Отступник

ГЛАВА 30

Ощущение разрыва было хуже, чем все, что я когда-либо испытывала раньше, но затем оно внезапно прекратилось, и я приземлилась на черные кожаные сиденья. Мое зрение все еще было расплывчатым, а в животе все переворачивалось. Я зажмурилась и подождала несколько секунд, прежде чем осмелилась открыть их снова. Яго сел рядом со мной. Он нисколько не казался дезориентированным, но его лицо побледнело, а на щеках и шее выступили красные пятна. Мириады бледных веснушек покрывали его нос. Вблизи я с удивлением поняла, что он ненамного старше меня. Его светло-рыжие волосы прилипли к потному лбу. Он наклонился вперед, примостившись между передними сиденьями, чтобы поговорить с водителем.

— Веди! Я пойду заберу Зака.

— А как насчет Девона? — спросила я, но Яго исчез, не сказав больше ни слова. Разве он не слышал, что я сказала?

Я попыталась мельком увидеть человека за рулем, но меня отбросило назад на сиденье, когда он нажал на педаль газа, и машина рванулась вперед. Я выглянула в окно, вцепившись в сиденья, чтобы удержаться на месте. Снаружи машины была незнакомая улица и большая вывеска мотеля, которая купала меня в розовом сиянии. Это была не парковка у бара.

— Где мы находимся?

— В нескольких кварталах от бара, — ответил мужчина. — Яго перенес тебя сюда. У него был грубый голос, как будто он слишком часто курил сигареты. Это напомнило мне голос, который я слышала раньше.

— Почему Яго не отвез меня к Абелю?

— Потому что это может убить его. Он может переносить себя на большие расстояния, но не второго человека. Чтобы сработал двойной транспорт, он должен находиться в пределах мили, а еще лучше, в поле зрения объекта. — Он покачал головой. Его волосы были черными и вьющимися, а кожа очень темной.

— Кто ты такой? — спросила я, больше для того, чтобы отвлечься, чем для чего-либо еще.

— Я Лютор, — сказал он, наблюдая за мной через зеркало заднего вида с доброй улыбкой. На его губе был порез. — Не нужно представляться.

— Мои глаза, — догадалась я.

— Да, среди прочего. — Он нахмурился, взглянув на часы на приборной панели. — Тебе следует освободить там немного места. Когда Зак и Джаго вернутся, они могут приземлиться прямо на тебя, если Джаго напортачит, как обычно.

Я не спрашивала, что значит «напортачить». Были ли когда-нибудь люди разорваны на части во время транспортировки? Или он имел в виду тот случай, когда перевозил Холли и случайно взял не того человека? Я прижалась к двери. Вдалеке я видела вертолет, описывающий круги в небе. Я могла представить, как майор сидит в нем, выкрикивая приказы в рацию, с искаженным от ярости лицом. Он никак не мог заметить нас издалека. Мы сливались с толпой на парковке и были слишком далеко от бара для этого.

По мере того, как проходили секунды, Лютор хмурился все сильнее. Я наблюдала за ним в зеркало заднего вида, нервничая с каждой секундой все больше. Он продолжал переводить взгляд с часов на свой мобильный телефон, лежащий на средней консоли. Внезапно воздух вокруг меня затрещал, и кто-то налетел на мою руку. Меня прижали к двери, и Зак внезапно прислонился ко мне, застонав, как будто от боли. Он наклонился вперед, так что я не могла видеть его лица, но его правый рукав был разорван, и из длинного пореза капала кровь. Я поспешно оторвала остаток его рукава и использовала его, чтобы перевязать рану. Когда я закончила, я заметила, что Зак наблюдает за мной с ошеломленным выражением лица.

— Ты действительно выглядела обеспокоенной, — тихо сказал он.

— Конечно, я беспокоюсь. Мы семья. Это слово вызвало во мне прилив счастья и не оставило места для сомнений и беспокойства. Я поняла, что Яго все еще был там, рядом с ним. Его глаза были закрыты, лицо побелело как мел.

