Падшее царство

Глава 20

После всё было хаотичным размытым пятном.

Люцифер врывается в мою комнату, обнажённый выше пояса, с широко раскрытыми от недоверия глазами.

— Ты видела её, — говорит он, подходя к моей кровати. — Ты видела Габриэллу.

Я яростно киваю.

— Ты тоже её видел?

— Да. На кладбище. Вся в крови и грязи. Она бежала, пытаясь спастись.

— Бежала от Легиона.

— Да. Он был там.

Я немного отшатываюсь, сбитая с толку.

— Как ты это увидел? Хочешь сказать, что нам обоим приснился один и тот же сон?

— Я не видел сна, — отвечает он, качая головой. — Только я читал, а потом все это разыгралось прямо передо мной. Как будто я был там.

— Как и я. Это было так, будто… Я была с ней, бежала вместе с ней.

На мгновение воцаряется ошеломлённое молчание, прежде чем мы оба чуть не выпрыгиваем из собственной кожи, когда из гостиной раздается звонок.

— Какого?..

Я не уверена, сигнализация это или что-то ещё, но мы бросаемся к источнику звука и обнаруживаем, что он исходит от куртки, которую я, к несчастью, повесила на диванчик. Я роюсь в карманах и достаю сотовый телефон, который Тойол сунул мне в руки как раз перед тем, как я выпрыгнула из машины.

— Алло?

— Ты только что это увидела?

Я киваю, хотя знаю, что Тойол меня не видит.

— На кладбище была Габриэлла. Ты тоже это видел?

— Мы все видели. Нам нужно попасть туда как можно скорее. Мы будем через десять минут.

Он вешает трубку, а я спешу обратно в свою комнату и натягиваю брюки. В следующую секунду я уже в ванной, торопливо чищу зубы и собираю волосы в неряшливый хвост. Люцифер смотрит на меня строгим, но задумчивым взглядом.

— Тебе нужно одеться. Они скоро будут.

— Не уверен, что это хорошая идея. Это может быть ловушка.

— Или это может быть наш единственный шанс спасти Габриэллу, поэтому мы должны им воспользоваться. Ты сам видел — она там. Или была там. В любом случае, я не собираюсь сидеть, сложа руки, и ждать.

— И ты видела, кто был с ней. А значит, Легион здесь. В Новом Орлеане. Ты не готова к этому.

— Не говори, к чему я готова.

— Иден, просто остановись и подумай минутку.

Я в отчаянии бросаю расчёску.

— Мы останавливались и думали несколько дней. Это наш шанс, Люцифер. Я иду.

Он раздражённо выдыхает.

— Прекрасно. Если так хочешь.

Я киваю.

— Тебе нужно позвонить Нико. Он и Дориан должны быть там.

— Нам не следует привлекать их, пока не узнаем, с чем имеем дело.

Я прекращаю то, что делаю, и, наконец, поворачиваюсь к Люциферу. Он явно выглядит потрясённым — а кто бы на его месте не был? Мы все надеялись на такой момент, но в то же время боялись его. Мы собираемся встретиться лицом к лицу с Легионом. И даже в эту самую секунду я не уверена, бежим ли мы, чтобы убить его или спасти.

Тем не менее, на карту поставлено нечто большее, чем наши разбитые сердца. Габриэлле, Тёмной Королеве, грозит не только смерть от рук Многих, но и стать Войной, Красным Всадником. А учитывая разрушения, непреднамеренно нанесенные Европе, Новый Орлеан наверняка будет стёрт с карты, без сомнения, забрав с собой окружающие города. Миллионы умрут, и они даже не предвидят, что это произойдёт.

— Если бы это была женщина, которую ты любил, — начинаю я, надеясь урезонить его. — Если бы это были твоя жена и твой нерождённый ребёнок, разве ты не хотел бы быть там? Разве не сделал бы всё, что в твоих силах, чтобы спасти её, побудить оставаться сильной и продолжать бороться? Когда всё кажется безнадежным, нам нужна семья. Габриэлле нужна её семья. А им нужна она. Не отнимай у них этого.

