Первые (СИ)

11

Мне нравится учеба. Не из-за того, что собирается группа ребят, шутит и рассказывает друг дугу байки, а втягивает сам процесс. Атмосфера с утра в аудитории, когда многие зевают после отвязной ночи. Шорох одежды, скрип ручек о бумагу, зевки и смешки с последних рядов. Все это одушевляет. Мы — студенты. Молодые. Глупые. Максималисты. Большинство еще не понимает, в каком направлении им двигаться дальше по жизни, а другие уже четко расписали каждый день и двигаются в заданном темпе. Я кусаю губы, глядя в окно, и практически не слушаю профессора по экономике. Я и цифры — несовместимые понятия. Элементарным задачам я научена, но в остальном полный профан. Тем более голова забита уравнениями гораздо сложнее. Тут никакие цифры не помогут.

— Смотри, — Инна толкает меня локтем в бок, кидает мне на колени свой телефон и играет бровями. Довольная отчего-то. Хмурюсь. Глянув на профессора, скашиваю взгляд на экран айфона и рвано выдыхаю. Профиль Кристины. Стук сердца тут же учащается. Устремляю на Ростову непонимающий взгляд, на что она устало закатывает глаза и, протянув руку к телефону, листает ленту вниз. Фотки типичной Крис. — Ты невыносима, Лиза, — шипит Инна, забирая айфон. — У нее лента готова была взорваться от селфи с Антоном, а тут ни одной. Понимаешь? — пожимаю плечами, игнорирую нервные вибрации в животе и кусаю кончик ручки. — Совсем? — не унимается.

— Скажи, к чему ты клонишь?

— Ну ты темень, Лиз, — цокает. Снова что-то отыскивает в телефоне и презентует мне. — Смотри-смотри, Кирьянова, может прозреешь, — улыбается, будто открыла один из континентов.

Медленно листает вниз, показывая каждый пост Антона, и не дает отвернуться, пока не достигает нашего снимка в спортивном зале. У меня перед глазами плывет, хотя цвета на фото яркие. Фестивальные краски. Смех. Откровения. Пугающие мурашки по коже от близости Маршала. Все накатывает разом.

— Это ничего не значит, — глухо отзываюсь. Вглядываюсь в буквы на листе, но не вижу их. Сердце ударами поднимает такие волны жара по телу, что я оттягиваю свободной рукой ворот толстовки и пускаю за него мизерные потоки прохладного воздуха.

— Ага, — усмехается Инна, — сама веришь? Чистая, как слеза младенца, страничка Крис. У Антона только ты и ни одной девчонки. Еще и подкатывает с кофе. Все не просто так.

— Какао, — поправляю, но Ростова отмахивается от меня, как от противного насекомого.

— Не суть.

— Простой крестьянин никогда не поймет барских замашек, — ловлю ушами голос профессора, но он будто нарочно ускользает. В голове материализуется волнительная картинка. Антон со стаканчиком какао. И ведь знает, что делает. Давит на самые чувствительные точки. На что надеется? Что задумал на этот раз? Снова унизить меня? Зачем? Разве мало презентации на выставке?

— Не считаешь его поведение подозрительным?

— Мне все равно, Ин. Пусть хоть планета станет квадратной, — ворчу под нос, царапая на полях странные символы, — на эти грабли я повторно не наступлю.

Ага-ага. Именно так задорно вторит мне внутренний голос, припоминая вчерашнюю заминку с Маршалом. Я ведь готова была его выслушать. Не знаю, что именно он хотел озвучить. Моя растоптанная им самооценка зверски требовала извинений. Хотя бы одного слова. Оно вряд ли что-то изменит, но… Сжимаю ручку крепче и делаю вид, что внимательно слушаю профессора. Нельзя думать об Антоне и строить предположения. Он всегда видел во мне только игрушку. Идеальный материал для мести. Не больше. Маршал шел на обман намеренно и осознавал, чем все обернется. Даже зная о моем страхе, он не постыдился его использовать… Это так низко… Так гадко… Так больно…

Не выдерживая внутреннего напряжения, я поднимаю руку и спешу покинуть аудиторию под недоумевающий взгляд Ростовой. Я рада, что она со мной общается и делится догадками, но сейчас это неуместно. У меня есть чудесный парень, о котором я должна думать. Лишь его допускать к своим мыслям. С горящим, как факел лицом, иду в уборную и натыкаюсь там на Кристину с подружкой. Во взгляде девушки Маршала тонны ненависти и обиды. Игнорируя их внимание, подхожу к раковине, включаю воду и ополаскиваю лицо.

— Представляешь, Милен, он мне букет прямо в университет принес, — Кристина говорит громко, не скрывая удовольствия, — я, конечно, отказалась. Веник так себе. Ненавижу пионы.

— Серьезно?

— Ц-ц-ц, — фыркает. Я же смотрю на свое отражение в зеркале. Речь ведь идет об Антоне. Часто моргаю. Глаза выделяются темными пятнами на бледном лице. — Конечно, я его не простила после той выходки.

— И долго ты будешь его мариновать?

— Не знаю. Пусть подумает о своем поведении… — остальные слова Кристины теряются в пространстве, потому что я выхожу с уборной. В ушах стоит гул. Сердце почему-то бесперебойно отбивает чечетку. Кожу на лице припекает от прилива крови. Какая мне к черту разница, что он ей дарит?! Плевать!

Останавливаюсь у окна в коридоре, что привести мыслительные процессы в порядок. Я уже давно для себя решила, какое место Маршал занимает в моей жизни, и сейчас убеждаюсь в том, что была права. Наши пути разошлись и пересекаться вновь не должны. Я не буду его слушать. Ни единого слова. Поступки показали правду. Чего еще я жду?!

Собравшись с духом, отталкиваюсь от подоконника и направляюсь в аудиторию. Занятие подходит к концу, мне остается лишь забрать свои вещи, что я и делаю. Инна идет следом с виноватым видом. Не знаю, что отражается на моем лице, но она не пытается больше заговорить о Крис или Антоне. Мы в звенящей тишине спускаемся на первый этаж, и я хочу проверить телефон. Дима говорил, что не сможет сегодня меня забрать. Тренировка. Только рука зависает в воздухе. Я чуть носом не утыкаюсь в нежные лепестки. Пульс тут же делает скачок. Ростова охает. Я медленно поднимаю голову и натыкаюсь на внимательный взгляд Антона. Он протягивает мне огромный букет… пионов! Руки начинают дрожать, особенно когда я слышу со стороны противный голосок.

— И не брезгует же…

Справляюсь с горечью, которая разливается по грудной клетке, принимаю цветы, выжимаю из себя улыбку и еле справляюсь с собой. Не сейчас.

— Спасибо, — приторно произношу и, не дожидаясь реакции Антона, начинаю потрошить букет о его лицо.