Отданная Душа

ГЛАВА 5

— Выйдем? — Нэш поставил поднос на ближайший столик и полез в свой карман. Зазвенели монеты, еле слышны звук за грохотом посуды и гулом нескольких десятков голосов, и он вытащил несколько монет, повернувшись к аппарату с содовой.

Осеннее утро было ясным и прохладным, но, по мнению моего учителя биологии, в это время года еще достаточно тепло, чтобы открывать окна в лаборатории и проветривать едкий запах химических консервантов.

— Снаружи. — Обед во дворе звучал заманчиво, особенно учитывая рой студенческих организаций в столовой, и около дюжины людей, которые уже успели заметить его пальцы, сплетенные с моими пока мы стояли в очереди за пиццей.

В том числе и его последняя девушка, которая в настоящее время смотрела на меня из кокона враждебно настроенных Чирлидер-клонов. Я посмотрел через плечо на Эмму, которая кивнула.

— Я заполучу столик. — Она повернулась и увернулась от первокурсника с тремя морожеными, который чуть не выбил ее поднос из рук.

— Извини, — пробормотал он, потом остановился, чтобы посмотреть на нее, выражение его лица выражало смесь вопиющей похоти и желания. Эмма даже не заметила.

Нэш вытащил из аппарата две коки и одну поставил на мой поднос, затем мы пошли мимо двух столов к центральному проходу, направляясь прямо к выходу. Я практически могла чувствовать сверлящие взгляды моих одноклассников на спине, но все, что я могла сделать, это не ерзать под их испытующими взглядами. Как он мог терпеть, когда люди все время на него смотрят?

Мы были в двух футах от двойных дверей, ведущих во двор, когда они распахнулись, в дюйме от моего подноса. Стайка стройных девочек в одинаковых «Леттерман» куртках прошли мимо, сделав короткую паузу, чтобы улыбнуться Нэшу. Одна даже побежала пальцами по его рукаву, и я была поражена внезапным, иррациональным желанием ударить ее по руке. Чего, оказывается, не понадобилось, поскольку он прошел мимо нее и только рассеянно кивнул.

Софи была единственной, кто бегло посмотрела на меня, и выражение ее глаз нельзя было назвать дружелюбным. Пока она не посмотрела на Нэша. Она позволила своей руке скользнуть по его, и проходя мимо взглянула в его глаза, чувственная улыбка подняла один угол ее совершенно накрашенного рта в очевидном невысказанном приглашении.

Через несколько секунд, танцоры ушли, оставив после себя достаточно сильное облако духов, чтобы мои глаза начало жечь. Я протопала через все еще открытую дверь и вниз по ступенькам. Нэш поспешил, чтобы догнать меня. Он нес поднос в одной руке, а противоположную руку обвилась вокруг моей талии, пальцы легли на бедро в интимном жесте, который заставил мой пульс биться сильнее.

— Она просто пытается помочить тебя.

— Она говорит, что была на заднем сидении твоего автомобиля. — Я не смогла скрыть подозрения в своем тоне. Да, его рука на моем бедре сделала очень публичное заявление, а это — наряду с молчанием по поводу моего психического здоровья — наконец положило конец моим упрямым опасениям, что он планировал быстро перепихнуться в минувшие выходные, и уже к понедельнику порвать со мной.

Но Нэш никогда даже не пытался отрицать слухи о своих прошлых подвигах, а я не могла смириться с мыслью, что Софи была одной из них.

— Что? Он остановился в середине двора, хмуро смотра на меня в очевидной растерянности.

— Заднее сидение твоего автомобиля. Она говорит, что на заднем сиденье есть маленькая дыра, и хочет, чтобы я думала, что она видела ее вблизи.

Нэш тихо усмехнулся и пошел дальше, говоря, так что у меня не было выбора, кроме как следовать за ним.

