Отступник

ГЛАВА 12

Майор свирепо посмотрел на меня с пассажирского сиденья, когда вертолет оторвался от земли. Я знала, что мои действия будут иметь последствия, но я не могла заставить себя беспокоиться. В нос ударила вонь авиационного топлива.

У тебя его глаза. Глаза Абеля. Вот что сказал Стивенс. Почему он это сказал? Ужасное подозрение расцвело в моем сознании.

Алек коснулся моего плеча. Моя одежда промокла от тумана, чего я раньше даже не замечала.

— Я говорил тебе, что это бесполезно, — сказал он, его глаза все еще следили за черной точкой вдалеке.

Его рука обжигала мою кожу. В последние несколько часов мне было так холодно; когда же это прекратится? — Стивенс ничего не знает.

— Он сказал, что у меня глаза Абеля — прошептала я.

— Что?! — воскликнул Алек, его расширенные серые глаза сверкнули на меня. В его голосе не было удивления. Вместо этого его голос звучал сердито.

Я попыталась заставить свое тело перестать дрожать и по-настоящему сосредоточиться на выражении лица Алека.

— Стивенс сказал, что у меня глаза Абеля.

На мгновение вой ветра был единственным звуком между нами. Это заполнило мою голову. Затем Алек рассмеялся.

— Это смешно. Не позволяй предателю запудрить тебе мозги.

Но что-то в том, как он это сказал, было не так. Я схватила его за руку.

— Почему он так сказал?

— Кто знает почему? Ты не должна верить…

Я крепче прижала его к себе.

— Не смей лгать мне снова, Алек. — Мой голос дрогнул, и новый поток слез хлынул из моих глаз. — Скажи мне правду.

Глаза Алека отражали его конфликт, но в них также были жалость и печаль.

— Тесса, — тихо сказал он.

Он глубоко вздохнул.

— Может быть, тебе стоит поговорить с майором.

Я отпустила его руку. Ужасное подозрение, которое у меня было, гноилось во мне.

— Абель. Он мой отец, не так ли?

Алек ничего не сказал. Я сделала шаг назад и зажала рот рукой. Меня затошнило.

— Это правда. Он мой отец. — Я не могла дышать. — О боже мой.

Алек притянул меня в объятия.

— Тесс, мы не несем ответственности за действия наших родителей, — сказал он, но я слушала его вполуха.

Я была дочерью человека, который был ответственен за смерть нескольких человек. Преступник, убийца и похититель Холли. Майор знал. Как и Алек. И Алек мне не сказал. Это был еще один секрет, который он скрывал от меня, но это был не его секрет, чтобы его хранить. Несколько часов спустя, после того, как меня вырвало содержимым желудка и я, наконец, вырвалась из-под опеки Алека, я собралась с духом и постучала в дверь Мейджора. Я видела, как он вернулся с вертолетом за тридцать минут до этого. Он, казалось, не удивился, увидев меня.

— Хорошо, что ты здесь. Я все равно хотел с тобой перекинуться парой слов, — сказал он, отступая назад и пропуская меня в кабинет.

Гнев закипал у меня под кожей. Мне пришлось побороть желание разбить его дурацкий стеклянный шкаф и растоптать его оловянных солдатиков. На них никогда не было ни пятнышка грязи. Наверное, именно так майор проводил свои ночи: полировал свои дурацкие игрушки, пока они не заискрились. Иногда я была уверена, что он заботился о них больше, чем о своих агентах.

— Тесса, твое недавнее поведение было, мягко говоря, странным. У нас есть правила, и они применимы ко всем — Он говорил с явным неодобрением.

Он размеренными шагами обогнул стол и отодвинул стул.

После всего, что произошло, он хотел прочитать мне лекцию?

— Я знаю об Абеле, — выпалила я. — Почему ты не сказал мне, что он мой отец? Ты просто собирался вечно держать это в секрете?

Майор замер, как будто я прикоснулась к его коже электрошокером.

— Что ты только что сказала?

— Я знаю, что Абель — мой отец. Агент Стивенс сказал мне.

Майор на мгновение повернулся ко мне спиной, как будто боялся, что его лицо выдаст еще больше его секретов. Почему он не мог хоть раз быть честным со мной? Разве я не заслужила правды? Он медленно повернулся, выражение его лица было совершенно спокойным, и опустился в кресло. В этот момент он выглядел старше, чем когда-либо прежде.

— Я не хотел, чтобы ты узнала вот так.

— Тогда почему ты мне не сказал? Почему во всех разговорах, которые у нас были об Армии Абеля или о моем пропавшем отце, ты не упоминал, что это один и тот же человек?

К тому времени, как я закончила, я уже кричала, и мне было все равно, что майор ненавидел, когда мы повышали голос против него. Я была так далеко за гранью заботы, что это уже даже не было смешно.

— Я хотел защитить тебя, — сказал майор.