Он моргает, и я даже не уверена, что он услышал меня, пока он не отвечает:

— Дай мне две минуты.

Он выходит из моей комнаты, оставляя заканчивать подготовку к битве. И за это время нервы начинают сдавать. Мы собираемся встретиться с Легионом. Я собираюсь встретиться лицом к лицу с демоном, которому отдала сердце и тело только для того, чтобы его украли у меня посреди ночи. Я думала, что готова к этому, но так ли это? Смогу ли я вонзить кинжал в его сердце? Могу ли пожертвовать собой, чтобы он мог жить?

Как и было обещано, Люцифер возвращается через несколько минут в сопровождении Нико, они оба полностью одеты и готовы.

— Сем7ёрка внизу, — заявляет он.

— Дориан внизу, с Александром и Ларсом, — заявляет Нико. Его глаза дикие и бледные от предвкушения. — Мы перенесём всех на кладбище. У нас нет времени, чтобы ехать туда на машине.

Затем, прежде чем я успеваю поприветствовать его, он распадается на клубы тёмно-серого дыма.

— Готова? — спрашивает меня Люцифер, протягивая ладонь.

Я опускаю взгляд на его руку, на мгновение задумываясь, готова ли на самом деле. Затем переплетаю свои пальцы с его.

— Вперёд.

Бросать вызов пространству и времени и путешествовать по очагам тьмы с Люцифером — это совсем не то, что с Нико или даже Габриэллой. В его силе есть почти знакомое тепло, и я обнаруживаю, что он не столько тянет меня, сколько мы продвигаемся по невидимым туннелям магии вместе, как равные.

Когда мы оказываемся за воротами кладбища, четверо из Сем7ёрки, Дориан, Нико, Александр и Светлый колдун Ларс — уже там, у каждого на лицах по-разному выражены решимость и ярость. Хотя я знаю, что они расстроены из-за меня, я подхожу к Лилит и Андрасу и обнимаю их.

— Мне так жаль, — бормочу я, надеясь, что они почувствуют мою искренность. Я поворачиваюсь к Лилит. — Они тебе сказали? О нас… Мор?

Красивая, стройная блондинка-убийца кивает, в её голубых глазах появляется оттенок стыда.

— Да. — Она начинает качать головой. — Я ничего такого не хотела делать.

Прежде чем я успеваю остановиться, снова обнимаю её. Знаю, у нас нет на это времени, да и место неподходящее, но я хочу дать ей понять, что она не одинока в этом. Это не её вина. И если она упадёт, три сестры будут держать её за руки и тянуть обратно наверх.

— Слышали? — спрашивает Кейн группу. Он одет так же, как и другие члены Сем7ёрки: чёрные кожаные штаны, чёрная куртка и больше оружия, чем я могу сосчитать.

Я отстраняюсь от Лилит и оглядываюсь, не видя ничего, кроме окружающей нас ночи.

— Что?

— Тишина. Мёртвая тишина, — отвечает он.

Он прав. Из различных баров и ресторанов не доносится музыка. Не слышно смеха и веселого пения посетителей. Даже двигателей автомобилей нет. Город спит. Нет. Не спит. Город умирает.

— Здесь присутствует зло, — заявляет Дориан, подходя ближе, его голубые глаза сияют, когда его мистический взгляд прорезает темноту. Он, как и другие колдуны, одет в пальто в полный рост и широкие брюки. Никакого оружия. Оно им не нужно.

— Глаза открой, — командует Люцифер, подходя и становясь рядом со мной. — Это уловка.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что я научил, как их расставлять.

— Мы идём туда, — осмеливается Дориан. — С тобой или без тебя.

— Тогда сыграешь им прямо на руку.