— Гм... да. Она сделала ее. Она была расстроена в ту ночь, и я повез ее домой, она упала на переднюю ступеньку. Поэтому я положил ее на спину, и она зацепилась какой-то дурацкой пряжкой на туфле и разорвала ее.

Я засмеялась, и мой гнев растаял, как макияж Софи в июле. В самом деле, мне почти было жаль ее — но не слишком, чтобы не разболтать этот небольшой самородок информации о моей двоюродной сестре в следующий раз, когда она передо мной будет кокетничать с Нэшем.

Двор на самом деле был длинной прямоугольной формы, окруженный с трех сторон школьными различных крыльев зданиями, с входом в кафетерий на конце одной длинной стены. Четвертая сторона была открыта для футбольных полей и бейсбола в задней части кампуса.

Эмма заняла стол в дальнем углу, в защищенном от ветра стыке зданий языка и науки. Я села на скамейке напротив нее, а Нэш скользнул рядом со мной. Его нога касалась меня от бедра до колена, этого прикосновения было достаточно, чтобы удержать тепло у меня внутри, несмотря на холодный, прерывистый ветер, дующий в спину.

— Что с танцевальной командой? — спросила Эмма, когда я немного откусила от моего кусочка пиццы. — Они пришли мимо минуту назад, визжа и подпрыгивая, словно кто-то вылил горячий соус им в трико.

Я засмеялась и чуть не подавилась кусочком пепперони.

— Они выиграли региональный чемпионат в субботу. Софи была невыносима до сих пор.

— Так, как долго они будутпищать, как белки?

Держа один палец поднятым, я дожевала и сглотнула другой кусочек, прежде чем ответить.

— Чемпионат штата в следующем месяце. После этого, наступит либо еще более неудержимый визг или безутешные слезы. Тогда все успокоится до мая, когда они будут проводить прослушивание для команды на следующий год. — Несмотря на это, я бы оплакивать конец сезона соревнований вместе с Софи. Танцевальнаякоманда в течение нескольких месяцев в году практики занимала большую часть ее свободного времени, давая мне столь желанный мир и спокойствие, когда ее не было дома.

И, какой избалованной и высокомерной она ни была, Софи полностью посвящала себя команде. Другим танцовщицам она показывала больше уважения, чем когда-либо считала нужным тратить на меня, а преданность и пунктуальность, которую она им показала, были единственным доказательством за тринадцать лет, что в этом невыносимо изящным теле была хоть одна кость ответственности.

Кроме того, большинство ее товарищей по команде могли водить, и кто-нибудь всегда был готов ее подвезти. После чемпионата штата, Софи вернется к ежедневным занятиям балетом, и теперь, когда у меня была машина, я был практически уверена, что ее родители заставят меня возить ее туда и обратно. Словно у меня нечем заняться в свое свободное время. И куда девать деньги на газ.

— Ну вот, надеюсь, что мы все в любом случае туги на одно ухо. — Эмма подняла свою бутылку с водой в воздух, и Нэш, и я чокнулись с ее банкой. — Так... — Она завинтила крышку на бутылке. — Слышали что-нибудь новое о той девушке из Арлингтона?

Нэш нахмурился, сдвинув брови над глазами, которые на данный момент были более коричневыми, чем зелеными.

— Да. — Я бросила остатки пиццы на свой поднос и взяла помятое красное яблоко. — Ее звали Элисон Бейкер. Случилось все так, как сказал Джимми. Она упала замертво, и полицейские не знаю, что ее убило.

— Была ли она пьяна? — спросила Эмма, очевидно, думая о Хайди Андерсон.

— Нет. Она ничего не употребляла. — Нэш жестикулировал корой первого кусочка пиццы. — Но она ведь не имеет ничего общего с первой девушкой, не так ли? — Он посмотрел в мою сторону, брови поднялись в вопросительном жесте. — Я имею в виду, что ты не предвидела этого. Ты никогда не видела ее, не так ли?

