Пари на дракона. Поцелуй навылет

Глава 12 Одной тайной меньше, другой больше

Кара Тэлль, тем же вечером

— Вы тоже грибов обожрались?

Вопрос, да ещё и заданный таким беспардонным тоном, заставляет меня вынырнуть из крепких объятий Рейва. А жаль. Мне было так уютно в кольце его рук. Всю дорогу до лекарского крыла мы молчали, и это была благословенная тишина. Мне так комфортно и счастливо было только дома.

Может быть, Рейв — мой новый дом?

Вскидываю голову и утыкаюсь взглядом в волевой подбородок. Сердце подпрыгивает в груди, заходясь в щемящем томлении. Мне так хочется спокойно коснуться его, скользнуть носом по надсадно бьющейся венке на шее. Подняться выше, коснуться губ, окунуться в сладкий омут, который затягивает меня каждый раз, когда я оказываюсь рядом с Греазом.

Но нельзя.

И сожаление, которое я вижу в глазах дракона, подсказывает мне, что всё делаю правильно. Не захожу дальше, не позволяю себе больше. Нам с Рейвом остаётся только довольствоваться редкими моментами единения. Пускай и в такой странной ситуации.

Прерывисто выдыхаю и с сожалением оглядываюсь. Мы стоим в большой палате, рассчитанной на первичный приём. С два десятка кушеток, отделённых ширмами, — практически все сейчас заняты. Странное бормотание и хихиканье наполняет просторное помещение.

— Так что? — снова пытливо интересуется дежурный лекарь.

Высокий, худой мужчина с недовольно поджатой губой оглядывает меня и устремляется к Арму, стоящему за спиной Рейва.

— Да, каемся. — Лери выступает вперёд.

— Да что ж такое! — всплёскивает руками мужчина и резким взмахом ладони указывает нам на дальние кушетки. — Располагайтесь, скоро к вам подойду.

— Какие грибы? — шипит Арм, когда мы доходим до указанных мест.

— Сетевики, очевидно же, — в тон ему огрызается Валейт.

— Да как раз не очевидно. Они ядовитые у вас, что ли?

Принц устраивает бессознательную Мирру на свободной кушетке и отшагивает, будто боится, что этот близкий контакт может повредить принцессе.

А вот Рейв с явным огорчением отпускает меня. И отходит, только получив мою благодарную улыбку. С плеча Греаза ко мне спрыгивает Шуш и принимается виновато шуш-укать. Не понимаю, в чём причина подобных чувств питомца, но протягиваю руку и рассеянно касаюсь подрагивающих крылышек.

Сознание пронзает яркой вспышкой. Перед глазами явственно встаёт картинка, где наши парни в компании неизвестных мне драконов, хихикая и дурачась, срезают грозди сетевиков в одном из коридоров Илларии.

— Ты чего раньше не рассказал? — В шоке смотрю на мотылька.

И получаю образ императрицы и вазочки, полной радужного нектара.

— Ну ты даёшь, — расстроенно тяну я и ловлю озадаченные взгляды Рейва и Арма.

Лери, кажется, мои разговоры с шушариком нисколько не интересуют. Она не отходит от Мирры, сосредоточенно осматривая её и прикладывая ладони к вискам подруги.

— Шуш видел, как студенты собирают сетевики. Теперь понятно, почему сеть в таких дырах, — отвечаю на немой вопрос парней и обращаюсь к Валейт: — Как она?

— Я погрузила её в глубокий сон, — не поднимая головы, произносит Лери. — Разум не пострадал, а насчёт физики — это к лекарям.

В прохладном голосе подруги ни грамма обвинений, но я интуитивно слышу их в тоне Валейт.

— Лери… — начинаю я и нервно сглатываю, потому что не знаю, как оправдаться.

Сейчас я отчётливо понимаю, как опрометчиво мы поступили. Даже не так — как опрометчиво поступила я! Моя слепая вера в целительскую силу Жизни привела к тому, что мы все могли погибнуть.