Я захлопнула рот, слишком ошеломленная, чтобы говорить. Защитить меня? Я проглотила свое удивление.

— Я не понимаю…

— Я знал, что ты особенная, с того самого дня, как встретил тебя. И я знал, что Абель не остановится ни перед чем, чтобы завербовать тебя и использовать твою силу в своих собственных целях, если он когда-нибудь узнает о твоей Вариации. Вот почему я пытался скрыть тебя от него.

— Но он узнал обо мне, когда я была на миссии в Ливингстоне?

Майор кивнул.

— По крайней мере, таков мой взгляд на вещи. Если бы кто-нибудь из его армии увидел твои глаза, они бы поняли, что ты дочь Абеля. — Он поднял глаза. — Эти глаза ни с чем не спутаешь, — сказал он, и что-то темное пробежало по его лицу.

Он знал Абеля долгое время, и каким-то образом я знала, что их ненависть друг к другу началась еще до того, как Армия Абеля вообще существовала.

Бирюзовые глаза, как у меня. Это был первый конкретный образ моего отца, который я получила. Я ничего не могла вспомнить о нем. Я была слишком маленькой, когда он ушел. Я попыталась представить, как могло бы выглядеть лицо вокруг этих глаз, но ничего не вышло.

— Почему он оставил мою мать и меня?

Боль распространилась в моей груди от другого вопроса без ответа, который я не задавала и никогда не задам. Почему он не заботился обо мне?

Майор на мгновение задумался над своим ответом. Планировал ли он добавить еще одну ложь к тем двум, которые я уже обнаружила?

— Я предполагаю, что он оставил вас, потому что вы не проявили никаких признаков Изменения в тот момент и, следовательно, не были ему полезны. Он не из тех, кто держит людей рядом ради их эмоциональной ценности.

Тогда майор и Абель должны были бы прекрасно ладить. Я не думала, что Мейджор знает, как кого-то любить. Если я сегодня потеряю свою Вариацию, он отпустит меня и никогда больше не вспомнит обо мне.

— А как насчет моего брата? Это должно означать, что он Вариант?

Я знала, что у меня есть брат, но он был черной пустотой в моей памяти, пустотой, полной «что, если» и детских надежд. Моя мать никогда не говорила о нем, и я ничего не могла вспомнить о нем. Единственное, что я знала, так это то, что он был на два года старше меня.

Майор откинулся на спинку стула.

— Я не могу тебе сказать. Но я надеюсь ради него, что у него есть полезная Вариация, иначе Абель уже избавился бы от него.

Он сказал это так, как механик мог бы говорить о неисправной машине.

Я держалась за спинку стула передо мной. Я не была уверена, что мои ноги смогут держать меня еще долго. Все это было слишком сложно принять.

— Ты действительно думаешь, что он убил бы собственного сына?

— О да. Если бы ты знала Абеля так же хорошо, как я, ты бы тоже в это поверила.

Насколько хорошо майор знал Абеля? Как много он мне недоговаривал?

— А как насчет моей матери? Она знала об Абеле?

— Твоя мать всегда была слабой. Именно на таких женщин охотятся такие люди, как Абель. Она была под его чарами. Он знал, что делал. А потом он понял, что она больше не нужна ему. — В его голосе был намек на эмоции, которые я не могла определить.

— Но я все еще не понимаю, почему ты держал это в секрете? Я заслуживаю знать о своей семье, — сказала я.

— Я знал, что это принесет тебе только горе, если ты узнаешь.

С каких это пор Мейджор стал так заботиться об эмоциональном благополучии других людей? Он был в высшей степени рациональным человеком, который не позволял эмоциям мешать тому, что он считал необходимым.

— Сэр, я знаю, что человек, который похитил Холли, принял ее за меня. Но если они знают, кто я, если они знают о моих глазах, зачем им забирать ее?

— В суматохе атаки могут произойти ошибки. И поскольку они знают о вашей Вариации, цвет глаз на самом деле не то, чему они могли бы доверять. Кроме того, из-за хаоса, вероятно, было трудно приглядеться повнимательнее. Ты могла бы быть кем угодно в зале. Если бы они увидели, как блеснула внешность Холли, они могли бы легко принять ее за тебя. — Майор сложил руки на груди. — Мы также должны рассмотреть возможность того, что они использовали Холли в качестве приманки. Они знают, что никогда не могут быть уверены, что ты тот, кто ты есть, но Холли — твоя лучшая подруга, и они могут надеяться, что ты будешь частью миссии по ее спасению. Это привело бы вас прямо в их объятия. Но это всего лишь предположение.

— Но если Абель поймет, что я не собираюсь ее искать, и если мы не сможем найти ее сразу, что они с ней сделают?

— У меня есть агенты, которые постоянно работают над поиском Холли и других пропавших агентов, Тесса. Мы делаем все, что в наших силах.

Это не ответило на мой вопрос.