— Там моя жена, — настаивает он. — Я чувствую. Её магия ослабевает, и я ей нужен. Я не буду стоять здесь, как трус, когда знаю, что жена в опасности.

— Он прав, — соглашается Тойол. К его глазу прикреплён какой-то оптический прицел. — Мы не заходим внутрь, она всё равно, что мертва. Я чувствую запах её крови.

Выражение лица Дориана искажается агонией, но это длится всего секунду, прежде чем оно сменяется на маску решительной ярости.

— Прекрасно. Но знай, что за этими вратами находятся десятки демонов, — объясняет Люцифер. — И они не просто низкоуровневые. Они пришли, чтобы воевать.

Нико прикрывает брата с фланга.

— Тогда мы дадим им шанс.

Мы все обмениваемся напряжёнными взглядами, прежде чем Кейн подаёт знак идти вперед. Лилит и Андрас автоматически встают справа и слева от меня. Кейн ведёт, Тойол на шаг позади. Вслед за ними к воротам приближаются колдуны, каждый принимает кошачьи позы, которые кажутся почти элегантными по сравнению с демонами, которые больше полагаются на грубую силу и огневую мощь. Лилит подталкивает нас вперёд.

— Ты уверена, что хочешь сделать это снова?

Я киваю, затем шепчу:

— Не только у тебя руки в крови. Я не могу вернуть назад то, что я сделал, и то, что мне суждено сделать, но я могу изо всех сил стараться все исправить.

Мы продвигаемся вперёд с оружием наготове. Хотя я не вижу его, знаю, что Люцифер прямо за мной, следит за каждым моим шагом и считает каждый удар сердца. Я удивлена, что он не берёт на себя инициативу, тем более что знает демонов лучше, чем кто-либо другой. Но он не в восторге от этого плана. И мне любопытно, почему. Нас десять, и большинство — самые смертоносные существа на планете. Должна быть другая причина, почему он так колеблется.

И хотя, да, это неожиданно, чем нам хотелось бы, мы не могли точно ожидать, что Легион пришлёт приглашение по почте. Мы решаем держаться вместе, а не разбиваться на команды, что разумно, учитывая, что мы понятия не имеем, что нас может ждать. Мы не были готовы в Чикаго, и мы ещё менее подготовлены сейчас, особенно после того, как Сем7ёрки стало вдвое меньше. Да и кроме Нико и Люцифера не многие из нас знают, как обстоят дела в Новом Орлеане. Добавьте к этому, что это территория ведьм Вуду, и мы все, по сути, идём вслепую.

Кейн молча указывает в темноту, затем поворачивается и кивает Дориану. С этого момента колдуны берут инициативу в свои руки, а Кейн и Тойол отступают.

— Они учуяли её запах, — шепчет Андрас уголком рта, не отрывая взгляда от земли.

Её запах.

Я не хотела думать об этом, но запах крови в воздухе стал гуще с тех пор, как мы миновали ворота кладбища. А значит, у Габриэллы серьёзные неприятности. Или мы уже опоздали.

Кто-то хватает меня сзади за руку, и в любой другой ситуации я бы закричала так громко, что разбудила бы мёртвого, или сначала ударила бы, а потом задавала вопросы. Но я знаю, что Люцифер тянет меня обратно.

— Стой, — выдыхает он мне в ухо.

Я поворачиваюсь к нему и обнаруживаю, что его глаза — яркие, светящиеся шары фиолетового и обсидианового цветов. У меня даже нет времени спросить его, что он имеет в виду под своим предупреждением, прежде чем впереди раздается первый крик.

Леденящее кровь рычание.

Вспышка ослепительного света.

Электрический голубой ток неразбавленной магии.

А потом… анархия.

Всё происходит так быстро, что я даже не успеваю закончить раунд, как Люцифер разворачивается, ставя меня позади себя. Он высвобождает свою силу, и я слышу только тошнотворный звук ломающихся костей и рвущихся сухожилий. Слышны крики, но я не могу сказать, исходят ли они от нашей группы или от тех, кто нападает на нас. Я не вижу. Проклятье.