— Не стоит корить себя. — На моё плечо ложится рука Рейва, и я, взметнув ладонь, с благодарностью сжимаю его пальцы. — Никто не знал, чем это закончится. А если уж ты так была уверена в провале, надо было стоять на своём.

Я вздрагиваю от металла в голосе Греаза. В удивлении поднимаю взгляд на дракона и холодею от гнева, с которым он смотрит на Валейт.

— Можно подумать, мои слова кто-то воспринимал всерьёз, — фыркает подруга, складывая руки на груди.

— Хотела бы — нашла бы нужные слова, — прищурившись, цедит Рейвард.

Мне остаётся только обмениваться беспомощными взглядами с Армом. Принц, похоже, так же как и я, не понимает причин назревающего конфликта.

— Знаешь, Лери, мне всё чаще кажется, что ты знаешь больше, чем говоришь. А если и говоришь, то только ту правду, которая тебе выгодна.

Открываю рот, чтобы вступиться за подругу, ведь у неё есть причины молчать. Но не успеваю и звука выдавить.

— Бред, — фыркает Валейт.

И отводит взгляд! Лери! Которая всегда выигрывает зрительные дуэли, потому что с бронебойным упрямством уверена в собственной правоте. Лери отводит взгляд под натиском слов Рейварда!

— Рейв, объяснись, — просит Армониан, и я солидарно киваю.

Мне тоже нужны объяснения.

Однако у судьбы свои планы на наш разговор. Дверь в палату снова распахивается, наполняя помещение топотом десятка ног. Прямо к нам движутся несколько человек, и судя по поднявшейся суете, случилось что-то серьёзное.

Первыми в поле нашей видимости появляются работники Илларии, несущие носилки. Затем я вижу стройные ноги бедняжки и только потом, когда появляется и голова девушки, в изумлении узнаю в пострадавшей Беатрис. Почти бессознательную, мечущуюся словно в бреду.

— Не я… не я… я не хотела… люблю… — доносится до нас лихорадочный бред.

Взгляд сам собой прикипает к побледневшему лицу Армониана.

— А вы что тут делаете⁈

Подпрыгнув на кровати, я оборачиваюсь к остальным членам странной делегации.

— Тьютор, мы всё объясним!

Пытаюсь бить на опережение, но сурово поджатая губа Ривейлы и её сложенные под грудью руки говорят сами за себя. Мы влетели. И отравление грибами тут не прокатит: Осот такую отмазку не проглотит.

— Очень хочется на это надеяться. — Ривейла сводит брови на переносице, но тут же вздрагивает, когда из-за ширмы показывается ректор.

Тьютор отходит от него на шаг и суетливо одёргивает рукава преподавательского кителя. И это, естественно, не укрывается от моих глаз. С каких это пор она шарахается от Алдерта?

— А что происходит? Что с Беатрис? И почему вы все тут? — Арм переключает внимание на себя, не давая Ривейле и слова сказать.

Впрочем, принц оглашает и мои мысли. Потому что в компании тьютора и ректора появляется и отец Рейва, и Кайрис, и, как ни странно, завхоз. Вот присутствие последней заставляет меня в удивлении посмотреть на Рейварда. Ответом мне служит такой же недоумённый взгляд. Что тут забыла госпожа Бальвус, ни я, ни дракон не понимаем.

— Может быть, мы сначала выслушаем вашу версию? — приподняв смоляную бровь, насмешливо интересуется Греаз-старший. — Почему принцесса без сознания? Почему около десятка студентов внезапно впали в грибное безумие?

— Технически это не безумие. — За спиной мужчины появляется лекарь, встретивший нас у входа.

Он деловито обходит старших и склоняется над Миррой.

— Это, скорее, транс, подсоединение к нитям мироздания…

— Вы врач или гадалка? — сурово обрывает его Кайрис.