Я кивнула и надкусила яблока. Он был прав, конечно.

Но связь между двумя девушками была очевидна: они оба были мертвы без очевидной причины. Местные новости знали это. Эмма знала это. Я знала это. Только Нэш, казалось, забыл. Или, по крайней мере, не интересовался.

Эмма указала на него концом пластиковой вилки, ее фарфоровое лицо перекосилось в столь же красивую маску неверия.

— Так ты не думаешь, что это странно, что две девушки упали замертво в последние два дня?

Он вздохнул и нажал на ушко своей пустой содовой банки, наблюдая за ней, а не за нами.

— Я никогда не говорил, что это не странно. Но меня, в отличии от вас, не охватила болезненная одержимость этими бедными девочками. Их нет. Вы не знали ни одну из них. Пусть покоятся они с миром.

Я закатила глаза и очистила яблоко от стикера поставщика.

— Мы не тревожит их покой.

— И это не навязчивая идея — это осторожность, — возразила Эмма, направляя бутылку воды на него, как дирижерскую палочку. — Никто не знает, как они умерли, и я не куплюсь на случайное стечение обстоятельств. Завтра это может быть один из нас. — Ее взгляд пересекся с моим, четко включая меня в число потенциальных жертв... гм... смерти без причины. — Или кто-либо из них. — Она кивнула в сторону столовой, и я повернулась, чтобы увидеть Софи и нескольких ее друзей, скачущих вниз по лестнице в компании десятка спортсменов в зелено-белых куртках.

— Ты заходишь слишком далеко. — Нэш отодвинул поднос и повернулся так, чтобы видеть нас обоих. — Это просто странное совпадение и не имеет ничего общего с нами.

— А что, если нет? — потребовала я, и даже я узнала боль в моем голосе. Я не могла выкинуть из головы возможность того, что я могла помочь. Может быть, я могла спасти Хайди, если бы сказала ей что-нибудь. — Никто не знает, что случилось с теми девушками, так что ты не можешь быть уверен, что этого не случится снова.

Нэш закрыл глаза, как если бы собирался с мыслями. Или, может быть, восстанавливал терпение. Затем он открыл глаза и посмотрел сначала на Эмму, потом на меня.

— Нет, я не знаю, что случилось с ними, но полицейские поймут это рано или поздно. Они, вероятно, умерли от совершенно разных, совершенно не связанных болезней. От аневризма или от подросткового сердечного приступа. И я готов поспорить на мой Икс-Бокс, что они не имеют ничего общего друг с другом. — Его глаза сузились, и он взял мою руку в свои. — И они не имеют ничего общего с вами.

— Тогда откуда она знает, что это произойдет? — Эмма посмотрела на нас обоих, распахнув коричневые глаза. — Кейли знала, что первая девочка умрет. Я бы сказала, что это втягивает ее довольно глубоко.

— Хорошо, да. — Нэш отвернулся от меня, глядя на нее. — Кейли знала о Хайди. Это странно и жутко и звучит как сюжет из дрянного фильма ужасов...

— Эй! — Я ткнула Нэша локтем, и он выстрелил в меня улыбкой с ямочками.

— Прости. Но она спросила. Я хочу сказать, что твое предчувствие только странная часть этого процесса. В остальном это просто совпадение. Этого не случится снова.

Я вытащила свою руку из его рук.

— А что, если ты не прав?

Нэш нахмурился и запустил пальцы в его искусно-беспорядочные волосы, но прежде чем он успел ответить, чья-то рука упала на мое плечо, и я подпрыгнула.

— Волнения в раю? — спросила Софи, и я, подняв глаза, увидела, как она через мою голову смотрит сияющими глазами на Нэша.

— Нет. Мы все сияющие и счастливые, спасибо, — сказала Эмма, когда я достаточно долго не смогла разжать зубы, чтобы ответить.