Даже когда я напрягаю улучшенное нефилимское зрение, я не вижу, откуда исходит угроза. Будто нападающие находятся везде и нигде, практически невидимы, пока не окажутся прямо над нами.

Я пытаюсь обойти Люцифера, чтобы вступить в бой, но он снова отталкивает меня, прежде чем нанести новый удар зловещей силы. После чего слышатся отчётливые звуки разрываемой плоти и бульканья крови, и я мельком вижу около дюжины выпотрошенных тел всего в нескольких футах от нас. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть вперёд, где Тёмные сражаются с ордой приближающихся демонов, и вижу ещё больше искалеченных трупов. Выстрелы гремят, как фейерверк, пустые гильзы и брызги крови сыплются вокруг меня дождём, как гаснущие металлические бенгальские огни.

Резня взывает ко мне, дразня и соблазняя. Она скользит по моему телу и вибрирует в венах, неистовый, гипнотический боевой барабан. Я совершенно очарована ритмом, который затягивает меня. Чем глубже я погружаюсь, тем меньше от меня остаётся. Я не потеряна, а полностью исчезаю, будто меня никогда и не существовало. Его пульс становится моим пульсом, а конечности становятся моими конечностями. Мы связаны не только кровопролитием. В нём мы едины. Это внутри меня, потому что это я.

Смерть.

Это Смерть.

Я — Смерть.

— Отступайте! Немедленно!

Грубый приказ Кейна выводит меня из оцепенения Смерти, и она поспешно ускользает. Однако я всё ещё чувствую её… вижу, как она прячется в тёмных уголках самого моего существа. Ожидает. Наблюдает. Замышляет, как заманить меня туда вновь.

Моя спина врезается в полуразрушенную могилу в нескольких ярдах от того места, где мы только что были. Я поднимаю взгляд и вижу залитое кровью лицо Люцифера и ярко-фиолетовый взгляд, дикий от убийств.

— Что с тобой случилось? — требует он, грубо хватая меня за плечи.

Он не дожидается ответа и разворачивается как раз вовремя, чтобы обрушить силу на ещё троих приближающихся демонов. Их глаза горели ярко-красным, прежде чем Люцифер лишил их жизни. Андрас, Лилит и Нико всего в нескольких шагах от нас, отбиваются от ужасных тварей, которые, кажется, приближаются со всех сторон. Они не замедляются. Словно они бросились на нас в качестве жертвы, зная, что будут убиты.

— Чёрт, кажется, я потеряла сознание. Где… где все?

— Мы разделились, — огрызается Люцифер, и наносит ещё один удар тьмы, который убивает пятерых за раз. — Мы в меньшинстве. Очень много. Эти ублюдки просто продолжают множиться, затягивая нас глубже на кладбище.

У меня сердце замирает. Всё было подстроено. Легион хотел, чтобы мы собрались все в одном месте, на месте захоронения огромного греха. И я нутром чую, он не позволит нам выйти отсюда живыми.

— Они толкают нас к нему, — бормочу я вслух. — Легион. Они ведут нас к нему.

Люцифер кивает, затем подходит так близко, что мы оказываемся почти грудь в грудь.

— Он знает, что ты здесь. Ты чувствуешь это? Ты чувствуешь, как он извивается у тебя внутри.

Я поднимаю на него взгляд, глаза расширены от ужаса.

— Что со мной происходит?

Даже под покровом ночи я вижу, как он морщится, ожидая моего ответа.

— Он пытается заставить тебя измениться.

Люцифер ударяет кулаком по гробнице, прямо над моей головой. Бетон трескается и крошится, осыпая мои плечи дождём камешков.