Причём глаза Тени обжигают холодом, когда он проходится сначала по мне, а затем и Лери. И если Валейт в ответ привычно кривит лицо, то я лишь понуро опускаю голову. Нечего было и надеяться, что стража у нашего домика не доложит начальству о поспешном бегстве гостей принцессы с самой принцессой на их руках. Спасибо, что хотя бы не остановили нас и дали пройти.

— Я предпочитаю использовать знания множества наук, — отмахивается лекарь.

Пока мы хмуро переглядываемся друг с другом, мужчина проводит рукой над телом Мирры. Его губы еле заметно шевелятся, с ладони вниз бьёт слабое зеленоватое сияние. Только сейчас до меня доходит, что врач не дракон, а человек-маг. Будучи изгнанниками на родине, в человеческой республике, маги находят работу в других странах.

— Что ж… — Встряхнув руками, лекарь поднимается и устало улыбается нам. — Это не грибы…

— Конечно, — прерывает его пьяный голос с истеричными нотками.

Соседняя ширма падает под натиском крупного тела. Под ноги Рейва падает незнакомый мне дракон и со счастливой, граничащей с идиотской, улыбкой заявляет:

— Все грибы уже наши!

И начинает ржать, да так, что его смех подхватывают и остальные пациенты.

— Эмераль, срочно успокоительное! — повышает голос лекарь, хватая невменяемого дракона за локоть. — Помогите уложить его на кушетку!

Кайрис вместе с Рейвом первыми срываются на помощь. Какое-то время слышится только возня, с которой мужчины пытаются справиться с весельчаком.

— Мир не то, что вам кажется! — продолжает хихикать дракон. — Ложь, звездёж и провокация! Всё!

— Угомонись, Аронт, — слышу шипение Рейва. — Здесь девушки.

Лёгкая улыбка касается моих губ, когда я понимаю, что даже в такой ситуации Греаз думает о нас и пытается оградить от грубостей.

Правда, стоит мне поднять голову, как вся лёгкость, возникшая внутри, испаряется. Отец Рейва с интересом наблюдает за мной, а когда его сын возвращается и снова замирает рядом со мной, Греаз-старший понятливо хмыкает.

— Это не грибы, но принцесса не приходит в себя. — Алдерт поворачивается к вернувшемуся лекарю.

Шум в палате стихает, позволяя разговаривать не повышая голоса.

— Докладывайте, господин Бевард.

— А что тут докладывать? — Тот пожимает плечами. — На данный момент у нас тринадцать жертв сетевиков. И они продолжают пребывать. Эти умники каким-то образом узнали, что данный вид грибов при употреблении внутрь позволяет…

— Кайфануть, — презрительно цедит Кайрис.

— Ну, это если утрировать. Есть мнение, что сетевики чуть ли не видения будущего вызывают. И да, приступ острой эйфории они тоже вызывают, — вздыхает Бевард.

— Этот транс… Он проходит сам? — хмурится Алдерт.

— В том-то и дело, что нет. — Лекарь снова вздыхает. — Как любое отравление, это состояние надо лечить. Но беда в том, что мы не знаем как. Мы много лет не сталкивались с подобным явлением, ведь сетевиков в империи не видели уже сотню лет.

— А я говорила, — до нас доносится злобное шипение Жадми. — Говорила, что это всё из-за них. — Её сухой палец направлен в мою сторону. — Из-за альв! Как только они появились в Илларии, всё пошло наперекосяк! Они и деточек наших травят специально! С ума свести хотят и выставить безумными драконами! А эта, — завхоз снова тычет в мою сторону, — и вовсе ответственна за возрождение грибницы!

Под взглядами, обращёнными в мою сторону, я нервно сглатываю. Прекрасно понимаю, откуда эта информация у завхоза. Получается, Ильке, который видел, как я случайно оживила сетевиков, сдружился с госпожой Бальвус? И кто тогда ещё на его стороне?

— Погодите! — встревает Ривейла, бросая на меня испуганный взгляд. — Пробуждение сетевиков — вполне закономерный процесс. Ответ на прибытие в академию альв Матери. И у нас не было никакого умысла. Ваши обвинения — голословная провокация!