— Эй, Хадсон. — Рука с зелеными рукавами скользнула на плечи Софи, и я уставилась на Скотта Картера, первого защитника и текущая игрушка моей двоюродной сестры. — Заводишь новых друзей?

Нэшкивнул.

— Ты знаешь Эмму, не так ли?

Челюсть Картера отвисла, когда его глаза остановились на моей лучшей подруге. Он знал ее, точно. Эмма отказал ему в течении лета, а затем разлила ледяной напиток на его рубашку в Синемаркт, когда он отказался понять намек. Если бы с ней работал кто-то другой, а не Джимми, она, вероятно, вылетела бы с работы.

Рука Нэша обвилась вокруг меня.

— А это Кейли.

Глаза Картера пересеклись с моими, вероятно, впервые, и его улыбка вернулась, когда его взгляд путешествовал от моего лица к вороту моей рубашки. Вероятно, ему открылось неплохое зрелище, смотря прямо вниз, поскольку он стоял.

— Сестра Софи, не так ли?

— Кузина, — Софи и я уже говорил в унисон. Это было единственная вещь, где наши мнения сходились.

— Эй, мы берем лодку моего отца на Уайт-Рок-Озере в пятницу ночью. Вы вдвоем должны прийти.

— Она не может. — Софи глумились надо мной, обвивая руками Картера. — Она должна работать.

Как если бы это было ругательством. Хотя, после того, что Эмма рассказала о нем, я предпочла бы провести всю ночь, выскабливая резинки от стульев в кинотеатре, чем потратить хоть одну минуту на лодке отца Картера.

— Мы поймаем вас в следующий раз, — сказал Нэш, и Картер кивнул, в то время как Софи тянула его к столу во дворе, где кишели зелено-белые куртки.

— Ого. — Эмма тихонько присвистнула. — Он такой кретин. Он просто смотрел в вырез твоей рубашки, в то время как Софи и Нэш были рядом. Вот это заядлый спортсмен.

— Мы не все так плохи, — сказал Нэш, но он ясно не был доволен оптическим вторжением Картера и комментарием Эммы.

Без его товарищей по команде, было легко забыть, что Нэш играет в футбол. А так же бейсбол. Что он мог хотеть от такой девушки как я, когда Софи стояли в очереди, пуская слюни над ним?

— Разве ты обычно не сидишь там? — спросил я, кивая в сторону зелено-белого пчелиного роя. Мы сидели со спортсменами в начале года, когда Эмма встречалась с одним из полузащитников, но, честно говоря, шум и их постоянное отношение действовали на нервы.

— Вы двое намного лучшая компания. — Усмехнулся Нэш, притянув меня ближе, но на этот раз, я едва заметила. Что-то в этой толпе одинаковых курток зацепило мое внимание. Я почувствовала, что что-то... неправильно.

Нееет...! Это не может повториться! Нэш сказал, что этого не произойдет, нет!

Но первые усики паники уже покалывали в моей плоти.

Края моего видения потемнели, как будто смерть колебался где-то рядом. Мое сердцебиение участилось. Кожа горела, а руки сжались в кулаки. Нэш вздрогнул и вытащил свою руку из моей. Я и забыла, что держала ее, оцарапав ладони до крови.

— Кейли? — Его голос был полон беспокойства, но я не могла отвести взгляд от зелено-белой толпы. Не могула сосредоточиться на нем, в то время как паника громыхала в моей голове и когти скреблись в моем сердце. Кто-то умрет. Я чувствовала это, но еще не могла сказать кто. Куртки смешивались друг с другом, как стадо броских зебр, скрывая людей среди толпы.

Но общественный камуфляж не сработает. Смерть найдет того, кого хочет, и я не смогу предупредить жертву, если я найду ее. Или его.

И этобыла она. Я чувствовала это.

— Она снова делаетэто.