— Я знал, что это произойдёт. Он знал, что ты не сможешь сопротивляться, но ты должна. Иден, послушай меня. — Он сжимает мои руки крепче. — Ты должна бороться. Не позволяй Всаднику завладеть тобой. Не иди навстречу, даже если тебе больно отрицать его очарование. Ты слышишь? Борись, Иден. Борись, чёрт возьми, всем своим существом.

Я киваю, но движение кажется неправильным. Как я могу бороться с тем, что уже внутри меня? Как я могу вскрыть себе вены и скрутить органы в узлы, чтобы не стать тем, кто я?

— Их слишком много! — кричит Лилит. — Нам нужно найти остальных, прежде чем…

Прежде чем станет слишком поздно.

Это она хотела сказать, но слова застряли у неё в горле.

Уже слишком поздно.

Четыре демона настигают Андраса и валят его на землю. Прежде чем кто-то успевает броситься его спасать, демоны набрасываются и начинают… поедать.

— Нет! — Лилит кричит, разряжая в них всю обойму.

Нико обрушивает на них мощный заряд Тёмной магии, но они едва заметно вздрагивают. Даже Люцифер не может заставить их прекратить нападение, даже после того, как содрал кожу с их костей мощным взрывом ярости. Мои ладони не принадлежат мне, когда я поднимаю их навстречу открывающейся перед нами душераздирающей сцене и напрягаю каждую унцию воли, выпуская поток ослепляющего света, который стекает с моих пальцев, как вода. В ту секунду, когда свет касается демонов, склонившихся над корчащимся телом Андраса, они распадаются, не оставляя после себя никаких следов, кроме чётко очерченных куч пепла. Другие демоны быстро убегают, отступая в тень.

Лилит и Нико спешат на помощь Андрасу, но я, ошеломлённая тем, что мне только что удалось сделать, так и стою. Затем смотрю на свои руки и сгибаю пальцы. Они всё ещё покалывают от пульсирующей силы.

— Что это было? — хриплю я, не в силах сдержать замешательство.

Это не был шар святого света, для создания которого требовалось время и концентрация. Это было… по-другому. Я чувствую себя по-другому. Энергичной и сильной, когда усталость должна стирать выносливость. Тем не менее, я, честно говоря, могла бы пробежать милю прямо сейчас.

— Я… — Люцифер протягивает руку поверх моей, но не касается. — Я не знаю.

Я поднимаю на него глаза и хмурюсь.

— Ты же не думаешь, что это… — Смерть. Я не могу этого произнести, но он знает, что это слово вертится у меня на кончике языка, и качает головой.

— Нет. Я не знаю.

Лилит зовёт на помощь, отрывая меня от размышлений. Андрас ранен, но жив. Я вижу, что у него идет кровь, но он отмахивается от попыток Лилит помочь ему, стремясь встать и вернуться в бой.

Я подхожу туда, где они втроём сбились в кучу, и мои глаза чуть не слезятся при виде его разорванной, сочащейся плоти. Его красивое лицо было разорвано, а на конечностях не хватает кусков сухожилий, обнажая кости.

— Я в порядке, — прохрипел он с болезненной гримасой. — Просто помоги мне встать. Я подлатаю раны позже.

— К тому времени ты потеряешь слишком много крови, — вмешивается Нико, осматривая его раны. — Нам нужно вытащить тебя отсюда.

— Отсюда нет выхода, — скрипит Андрас. — Мы слишком далеко от выхода, а эти красноглазые ублюдки вернутся в любую секунду. Нам нужно двигаться, или кто-то из вас будет следующим.

Как и раньше, я не знаю, что на меня находит. Будто кто-то другой командует моими шагами и направляет движения, а я всего лишь марионетка для достижения великой цели. Сосуд для чужой воли. Я опускаюсь на колени и кладу руки на изуродованное тело Андраса, и я чувствую покалывающее ощущение света, скользящего по ладоням и танцующего на кончиках пальцев, прежде чем оно отскакивает от кожи и омывает его. Сначала Андрас вздрагивает, выражение его лица такое же озадаченное, как и у всех остальных. Но затем на лице появляется выражение удивления и облегчения, когда тело начинает восстанавливаться. Кровь с его одежды стекает обратно в раны, которые мистическим образом затягиваются, и его кожа разглаживается до обычного алебастрового оттенка.