— Эй, тебе нужно позвать Девона, — сказала я, но он никак не отреагировал. Я повернулась к Заку.

— А как насчет Девона? — В моем голосе зазвенела паника.

Зак отвел взгляд, его брови сошлись на переносице. Ему потребовалось слишком много времени, чтобы ответить.

— Девон передумал.

Я застыла.

— Что? Он бы этого не сделал. Он бы мне сказал.

— Может быть, он чувствовал себя плохо и не хотел тебя разочаровывать.

— Зак, почему Девона здесь нет? Скажи мне правду!

Он опустил голову и кивнул на свою рану.

— Агенты FEA поймали нас. Когда появился Яго, он мог только схватить меня. Они уже повалили Девона на землю. Последнее, что я видел, был майор, входящий в комнату. Я не мог остаться. Мне очень жаль.

На мгновение в глазах у меня потемнело. Я вцепилась в сиденья и глубоко вдохнула.

— Это все моя вина. Мне не следовало впутывать Девона.

Что теперь будет с Девоном? Я не должна была позволять Яго разлучать нас. Возможно, майор простил бы Девона, если бы тот решил вернуться в FEA. Девон все еще был новичком; Мейджор, вероятно, списал бы все на мое дурное влияние. Я пыталась утешить себя тем фактом, что Девон в любом случае не мог скрываться до конца своей жизни. Ему нужно было подумать о своих родителях. И все же то, как я оставила его, терзало мою совесть. Я все еще чувствовала тепло его руки в своей.

— Я уверен, что с ним все будет в порядке, — утешил меня Зак. — Держу пари, майор сделает ему простое предупреждение. Однако, если они поймают Уилла, ему не так повезет.

— Уилл сбежал? — спросила я.

— Да. Он знал, что Яго не мог перевезти и его тоже, поэтому сбежал на другой машине. Он хорошо умеет убегать. Это то, что он делал все время до того, как присоединился к армии Авеля.

Я спрятала лицо в ладонях, переполненная противоречивыми эмоциями. Беспокойство за Девона, облегчение из-за Холли, глубокое счастье от того, что я нашла своего брата.

— Есть ли способ, с помощью которого мы сможем узнать, что происходит с Девоном? — спросила я, поднимая взгляд.

Губы Зака изогнулись в легкой улыбке.

— Это не будет проблемой.

— У вас есть шпион в FEA?

— Возможно, — сказал Зак, прежде чем повернуться к Лютору. — Когда мы прибудем?

— Пару минут.

— Куда мы едем? — спросила я.

— Наш вертолет. Мы прилетели сюда. Недалеко отсюда есть охраняемая база.

Я откинулась назад, но мои мышцы были напряжены. Зак смотрел на меня странным взглядом.

— Что? — прошептала я.

— Я не могу поверить, что ты действительно сидишь рядом со мной. Я мечтал об этом много лет. Всякий раз, когда я терял надежду, воспоминания о тебе поддерживали меня. Я знал, что однажды мы воссоединимся.

— Ты помнишь наше время вместе? — спросила я в изумлении.

Я даже не помнила его лица, не говоря уже о каком-либо общем счастье между нами. До того, как я нашла фотографии в файлах, я почти ничего не помнила. Он был всего на два года старше меня. Имело ли это такое большое значение?

— Да, я помню, — тихо сказал он, затем повернулся на своем сиденье лицом ко мне. Он поднес пальцы к моим вискам.