Я слышала Эмму, как если бы она говорила издалека, хотя я смутно знала, что она переехала ближе, чтобы сидеть рядом со мной. Я не могла смотреть на нее. Мой взгляд был направлен только на толпу, скрывающую девушку-которая-скоро-умрет. Мне надо узнать, кто она. Мне надо увидеть...

Затем толпа расступилась, и начались аплодисменты. Заиграла музыка, кто-то привез маленькое стерео. Девушки сбросили свои куртки в кучу на земле. Они выстроились на траве, образуя зигзаговое построение, о котором я узнала во время соревнований, когда мои тетя с дядей тащили меня вместе с собой. Танцевальная команда готовилась к демонстрации. Показывая шаблон, благодаря которому они выиграли региональный приз.

А потом я увидела ее. Вторая слева, третья по сравнению с Софи. Высокая, стройная девушка с медово-каштановыми волосами и сильно завораживающими глазами.

Мередит Коул. Капитан команды. Она была покрытая тенью так густо, что я едва могла разглядеть ее черты.

Как только мои глаза нашли ее, мое горло начало гореть, словно я вдыхала пары отбеливателя. Опустошение захватило меня, угрожая втащить в пучину отчаяния. И тогда знакомая темнота понимания заставила меня задрожать. Мередит Коул умрет, очень скоро.

— Кейли, давай. — Нэш встал, потянув мою руку, пытаясь поднять меня. — Пойдем.

Мое горло сжалось, и дыхание сократилось. Моя голова кружилась в растущем горьком хаосе, сердце словно припухло и отяжелело из-за охватившего горя. Но я не мог уйти. Я должна была сказать ей. Я позволила Хайди умереть, но я все еще могу спасти Мередит. Я могу предупредить ее, и все будет хорошо.

Мой рот открылся, но слов не было. Вместо этого, крик рвал когтями горло, объявив о своем прибытии обычным взрывом паники, и на этот раз я ничего не могла сделать, чтобы остановить его. Я не могла говорить, я могла только кричать. Но этого не достаточно. Мне нужны слова, чтобы предупредить Мередит, а не членораздельный визг. Что хорошего в моем «подарке», если я не могу его использовать? Если все, что я могу делать, это тщетно кричать?

Причитания начались глубоко в моем горле, так низко, что мои легкие горели. Но вначале звук был мягким. Как шепот, который я больше чувствовала, чем слышала. Я в ужасе сжала челюсти, когда глаза Нэша расширились, его радужка, будто перемешивалась в ярком солнечном свете.

Мое видение потемнело и стало тусклым, как если бы туманный серый фильтр был накинут на весь мир. День стал матовым, тени гуще, воздух туманней. Мои собственные руки выглядели нечеткими, как если бы я не могла сфокусировать свой взгляд. Столы, студенты и здания школы были неожиданно смыты, словно кто-то открыл дренаж на базе радуги и выпустил все цвета.

Я стояла, зажав рукой рот, прося странно выглядящие глаза Нэша о помощи. Причитания уже поднялись до моего горла и застряли там, подобны рычанию, не находя освобождения.

Нэш обхватил меня одной рукой вокруг талии и кивнул Эмме, чтобы она встала с другой стороны.

— Успокойся, Кейли, — прошептал он мне в ухо, нос теплое дыхание согрело мою шею, шевеля тонкие волоски. — Просто расслабься и слушай...

Мои ноги не слушались, как и мой взгляд, который был обращен к Мередит, теперь танцующей между Софи и миниатюрная блондинкой, которую я знала только в лицо.

Нэш схватил меня на руки, крепко прижав к груди, что-то шепча мне на ухо. Что-то знакомое. Что-то, что рифмовалось. Его слова падали на меня почти физически, успокаивая везде, где они прикасались ко мне, как бальзам, который я слышала.

И все же крик бушевал во мне, требуя выхода, и, видимо, готов его найти, если я не предложу никакой другой альтернативы.

Эмма шла впереди нас до конца английского крыла и за угол, из поля зрения двора. Никто ничего не заметил, поскольку все смотрели представление.