— А вот и нет! — Завхоз триумфально улыбается.

Но дальнейший спор прекращается, когда Греаз-старший взмахивает рукой, привлекая к себе внимание.

— Какая интересная теория, Жадми, — произносит мужчина, и я в удивлении таращусь на него.

Всё потому, что хоть в голосе отца Рейва и звучат подбадривающие нотки, я же слышу в его тоне угрозу. Слышу я, но будто не слышит завхоз. Жадми краснеет и смущается, а потом смотрит на мужчину как на идола.

— Расскажите, откуда у вас такие сведения?

— Так всё у меня тут. — Она стучит пальцем по лбу. — Всё вижу, всё слышу, за всеми слежу. — Она вываливает факт своего шпионажа с нелепой сейчас гордостью. — Насчёт сетевиков мне добрые люди доложили. А ещё эти прохиндейки побили стёкла в инсектарии. Я своими глазами видела! Вот.

— Враньё! — возмущаюсь я. — Когда мы уходили, стёкла были на месте!

— Но вы там были? — Отец Греаза поднимает бровь, а его губы искривляются в довольной усмешке.

— Были. — Опускаю голову и чувствую, как Рейв поддерживающе сжимает мою ладонь.

Да, облажалась, надо теперь как-то выкручиваться.

— И что вы там делали? — Кайрис морозит меня ледяным гневом.

Конечно, он злится. Мы его обманули, предали его доверие.

— Шушика искали, — бубню я, бросая косой взгляд на Лери.

Чего она-то молчит? Как оправдываться — так сразу свой острый язык в пятую точку засовывает.

— Но стёкла мы не били! Нашли мотылька и сразу ушли. Зато видели там лису! Четырёхвостую! И Миллата!

— И Беатрис с принцем, — не спрашивает — утверждает отец Рейва.

— Откуда вы?.. — В шоке смотрю на мужчину.

— Конрад, поясни. — Алдерт хмурится, а я замечаю, что Ривейла ещё дальше отходит от него и встаёт в изголовье наших с Миррой кушеток.

А ещё я наконец-то узнаю, как зовут отца Рейва. Конрад, значит.

— Пояснять нечего, — хмыкает Греаз-старший.

Поворачивается к застывшим у кровати Беатрис работникам и просит:

— Сопроводите госпожу Бальвус в кабинет ректора и не выпускайте её оттуда.

— Что⁈ — в шоке выдыхает Жадми.

Вместо ответа, Конрад подходит к завхозу и, мягко коснувшись её лба, чеканит:

— Это замечательно, что у вас тут всё. Что вы слышите, видите и запоминаете всё. Теперь это всё знает и ДСД. Как знает и о вашем участии в заговоре против императора. В ваших же интересах сдать человека, которому вы писали рапорты и от которого получали распоряжения.

На добрую минуту, пока работники пытаются скрутить Бальвус, в нашем отсеке повисает тишина.

— И, Жадми, — бросает Конрад в спину уходящему завхозу, — про стёкла мы тоже знаем. Запишем их на ваш счёт: нечего было так визжать.

Когда дверь за конвоем закрывается, Арм не выдерживает и чуть ли не гаркает:

— Мне кто-нибудь что-нибудь объяснит? Я вообще потерялся, пытаясь уследить за нитью вашего диалога.

— Главное, что госпожа Бальвус прекрасно меня поняла, — хмыкает в ответ Конрад и красноречиво смотрит на замершего лекаря. — Вы ещё чем-то можете помочь принцессе?

— Нет. — Тот качает головой. — Она в порядке, я бы сказал, в полнейшем. Её резерв и магические каналы разве что не светятся от распирающей их силы. Принцессе нужно поспать, чтобы усвоить полученную энергию. Кстати, а откуда?

— Энерго-табак моей бабушки! — брякаю я первое, что приходит в голову.