Я вздрогнула от прикосновения и сразу почувствовала себя дураком. Зак не собирался причинять мне боль. Он ободряюще улыбнулся мне, прежде чем его пальцы сжались по обе стороны от моей головы. Прикосновение кожи к коже позволяло образам прокручиваться в моем сознании. Они материализовались перед моими глазами, как видение, точно так же, как это было несколько дней назад в машине. Было воспоминание о том дне, когда я родилась в белой комнате без окон. Абель держал мою мать за руку и сиял от гордости; затем более позднее воспоминание, в котором моя мать прижимала меня к себе. Она лежала на узкой кровати в той же маленькой, но стерильной спальне, выглядя измученной и потной. Маленький мальчик стоял на коленях на матрасе рядом с ней. Его глаза были бирюзовыми, и он протягивал свою крошечную ручку, чтобы коснуться ручки ребенка. Абель опустился на матрас рядом с ними, выглядя почти таким же усталым, как моя мать. Мальчик прижался к нему, а Абель медленно, нежно поглаживал пальцем мою голову, пока я не открыла глаза. Бирюзовые, точно такие же, как у него.

Я ахнула, и Зак убрал руки с моих висков. Эти воспоминания казались такими реальными, как яркий сон, как будто я переживала их прямо в тот момент. Это было почти чересчур — наконец-то увидеть и почувствовать то, к чему я так стремилась. Слезы навернулись мне на глаза.

— Тот мальчик… Это был ты. Но как ты можешь помнить это так ясно? Тебе было всего два года. — Я, конечно, знала, но хотела услышать, как он это скажет.

Зак расслабился, как будто боялся моей реакции.

— Это часть моей Вариации. Я никогда не забываю. Я могу хранить воспоминания и воспроизводить их для других.

— Несколько дней назад, когда я вела машину, мне пришло в голову одно воспоминание. Это ты сделал?

Он опустил голову.

— Да. Я знаю, что с моей стороны было нехорошо делать это без твоего разрешения, но я хотел показать тебе, чего тебе не хватает. Я надеялся, что воспоминания убедят тебя присоединиться к нам. Я хотел, чтобы вы пришли к нам по собственной воле. Очевидно, что на самом деле все получилось не так, как я планировал. Ты сильный противник.

Он усмехнулся, но я была погружена в свои мысли.

— Тогда тебе не нужно было прикасаться ко мне. Почему ты сделал это сейчас?

— Обычно мне нужно прикоснуться к людям, чтобы использовать свою Вариацию. Единственный человек, где в этом нет необходимости, — это наш папа, поэтому я подумал, что это может сработать и с тобой, и это сработало. Может быть, это потому, что у нас одна и та же ДНК, я не знаю. — Он сделал паузу, изучая мое лицо, которое, вероятно, все еще показывало мое замешательство. — Но это потребует больше усилий, если я не буду прикасаться к тебе. — Воспоминания сейчас, разве они не были более яркими, чем когда я не прикасался к тебе?

— Да, но в прошлый раз они уже были довольно убедительны.

— Да, наша связь довольно сильна, но это определенно менее утомительно, если я прикасаюсь к тебе.

— Значит, это были настоящие воспоминания? Не подделка?

Страх вскипел у меня в животе.

— Конечно, — немедленно ответил Зак. — Я хотел показать тебе, что я помню каждый день.

Мне пришли на ум слова Алека: о Варианте, который мог манипулировать воспоминаниями. Может быть, слухи преувеличили правду, как это часто бывает.

— Ты тоже можешь изменять воспоминания? — неохотно спросила я.

Мы въехали в частный аэропорт, и Лютор припарковал машину рядом с посадочной полосой. Зак все еще не ответил. Он кивнул Яго и Лютору, и они оба вышли из машины, предоставив нам минутку уединения.

Зак провел рукой по лицу.

— Если я очень сильно сосредоточусь, то смогу изменить воспоминания. Однако это очень трудно сделать, и я чувствую себя опустошенным в течение нескольких часов после этого.

Я напряглась.

— Но это ужасно. Ты не можешь просто так изменить воспоминания людей!

Алек манипулировал и контролировал меня с помощью своей Вариации. Я не хотела, чтобы то же самое повторилось снова.

— Некоторые люди просят меня изменить их воспоминания. Многие люди пережили ужасные вещи в своей жизни и думают, что им нужно забыть, чтобы начать все сначала, и иногда это действительно так. Если прошлое продолжает давить на тебя, возможно, лучше отказаться от него. — Так ты говоришь мне, что никогда не изменял чьи-то воспоминания без их разрешения?