Нэш опустил меня на у стены в конце здания, рядом с дверью, которая использовалась только в качестве выхода. Он снова сел рядом со мной, и на этот раз обнял меня, а Эмма опустилась на корточки рядом с нами. От Нэша по моей спине исходило тепло, и единственные звуки, которые я могла слышать, были его шепот и мои собственные мягкие причитания, все еще оставшиеся, несмотря на мои попытки их подавить.

Я смотрела через плечо на заинтересованное лицо Эммы, на жутко серые поля вдали, сосредоточиваясь на усилии, чтобы говорить без крика. Что-то бросился в левом краю моего зрения, и мой взгляд автоматически попытался сосредоточиться на этом. Но он двигался слишком быстро, оставив меня со смутным впечатлением о человеческом силуэте, поэтому я никак не могла объяснить эти короткие проблески. Эта фигура была какой-то уродливой. Странной. И когда я моргнула, я уже не могла быть уверенна, где я ее видела раньше.

Это вероятно учитель, искаженный до неузнаваемости странным серым туманом, который окружал мое видение. Я закрыла глаза, чтобы избежать любых будущихотвлечений.

Тогда, так же быстро, как и появилась, паника исчезла. Напряженность отлила от моего тела, как воздух из шарика, оставив меня слабую от облегчения и усталости. Я открыла глаза, чтобы увидеть, что цвет и ясность вернулись в мир. Мои руки расслабились, крик умер в горле. Но мгновение спустя он разорвал воздух, и мне понадобилась секунда, чтобы понимать, что крик был не моим.

Онраздался со стороны двора.

Я знала, что случилось, даже не взглянув. Мередит упала. Мое желание кричать умерло в тот момент, когда это случилось.

Опять же, я знала, что кто-то умрет. И снова, я позволила этому случиться.

Мои глаза закрылись в то время, когда меня окатило новой волной шока и горя, за ними последовало чувство вины такой тяжелой, что я едва могла поднять голову. Это моя вина. Я должна была быть в состоянииспасти ее.

Больше криков раздалось со стороны двора, кто-то кричал кому-то, чтобы тот вызвал скорую помощь. Скрипя, открылись двери, врезавшись в кирпичную стену здания. Кроссовки застучал по ступенькам.

Слезы стыда и отчаяния катились по моему лицу. Я спрятала лицо в плече Нэша, не обращая внимания на то, как слезы пропитывают в его рубашку. А, возможно, это я убила ее, возможно, это сделало мое предупреждение.

За углом гул хаоса возрастал, каждый испуганный голос сливался со следующим. Кто-то плакал. Кто-то бежал. И во всем этим хаосе, миссис Такер, тренер девочек по софтболу, подула в свисток, неэффективно пытаясь успокоить всех.

— Кто это? — спросила Эмма, все еще стоя на коленях рядом с нами, широко раскрыв глаза в шоке и понимании, в то время как откидывала прядь моих волос, чтобы могла увидеть мое лицо.

— Мередит Коул, — прошептала я, вытирая слезы рукавом.

Нэш сжал меня еще крепче, положив свои руки на мои там, где они хватались за живот.

Эмма медленно поднялась, с выражением недоверия и страха на лице. Она попятилась от нас, ее ноги дрожали. Тогда она повернулась и внимательно заглянула за угол.

— Я ничего не вижу. Там слишком много людей.

— Не важно, — сказала я, слегка удивлена услышав свой собственный голос. — Она уже мертва.

— Откуда ты знаешь? — Ее рука ухватилась за угол здания, ногти врезались в грубый раствор изложенного коричневого кирпича. — Ты уверена, что это Мередит?

— Да. — Я вздохнула, потом встала и потянула вверх Нэша, вытирая слезы со щек. Он встал слева от меня, Эмма справа. Вместе мы повернули за угол и вошли в хаос.