Первые (СИ)

7

Я не умею катать шары в боулинге и вообще мало увлекаюсь играми. Находясь в нескольких метрах от столика, за которым обосновался Антон, думаю о том, как меня сюда занесло? И почему Маршал снова мелькает перед глазами, как новогодние атрибуты за месяц до торжества? С ответом на первый вопрос все просто. Дима. Он нарисовался на пороге моей квартиры как раз в тот момент, когда Инна сняла обувь. Мы собирались устроить пижамную вечеринку. По крайней мере, такое предложение поступило от Ростовой по телефону, но, судя по ее виду, она не собиралась тухнуть в четырех стенах. Инна умело пускала шар по дорожке и выбивала страйк, словно постоянно практиковалась в этом. Дима немного уступал ей, но тоже мастерски показывал навыки в игре. Я отсиживалась за столиком последние двадцать минут и ощущала, как затылок припекает. И ответа на второй вопрос не находила…

За лето, которое я провела в городе, я ни разу не столкнулась с Маршалом. Где бы ни проходила, куда бы ни шла, его не было. Даже намека на его присутствие в городе. Только сейчас судьба издевается надо мной с пристрастием озабоченного мазохиста. Скидывает нас в одно пространство и наблюдает, гадая, когда произойдет взрыв. Не знаю, что испытывает Антон и испытывает ли, но меня таскает на качелях адского масштаба. Тело огнем горит. Напряжение в нем настолько мощное, что от маленького движения поблизости дребезжит каждое нервное окончание. Спина неестественно ровная. Вместо слов подруги в ушах стоит гул. По вискам ударяет. Я вздрагиваю, как дикая, когда ко мне со спины подходит Дима и щекочет дыханием кожу на шее.

— Хватит сидеть, Лиз, — слегка подталкивает меня вперед, — ты обещала попробовать.

— Сомневаюсь, что у меня что-то получится.

— Если не понравится, то снова вернешься на скамейку запасных, — выдыхает в ухо со смешком и вновь чмокает в щеку.

За все время, проведенное здесь, он уже раз сто умудрился меня обнять и поцеловать то в щеку, то в шею. Ничего криминального не случилось. Простое проявление чувств. Мне даже приятно. Было. Пока на горизонте не возник Антон.

— Сейчас покажу тебе, как нужно бросать, а там, вот увидишь, ты войдешь во вкус, — Дима улыбается. Ямочки на его щеках тут же становятся глубже. Выглядит очень мило. Он симпатичный. Практические черные волосы. Зеленые глаза. Высокий. Широкие плечи. Спортивное телосложение. Занимается боксом в свободное время. Часто берет подработку, чтобы помочь матери. Не парень, а настоящая находка. И эта находка теперь моя.

Улыбаюсь и ощущаю, как на щеках проявляется румянец, когда Дима переплетает наши пальцы. Подушечки тут же обжигает, словно с них срезали верхний слой кожи, но я не отнимаю руку. Будет выглядеть очень странно, если я отпряну от него в такой момент. Списываю неприятие тактильной близости на свою дикость и отсутствие опыта с парнями. Просто нужно привыкнуть. От дружеского общения мы перешли на другой уровень. Вполне логично, что я сейчас нахожусь не в своей тарелке, особенно на глазах у посторонних людей.

— Так, бери, пальцы сюда, аккуратно, Лиз, — посмеивается Дима, когда я пытаюсь справиться с огромным шаром. Он прижимается ко мне со спины, усиливая чувство неловкости, которое поглощает меня с головы до пят, оплетает крепкими руками, фиксирует положение и помогает запустить в полет первый шар. Падает лишь пара кеглей. Восторг на миг затмевает разум. Мне хочется повторить. Дима снова контролирует весь процесс. На этот раз страдает три кегли. Я вхожу во вкус, забывая на некоторое время о том, что Маршал находится рядом. Не просто в одном помещении, а за соседним столиком.