Зак выглянул в окно. Лютор и Яго ждали нас, повернувшись спиной к машине.

— В нескольких случаях у меня не было выбора. Это было сделано для того, чтобы защитить себя и тех, кто мне дорог. Мне это не понравилось, и это всегда мое последнее средство. Что бы ты сделала, если бы это был твой единственный шанс сохранить людей, о которых ты заботишься, в безопасности?

Я пожала плечами.

— Я думаю, я бы сделала это. Я не знаю. Я никогда не была в такой ситуации.

— Иногда я ненавижу эту жизнь в тайне, но пока FEA охотится за нами… — Он замолчал и кивнул в сторону двери. — Мы должны идти сейчас. Папа ждет нас.

Мой пульс ускорился при упоминании Абеля, при этом слове: папа. Я еще не была уверена, как его называть. Все еще так много нужно было переварить за один раз. Когда мы вышли из машины, я замерла. Как только мы вышли из неё, машины там уже не было.

— Ты это сделал? — спросила я Лютора.

Он кивнул.

Я прищурила глаза.

— Это был ты! Ты был тем парнем со шприцем, который напал на меня.

Я вспомнила нашу ночь в кемпинге и мерцающий автомобиль.

Лютор потер затылок и посмотрел на Зака, который закатил глаза.

— Извини за это. Когда мы узнали, что вы скрываетесь от FEA, мы попытались выследить вас, но это было нелегко. Папа отправил на твои поиски почти всю нашу организацию. Мы знали, что вы навестили тетю и дядю Девона, и послали разведчиков выследить вас в этом районе. В конце концов кто-то в закусочной сказал, что видел тебя. Лютор последовал подсказке, потому что меня не было рядом. Поскольку меня там не было, чтобы поговорить с тобой, папа разрешил Лютору использовать успокоительное. Это, очевидно, сработало не слишком хорошо.

Лютор застенчиво улыбнулся.

— Ты хороший боец, девочка.

— Ты устроила мне сотрясение мозга, — укоризненно сказал Яго.

Хотел ли он извинений?

— Ты напугал меня до чертиков. На самом деле это не самый эффективный способ убедить меня присоединиться к вам.

Но я даже больше не злилась. Я не могла поверить, что Абель заботился обо мне настолько, чтобы послать всех своих людей на мои поиски. Учитывая, что FEA вела поиски в тандеме, это было большим риском.

— Твой вариант классный, — сказала я Лютору.

Яго закатил глаза и повернулся к вертолету.

Лютор ухмыльнулся.

— Твой тоже не слишком потрепанный.

Зак улыбнулся, но это было напряженно, когда его глаза обшаривали небо.

— Мы также используем вариант Лютора, чтобы замаскировать наш вертолет.

— Но разве он не появился на радаре аэропорта?

— Нет. Вариация Лютора предотвращает это. И у нас есть связи с людьми, которые отслеживают подобные вещи, — уклончиво сказал он, затем быстро улыбнулся мне. — Давай. Нам следует поторопиться. Скоро этот район будет переполнен вертолетами FEA.

Он взял меня за руку, и я последовала за ним к вертолету, который выглядел так, как будто его могли использовать военные. Вместо полозьев у него было три шины, и он был окрашен в коричневато-зеленый цвет.

Мы с Заком сидели вместе на заднем сиденье, в то время как Лютор и Яго заняли свои места в кабине пилота. Они обменялись улыбками, когда мы оторвались от земли. Когда мы поднялись в небо, я увидела вдалеке вертолеты FEA. Они искали меня, но с талантом Лютора они никогда бы нас не нашли.