— А можно мне? — тут же заинтересованно вскидывается Бевард. — Чисто в научных целях.

— Нет! — отрезает Конрад и выразительно смотрит на лекаря. — Вы можете идти. Осмотрите, пожалуйста, Беатрис.

— Хорошо-хорошо!

Мага будто ветром сдувает — настолько быстро он исчезает. Но не успевает никто из нас задать нового вопроса, как Греаз-старший, устало выдохнув, усаживается в ногах моей кушетки.

— Ну а теперь к делу.

Он обводит нашу компанию взглядом, и только сейчас я замечаю, насколько красные у него белки глаз. Словно мужчина несколько дней вообще не спал.

— С чего бы начать?

— Даже не знаю, — с откровенным сарказмом произносит Армониан. — Начните с завхоза. Полагаю, она отыграла отведённую роль в вашем сценарии?

— Всё верно, — качнув головой и ухмыльнувшись, подтверждает Конрад. — Всё это время госпожа Бальвус присматривала за вами, Ваше Высочество. Мы пытались отследить адресатов на её почтовике, но этот кто-то явно не дурак. Письма прилетали на анонимный почтовик, который нам никак не удавалось обнаружить.

— И вы решили действовать напрямую? Залезли к ней в голову? — спрашивает Лери, а я замечаю, как её передёргивает от отвращения.

— Как вы знаете, в голову мы влезать не можем. Только манипулировать чувствами, эмоциями. И тем самым подводить к даче ответов на все интересующие нас вопросы…

— Отец, — прерывает его Рейв, и в его голосе звучит упрёк. — Скажи честно.

На мгновение отец и сын схлёстываются в незримом споре, а затем Конрад удивлённо хмыкает.

— Ты настолько доверяешь этим людям? Хорошо, сын. — Холодный взгляд Греаза-старшего впивается в Лери. — Особо одарённые и тренированные аметистовые драконы могут считывать ментальные образы. Тени воспоминаний, но только если человек сейчас об этом думает. Таким образом мы и узнали, что Жадми была в тот вечер в инсектарии. Она следила за Армом и столкнулась с чем-то белым и большим. Это нечто напугало её до икоты. Или до визга. Им-то она и разбила окна, а потом решила свалить вину на альв. Ведь именно такой приказ она получила из дворца: сделать всё, чтобы стравить альв и драконов.

В отсеке повисает тишина, все переваривают озвученную информацию. В какой-то момент Мирра протяжно вздыхает, и я дёргаюсь к ней вместе с принцем. Но подруга просто переворачивается на бок, подтягивает к себе ноги, сворачиваясь клубочком. Судя по мерному посапыванию, сон у Миррали самый что ни на есть здоровый.

— Получается, одним вредителем меньше? — отведя взгляд от подруги, спрашиваю я у Греаза-старшего. — И осколок от Светоча оторвала Бальвус? А личность таинственного заговорщика вы считать не смогли?

— Какие правильные вопросы, девочка. — Конрад одобрительно хмыкает, отчего у меня появляется ощущение, будто меня по голове погладили.

Чувствую, как напрягается стоящий рядом Рейвард.

— Папа, — с нажимом произносит дракон.

— Прости, я машинально. — Конрад смеётся, и только тогда до меня доходит, что он применил ко мне силу. — Не раздувай щёки, девочка, я ничего плохого не хотел.

— Но впредь не применяйте ваши манипуляции к моим ученикам, — сразу же сообразив, о чём говорит Греаз-старший, просит Ривейла.

— Какие воинственные, однако, альвы Матери пошли. — Улыбка и не думает сходить с губ Конрада, но, когда он переводит взгляд на сына, тут же хмурится. — Хорошо, посмеялись — и будет. Что касается сообщника госпожи Бальвус, то есть интересный нюанс. Мастер Панчек сумел установить, что связующая нить почтовика обрывается где-то в академии. То есть, кто бы ни был этим куратором завхоза, на данный момент он в Илларии.

— Так это Валентина! — восклицает Арм с детской непосредственностью.