— Они причинят ей боль?

От одной только мысли у меня затряслись руки.

— Ее невидимость — полезный талант, ее стоит держать при себе. Я не думаю, что Абель причинит ей вред. Если Холли умна, она притворится, что согласится на все, о чем он ее попросит.

Тон майора был безразличным. Было ясно, что эта тема не была его главной заботой.

— Я хочу помочь. Позволь мне поискать ее, — взмолилась я.

Майор поднялся.

— Нет, Тесса. Я не могу этого допустить. Разве ты не слышала, что я тебе только что сказал? Это именно то, чего они хотят.

Мне пришлось прикусить губу, чтобы удержаться от того, чтобы не сказать, что мне все равно, если это был трюк, чтобы заманить меня в их ловушку. Мне нужно было спасти Холли; это было все, что имело значение.

— Абель не остановится ни перед чем, чтобы заполучить тебя в свои руки, и если он это сделает, ты пропала. В его армии есть люди, которые могут исказить твой разум. И если они не смогут заставить тебя работать на них, они убьют тебя. Ты не сможешь помочь Холли, если будешь мертва. Если тебя схватят, ты только ухудшишь положение всех нас. Ты не можешь покинуть штаб-квартиру, пока все не успокоится.

Зазвонил телефон. Но майор продолжал пристально смотреть на меня.

— Ты понимаешь это, не так ли?

Я сглотнула, прежде чем кивнуть.

— Да.

Но я не была уверена, что это так. Прямо сейчас мне казалось, что я ничего не понимаю. Майор поднял трубку. Я знала, что это был мой ключ к тому, чтобы уйти, и что наш разговор окончен.

Я медленно вышла из его кабинета и закрыла дверь. Алек уже ждал в коридоре. Следил ли он за мной?

Алек оттолкнулся от стены, к которой прислонился.

— Что он сказал?

— Он подтвердил, что Абель — мой отец, и потребовал, чтобы я осталась в штаб-квартире. Он не хочет, чтобы я помогала спасать Холли.

Алек обнял меня за плечи.

— Может быть, тебе стоит послушаться. Майор много лет сражался против армии Абеля. Он знает, что делает. Ты не можешь помочь Холли, подвергая себя опасности.

Это было почти в точности то, что сказал майор.

Он и майор, они всегда вели себя так, как будто искренне заботились о моих интересах, но я не могла игнорировать тот факт, что они солгали мне дважды. И это была не просто маленькая ложь. Это была огромная, потрясающая ложь. Как я могла быть уверена, что они рассказали мне все? Как я могла поверить, что на этот раз они скажут правду?

— Я устала, — сказала я.

Это было неправдой. Я была физически истощена, но мой разум был совершенно бодр. Я хотела убежать от пронзительных глаз Алека. От того, как мое тело жаждало быть рядом с ним, несмотря на предупреждения моего разума.

Брови Алека опустились.

— Ты уверена, что тебе не нужна компания? Может быть, тебе не стоит сейчас оставаться одной.

Его лицо было таким озабоченным, что мне захотелось согласиться.

Я покачала головой и выскользнула из его объятий.

— Нет, правда, мне нужно немного времени, чтобы побыть одной.

Слабая часть меня хотела прижаться к его груди и позволить ему шептать успокаивающую ложь мне на ухо, но я устала от лжи — даже если это было сделано для моей защиты. Мне нужно было знать правду об армии Абеля и, что более важно, обо мне. И по выражению глаз Алека я была почти уверена, что он знал. Если бы я попросила его пойти против приказа майора, чтобы помочь мне спасти Холли, возможно, он бы это сделал. Но сначала мне нужно было выяснить, что происходит на самом деле.

Алек нерешительно шагнул ко мне, пока наши груди почти не соприкоснулись. Я слегка улыбнулась ему, и он воспринял это как разрешение запечатлеть нежный поцелуй на моих губах. Я расслабилась в его объятиях и позволила себе на мгновение забыть обо всем — о лжи, обиде, Холли. Алек был рядом со мной — он всегда был и всегда будет.

— Я имел в виду то, что сказал вчера, понимаешь? Я люблю тебя.

Я коротко коснулась его щеки.

— Я знаю.

На его лице промелькнуло разочарование. Прежде чем разговор мог пойти дальше, я развернулась и ушла. Может быть, он ожидал, что я скажу это в ответ. Но я не могла этого сделать. Я действительно любила его, в этом не было никаких сомнений. Я любила его долгое время, но за последние несколько дней, даже за последние несколько часов, произошло так много всего, что потрясло меня и заставило усомниться в мире, который, как я думала, я знала. Мне нужно было время. И мне нужно было раскрыть истинное измерение секретов, потому что у меня было подозрение, что майор не сказал мне правды, даже половины. Вероятно, он был единственным, кто знал об этом в полной мере. И был только один способ выяснить это. Я бы стала им.