Я не могла не задаться вопросом, кто был в вертолетах. Неужели майор пришел убедиться, что я снова не ускользну у них из рук? Я всегда была благодарна ему за то, что он спас меня из небрежного дома. Но, увидев сегодня свою мать, я не была уверена, что FEA не была частью проблемы с самого начала. Годы работы агентом, возможно, превратили ее в развалину, которой она была сейчас, и FEA молча охотилась за мной, вероятно, со дня моего рождения. Даже если бы моя мать не хотела меня отдавать, FEA в конце концов вынудила бы ее это сделать. Какой была бы моя жизнь, если бы моя мать не хотела жить нормальной жизнью? Если бы она осталась с Абелем? Зак казался таким нормальным и добрым, совсем не таким, каким его представлял себе сумасшедший Вспыльчивый майор. Что, если Зак сказал правду? Что, если бы Абель искал меня все эти годы, если бы он действительно скучал по мне? Если бы он любил меня? Неужели FEA лишила меня любящей семьи?

Моя мать сказала, что ушла от Абеля, потому что хотела нормальной жизни, а он не мог этого вынести. Она убежала от него не потому, что он был жесток с ней.

Зак коснулся моей руки, и я подпрыгнула. В его бирюзовых глазах было любопытство. Он был так похож на меня, что я не могла в это поверить. Мой брат.

— Так с Холли действительно все в порядке? — прошептала я.

Зак кивнул.

— Она более чем в порядке. Она счастлива с нами.

— Она не хочет возвращаться в FEA?

Он на мгновение уставился в окно.

— Никто не делает этого, когда встречает нашего отца. Он харизматичен. Люди понимают, что армия Абеля — лучший выбор.

— А как насчет ее семьи? Я пошла к ним домой. Ну, ты, наверное, знаешь это, так как следил за мной в машине.

— Холли беспокоилась, что FEA нацелится на них, чтобы добраться до нее. Она беспокоилась, что один из ее братьев и сестер окажется Вариантом и что FEA обнаружить их.

Поэтому мы их переселили. Они в полном порядке.

— Что ты им сказал? Зачем им оставлять свой дом и все остальное позади? Почему все выглядело так, как будто там была борьба?

— Мы обсудили это с Холли, и она знала, что они никогда не будут в безопасности, пока находятся в контакте с ней. Мы вывезли их очень быстро. Мы дали им новые удостоверения личности, новый дом и новую работу, вдали от досягаемости FEA. Поверь мне, они стали счастливее, чем раньше.

— Ты изменил их воспоминания, не так ли?

Он колебался мгновение.

— На самом деле это было к лучшему. Они никогда не узнают. Они могут вести нормальную счастливую жизнь, не беспокоясь о своей дочери. Кроме того, их новые обстоятельства гораздо более комфортны, чем раньше.

Я втянула в себя воздух.

— Ты удалил Холли из их памяти.

— Она хотела, чтобы мы это сделали, — тихо сказал он. — Если когда-нибудь наступит мирное время, она сможет вернуться к своим родителям. Мы вернем им их воспоминания, и все будет хорошо.

Я сомневалась, что все будет хорошо так легко, почти так же сильно, как я сомневалась, что когда — либо будет мир между FEA и армией Абеля — не до тех пор, пока там был майор, и даже тогда…

— Я не могу поверить, что Холли вот так бросила свою семью.

— Иногда нам приходится отпускать людей, которых мы любим, чтобы они были в безопасности, — сказал Зак.

Мне хотелось ему верить, но я не была так уверена.

Вертолеты FEA превратились в маленькие черные точки вдалеке, когда мы оставили Лас-Вегас позади. Это было оно. Я была почти уверена, что пути назад нет. Я действительно и по-настоящему переступила черту, и майор никогда не простит мне этого. Даже если я решу сбежать с Холли, а не остаться с Абелем, майор расценит мои действия как измену. И, возможно, так оно и было. Потому что спасение Холли было только одной из причин моего желания пойти с Заком. Больше всего на свете я хотела встретиться со своим отцом.

— Ты злишься на меня.

Он коснулся моих рук, которые были сжаты в кулаки на коленях.

Я расправила их и небрежно положила пальцы на бедра.