— Доказательств нет. — Конрад поджимает губы, но на лице его написано полное согласие с предположением принца. — Копаем. Нам нужно не только прижать вашу тётушку, но и заставить её слить всю сетку заговорщиков.

— Да это понятно. — Армониан вздыхает и отводит взгляд к противоположному ряду кушеток — туда, где за ширмой сейчас колдует лекарь. — Так что с Беатрис?

И как принц ни старается, но не получается ему скрыть откровенный интерес к бессознательной драконице. И к своему удивлению, я его понимаю. Сейчас, после разрыва с Ильке, я его понимаю. Невозможно разом вырвать чувства из сердца. И хорошо, что Мирра спит: незачем ей лишний раз расстраиваться.

— Тут мы с Ноктисом виноваты, — тем временем вздыхает Конрад.

Поднявшись, он ведёт головой из стороны в сторону, разминая шею.

— Объединили силы и попытались пробиться сквозь тот странный блок в её памяти.

— И? — одновременно спрашиваем мы все.

И даже дыхание синхронно задерживаем.

— И… — Конрад почёсывает бровь указательным пальцем и сочувственно смотрит на Арма. — Беатрис — наш вредитель. Именно она повредила Осколок, натравила Радовиля на Кару. Но сделала она это под внушением. И под тем же внушением она передала этот обломок кому-то другому. В её комнате артефакт не обнаружили.

Греаз-старший обводит нас взглядом, и мне чудится в этом откровенное сканирование. Будто он проверяет наши эмоции, проверяет на реакцию от высказанной информации.

Зависаю в прострации, пытаясь сопоставить все факты и понять, кто мог сделать это внушение.

— Но вы же сказали, что никакого демонического влияния на Беатрис не оказывалось! — возражает Армониан и принимается взволнованно ходить взад-вперёд. — О каком внушении тогда речь?

— А вот это самое странное. — отвечает Конрад, следя за метаниями принца. — Мы смогли отследить точку, с которого это внушение началось. Это ночь в инсектарии. Именно тогда что Бальвус, что Беатрис столкнулись с большим белым, и с того времени обе жертвы периодически получали указания. Причём завхоз воспринимала их как собственные мысли, потому что вредить она начала гораздо раньше. Тот же случай с подменой дат прибытия делегаций — её работа. А вот адептка Лоран пыталась сопротивляться навязанным мыслям. И эта битва не проходила для неё бесследно. Кто-то выжирал её магический источник.

— Всё-таки альва Крови? — поражённо выдыхает Рейв.

— Не могу заявить об этом со стопроцентной уверенностью. — Конрад качает головой.

— Почему? — вскидываюсь я. — Это единственный подходящий вариант.

В поисках поддержки бросаю взгляд на Лери, но та, нахмурившись, смотрит на Конрада. И мне достаётся лишь неопределённое пожатие плечами. Скольжу взглядом к Ривейле и невольно цепляюсь за Кайриса. Тень выглядит так, будто готов броситься в бой в любой момент. И тут непонятно отчего: то ли в попытке защитить Миррали, возле кушетки которой он стоит, то ли по какой-то другой, одному ему ведомой причине.

— Взаимодействие с альвой Крови отразилось бы в воспоминаниях Беатрис, — тем временем отвечает мне Греаз-старший. — Всё-таки чтобы внушить приказ, нужен хотя бы контакт взглядами. А тут вообще ничего. Только слепая мысль «большое белое». Я вынужден признать, что я в тупике. Ни одно мне известное существо не обладает таким странным набором способностей: воздействует на разум как демон, питается как альва Крови.

— А пытались копнуть глубже? — уточняет Рейв, прикрывая глаза и устало потирая переносицу.

Они сейчас так похожи с отцом, что я невольно улыбаюсь.

— Пытались. — Конрад кивает. — Но то ли мы перестарались, то ли в этот момент кукловод дотянулся до своей жертвы.