— Как ты?.. — выдыхает Лилит и делает шаг ближе, с широко раскрытыми глазами. — Ты исцелила его?

Я смотрю на светловолосого демона, пока он осматривает своё вылеченное тело, прикасаясь к каждому месту, где была зияющая рана, и натянуто пожимаю плечами.

— Думаю, что да.

Другая половина нашей группы выбегает из-за угла как раз в тот момент, когда Нико помогает Андрасу подняться на ноги. Они резко останавливаются, осматривая открывшуюся перед ними сцену: земля, забрызганная свежей кровью, разорванная одежда Андраса и четыре отчётливые кучки пепла в сочетании с отвратительным запахом горелой плоти.

— Мы слышали крики, — говорит Тойол, явно взволнованный. Его лицо покрыто красными пятнами, но, похоже, он не ранен. Мы пытались найти вас, но демонов было слишком много. Что случилось?

Мы смотрим друг на друга, все пятеро не уверены, как объяснить необъяснимое. Я не знаю, что это было. Это совсем не похоже на ощущение, которое я испытывала, используя святой шар, а чище, целенаправленнее. И гораздо сильнее всего, что мне доводилось испытывать. Одно дело — полностью обращать демонов в пепел. Но исцелять Андраса? Я даже не могу осознать это, и я слишком взволнована, чтобы попытаться сочинить достойную ложь.

Но, к счастью, Андрас спасает меня от спотыкания о правду.

— На нас напали, но мы отбились, и они убежали.

Кейн кивает.

— Да. Мы тоже. Мы думали, что сможем вывести их с кладбища, но на воротах какое-то заклятие.

Нико оживляется, на его лбу появляется ямочка от глубокой морщины.

— Что за заклинание?

— Мы как будто ходим кругами. Входа нет. Выхода нет. Мы даже не смогли перепрыгнуть через забор! — Он качает головой и проводит рукой, покрытой коркой грязи и засохшей крови, по взъерошенным волосам. — К счастью, они просто… ушли. Отступили, будто их позвали, или призвали на помощь, или ещё какая-то хрень. Здесь происходит что-то серьёзно хреновое.

Я могу сказать, что Кейн менее сдержан, чем обычно, по своему грубоватому поведению. Даже Дориан и другие колдуны выглядят растрёпанными, что поразительно, учитывая, что я никогда не видела их даже с выбившейся прядью волос. Что-то здесь не так. Что-то зловещее, чёрное и ужасающее.

— Легион, — шепчу я, вызывая в воображении свой голос и реальность, в которой мы все катались на коньках. — Он здесь. Демоны просто отвлекающий манёвр, чтобы заманить нас в ловушку. Он послал нам сон не для того, чтобы спасти Габриэллу. Он послал его, чтобы мы пришли, и он мог уничтожить нас всех сразу.

Наступает тишина, пока мы все перевариваем откровение, которое всю ночь прорывалось на поверхность. Мне так сильно хотелось верить, что Легион ещё там, что его всё ещё можно спасти. Я надеялась, что это он обращается к нам, как делал все эти разы раньше. Потому что альтернатива означала бы только одно: он недостаточно силён, чтобы сражаться. И я не уверена, что смогу бороться со Многими, одновременно борясь с собственной судьбой.

Первым заговаривает Кейн, который выходит вперёд, его взгляд полон непоколебимой решимости.

— Он хотел, чтобы мы пришли? — Он усмехается, и в его голосе нет ни тени печали или сожаления. — Тогда давайте найдём этого ублюдка.