— Я не сержусь. Это просто слишком много, чтобы принять. — Я покачала головой. — Почему вы похитил Холли? Это был несчастный случай?

Зак фыркнул.

— Вот что происходит, когда мы с папой не берем дело в свои руки.

Я приподняла бровь в немом вопросе.

— Я хотел быть частью этой миссии. Я знал, что смогу заставить тебя понять, что FEA был неправильным выбором, но папа не хотел рисковать. Он знал, что майор будет поблизости, и боялся, что меня схватят. Все было бы потеряно, если бы майор когда-нибудь добрался до меня.

— Миссия прошла не так, как планировалось. Уилл послал слишком мощную ударную волну и вырубил двух наших людей. Потом все вышло из-под контроля. Они просто пытались спасти свою шкуру, а потом Яго заметил девушку в черном. Он сказал, что видел, как ее внешность изменилась; она была похожа на ФЭА, и поскольку у него был только один шанс, он схватил ее, — продолжил Зак. — Конечно, мы довольно быстро поняли, что это была не ты, но мы были рады, что у нас была Холли. Она отличное дополнение к нашей группе. И мы знали, что можем убить двух зайцев одним выстрелом. Холли — твоя лучшая подруга. Мы были уверены, что вы будете участвовать в спасательной операции. На самом деле мы никогда не рассматривали возможность того, что ты сбежишь из FEA в одиночку.

Я думала, что был не один. Я была с Девоном. Мое сердце болело, когда я думала о нем. Когда-нибудь мне придется вернуться за ним. Я не могла оставить его в руках майора.

— А что насчет Стивенса?

Зак нахмурился.

— Ты имеешь в виду Гарольда?

Я прикусила губу. Я даже не знала его имени.

— Агент, которого вы похитили в Ливингстоне.

— Мы не похищали его. — Зак усмехнулся, одарив меня широкой улыбкой. — Он пришел сам. Он был недоволен FEA. Ему не нравилось, как с ним обращались, и что ему запрещали поддерживать отношения с нормальной женщиной.

Он вздохнул.

Я кивнула. Было странно думать о том, чтобы спасти кого-то от FEA. FEA всегда была для меня воплощением добра. Но я не знала ничего лучшего.

Я закрыла глаза и откинула голову на спинку сиденья. Вибрация вертолета прошла сквозь меня, а жужжание лопастей вызвало головную боль. Все это было слишком сложно для моего мозга, чтобы вычислить. Думать о FEA было больно. Каждый раз, когда воспоминание о счастливых временах, которые я провела там, приходило мне в голову, я чувствовала, что мое сердце вырвали. И Алек. Он был моим другом, моим защитником, моей любовью, а теперь? Кем он станет? Моим охотником? Моим врагом?

— Я не думал, что когда-нибудь увижу тебя снова, — снова пробормотал Зак. — Я думал, что мои воспоминания — это все, что я когда-либо получу.

Я повернулась к нему лицом и попыталась запомнить каждый дюйм его лица, точно так же, как он, казалось, делал с моим. Его нос был чуть шире моего, а на подбородке и щеках виднелась тень щетины, но наше сходство было поразительным.

— Ты скучаешь по нашей маме?

В его глазах промелькнула боль.

— Иногда. Но я не могу забыть, что она ушла. Она забрала тебя, но меня бросила.

И тогда я поняла, что мы пережили одно и то же горе. Наша мать подвела нас обоих.

— Она тоже не была мне хорошей матерью, — прошептала я.

В его глазах затуманились вопросы.

— Она пыталась быть нормальной, но не могла взять себя в руки. Она была пьяна или под кайфом больше дней, чем нет. И у нее было больше парней, чем я могу сосчитать. Каждый новый парень был хуже, чем тот, что был до него.

Мне было стыдно за то, что я так говорила о своей матери после того, как видела ее в последний раз. Но это была правда. Она никогда не была заботливой матерью. Ее пренебрежение сломило бы меня, если бы я не пошла в FEA.

