая и сейчас смотрится как новая.

— Доча, ты уверена? – мама сглатывает, — Захар, он такой взрослый и при деньгах. Хорошая партия, я не спорю. Но у вас так все быстро произошло… он на тебя не давит?

— Нет, — улыбаюсь маме и обнимаю ее за плечи, пока она ставит стопку грязной посуды в раковину. Включив воду, оборачивается на меня с тревогой в глазах.

— Ты у меня наивная, Верочка. Чтобы не было беды. Вам бы вместе пожить для начала, сейчас вся молодежь так делает. А вы сразу ребенок и брак.

— Мам, — присаживаюсь на свободный стул за кухонным столом, — Захар очень хороший. Да, с непростым характером, я это вижу. Но мы ладим, со мной он другой.

— Хорошо бы, — мама оставляет посуду в покое и присаживается рядом со мной. — Беременна. Боже, доченька. Это такое счастье — родить. Я помню тебя совсем крохой. Как будто только вчера в родовой мне на грудь положили. Сморщенная, малюсенькая, как котенок. Я думала, впереди столько времени, а оно пролетело как одно мгновение. И сейчас вот у тебя у самой будет ребенок, — она обнимает меня, и моя шея намокает от слез.

— Спасибо, мам, — целую ее в щеку, — за твою заботу. Вы с папой лучшие родители, которые только могли быть.

— Ох, дочка, — мама принимается смущенно вытирать слезы полотенцем, — просто ты у нас идеальная росла.

Мы с Захаром до самого вечера болтаемся в саду на качелях, я даже затянула его в наш бассейн без подогрева. Бедный, сложно ему без комфорта.

— Прогуляемся? Познакомлю тебя поближе с провинциальной жизнью. И даже заведу в ресторан, он у нас есть.

— Ресторан? – Захар выгибает бровь, выглянув через забор на череду таких же простых домов, как и наш. — Ты не подумай, не то чтобы я полагал, что его у вас тут не может быть, но…

— Пошли, — обнимаю его под руку, — я так понимаю, пока не увидишь, не поверишь.