— Это как? — спрашивает Кайрис, а его рука стискивает рукоять кинжала, притороченного к поясу.

— Магический резерв Беатрис практически в момент обнулился. Она впала в транс. Или в кому. В диагностике я не настолько силён. Нас с Ноктисом буквально выкинуло из её сознания, девушка полностью закрылась. В лучшем случае у неё будет краткая амнезия. В худшем — полная потеря памяти.

— Отец! — в шоке восклицает Рейвард. — Вы же могли…

— Да, мы могли напрочь выжечь её разум. Но сейчас на кону стоит союз между нашими народами, безопасность принца и принцессы.

В голосе Греаза-старшего звучит бескомпромиссная сталь. Даже мне становится понятно, что спорить бесполезно. И стыдить этого мужчину тоже бесполезно: он уверен в правильности своих решений.

— Когда это было? — тем временем спрашивает Кайрис.

Он всё так же насторожен, но больше не цепляется за оружие. Я совершенно не понимаю, что даёт подобную реакцию. И это вызывает подозрение. Особенно на фоне характерной внешности Кайриса. Большой, белый.

— Что именно?

— Когда вы ощутили, что резерв адептки Лоран обнулился?

— С полчаса-час назад, — отвечает Конрад с явным непониманием на лице. — А что такое?

— Я проверю каждого в нашей делегации: кто, где, во сколько и чем занимался. И попрошу вашей помощи в проверке тех, у кого не будет алиби.

— Да, конечно. — Греаз-старший кивает, и на его лице впервые за вечер проступает облегчение. — С радостью поможем.

И снова в отсеке устанавливается тишина. Я оглушена сведениями, добытыми ДСД. И на их фоне ещё больше начинаю тревожиться за Миррали. Её странное закачивание моей силы, которое я не могла остановить. Мне не было больно, да я даже не ощущала какого-то упадка сил. Я просто не могла остановиться. И это пугает. Быстрее бы Мирра пришла в себя и объяснила, что произошло.

— Подытожим? — вырывает меня из мыслей Алдерт.

Ректор хлопает в ладоши и бодро вещает:

— Я остался без завхоза. И слава Всеединому. Но мы так и не выяснили, кто главный кукловод всех наших вредителей. И ещё вопрос: мы всех вредителей вычислили?

— Валентина, Андреас, Пелагея, — загибает пальцы Рейвард и под недоумённым взглядом отца кивает: — Да-да, папенька, княжна — та ещё интриганка. Но главный кандидат в кукловоды — это Ильке Эрто.

Рейв не смотрит на меня, будто боится увидеть упрёк в моих глазах. Но я и не думаю обижаться. Ильке и для меня сейчас первый претендент в злодеи.

— То, что Ильке — сын предателя, не делает таковым и его самого, — поджав губы, произносит Ривейла.

— Вы многого о нём не знаете, тьютор, — с грустью произношу я.

— Да? — Она поднимает бровь.

— Да, — выдыхаю я.

И понимаю, что впереди долгий разговор. А я так устала. Устала переживать, тревожиться и подозревать всех и вся. Внезапная слабость валит меня на кушетку, я провожу рукой по лицу и понимаю, что даже глаза открыть не могу. Будто всё это время держалась на запасе адреналина, и теперь он иссяк, устраивая мне так необходимую передышку. Но мне нужно рассказать! И об осколке нашего Светоча, который может быть у Эрто, и о его манипуляциях с моим к нему отношением. И про сетевиков, чудесные свойства которого, скорее всего, выдал именно мой бывший. Шестеро, да у меня уже язык заплетается, хотя я и слова не вымолвила.

— Отдыхай, я всё расскажу, — раздаётся тихий голос Рейва над самым ухом.

— Спасибо. — Мне кажется, я мысленно благодарю его. — Только не уходи.

И лёгкое сжатие моей руки говорит о том, что Греаз меня услышал. Он всегда меня слышит.

И я со спокойной душой делаю перерыв в этом долгом разговоре. У меня есть кому довериться.