Вспоминаю об этом, когда самостоятельно сбиваю все кегли и прыгаю от радости. Компания парней шумно присвистывает, и я скашиваю на них взгляд. Замечаю Маршала и тут же поворачиваюсь спиной, чтобы избежать малейшего контакта с его величественной персоной. Теперь кроме Антона и Кирилла за нами наблюдает еще трое парней. Один из них Дамир Грех. Остальных видела у него в доме на вечеринке, но имен не знаю. Они громко смеются. Ведут себя максимально шумно, вызывая у Инны недовольство. Она дует щеки, как хомяк, когда натыкается на Лабукова, а тот старается ее задеть. Выглядят их столкновения намеренными. Со стороны Кирилла точно. Я стараюсь не обращать внимания ни на него, ни на других. Смелее играю, но стоит в очередной раз подойти к с полке с шарами, как дыхание сбивается. Легкие заполняются знакомым ароматом. Стойким. Одурманивающим. Разница лишь в том, что раньше этот запах действовал, как успокоительное, а сейчас раздражал рецепторы.

Сглатываю оглушающе. Протягиваю руку к одному из шаров и столбенею, когда до нее дотрагиваются чужие пальцы. Горячие. Ловкие. Смуглые. Выпрямляюсь резко, будто проглотила толстую спицу. Одергиваю пораженную током конечность. Не поворачиваю голову. Пребываю в ожидании убивающем нервные клетки. Но Антон не шевелится. Словно хочет что-то сказать своим присутствием.

— Лиз, ты чего застыла? — голос Димы выводит из транса. Я нервно делаю шаг в сторону. Щеки наверняка идут красными пятнами, потому что зрительный контакт с Маршалам устанавливается за доли секунды. Приближение моего парня отходит на второй план. Идет чертовым фоном. Карие глаза что-то выискивают во мне. Проходят по лицу, а после замирают на ушках, которые я сделал из волос. И тут память взрывает фейерверки. Обзор перекрывает яркими вспышками, и последнее, что впечатывается в точную картинку, усмешка Антона.

Сходишь со мной в кафе, Милые Ушки?

Его первое сообщение. Вибрирующие черные буквы. Дрожь в пальцах.

Меня накрывает лавиной воспоминаний, и я с трудом нахожу в себе силы, чтобы улыбнуться Диме, который закрывает собой Маршала. Только это не спасает от приступов удушья. Мне хочется сорвать с горла плотное кольцо, сотканное из ядовитой энергетики Антона, и, когда мы отходим к своему столику, я начинаю раскручивать идиотские рожки, которые накрутила из волос для удобства.

— Ты чего, Лиз? — Инна со вздохом садится на стул и следит за каждым моим движением.

— Голова разболелась, — взлохмачиваю волосы у корней, вдыхаю полной грудью и чувствую некоторое облегчение.

— Теперь на ангелочка похожа, — к моему удивлению и стыду, Дима подается вперед и чмокает меня в губы, прокатывая через пальцы локоны.

— Как ми-и-ило, — тянет Ростова, а я отшатываюсь. Лицо загорается ярким пламенем. Приветствую тебя, томат, вместе мы фруктовый сад. Огненная волна проходится сверху вниз, и я уже не могу выжимать из себя улыбку. Хочется скрыться от любопытных взглядов.

— Что-то не так?

— Нет, мне просто нужно в туалет, — стреляю словами, как автоматной очередью, и позорно покидаю помещение. Каждый шаг в направлении уборной отдает эхом в черепной коробке, пока иду по коридору. Кажется, даже не дышу в этот момент.

В дамскую комнату врываюсь, словно за мной гналась тысяча чертей, подлетаю к раковине, включаю холодную воду и ополаскиваю лицо. Бодрит. Но сердечный ритм не замедляется. Какого черта вообще?! Упираюсь ладонями в края белоснежного санфаянса, зажмуриваюсь и медленно считаю. Надеяться на то, что компания Антона исчезнет, пока я тут мантры спокойствия читаю, не стоит, поэтому останавливаюсь на десяти и открываю глаза. В зеркале вижу свое бледное лицо с лихорадочно блестящими глазами, а за спиной…

— Привет.

…Маршал…