Лицо Зака напряглось.

— Они когда-нибудь причиняли тебе боль?

— Если не считать случайных оскорблений, они в значительной степени игнорировали меня. Одиночество и отвращение со стороны нашей матери были гораздо хуже.

— Отвращение? — спросил Зак.

Я поняла, что он взял мою руку в свою. Он заботился обо мне. Жар прижался к моим глазам.

— Потому что я была Вариантом. Когда она узнала, что я ненормальная, она назвала меня уродом и сказала, что я разрушила ее жизнь.

— Это чушь собачья! — Лицо Зака вспыхнуло от гнева. — Она тоже Вариант. Папа сказал, что она всегда ненавидела себя за это. И именно поэтому она не хотела ни меня, ни его.

— Прости, — прошептала я.

Зак покачал головой.

— Все в порядке. Теперь мы есть друг у друга.

— Я не могу дождаться, когда увижу нашего отца, — сказала я.

Зак посмотрел в окно, плотно сжав губы.

— Что-то не так?

Он покачал головой с тем, что, вероятно, должно было быть ободряющей улыбкой.

— Нет. Последние несколько недель были изнурительными. Ты не совсем облегчила нам задачу. А папа с каждым днем все больше впадал в отчаяние. Я боюсь, что он сделает какую-нибудь глупость.

Зак, должно быть, увидел замешательство на моем лице.

— Ненависть между майором и нашим отцом подобна гнойной язве. Это может ослепить его в том, что правильно, а что неправильно.

— Что ты имеешь в виду?

Зак выглядел так, словно сожалел, что вообще заговорил об этом.

— Наш дядя, близнец нашего отца, был заперт в тюрьме строгого режима FEA в течение двенадцати лет. Не было и дня, чтобы наш отец не думал о нем. Они были очень близки, и теперь он не видел его больше десяти лет. За все эти годы ненависть отца к человеку, который посадил в тюрьму его брата, только росла.

И я подозревала, что причастность моей матери к моему отцу и майору только разжигала ненависть.

У меня был дядя в тюрьме FEA. Я вспомнила, что говорила о нем моя мать.

— Но он что-то сделал, чтобы его бросили в тюрьму, верно?

Выражение лица Зака исказилось.

— Многие люди, которые заперты в тюрьме FEA, не сделали ничего, кроме как отказались работать на FEA. Они думают, что наличие Вариации делает вас членом FEA и, следовательно, ФБР.

Майор приказал Алеку постоянно следить за тем, чтобы я была под контролем, так что слова Зака имели смысл. Каждый вариант был возможным оружием, и если оружие не стреляло в вашу сторону, вам лучше запереть его. Но я также поняла, что Зак не совсем ответил на мой вопрос.

— Но как насчет нашего дяди?

— Слушай, я не совсем согласен со всем, что он сделал, — медленно сказал Зак. — Но наш отец любит его, и я вижу, как ему больно знать, что его близнец сидит взаперти, так и не дождавшись справедливого суда. Иногда любовь к кому-то может ослепить тебя.

Никто не знал этого лучше меня. Даже сейчас воспоминание о серых глазах Алека, о его смехе все еще заставляло мое сердце сжиматься. Но моя любовь не ослепила меня настолько, чтобы я причинила боль другим. Что заставила его сделать любовь нашего отца к своему брату? Я открыла рот, чтобы спросить, но Зак внезапно сел.

— Мы на месте.

Я посмотрела вниз, но вокруг нас была только бесплодная земля и горы светящихся красных камней. Мы направлялись прямо к одной из скал.

— Я ничего не вижу. Он замаскирован?

— Да. Весь комплекс находится под землей. Основание горы на самом деле является входом.

Мои глаза расширились. Было бы трудно сбежать из подпольной штаб-квартиры. Вертолет направлялся прямо к острым скалам. Я вцепилась в сиденье, когда красный цвет гор заполнил всю ширину лобового стекла. В любой момент мы могли столкнуться со скалой.