Пара для проклятого дракона

Глава 32

Я хотела ответить, вернее уйти от ответа. Мы друг другу — никто. Всё, что нас объединяет — односторонняя истинность и Арина.

Но тут малышка сладко потянулась, зевнула и села. Растёрла кулачками лицо, волосы мягко растрепались и выбились из хвостика. Повернулась в нашу сторону:

— Ма-а-м… — голос её был тёплым, хрипловатым от сна, — … Па-а-ап…

Дориан уже смотрел на нее. Он замер. Словно весь мир вокруг исчез. Словно осталась только она. Его дочь. Его маленькая птица.

Я чувствовала, как он напрягся. Он не дышал. Просто смотрел.

Словно боялся, что она исчезнет, если он моргнёт.

Арина тоже внимательно смотрела на него своими тёмными глазами.

Дориан выдохнул. Медленно. Глубоко. Тихо.

Его пальцы едва дрогнули. Он не шевелился.

Ариша ещё секунду смотрела на него.

— Доброе утро, Арина, — хрипло проговорил он.

— Доброе утро… — дочка улыбнулась.

Его дракон внутри взревел. Я слышала это. Но сам Дориан остался неподвижен. Только пальцы дёрнулись, как будто он боролся с собой, не зная — может ли дотронуться. Может ли подойти.

Дориан

Я смотрел на неё. На мою дочь. И не дышал.

В груди было слишком тесно от чувств. Казалось, если вдохну — распадусь на части. Каждое движение этой маленькой девочки — её голос, её взгляд, её сонный жест — отзывалось внутри меня тихим трепетом.

Она была… она была настоящей.

Моей.

Моей кровью. Моей плотью. Моим чудом, о существовании которого я и мечтать не смел. А если быть честным — даже не позволял себе надеяться. И тем более — не верил, что имею право.

Боги… Как же она похожа на Агнию. Ее маленькая точная копия. Такая красивая.

Моя девочка. Моя маленькая птичка.

Я не знал, могу ли обнять ее. Хотя именно об этом и мечтал. Не напугаю ли ее?

Рука сама дёрнулась — едва, почти незаметно. Хотелось заключить в объятия, прижать к груди, укутать, спрятать. Чтобы больше никто и никогда… Чтобы не коснулась беда. Чтобы не было боли. Никогда.

Но я сидел. Я не смел сделать этот шаг.

Боялся.

Боялся, что спугну. Что разрушу этот хрупкий миг. Боялся, что она отдёрнет руку. Что отвернётся.

Арина сама протянула ко мне свою маленькую ладошку. И в этом было всё.

И такая тишина вокруг, будто весь мир затаил дыхание вместе со мной.

Она переместилась ближе, внимательно вглядываясь в мое лицо. А я протянул руку. Осторожно, как дикий зверь, впервые оказавшийся рядом с чудом, кончиками пальцев коснулся её ладошки.

Моя девочка.

Моя Ариша.

— Папа…

Всё. Меня словно ударили. Или пробили насквозь. Или сердце остановилось.

Она сказала это. Без колебаний. И это «папа» пронзило меня до костей. До самой сути.

Я не мог пошевелиться.

Но я так хотел обнять ее. И я сделал это.

Зарылся в ее макушку, пахнущую ванилью. Маленькие ручки обвили мою шею. Тонкое тельце прижалось к груди. Я не сразу осознал, что дышу — рывками, тяжело, как будто возвращаясь к жизни.

В груди сдавило, колыхнулось, вспыхнуло.

Я зажмурился.

— Доченька…

Меня разорвало. В этот момент не было никого счастливее меня.

Я хотел принести к её маленьким ножкам весь мир, исполнить все её желания, сделать всё, что бы она ни попросила.

— Папа… — Ариша прижалась крепче, её голос был чуть глуше. — А мы теперь всегда будем вместе?

Эти слова, такие простые. Мое напряжение схлынуло. Она не оттолкнула. Моя дочка, моя маленькая птичка.

Я почувствовал, как дрогнули мои губы. Я опустил голову и коснулся губами её макушки.

— Конечно, птичка моя… — выдохнул я. — Я тоже этого хочу.

Я прижал её крепче, как будто боялся, что она может растаять. И всё, что было до — боль, проклятье, вина — вдруг стало не таким тяжелым. Потому что теперь в моих объятиях было самое важное. Моя дочь.